— Он до сих пор должен мне двенадцать миллионов, — сказал Дэйв. — Я уже не волнуюсь. Он мне все выплатит.
— Ну что ж, хорошо, — кивнул я. — Желаю вам обоим удачи. А теперь иди и скажи ему, что меня его предложение не интересует.
— Ты тут три года сидишь, ждешь дела, а когда оно наконец появляется на горизонте, ты отказываешься от него.
— Это не то дело, которого я хочу, — сказал я.
— А чего же ты хочешь? — Ему все это стало надоедать. — Ты что же, хочешь быть главой студии? Каждый хочет быть главой студии. Но ведь…
— Ладно, Дэйв. Хватит. Ты ведь сам все знаешь. Ты знаешь, чего я хочу. Я хочу иметь свою собственную компанию. Там, где я буду боссом. Как Синклер. Как Сэм.
— Сэм говорит, что ты будешь боссом, если согласишься.
— Сэм — это мешок с дерьмом. Как я могу быть боссом, если кто-то другой владеет компанией? — Я снова наполнил свой бокал. — И к тому же, что может знать компания по производству посуды о кинобизнесе, даже если это самый главный производитель посуды в мире?
— Ты, наверное, отстал от жизни, Стив, — Дэйв уставился в свой бокал. — Сейчас уже не время для одиночек. Оглянись вокруг. «Транс Америка», «Галф-энд-Вестерн», «Авко Корпорейшн». Чтобы иметь дело с такими компаниями, в твоем кармане должны звенеть монеты.
— Так что ты предлагаешь?
— Ладно, Стив, — сказал он, — если ты действительно хочешь купить компанию, забудь об этом. Никому не нужны твои деньги. Им нужны бумаги. Бумаги, на которых написано название большой компании. Золотыми буквами. Чтобы они могли взять эти бумаги и идти на Уолл-стрит играть в свои игры. У тебя нет таких денег, чтобы их переплюнуть. Да и ни у кого их нет.
Некоторое время я молчал.
— Так ты думаешь, мне не остается ничего лучшего?
Он кивнул.
Я отвернулся и посмотрел в окно. Все было просто. Три года коту под хвост. Три года я ждал, когда это случится. А теперь все кончено, этого не будет никогда.
— А если я приму это предложение? — спросил я.
— Тридцать два миллиона долларов? — иронически хмыкнул Дэйв.
— Но нужна-то в основном одна бумажка.
— Ну и..?
Я глубоко вздохнул.
— Ну и что это мне даст?
— Больше, чем ты думаешь, — сказал Дэйв. — Если я передам ему, что ты заинтересовался, мы можем организовать встречу.
— Я уже встречался с Сэмом.
— Не с ним, — быстро сказал Дэйв. — С Джонстоном из «Паломар Плэйт». Он — ключевая фигура. Именно он хочет тебя и настаивает, чтобы это было частью сделки.
— Но почему я? Мы же с ним никогда не встречались!
— Он просто зациклен на тебе. Говорит, что знает тебя с тех пор, как занялся бизнесом. Он считает, что ты — единственный, кто в этом деле хоть что-то соображает.
Я закурил и задумчиво посмотрел на Дэйва.
— Ты знаешь его?
— Мы встречались, — уклончиво ответил Дэйв. Это означало, что он совсем его не знал. По мнению Дэйва, не быть с кем-то на «ты» — смертный грех. — Ты слышал о нем?
— Да.
О нем слышали все. В прошлом месяце его фотография была на обложке «Тайм», а в самом журнале — статья о конгломератах. И о том, как он из компании, которая зарабатывала восемьдесят миллионов долларов в год, сделал компанию, которая стала зарабатывать восемьсот миллионов в год. И все это за короткое время, только лишь обменивая деловые бумаги на бирже.
Я помнил его портрет, это была типичная обложка «Тайм». Здесь были и символы доллара, и сертификаты с золотым обрезом, и продукты компании, которую он контролировал.
— Не говори «нет», пока не встретишься с ним, — сказал Дэйв. — Он обещает тебе полную автономию.
— Это он тебе сказал?
— Лично, — заверил меня Дэйв.
— А что еще он пообещал тебе?
Дэйв неуютно заерзал.
— Да ладно, давай, выкладывай, — усмехнулся я. — Мы же друзья.
— Вклады на пять миллионов, — наконец неохотно сказал он.
Я присвистнул.
— И все это лишь за то, что ты уговоришь меня?
Дэйв покачал головой.
— Ты тут ни при чем. Просто ему нравится, как мы работаем. Мы же не старомодный банк, мы приспосабливаемся к новым условиям, и к тому же Сэм вернет мне двенадцать миллионов.
— Так ты поэтому пришел ко мне?
Его взгляд красноречиво сообщил мне, что он действительно отвечает за свои слова.
— Не только поэтому, но и потому, что я думаю: вы хорошо подойдете друг другу. Он уважает тебя и не будет лезть в твои дела, как это делают другие.
Я знал, что он имел в виду. Просто поразительно, как обычные предприниматели, занявшись кинобизнесом, меняются. Тогда все правила, по которым они жили раньше, летят к черту.
— И даже нет никакой девушки, которую он хотел бы сделать звездой?
— Я могу ответить на это, — сказала Блондинка, только что вышедшая из ванной комнаты, замотавшись в длинное полотенце на манер индонезийского саронга.
Я удивленно посмотрел на нее. Дэйв тоже изучающе смотрел на девушку.
— Ты? — спросил он.
Она кивнула, небрежно положила лед в бокал и плеснула туда виски.
