— Она ведь некромантка, — почти прошептала Натали. — Все знают. У неё на мизинце кольцо из слоновой кости.
— У тебя тоже, — усмехнулся Аркадий. — Просто ты своё носишь на шее и называешь это кулоном.
Пауза зависла тяжёлая
— Что теперь? — спросил Александр. — Что ты собираешься делать? Нас же уничтожат! Нас уже уничтожили!
— Всё просто, — сказал Аркадий и посмотрел сыну прямо в глаза. — Женись на Марии! Вернёшь фамилию. Вернёшь наследство.
— Жениться?.. На ней⁈ На женщине, которая общается с духами и доказала всем, что я —незаконнорожденный.
— Да, именно так. Выходит, не такой уж ты и законный. Смирись с этим, сын, — усмехнулся граф и медленно, как опытный шахматист, подвинул на столе тяжёлую фигурку слона. — У тебя осталась магия, это уже хорошо. В отличие от моего законного сына Бориса. Если ты свяжешься с Демидом и Марией в открытую, потеряешь и это.
Молчание в доме Морозовых стало почти физическим. В нём можно было утонуть.
Натали закрыла лицо руками.
Анна стояла, как статуя, и только глаза выдавали бурю внутри. Александр — белый, как стенка в архиве, — не мог сказать ни слова.
А граф Аркадий Морозов уже надевал перчатки. Его пальцы двигались спокойно, неторопливо.
Он бросил взгляд на камин, где догорали угли.
— Все, господа! — сказал он. — Мне пора в Палату Юстиции на встречу с графом Сомовым. И эта встреча важнее всей этой вашей истерики.
— Он не примет тебя, — тихо прошептала Натали. — Ты же знаешь, он узнал… про всё.
— Тем интереснее, — сказал Аркадий. — Потому что, если он не примет — значит, всё действительно так плохо. А это надо знать определенно.
Он накинул тёмное пальто. Старый дворецкий хотел было подать трость, но граф отмахнулся.
— Сегодня я хожу без символов власти. Сегодня я сам — символ.
И вышел.
За окнами стоял полдень, тишина улицы была предательски спокойной.
И никто не заметил, как из тени колонны в саду вышла женщина в чёрном.
— А я ведь предупреждала, — сказала она вслух.
Демид
Подвижный лабиринт дышит, меняет форму, то сужаясь, то расширяясь.
Я понимаю одно — назад пути нет. Пытаюсь осмотреться по сторонам. Но все вокруг переменчиво.
Свет гаснет. Гаснет зло, с хрустом. И тут же — шорох. Где-то слева. Или справа. Или… в моей голове.
— Ну всё, — злобно шепчет Зир. — Нас разорвут на куски, а потом вынесут. Или даже не вынесут.
— Помолчи, — шепчу я в ответ, кутаясь в плащ, будто это может защитить от мрака и кошмара, в который я добровольно, с полным баронским достоинством, ввалился.
Подвижный лабиринт.
Его стены пульсируют, как мышцы древнего зверя. Они дышат. Они слышат. Они ждут. Легенды говорят, что сам архитектор сошёл с ума, пока строил его. Кто-то утверждал, что лабиринт строит сам себя.
Я же утверждаю — либо у меня галлюцинации, либо я в аду. Хотя, возможно, и то и другое.
— Главное — не обделайся, — снова подаёт голос Зир. — Мы всё-таки бароны. Надо хоть чуть-чуть благородства оставить. Даже если нас начнут жевать заживо.
Я иду. Камень под ногами скользкий, будто его облизывали языками сотни духов.
Стены дрожат, меняются. Я двигаюсь вперёд, не зная — куда.
И тут появляется он.
Валиус.
Не громом. Не вспышкой. Он просто стоит — как будто был тут всегда. Стоит… и у него моё лицо.
— Ты… — начинаю я.
— Я — ты, — говорит он моим голосом, чуть более насмешливо. — Ужасно быть тобой, Демид. Постоянно этот Зир под боком. Постоянно дурацкие мысли. Неудивительно, что ты так легко пришёл ко мне.
— Я не к тебе пришёл, — рычу. — Я пришёл спасти своих людей и свой бизнес.
— Как благородно с твоей стороны! — хищно улыбается он. Улыбка — как нож по коже. Узкая, холодная, точная.
Внезапно он бросается. Я — в сторону. Бегу. Плащ цепляется за зубчатую стену, рвётся. Плевать. Прыжок — над чем-то похожим на пропасть. Вниз смотрю — а там… я.
Стою, ухмыляюсь. Стою, и держу на руках Марию.
Мария? Откуда она здесь? Вырвалась из тюрьмы?
— Ты опять на своей волне? — язвит Зир. — Только не верь своим глазам. Это иллюзия.
— Заткнись!
Бегу дальше. Поворачиваю, ещё раз — и врезаюсь в неё.
Мария. Вполне себе живая, осязаемая, никакая не иллюзия.
Её волосы спутаны. Глаза — влажные. Губы — дрожат.
— Демид… — шепчет она. — Это я… Он держит меня здесь.
Рука тянется к моей. Я колеблюсь.
— Проверим, — шепчет Зир. — Спроси что-нибудь, что только Мария знала.
— Где я впервые обнял тебя? — шепчу, срываясь на хрип.
— В беседке, у старого дуба. Была поздняя осень. Ты был не в себе. — Она улыбается. — Я не осуждаю.
— Ну, может, это и правда она, — бормочет Зир.
Я замираю.
Глава 29
— Хотя маловероятно. Тут скорее демон в корсете, — добавляет Зир.
Мария? Нет, это не она! — едва успеваю подумать я, как внезапно она бросается на меня. Я падаю. Она наваливается сверху.
— Ты колеблешься? — торжествует она. — Это же я — Мария! Взгляни на меня.
