– Все очень просто. У нас с семьей Парфеновых контракт. Варвара Петровна рожает мне наследника, я оплачиваю ее долги.
– А ребенок? – вскрикиваем мы хором.
– Стоп! – Влад сурово смотрит на нас. – Ребенок остается у меня.
– Вы хотите отнять малыша у матери? Это низко!
– Влад, я от тебя этого не ожидал!
– У суррогатной матери, заметьте! Причем ей я заплачу намного больше, чем положено по таксе.
– А кормление грудью?
– С этим вопросом будем разбираться позже! – отрезает босс, но я его больше не слушаю, разворачиваюсь и выхожу из кухни.
Надежда, вспыхнувшая в машине, погасла, так и не успев порадовать меня.
Незаметно пролетает месяц. Целых тридцать дней холодной войны и конфронтации. Мы бродим по огромному дому, как тени. С Владом я практически не встречаюсь. Он уходит рано утром, когда я еще сплю, и приезжает поздно вечером, когда я уже в постели. Я только из окна вижу, как он выходит из машины. Иногда его взгляд скользит по окнам второго этажа, и тогда я прячусь за занавеску.
Сердце заходится от тоски по этому человеку, но я соблюдаю правила игры, да и слишком слаба сейчас, чтобы бороться на равных. Где бывает Влад, помимо дома и работы, даже не представляю. Во время прогулок я подхожу к воротам, пытаясь познакомиться с жизнью коттеджного поселка, но охрана каждый раз блокирует их, чтобы я не вышла.
В доме появилась прислуга, и это правильно. Содержать в порядке такой огромный особняк и его территорию мы с мамой бы не смогли, как бы Владу этого ни хотелось бы. Но секьюрити и садовнику категорически запрещено с нами разговаривать по пустякам, только по делу.
От Влада мы получаем холодные приказы.
– Я просил на завтрак кофе по-ирландски, а это какая-то бурда! – выплескивает жидкость в раковину и уходит.
– Невоспитанный хам! – ворчит мама и лезет в интернет, чтобы найти рецепт.
– Ну, я ему все выскажу! – злюсь я. – Он у меня…
– Оставь, дочка. Пусть перебесится. Думаешь, ему сейчас хорошо? Я же по его взглядам, которые он бросает на лестницу, вижу, как ему хочется с тобой встретиться. Запала ты ему в сердце.
– Как же, запала! У него невеста есть, и пока он от нее не отказывается. Так что пусть засунет свои взгляды в задницу. На двух стульях усидеть хочет? Не выйдет!
– О боже! – вздыхает мама. – Просто упрямство – вторая натура моего босса. Ни за что первым не подойдет.
– И что? Мы должны терпеть такое обращение с нами?
– Моя бабушка говорила, что ласковая телятя двух маток сосет. Вот и тебе советую быть нежной кошечкой. Мужиком только так вертеть будешь.
– Не могу! И не хочу! – упрямо поджимаю губы я и прячусь у себя в комнате.
– Осел и ослица! – вздыхает мама.
Такие разговоры у нас каждый раз после очередного выпада Влада. Но наступает тот момент, когда я взрываюсь.
– Кто убирался в моей спальне? – спрашивает Влад на следующий день утром.
– Я, – отвечает мама.
– Переделайте, – бросает он небрежно и уходит на работу.
А что надо переделать, не поясняет. Мы стоим на пороге идеально прибранной спальни и таращимся во все глаза, пытаясь найти хотя бы пылинку. Наконец меня озаряет.
– Мама, может, он хотел, чтобы мы развесили его вещи по цветовой гамме?
Отправляемся в гардеробную и приводим все в порядок. Белые рубашки теперь соседствуют с белыми, голубые с голубыми, даже черные мы размещаем по оттенкам: от светлого до непроницаемого.
– Как думаешь, правильно? – сомневается мама.
– Да, кто его знает! Ой, посмотри на часы! Скоро наш барин с работы приедет, – восклицаю я.
Мама всплескивает руками и несется в кухню. Этого я и добиваюсь. Брожу по комнате и мечтаю. Вот если бы у нас сложились нормальные отношения, сейчас это была бы моя спальня.
Ложусь на кровать и вдыхаю запах. Подушка пахнет Владом. И этот аромат не вызывает приступа тошноты, которые стали уже привычными по утрам. Больше беременность меня не беспокоит. Постепенно восстанавливается гормональный фон, не так часты теперь перепады настроения, меньше слез проливаю по ночам.
– Наш папочка очень вкусно пахнет, – шепчу малышу, поглаживая живот. – Только этот вредина все никак не может понять, что мы с тобой его судьба.
Вздыхаю и встаю. Поправляю постель, снимаю с подушки свой волос: не дай бог Влад заметит, что я валялась на его кровати! Иду к двери, и тут новая мысль пронзает меня.
Выдвигаю из комода ящик с нижним бельем. Идеальный порядок в нем навожу я. Специально смотрела по интернету, как нужно складывать элитные боксеры. Сплошные Армани да Гуччи. В этой гардеробной нет места труселям с рынка.
Желание повредничать просто сжигает меня изнутри. Достаю из шкафчика ножницы, поднимаю двумя пальцами черные боксеры и злорадно улыбаюсь, представляя, в какую ярость может прийти Влад, если после душа не найдет нужного белья. Но тут же перед глазами возникает другая картинка: босс нагишом заваливается в мамину комнату и вопрошает:
– Кто это сделал? – а потом заявляет: – Я высчитаю стоимость этого белья из вашего контракта в десятикратном размере.
