“В самом деле,” усмехнулся он, “я думаю, что у Сестры Юрид еще остался маленький бочонок зимнего эля, и мне кажется, что это подходящий момент, чтобы его распечатать. Что вы на этот счет думаете?”
На этот раз глаза Сэнди по настоящему сверкали. Гарриет, выглядела не менее взволнованной, и Сэнди начала говорить еще до того, как все уселись.
“Люди,” сказала она, “мы еще не выяснили, как Пардал изначально потерял свою техническую базу, но, по крайней мере, теперь мы знаем, почему они не создали её заново! Мы провели несколько часов в библиотеке прошлой ночью, считывая книги в память развед модулей. У нас не было времени, чтобы отсканировать все её содержимое, но одними из наших находок оказались книги о Церковном учении и, пара других, о Церковной истории. По какой-то причине, Церковь предала анафеме технологии.”
“Погоди,” сказал Шон. “Я об этом думал, но это ж не возможно так сдержать. Не на сорок пять тысяч лет, во всяком случае.
“Почему нет?”
Просто подумай немного. Допустим, что в какой-то момент в прошлом — уже довольно давно, судя по тому, что осталось от Имперских руин — Церковь запретила технологии. Я могу придумать несколько сценариев, которые могут привести к этому, вроде, как предположение Гарри, что они применили химическое оружие или создали собственное биооружие. Они могли убить большую часть технарей, и я полагаю, что уничтожение создало отвращение к технологии, что привело к “религиозной” анти-технической позиции. Естественно, что-то заставило их потерять их первоначальный алфавит, их оригинальный язык, и науки — всё — и это больше похоже на последовательное уничтожение, чем простое разрушение технической базы.
“Но, сделав это, Церковь не будет даже знать, какие были технологии по прошествии нескольких тысяч лет. Как они смогут препятствовать вновь появившемуся доморощенному разнообразию? Без определенного задела для понимания, что представляют собой “высокие технологии,” как они смогут распознать и пресечь их, когда они появятся снова?”
“Достаточно похоже,” согласилась Сэнди, “но картина не полная. Во-первых, они не полностью утратили Универсальный. Мы думали, что это так, но это было до того, как мы обнаружили Церковные документы. Они написаны на чем-то, что называется “Святой Язык,” при помощи алфавита, усеченного священниками, и как бы там ни было Святой Язык является искаженной версией Универсального.
“Во-вторых, церковь, безусловно, связана с карантинной системой. Встречается несколько ссылок на “голос Божий”; на самом деле, все их литургии в году составлены вокруг того, что должно быть центральным компьютером карантинной системы — существуют праздники под названием ‘Учебные Стрельбы’, ‘Учебный Захват цели’, ‘Боевые Учебные Стрельбы’, и тому подобное. Есть также ссылки на то, что называется ‘Святое Служение’, что, я думаю, является техническим обслуживанием механизмов ремонтной верфью, так как они появляются таинственным образом и ухаживают за святыней. Нет никаких предпосылок о том, что эти люди понимают, что же происходит на самом деле, но они, похоже, признают, что цель системы заключается в защите их мира от заражения, хотя они и превратили это в религиозный вопрос. Голос является частью Божьего плана по защите их от демонов, а это не только “доказывает” существование Бога, но их правоту. если они сделают не то, что хочет Бог, то голос им бы это сказал, верно?
“В-третьих, возвращаясь назад, Церковь создала определение того, что является приемлемой технологией. По сути, Пардалианцы запретили все кроме мускульной силы, силы ветра или воды, поэтому они не должны знать, что является высокой технологией; они создали условия, которые исключают её существование.”
“Но это еще что — существуют всеобщая, сложная процедура проверки, называемая Тестом Матери Церкви. Имейте в виду, что мы говорим о чем-то написанном на этой усеченной версии Универсального, а не выражаемся образно, так что мы можем извлечь из этого гораздо больший смысл. По-видимому, Тест состоит из применения ряда Постулатов, которые определяют нарушает или нет любая новая разработка ограничение на использование силы, или требует использование новых инструментов, или новых процедур, или новых знаний. Если не нарушает, то все хорошо.”
“Погоди. Вклинился в разговор Тамман. “У этих людей есть порох, и он не опирается на мышцы, ветер или воду!”
“Это так,” согласилась Гарриет, “но на планете, наверняка, был порох, прежде чем возникли водяные и ветряные мельницы, и Церковь иногда — очень редко — дает особое разрешение через систему специальных Конклавов. Это занимает много времени, чтобы пройти через все это, но это означает, что прогресс не является абсолютно невозможным. Мы нашли несколько особых разрешений, выданных за последние шесть тысяч местных лет — почти тысячу земных, и большинство из них кажутся довольно практичными, вроде средств для прочистки кухонных моек, черт побери, знахарской медицины и сельского хозяйства. Мы все еще движемся в темноте на ощупь, но, похоже, что уже было несколько ‘прогрессивных’ периодов — которые, к сожалению, видимо, спровоцировали другую крайность, периоды крайнего консерватизма. Главное, однако, заключается в том, что Церковь постоянно начеку, чтобы подавить все, что даже выглядит как научные методы, а без этого нет систематической основы для технологических инноваций.”
