Барон побледнел, подбородок затрясся, слова вымолвить не может. Только сверкающими глазами кружит, словно пассы водит.
— Убьююю! Всех. Разгоню к чертям собачьим… Милостыню все будете у меня просить возле храмов и в подворотнях!
Слуга, видя праведный гнев барина, пятится задом к двери.
Впечатывается спиной в дверь, разворачивается и юркает в проем.
— Всех истреблю ироды! — несутся угрозы, словно раскаты грома, ему вслед.
Оставшись один, Глава рода садится на свой трон.
— Интересно получается. А Григорий — то выходит знал, что его древний папаша женился. На молодухе. И хоть бы словом обмолвился. Что еще скрывает от меня этот «Архимаг»?
Всех уничтожу!
На пороге дома кузины Главы Рода Архиповых появляется гонец.
— Варвара Алексеевна! Глава рода — барон Захар Степанович завтра утром всех приглашает на Совет Старейшин, — сообщает ей запыхавшийся слуга Сашка.
Хозяйка, услышав слова гонца, хмурится.
В сумерках древнего имения лицо Варвары Алексеевны, освещённое мерцающим светом свечей, отражает решимость, приобретенную в годах испытаний.
— У меня недомогание. Я не смогу явиться на Совет, — ровно отвечает она. — Я слишком слаба, чтобы участвовать в делах Рода.
Едва Сашка, поклонившись с тихим сожалением, удаляется, Варвара мгновенно ощущает, как время начинает ускоряться.
Варвара не лгала.
Действительно в последнее время она начала ощущать на себя постороннее влияние.
Вмешательство в свою ману. Будто кто-то посторонний вытягивает из нее магические силы. И сейчас, когда кузен Захар приглашает ее в свою усадьбу, она панически боится быть так близко к нему.
Ведь он угрожал ей за то, что она отказалась участвовать в его манипуляциях. Выходит, предал ее родной брат — Николай, который на прошлом Совете предлагал привлечь к делам Рода Магов Западных земель.
Значит, он пригласил таких.
Глупец! Не понимает, что Чужаки- черные маги, вампиры, высосав родовую силу, заберут ее себе — из их Древнего русского Магического рода Архиповых.
Остается только одно — бежать!
Но куда? Времени думать нет. Как только Захар услышит ее отказ, он пошлет своих молодчиков, силой привести ее к себе.
Нет. Только бежать!
Куда глаза глядят. Лишь бы подальше отсюда.
Её руки, дрожат от внутреннего волнения. Отбирают наскоро необходимые вещи из старинного сундука. Вытаскивает небольшой свиток, запечатанный воском, и амулет, переданный ей ещё от матери.
Сердце Варвары учащённо бьётся, она быстро складывает одежду и прячет ценные реликвии в мешок.
Тихий шорох ветра за дверью заставляет её замереть в оцепенении.
Каждая мысль, как острый нож, врезается в сердце, напоминая о том, что бегство от Захара — не просто побег, а борьба за душу и честь Рода.
Рука, сжавшая амулет, дрожит.
— Бежать — это шанс не только спастись, но и восстановить справедливость, скрытую за завесой предательства и тайн, — шепчет Варвара.
Каждый шаг по холодной лестнице, ведущей к узкой задней двери, наполнен тревогой.
— Любой ценой необходимо разрушить оковы диктата Захара!
Она ступила за порог.
Внезапно слышится решительный топот — приближающиеся шаги, разрезающие ночную тишину…
Глава 19
— О, боже!
Варвара Алексеевна замирает — её чувства обостряется, а сердце пытается вырваться из груди.
Она метнулась к задней двери дома. Надо успеть улизнуть, пока стражники Захара вломятся в дом.
Варвара вырывается из дома. Сумрак ночи тут же обволакивает её, холодный ветер бьёт по лицу, она плотнее кутается в шаль. Устремляется к узкой задней калитке двора, где лунный свет едва-едва пробивается сквозь тучи.
Она слышит за спиной хриплые мужские голоса.
— Сбежала окаянная!
— Что мы скажем барону? Надо ее догнать…
Варвара вздрагивает и прибавляет шаг.
Она вырывается из двора, спускаясь по старой мощёной лестнице, ведущей к узкой тропинке, проложенной вдоль заброшенной изгороди.
Варвара бежит, не оглядываясь, словно тень, ускользающая от света.
Её шаги слышатся приглушённо по булыжникам узкой улочки, запорошенным снегом, где за каждым поворотом может скрываться опасность.
Слышится тяжелый топот ног, преследующий её.
— О, боже! Они догоняют меня!
Она юркает в старый переулок, обрамлённый выцветшими фасадами древних усадеб, и прячется в их тени.
Пятеро здоровенных мужиков пробегают мимо.
— В городе они меня найдут везде… Надо бежать в лес.
Страшно. Но быть пойманной еще страшнее.
Дыхание учащается, а ноги пылают в стремительном беге по извилистым тропинкам.
Вбегает в нависшей стеной ночной лес, не помня себя. Пробирается сквозь чащу леса.
Варвара чувствует, как холодный пот скользит по спине.
Неожиданно она натыкается на давно заброшенную каменную часовню.С испугом и благодарностью смотрит на покосившуюся крышу и облупившиеся стены.
— Духи послали мне убежище, и я здесь укроюсь, — шепчет сухими губами Варвара.