Ножницы падают на пол. Лезу в интернет, прикидываю, сколько это будет в дензаках, и желание напакостить таким образом пропадает. Я закрываю комод и иду к выходу из спальни.
А если…
Коварная месть рождается в голове мгновенно. Бегу за телефоном и фотографирую это богатство со всех сторон. Теперь нужно выбраться из дома. Но как? В магазины ездит садовник. Для него мама каждое утро составляет список продуктов.
Или… Точно! Абби! Пора познакомить нашего хозяина с еще одним членом семейства Парфеновых.
Воодушевленная планом, я бегу в кухню.
– Мама, я хочу привезти Абби. Она наверняка тоскует без нас.
– Без разрешения Влада? Ты что! Он разъярится.
– И что он нам сделает? Контракт подписан, ребенок у меня в животе. Погоди! А если позвонить адвокату? Он же может меня сопроводить? Сейчас самый удачный момент: садовник уехал за продуктами с одним из охранников, а второй не может покинуть особняк.
– Ой, не знаю, не знаю, – сомневается мама.
– Позвони Владу.
– Не буду.
– Тогда я сама.
Я вытаскиваю телефон и открываю журнал вызовов. Как давно я никому не звонила!
– Да, слушаю! – резко отвечает Влад, а я замираю. Язык словно к небу прилипает, никак выдавить слова из себя не могу. – Говори, зачем позвонила?
Грубый тон меня злит, и я прихожу в себя. Надоели мне его замашки африканского царька. В конце концов, я не рабыня, а свободный человек.
– Мне нужно выйти из дома, – твердо говорю я, – если не выпустишь, полезу через забор.
– Только посмей! Прикажу охране привязать тебя к кровати.
– А я вызову полицию и обвиню тебя в насилии.
– Варвара…
– Я уже двадцать три года Варвара, – парирую я. – Мне срочно надо в Москву.
– Нет!
– Да!
– Да, что случилось? – тон немного смягчается. Кажется, Влад встревожен.
– Я хочу привезти в особняк Абби.
– Кого?
– Абби. Нашу собаку. Уже целый месяц за ней присматривает наша соседка по квартире, но она собирается уехать в отпуск.
Понимаю, что лгу, но уже не могу остановиться. Пустяковая причина, по которой я хочу вырваться на свободу, вдруг становится невероятно важной.
– Мне в доме не нужна собака.
– Предлагаешь ее выкинуть на улицу? Я так не могу, – я добавляю в голос слезы и очень надеюсь, что они подействуют. Все же беременных женщин нельзя расстраивать.
– Хорошо. Пусть тебя отвезет Игорь.
– Кто такой Игорь?
– Охранник. Стриженый такой.
– А-а-а. Стриженый повез дядю Гену в супермаркет за продуктами. В доме больше никого нет. Да ты не переживай, я на такси туда и обратно.
– Сиди дома! Я сам сейчас приеду.
– До поселка от офиса два часа езды, а у соседки самолет скоро. Я сама.
– Хорошо. Ты поезжай к себе домой, я туда пришлю Александра Борисовича. С ним вернешься.
Я, счастливая, кружусь по кухне и чуть не падаю. Хватаюсь за спинку стула, а мебель плывет перед глазами. Но мне совершенно не страшно. Я одна, без контроля вырвусь в столицу. О, как я люблю жизнь!
– Сумасшедшая! – подлетает ко мне мама. – Что ты творишь? Если ты не будешь осторожной, может случиться выкидыш.
– Мама! Я не собираюсь устраивать гонки по пересеченной местности. Заберу Абби и назад.
– Не боишься, что босс узнает собаку?
– Мастифы все на одну мордаху. И потом, Влад дома только ночует. Абби даже не заметит.
– А как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно. Тошноты почти нет. Кажется, организм уже приспособился к новому состоянию.
– Ох, Варя!
Я обнимаю маму и вызываю такси. Мне не хочется раньше времени раскрывать свой план, но сначала я хочу заехать на вещевой развал.
Почему мне хотелось купить Владу белье именно в таком месте, и сама не знаю. Какая-то мелочная месть сжигала меня изнутри.
Водитель отвозит меня на рынок «Садовод».
Иду по рядам в поисках нижнего белья и понимаю, что сто лет не бывала в подобных местах. Сейчас и в торговых центрах можно найти вполне бюджетные цены, нет смысла примерять товар в стесненных условиях. Уже жалею, что приехала сюда, но упрямо бреду сквозь толпу.
Павильон с дешевыми трусами под маркой известных брендов я нахожу не сразу. Просто иду и глазею по сторонам, словно в музей попала, пока не натыкаюсь на то, что мне нужно.
– Вы можете мне найти такие боксеры, только подделки? – показываю узкоглазому продавцу
– Мадама, топай сюда.
Китаец вытаскивает на прилавок мешки с трусами – бери не хочу. Мне только это и нужно, сразу покупаю два десятка, чтобы заменить все боксеры в комоде Влада. Интересно, он заметит разницу или нет?
Растягиваю ткань – полупрозрачная, никакой плотности, рассматриваю швы – ниткой зацеплено за масый край. Наклонился резко и… конфуз.
«Так тебе и надо, снобу богатому!» – злорадно думаю я, вызывая такси.
Выхожу на стоянку и поглядываю по сторонам, чтобы не пропустить машину. Солнышко светит, ветерок овевает лицо, а вокруг гомонит народ, приехавший за покупками. Хо-ро-шо!