“И люди с этим мирятся?” Тамман покачал головой. “Мне кажется, что принять это очень трудно.”
“Это потому, что у тебя есть собственный культурный багаж”, сказала Сэнди. “Ты прибыл из технического общества, и ты принимаешь технологии как благо, или, по крайней мере, как неизбежность, а эти люди её воспринимают с точностью до наоборот. И помните, Церковь знает, что Бог на их стороне; они получают доказательства этого несколько раз за год, когда говорит Голос. И не только по этому,” ее взволнованный голос сделался мрачным, “их версия Инквизиции делает довольно ужасные действия с теми, кто осмелится шутить с запретными знаниями.”
“Инквизиция?” Шон поднял глаза. “Мне это не нравится.”
“Мне тоже,” сказала Гарриет. “Я остановилась, как только начала читать, но Сэнди и Брашан проштудировали все их отвратительные действия.” Она вздрогнула. “Даже то немногое, что я все же прочитала обеспечит меня кошмарами на неделю.”
“Да и меня,” пробормотала Сэнди. В ее светлых глазах промелькнул ужас, и замолчав, она надолго опустила взгляд на палубу. Затем она встряхнулась. “Как большинство религиозных фанатиков, их Инквизиция подтасовывает факты. Во-первых, они делают это только для того, что бы ‘спасти души’, в том числе и в ‘еретических’ вопросах, и они поднаторели в теории умерщвления плоти, для ‘искупления’ грехов. Это означает, что они на самом деле помогают людям убивая их. Хуже того, они никогда не ошибаются. Их религиозный закон разрешает применение пыток во время допроса, что означает, обвиняемый всегда признается, даже зная, как он будет умерщвлен, и-” она подняла глаза и встретилась взглядом с Шоном ” — что даже хуже чем фактическая казнь. Дабы другим не повадно было, я думаю.”
“Брррр”. Шон скривился от отвращения. “Я полагаю, любая ‘церковь’, которая проводит столь жесткую позицию, вероятно, сможет удержать крестьян в узде.”
“Особенно с преимуществом целого тайного языка. Они могут продвигать всеобщую грамотность на искаженном языке и все еще иметь громадное преимущество церковной монополии на образование. Это достаточно большая морковка, подвешенная на палке впереди. Церковь собирает десятину. это приблизительно двенадцать процентов. с каждой души на планете. Большая часть этих поборов идет на постройку храмов, содержание религиозного искусства, и тд, но большой кусок дается взаймы светским правителям, что-то около тридцати процентов, и остальное идет на благотворительность. Видишь? У них есть прирученные кредитами дворяне, и беднота обращается к ним за помощью, когда наступают плохие времена. Шон, они лицемерно подгребли под себя всю планету!”
“Черт. И это они сидят у руля карантинной станции на земле!” Шон с отвращением покачал головой.
“Именно они,” вздохнула Гарриет.
“Да, они,” подтвердила Сэнди, “но, помните, что мы по-прежнему составляем цельную картину. Мы просто заполнили большой кусок, и открытие этого ‘Священного Языка’, так же, дает нам Розеттский Камень для упорядочивания искаженных языков, но там еще множество пробелов, к которым мы даже и не приступали. Например, есть нечто, что называется ‘Долина Проклятых’, как по мне, звучит заманчиво.”
”’Долина Проклятых’?” повторил Шон. “Что еще за долина?”
“Мы еще не знаем, но она абсолютно запрещенная. Может и есть другие, подобные места, но она — единственная, которую мы до сих пор нашли. Она располагается в горах северного Малагора вне досягаемости наших развед модулей. Любой, кто в неё входит, проклинается навечно за общение с демонами. Если они возвращаются то, они должны быть ритуально. и ужасно. убиты. Как мне видится подготовительные действия, вероятно, занимают по крайней мере несколько дней, и затем они сжигают бедных негодяев заживо,” закончила она мрачно.
“Это звучит,” размышлял Шон, “как все, что находится там должно представлять весьма серьезную угрозу для изящной Церковной социальной структуры. Или они думают, что представляет, так или иначе.” Он нахмурился, а затем его глаза начали светиться. “Так и где именно, ты сказала, находится эта долина?”
Глава 19
Шон огибал возвышающиеся вершины на безопасной скорости в четыреста километров в час. Его невысокая скорость делала путешествие долгим и медленным, но это было максимум что он мог позволить с отключенной системой слежения за землей. Из-за чего ему пришлось управлять вручную, что требовало от него определенных усилий. Но до тех пор, пока они не знали, что карантинная система не будет перехватывать атмосферные цели, учитывая такие моменты, что медленный, низко летящий скутер, в режиме невидимости, крадущийся через горы, будет очень сложно обнаружить, это того стоило.