ям и догадкам, то Фил отреагировал куда более бурно.
Он крепко сжал вилку и выглядел странно напряженным и каким-то растерянным. Наверное, так выглядит ребенок, ожидающий найти в саду клад, а находящий лишь остатки от ржавой лопаты.
– Дина… – Его голос показался слишком натянутым, будто звенящим от противоречивых эмоций. – А скажи, как зовут твоего отца?
Теперь она уже не колебалась. Память быстро подсунула имя из выученной легенды, и девушка даже умудрилась изобразить теплую улыбку.
– Ирдан Арвайс, – сообщила она.
Леди Мари перевела взгляд на отчего-то напряженного внука, который вдруг вернул несчастную вилку на стол и поспешил подняться.
– Прости, бабушка, но мы не останемся на ужин, – сказал он, подавая ничего не понимающей Динаре руку. – Я вспомнил, что нам срочно нужно вернуться в академию. Прошу, передай деду мои наилучшие пожелания. Постараюсь приехать на следующей неделе.
Ни капли не удивившись столь странному поведению внука, леди Мари покорно кивнула. Будто он постоянно так поступал. А может, была осведомлена о причинах столь резкой перемены в его настроении. Она тепло попрощалась с Диной, сообщила, что была рада знакомству, и отпустила гостей.
Обратно через ромашковое поле они шли в тишине. Фил тащил Динару за руку и выглядел еще более взбешенным, чем когда они покидали академию. Она даже не решилась спрашивать, что стало причиной его гнева. Просто покорно шагала следом, искренне надеясь, что дело не в ней.
Филипп молчал и всю дорогу до академии. И даже когда заводил картел в ангар и снимал с его крыши закрепленные аркарты, не сказал Дине ни слова. Тогда она все же решилась заговорить сама. Правда, для этого пришлось поймать Фила за руку, ведь иначе он останавливаться не желал.
– Я обидела тебя? Чем? – спросила, ловя его взгляд, в котором серо-зеленым огнем горел гнев.
– Не ты… Я сам – дурак безмозглый, – бросил он раздраженно.
– Но что случилось? Почему ты так резко решил уехать? – не понимала она.
И тогда Филипп вздохнул, сам сжал ее пальцы и ответил, глядя прямо в глаза:
– Не хотел встречаться с дедом.
Эта фраза прозвучала очень уверенно и так эмоционально, что не поверить было нельзя. И Динара кивнула и даже попыталась ободряюще улыбнуться. С плеч будто гора упала, и настроение стремительно поползло вверх. Она даже весело поцеловала Филиппа в щеку и, махнув на прощанье, покинула ангар. А он проводил ее растерянным взглядом и присел на край борта своего картела.
Ему предстояло о многом подумать и многое проанализировать. И лучше сейчас не рубить сплеча. Всему ведь есть логическое объяснение, и он обязательно его найдет. Тем более что оба представителя семьи Арвайс завтра утром отправятся в Карилию, а значит, у него будет двое суток, чтобы попытаться разложить информацию по полочкам и наконец понять, стоит ли принимать меры.
Ночь уже укутала Себейтир своим темным одеялом, а в небе над городом одна за другой начали загораться далекие холодные звезды. С наступлением сумерек зажглись объемные вывески на магазинах и других заведениях, а над головами горожан засиял причудливыми переплетениями нитей охранный купол.
Подняв голову, Доминик в который раз подивился изобретательности сайлирских магов. Ведь, по сути, в ночном небе над столицей разворачивалась своеобразная карта империи, на которой были обозначены даже самые мелкие поселения. Причем Ник догадывался, что у купола еще множество функций. Все же Сайлирская Империя не зря считалась сильнейшей державой на континенте, портить отношения с ней не решался никто из соседей.
– Спасибо за чудесный вечер.
Голос Террианы прозвучал необычно мягко, что отозвалось в сердце Ника приятной теплотой. Они неспешно шли по направлению к воротам академии и по большей части молчали. И дело было не в том, что нечего было друг другу сказать, совсем нет. Просто сам город, его улочки, легкий ветер, да и мерцание купола над головой, делали обстановку чрезвычайно приятной и по-настоящему теплой.
Доминик держал Терри за руку и чувствовал себя в ее обществе странно счастливым. Его привлекало в леди Брайт все, включая довольно своенравный характер. Но еще больше нравилось то, как она менялась рядом с ним. Как осторожно прятались ее вечные шипы, и она становилась более открытой, настоящей. Как робко касалась его руки, как смотрела в глаза.
Сегодня Терри выглядела потрясающе. По случаю похода в театр в ее гардеробе очень удачно отыскалось зеленое шелковое платье, прекрасно подходящее под цвет глаз, да и прическу она в кои-то веки решила сменить. Но в остальном оставалась собой, разве что нервничала немного. А когда выяснилось, что представление дают только для них двоих, девушка оказалась настолько шокирована, что почти лишилась дара речи.
Вообще, Ник и сам не ожидал, что все сложится именно так. Ведь он не настаивал на подобном, когда просил Кертона организовать спектакль на день раньше премьеры. Но, как оказалось, его заботливый наставник сделал все по-своему. И на премьере, или так называемом предпремьерном прогоне, Доминик и Терриана были единственными зрителями.
