— Я стучал тебе в дверь, но никто не ответил. Пришлось спуститься вниз и позвонить по телефону.
— Поднимайся, — сонно буркнул я.
Я нажал на рычаг телефона и тут же отпустил его. Ответила телефонистка, и я заказал завтрак. Затем прошел в ванную и умылся.
Анхеля так и распирало от любопытства, но он ничего не спросил, а я не стал ничего рассказывать. Я выпил немного кофе, и мы принялись за работу.
Анхель не терял времени даром, у него были все цифры, все рейтинги, ответы на все вопросы. Он был умный целеустремленный парень, ничего от него не ускользало. Ничего. Пока за ним не следил Синклер.
Картина стала понемногу вырисовываться. Хотя он и считал себя очень умным, но видел лишь то, что было на поверхности. Но Синклер уже мутил воду.
Арифметика была простой. В месяц мы показывали по вечерам два фильма. Сначала всем это жутко нравилось, даже спонсорам, и в конце концов они начали гордиться, что работают с нами. Потом рейтинг упал. Они тут же перевели все это в цифры своих продаж и стали думать по-другому. Во всем была виновата публика, ведь именно телезрители переключали каналы.
Синклер знал, что это была моя идея, и, желая мне показать, что ему это не нравится, сделал свой ход. Анхель — только пешка на его шахматной доске.
Но старик уже потерял свою хватку, и пешка тоже будет для него потеряна.
— Отличная работа, — похвалил я. — Ты хорошо соображаешь.
— Спасибо. — Анхель горделиво улыбнулся.
Я стал размышлять.
— У нас есть надежный человек в дневных программах?
— Да. Пит Рэйзер, — отозвался Анхель, — раньше он работал в спортивной редакции, но думаю, что здесь он больше на своем месте.
— Отлично, — сказал я. — Я ставлю тебя во главе редакции специальных программ, будешь работать этажом выше и получать на пятнадцать тысяч в год больше. Хочу, чтобы ты всем занялся. Уверен, что ты справишься.
— Ты не пожалеешь об этом, Стив. Я в лепешку расшибусь.
— Я знаю. Но все равно присматривай за Рэйзером, пока не убедишься, что он справится.
— Не бойся, Стив, я все понял.
— Думаю, тебе стоит слетать на побережье и самому взглянуть, как там идут дела с программами. Я хочу, чтобы ты дал мне полный отчет.
— Вылечу сегодня же вечером. — Он встал. — Кстати, я подготовил отчет для Синклера. Что мне делать с ним?
— Отдай ему, конечно.
— Я передам тебе копию, как только машинистка отпечатает.
— Спасибо.
Я подождал, пока он выйдет из квартиры, а потом снял телефонную трубку. Я не сомневался, что отчет уже лежит на столе у Синклера, а ко мне он попадет тогда, когда Синклер сочтет это нужным.
Я позвонил Джеку Савиту и разбудил его.
— К тебе летит Анхель Перес. Его нужно изолировать.
— Все будет сделано по первому классу, — сказал Джек.
— Когда закончишь, садись в самолет и лети сюда.
— Зачем?
— Я хочу, чтобы ты занялся Ричи и Бенджамином.
— Погоди, — сказал он. — Это уровень гораздо выше, тут только ты можешь вмешаться. Только президент может решать такие вопросы.
— Приезжай, — повторил я. — Я займусь Синклером.
Я положил трубку и закурил. Значит, Синклер хотел играть, даже настаивал. В конце концов, это было его поле игры.
Но у меня для него было заготовлено несколько сюрпризов. Правила поменялись. И ему придется играть по новым правилам.
Глава четвертая
Когда на следующий день я вошел в кабинет, на столе лежал отчет Анхеля. Я просмотрел его. Было видно, что он старался как мог, — единственный, на кого он не поднял руку, это был сам Синклер.
Я усмехнулся про себя. Уж слишком он лез из кожи вон. Синклер, конечно, использовал его как мог, но я ведь все время находился на побережье, и кто-то должен был взять бразды правления в Нью-Йорке.
Тут не было ничего нового. Все это давно известно. Я сам два года назад поднимал этот вопрос, а Синклер тогда отмахнулся. Но я старался сконцентрироваться на самом главном, все остальное было неважно.
Я бросил отчет в корзину для бумаг — из отчетов не делают телевизионных программ — и нажал кнопку селектора.
— Сообщите мне, когда придет Синклер.
— Он уже здесь, — послышался голос Синклера от двери.
Я поднял глаза и улыбнулся. Встав, я протянул ему руку.
— Мистер Синклер, — проговорил я.
Он сделал гримасу, когда пожимал руку.
— Узнаю знакомый тон, — сказал он. — Значит, у нас будет официальная встреча?
— Пришло время, — улыбнулся я.
— Прежде чем мы начнем, я должен сказать, что рад снова тебя видеть, Стив.
Я улыбнулся еще шире.
— Я тоже рад тебя видеть, Спенсер.
Кивнув, он сел в кресло перед столом.
— Зачем ты отослал Переса на побережье? — сразу начал он.
— Чтобы прикончить его, — ответил я. — Мне не нравятся дерьмовые люди.
— Но ведь это я попросил его сделать эту работу.
— Это была твоя ошибка. Он работал на меня. Ты бы мог и меня попросить.