— Нет, это ложь!
Бью её локтем под рёбра — и слышу треск. Не кости. Иллюзии. Лицо сходит, как маска. Под ней — Валиус.
Смеется мне прямо в лицо, оскалившись.
Я встаю, задыхаясь. Бегу дальше.
Поворачиваю за угол — и сталкиваюсь с…
— Арсений?
Мой брат.
Он стоит, как обычно, с прищуром глядя на меня.
— Демид… — говорит он, — Прости, я не сдержался. Пошёл за тобой.
— Слишком правдоподобно, — хрипит Зир.
Я медлю. Брат делает шаг ко мне.
— Докажи, что ты — не он, — говорю.
— Я… — он опускает голову. — Я боюсь темноты. Всю жизнь.
Снова колебание.
И снова он бросается на меня.
Я — вперёд, в прыжке. Втыкаю кинжал — не в плоть, в нечто другое, слизистое, дымчатое. Тень разрывается.
Снова Валиус хохочет.
— Ты так предсказуем, Демид. Всё по классике. Сначала любовь, потом семья, потом ты с голой душой, а я — тут как тут.
— Демон — скучный драматург, — роняю я.
— А ты — плохой актёр, — отвечает он и исчезает.
Лабиринт дрожит.
Стены начинают сдвигаться.
Пол хрустит. Начинает проваливаться. Я бегу. Вперёд. Прыжок. Переворот. Кровь из колена. Плевать. Позади — вопли, чей-то хохот.
Голос матери?
— Если сейчас появится кто-то еще из родственников, — я ухожу, — бормочет Зир. — Ищу нового хозяина.
Падаю. Прямо в зал. Круглый. Гладкий. Из чёрного стекла. А в центре — трон. И на троне…
Я.
Даже не двойник. Я сам. Спокойный. Сижу. Смотрю на себя.
— Устал? — спрашиваю себя. — Садись. Ты заслужил.
— Ты не я! — резко отвечаю.
Хватаюсь руками за голову, сдавливаю виски.
Бред. Он хочет свести меня с ума!
— А кто ты, Демид? Барон? Герой? Или просто жертва?
Он протягивает руку.
— Садись. Всё это — было игрой. Теперь ты можешь забыть. Всё.
Стою. Не двигаюсь. Сердце — как молот.
— Только не вздумай сесть, — шипит Зир. — Это конец. Конец, слышишь? Всё забудешь. Всех. Себя.
Делаю шаг. Потом ещё. И ещё.
Я почти рядом.
И вдруг…
Глаза у него — у меня — вспыхивают багрянцем. Из глазниц — дым. Улыбка — разрывает лицо. Тело встаёт, вытягивается, как змея. Кожа — сходит, падает, а под ней…
— О-о-о! — тянет Зир, прячась за моей спиной. — Ты не готов к этому.
Понятное дело, передо мной — не я. И даже не Валиус.
Что-то… большее.
Оно склоняется ко мне, и голос — уже не мой, не его, не человеческий — звучит у меня в голове.
— Ты прошёл через иллюзии. Достойно. Но главное впереди, Демид Архипов. Тебе осталось выбрать. Но не сторону — цену.
— Какую цену? — шепчу пересохшими губами.
— Ту, за которую ты готов продать всё.
— Продать — что? — выдыхаю. — Ты хочешь получить мою душу? Или забрать мою магию? Что на кону?
— А ты достойный противник, — хрипит он.
Оглядываюсь по сторонам.
Стены Подвижного Лабиринта извиваются, словно гигантский змей. Каждый шаг отзывается эхом, будто каменные коридоры насмехаются над моей решимостью.
— Барон, вы уверены, что хотите продолжать? — раздается голос фамильяра Зира, чьи когтистые лапы бесшумно касаются пола.
Усмехаюсь, ощущая, как адреналин пульсирует в венах.
— Зир, разве мы не ради этого сюда пришли?
Иду дальше.
Воздух сгущается, и передо мной материализуется фигура в темном плаще. Раммон — истинный хозяин Лабиринта. Его глаза мерцают, словно звезды, затерянные в ночи.
— Демид Архипов, — произносит он глухо.— Ты прошел испытания, которым подвергнул тебя Валиус. Его уловки разбились о твою стойкость. Но теперь настало время окончательного испытания.
Зир фыркает.
— Окончательного? Это было еще не все?
Раммон продолжает.
— Валиус вложил в Лабиринт свою магию, питая его пороками и негативом. Если ты сможешь одолеть его в открытом бою, Лабиринт станет твоим, и его мана будет служить твоему делу по обработке кристаллов.
Киваю, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.
— Где мне найти Валиуса?
Раммон взмахивает рукой, и стены Лабиринта начинают двигаться, открывая арену, залитую призрачным светом.
В центре стоит Валиус, его глаза пылают ненавистью.
— Демид, — усмехается он. — Ты действительно думаешь, что сможешь меня победить?
Холодно улыбаюсь, поднимая руку, и чувствую, как моя магия сливается с энергией Лабиринта.
Валиус бросается вперед, выпуская поток темной энергии. Я отражаю его, создавая щит из чистой маны.
Мы обмениваемся ударами, каждый из которых заставляет стены Лабиринта дрожать. Валиус использует иллюзии, пытаясь сбить меня с толку, но я вижу насквозь его уловки.
Внезапно он вызывает цепи, стремящиеся оплести меня. Зир бросается вперед, разрывая их своими когтями.
Неужели мой фамильяр способен реально что-то сделать, а не просто болтать! Приятно удивлен.
Собираю всю свою силу, концентрируя ее в одном решающем ударе. Выпускаю волну мощнейшей чистой энергии, которая сбивает Валиуса с ног. Он падает, его магия рассеивается.