Сжав в руках амулет, который когда-то принадлежал её предкам, осторожно входит в часовню. Шепчет заклинания, чтобы преследователи не нашли ее.
Быстро прячется за остатками алтаря, где тень от полузаросших колонн словно обволакивает её, даруя временное убежище.
Внутри царит тяжелая тишина, нарушаемая лишь скрипом ветхих досок под порывами ветра, что проникает через разбитые окна. Варвара прислушивается к каждому звуку. Шаги, далекий стук сердца, дуновение ветра, — всё это напоминает ей о том, что опасность неумолимо приближается. Где-то совсем рядом хрустнули ветки…
Пензенская губерния
Я буквально вырвался из объятий магического мира. Но мне повезло, и там я приобрёл два фамильяра. Не говоря уже о том, что встретил свое зеркальное отражение — брата.
Арсений… даже думать не знаю, как о нем. Одним словом, тайна рода.
Да еще какая!
— Ваше благородие, решили вырваться из чар книжной скуки ради реального драйва? — интересуется Васька.
Мария встречает ошеломленно.
В её глазах отражается удивление и лёгкий шок при виде моих фамильяров.
Их появление словно оживляет пространство, и тут же в воздухе виснет странное напряжение. Похоже, Барс тоже среагировал на Марию.
Но у меня нет времени, задаваться вопросом — почему.
— Возвращаемся на постоялый двор! Завтра есть еще дела в городе, — говорю я. — А потом поедем за город. Там тоже дела. Теперь их невпроворот.
Васька удивлен.
— Ваше благородие, даже не отметим здесь такую удачу, как приобретение всей губернии в ваше единоличное пользование?
— Почему не отметим? Отметим, — отвечаю я.
— Вот это другое дело, — хлопает себя по коленкам Васька.
Постоялый двор встречает нас шумом голосов, запахом жареного мяса и картошки. Я захожу внутрь, Васька плетётся за мной, оглядывая зал.
— Глядите-ка, ваше благородие, как все головы выворачивают на вас. — Васька хохочет, кивая на столы. — Похоже, уже слух прошёл, что вы тут главный.
И правда, глаза всех гостей обращены на меня. Кто-то встаёт, кто-то шепчется. Бояре, местные купцы, даже священник из ближайшей церкви.
Первым подходит к моему столу граф Борисов, пузатый, с гладко выбритым лицом, но взгляд у него цепкий, острый.
— Барон Архипов, стало быть, новый хозяин, — говорит он, присаживаясь напротив. — А я граф Борисов Лев Анатольевич.
— Именно так, граф, — отвечаю, — И что скажете? Радость у вас или печаль?
— Радость, — хмыкает он, но пальцы постукивают по столу. — Губерния крепкая, земли хорошие. Только порядок тут давно никто не наводил.
— Для того я и приехал, — улыбаюсь. — Будем строить. И дружину соберём.
Из темного угла выходит дворянин Семён Колтов. У него лицо лисицы и бородка клином. Он улыбается, но в глазах странное мерцание.
— Дружину, говорите? — тянет он. — А кого в неё брать-то? Парни-то вон разбежались, одни подался в наёмники, другие в разбойники — разоряют своими набегами селения в губернии и обозы на дорогах
— Всех призовем к порядку, — говорю твёрдо. — Кто с мечом придёт — тому смерть. Кто вернётся с поклоном — место найдём.
— Губерния богатая, — произносит кто-то из толпы. — А охочих до добра всегда много.
Сзади раздаётся громкий голос.
— Вот оно что! Пожаловал к нам новый князёк! Ишь ты, до богатых наших земель добрался.
Я медленно разворачиваюсь.
За столом у входа сидит Василий Ветлугин, бывший воевода, который при прошлом наместнике держал половину губернии в страхе. Глаза у него колючие, руки на рукоятях сабель.
— Василий, — говорю тихо. — Ты же понимаешь, что я знаю — ты на деда Андрея моего работал. Только дела обстоят хуже некуда. Люди на улицу в темное время боятся выйти. В дорогу ехать — тоже не рискуют. Вот как ты служил. Как так –то?
— А я вас, барон Демид, помню. Вы были парнишкой без земли, без имени. Теперь тут князь, говорите? — он сплёвывает на пол. — А с чего бы вдруг?
— Во первое — не князь, а борон, — говорю резко. — Второе — по закону наследования землевладений вступил в свои права. Вся Пензенская губерния принадлежит мне- барону Демиду Демьянову Архипову, — громко и четко объявляю я. — У кого –то остались ещё вопросы?
Обвожу грозным взглядом помещение. Вопросов нет.
Зал затих. Даже шороха не слышно.
— Порядок в губернии пора наводить. Не нравится? — обращаюсь к бывшему воеводе — Пойди проветрись.
Ветлугин хмурится, но остаётся сидеть.
— Будешь дерзить мне, прощать не стану! — рычу я так, что посуда на столах подпрыгивает.
Воевода что-то бормочет себе под нос. Отныне он мой враг и так просто не отступится.
В этот момент дверь постоялого двора распахивается. Вбегает человек в темном кафтане.
— Барон! — он тяжело дышит. — На дороге… люди… вас ждут.
Тишина. Все смотрят на меня. Васька тихо матерится.
— Ну что ж, — ухмыляюсь я, поднимаясь. — Кажется, у нас гости.