— Он написал толковый отчет.
— То же самое сделал и я два года назад, но тогда ты ничего не хотел предпринимать. Я же предсказывал, что у нас будут проблемы. Теперь, когда они появились, ты готов что-то сделать, но почему не хотел тогда?
— Он совсем не такой уж плохой, — гнул свое Синклер. — В конце концов он же пришел к тебе.
— После того как вручил тебе отчет. Он просто прикрыл себе задницу.
— Я председатель Совета директоров и отвечаю за финансовые дела компании. Ты ведь не станешь утверждать, что в этом году нам во всем сопутствует успех.
— Ты кое-что забыл, — напомнил я.
— Что?
— Когда ты сделал меня президентом компании, я автоматически стал главным исполнительным сотрудником. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узурпировал мою власть, даже ты.
— Не будь таким недотрогой, Стив. Я лишь старался тебе помочь.
— Я знаю. Но ты нарушил правила. А теперь — все. Мы играем в другую игру.
— Ты хочешь сказать, что я не могу принять меры, когда вижу, что не все идет как надо?
Он начинал терять терпение.
— Можешь, — кивнул я. — Ты можешь просто сказать мне об этом.
— Как, черт возьми, я могу сказать тебе об этом, если тебя никогда нет на месте?
— А ты когда-нибудь слышал о таком изобретении, как телефон? — Я нарочно вел себя вызывающе.
Он слегка остыл.
— Что ты собираешься предпринять? Нам надо как-то отчитаться перед Советом директоров, в этом году мы потеряли уже одиннадцать миллионов.
— Не паникуй, это не поможет.
— Ты слишком много времени проводишь на побережье, — проворчал он. — От этого страдают наши доходы.
— Ничего, в сентябре следующего года, когда выйдет новая программа, наши дела поправятся.
— Еще долго ждать. До Нового года осталась неделя, мы еще не пережили зиму и лето. Послушай, Стив, никто не знает рекламные агентства лучше тебя, тебе надо вернуться и работать здесь, ты не можешь одновременно быть в двух местах.
— Вот теперь ты говоришь толково. Я действительно не могу быть в двух местах одновременно. Но в одном ты не прав. Есть человек, который знает агентства так же хорошо, как и я.
Он вопросительно посмотрел на меня.
— Джек Савит, — пояснил я. — Ты забыл, что он провел всю жизнь на Мэдисон-авеню, продавая свои программы агентствам, спонсорам и телевещательным корпорациям?
— А как же студия?
— Он сделал свое дело. Там все на мази. Он привел туда толковых людей, и они всем займутся. Пора ему на повышение.
Синклер помолчал, обдумывая мои слова.
— И что же ты собираешься ему предложить?
— Я попросил, чтобы он приехал и занялся предложениями Бенджамина.
— Подожди-ка, — сказал он. — Это же твоя работа.
— Это работа президента «Синклер Телевижн», — поправил я его.
— Но ведь ты все еще президент.
— В том-то и состоит моя ошибка, — сказал я. — Когда я принял твое предложение стать президентом «Синклер Бродкастинг», мне надо было поставить человека на свою прежнюю работу. Сейчас уже «Синклер Телевижн» пора иметь нового президента.
— А ты чем будешь заниматься?
— Тем же самым, чем и ты, когда был на моем месте — сказал я. — Сводить всех с ума.
Он рассмеялся и встал. Направился к двери, но затем повернулся.
— Приедешь в воскресенье в Гринвич на ужин? — спросил он. — Там лежит чудесный снег.
— Конечно. Если не улечу на побережье.
Он кивнул.
— И вот еще что.
— Да?
— Ты уже решил, когда мне уходить на пенсию?
— Когда тебе исполнится шестьдесят пять, — тут же ответил я.
Он засмеялся и вышел. Я посмотрел на закрытую дверь и улыбнулся. Он проиграл эту битву, но выиграл войну. Он был гораздо умнее меня. Внезапно я понял, что он получил все, что хотел.
Было уже темно, когда я вышел из здания, поэтому я не заметил ее. Я уже садился в машину, когда она хлопнула меня по плечу.
— Допоздна работаешь, мистер Гонт.
Я обернулся. На этот раз на ней была другая шуба, из лисы, капюшон закрывал почти все лицо, и я видел только глаза — темные и сияющие.
— Я с пяти часов тебя жду, — призналась она.
— Ну и напрасно, поднялась бы наверх.
— Ты не поверишь, я боялась.
— Чего?
— Что ты не захочешь меня видеть.
— Но это было бы лучше, чем стоять здесь и отмораживать себе зад.
— Это было не так уж и плохо, — она вытащила из кармана фляжку и перевернула ее, чтобы продемонстрировать, что она пустая. — Я даже не почувствовала холода.
— Лучше забирайся в машину, — я взял ее за ледяную руку.
Она не двигалась.
— Нет. Я ждала не этого. Я только хотела извиниться перед тобой, что вчера вела себя как идиотка.
Я молчал.
— Не знаю, что нашло на меня, — продолжала она. — Похоже, я совсем спятила.
Ее лицо стало каким-то особенно юным. Я снова взял ее за руку.
— Садись в машину.
Она молча залезла в «Континенталь», и я закрыл за ней дверцу. Шофер повернулся и посмотрел на нас.
— Куда, мистер Гонт? — спросил он.