От потрясения девушка даже позволила Нику обнимать ее на протяжении всего спектакля. Самого же парня куда больше интересовала сидящая рядом леди, нежели какое-то представление. И все два часа, в течение которых шла постановка, он занимался тем, что изучал свою спутницу.
Когда же опустился занавес, а вся труппа вышла на финальный поклон, искренне впечатленная Терри аплодировала стоя. Ник тоже поддержал свою даму в этом порыве, хотя едва ли мог вспомнить, о чем вообще был спектакль.
А потом они направились в ресторан, где Терриана активно делилась с Домиником впечатлениями. Теперь она больше не могла воспринимать его как чужака. Казалось, своим поступком он разбил вдребезги панцирь ее отчужденности. Терри была открыта для него и больше не желала сопротивляться. Рядом с Ником она чувствовала себя по-настоящему нужной, важной, и даже – как бы странно это ни звучало – любимой.
О собственных чувствах Доминик предпочитал не думать. Терри была важна для него. Намного важнее всех, кто присутствовал в его жизни до нее. И это даже немного пугало.
А когда их взгляды встречались, обоим начинало казаться, что они тонут друг в друге. В такие моменты весь остальной мир попросту мерк, а окружающая реальность становилась совершенно неважной. Им было удивительно комфортно вместе. Словно они знали друг друга вечность, не меньше.
– Тебе понравилось представление? – спросил Доминик по дороге в Астор-Холт.
– Шутишь? – улыбнулась она. – Конечно, понравилось. И представление, и ресторан, и вообще весь этот вечер. Спасибо тебе за него.
– Тебе спасибо, что не отказала, – сказал Ник, перехватывая ее ладонь и переплетая их пальцы.
До закрытия ворот академии оставалось совсем немного времени, но идти оказалось недалеко, поэтому ребята и решили немного прогуляться. Вот только с наступлением ночи на улице стало чуть прохладнее – все же осень как-никак – а шаль Террианы почти не грела. Она предсказуемо замерзла, но сказать Нику не решалась. Правда, стоило ей вздрогнуть, и парень сам быстро сообразил, что не так.
На мгновение остановившись, он снял свой светлый камзол и накинул на плечи девушки, а потом, окончательно осмелев, приобнял ее за талию и повел дальше.
– Жаль, что ты уезжаешь, – сказала она, доверчиво кладя голову на его плечо. – Я бы пригласила тебя завтра куда-нибудь… Хотя бы на прогулку по парку.
– Неужели сама бы позвала меня на свидание?! – картинно удивился Ник, искренне наслаждаясь ее близостью.
– И позвала бы, – бросила Терри, принимая игру. Потом поймала довольный взгляд парня и спросила: – А ты бы пошел?
– Конечно, – мгновенно ответил Доминик, а его объятия стали чуть крепче. Словно боялся ее отпустить.
– Так, может… не поедешь никуда? – осторожно предложила она.
– Прости, но я не могу остаться, – попытался объяснить Ник. С его губ сорвался обреченный вздох, а сам он отвернулся в сторону. – Не могу, как бы ни хотел. Но предлагаю устроить свидание после моего возвращения.
– Конечно, – улыбнулась Терриана, хотя эта улыбка показалась ему слишком грустной.
– А ты была в Карилии? – спросил он вдруг.
– Нет, ни разу.
Они прошли через высокие кованые ворота академии, и сделали это очень вовремя. Ведь стоило войти, как послышался бой часов, расположенных на центральной башне старого дворца, и привратник вышел из своей каморки, чтобы запечатать единственный вход в Астор-Холт до самого рассвета.
Вокруг было темно и тихо. Большинство студентов на выходные предпочитали отправляться по домам, и в стенах академии оставались немногие. Аллеи небольшого парка пустовали, и Ник предложил присесть на одну из укутанных плотной тенью лавочек.
– А как же твоя тетка? – уточнил парень, усаживаясь рядом с Террианой и продолжая обнимать ее за плечи. – Она ведь живет в Карилии.
– Раньше она иногда навещала нас. Еще в те далекие времена, когда была жива мама. Но потом мы не виделись с ней ни разу, хоть и поддерживали общение через переписку.
Девушка вздохнула и подняла взгляд наверх, где сквозь нависающие над головой кроны деревьев мерцало звездами ночное небо.
– А с тех пор, как я отправилась учиться сюда, до меня не дошло ни единого тетиного письма, – добавила она, а в голосе яркой линией проскользнула искренняя печаль.
– Если ты скажешь мне имя и адрес, я могу зайти к ней. Хочешь? – участливо предложил Доминик, чем снова умудрился поразить Терри. Она посмотрела на него удивленно и отрицательно покачала головой.
– Не нужно… Но спасибо за предложение, – в окружающей тишине ее спокойный голос звучал особенно завораживающе. – Боюсь, она просто не желает обо мне знать. С некоторых пор я для нее – недостойная.
– Это еще с какой стати? – непонимающе возмутился Ник. Почему-то грусть в голосе Терри непривычно больно царапнула его по сердцу. – Много лет относилась к тебе хорошо, а потом вдруг «не желает знать»?