— Да.
Я не отрываясь смотрел на нее. Она повернулась ко мне.
— Я очень хорошо знаю Эда Джонстона. Это прямой парень. Он никогда не предлагал мне сниматься в кино.
Теперь все встало на свои места. Я вспомнил, когда она переехала в дом напротив. Около трех месяцев назад. Она всегда находилась у окна, что бы там ни было. И эти небрежно брошенные ею слова о том, что она работает по понедельникам в Чикаго. Там как раз штаб-квартира «Паломар Плэйт». Я продолжал молчать.
— Ты сердишься на меня? — спросила она.
Я покачал головой.
— Рано или поздно все бы стало ясно. Но мы потеряли много времени.
— Но ты тогда был занят другой девушкой, — сказала она.
— У меня бы всегда нашлась лишняя комната.
— Я старомодна. К тому же я могла подождать. Деньги платили хорошие, я не в обиде.
— И что ты узнала? — спросил я.
— Ничего, кроме того, что он уже знал. Ты классный парень. Так я ему и сказала. Он уже готов полюбить тебя. Я думаю, тебе он тоже понравится. — Она допила виски и поставила пустой бокал на столик.
Я повернулся к Дэйву.
— Ладно. Я поговорю с ним. Но без всяких обязательств.
Впервые за все время Дэйв улыбнулся.
— Хорошо. Он в Вегасе. Если мы изъявим желание пообедать с ним, он пришлет свой реактивный самолет.
Я взглянул на часы: было четверть первого.
— Ладно. Что-то я проголодался.
— Мы поедем в аэропорт на моей машине, — быстро сказал Дэйв. — Так мы сэкономим время.
— Ты поедешь на своей машине, — поправил я его. — А Блондинка поедет со мной.
По пути в Лас-Вегас я узнал еще кое-что об Эде Джонстоне. Блондинка рассказала мне немного о нем самом. Ну там о жене, двоих детях, о том, что он весь прямой и честный, добродушный, но твердый. Любит все делать без всяких там фокусов, четко и прямо. Иногда занудный, но властный и сильный.
Дэйв поведал мне о его деловой стороне. Раньше он был самым молодым командиром авианосца, но после корейской войны ушел с флота, несмотря на то что его хотели оставить и даже обещали звание адмирала. Он стал работать в «Паломар Плэйт» как исполнительный президент, а через год уже стал президентом и главой компании. Через пять лет начался период приобретений. Сначала он покупал понемногу, но потом пошел дальше и дальше, пока «Паломар Плэйт» не стал контролировать одну из самых больших компаний по упаковке мяса и сеть отелей. Кстати, его последним приобретением был новый отель «Флэминг Десерт» в Лас-Вегасе, где и должна была состояться наша встреча. Он также купил одну из крупнейших трансконтинентальных авиалиний и большой участок земли в Лос-Анджелесе, где хотел воздвигнуть Город Века, по типу проекта Алкоа.
Все это я мог понять. Но в моей голове не укладывалось, зачем ему нужна кинокомпания. Это совершенно выпадало из общей схемы.
Без четверти два мы вошли в его «люкс» на самом верхнем этаже отеля. Стол был уже накрыт, а сам Эд разговаривал по телефону.
Он жестом пригласил нас садиться, продолжая разговаривать. Я внимательно прислушивался.
— Мы уже запустили приманку, — спокойным голосом говорил он. — Давай подождем, какая будет реакция. Если все будет хорошо, значит, полный порядок. Но у нас будет достаточно времени, если мы увидим, что все идет не так, как надо. — Он положил телефонную трубку и встал, протягивая руку. — Я Эд Джонстон. Давно хотел встретиться с вами.
— Стивен Гонт. Приятно познакомиться.
Он пожал руку Дэйву и поцеловал Блондинку в щеку.
— Ты заработала премию, — сказал он и повернулся ко мне с улыбкой. — Ну, как вам понравилась телохранительница, которую мы вам нашли?
Я рассмеялся. Он был действительно прямой.
— Я бы и сам не нашел лучше.
— Ну что ж, тогда давайте обедать, — он пригласил всех за стол. — Говорят, что в этом отеле самые лучшие деликатесы в мире. Что-нибудь выпьем?
Появился официант, который быстро принял наши заказы. Я попросил виски с водой и почувствовал себя лучше, когда стакан очутился в моей руке. Эд пил диетическую кока-колу. Мы быстро поели, через двадцать минут со стола было убрано.
Он выжидательно посмотрел на меня. Я, в свою очередь, тоже посмотрел на него, затем перевел взгляд на Дэйва. Похоже, это я должен был начать разговор.
— У меня к вам один вопрос, мистер Джонстон.
— Выкладывайте, — сказал он.
— Почему?
Его лицо выразило недоумение.
— Что «почему»?
— Почему именно кинобизнес? Похоже, что на вашей тарелке и так уже всего полно. И все солидное и реальное. Зачем вам еще нечто такое рискованное и эфемерное, как кино?
Он сидел, изучающе глядя на меня.
— Я бы мог понять, если бы вы хотели купить крупную киностудию вместе с землей, павильонами и прочим. Это бы вписалось в вашу схему. Но ведь у нас нет ничего, кроме фильмов.
— Ну, здесь есть свои привлекательные стороны, — пояснил он. — Кабельное телевидение уже появилось, следующим будет платное телевидение, скоро появятся видеокассеты, и кто-то должен будет работать день и ночь, чтобы удовлетворять спрос. К тому же наш отдел по производству кассет самый большой в стране.