– Артемий Андреевич, вы не обижайтесь на меня, старика. Я ведь не со зла там всякого за столом наговорил. Простите мою вспыльчивость.
– Бросьте, Сергей Михайлович. Если переживать по каждому поводу, ум за разум зайдет. Я бы поступил на вашем месте точно так же.
– Ну тогда я спокоен, – улыбнулся Суриков. – Просто Бэллу с Мариной жаль до слез. Они ведь мне как родные! Вы смело говорите, может, какая помощь нужна? В конце концов, я тоже не последний человек в обществе!
– Я обязательно буду иметь это в виду, – пообещал Артем. – Если вас будут дергать к следователю, обязательно держите меня в курсе. Вот, держите визитку… Всего хорошего!
– Вот теперь я вижу, что вы молоток, – сказал Сергей Михайлович, пожимая адвокату руку. – Можете всегда на меня положиться!
Бог велел делиться
Глубоко за полночь, накачавшись под завязку спиртным, приятели угомонились, они даже не уснули, а отключились, провалившись в омут беспамятства. Но даже в окутанном алкогольным дурманом мозгу Эдуарда, наподобие всполохов далеких молний, то и дело мелькали мутные кадры жуткой расправы над отцом в гараже. Эд, словно заправский боец, остервенело лупит отца, превращая его лицо в фарш. Тот падает, в двадцатый раз ударяясь затылком о ящик, однако вместо вопля из его глотки вырывается безумный смех. Отец поднимается, весь красный и блестящий от крови, и теперь уже в ужасе кричит Эдуард.
«Я не дам тебе ни копейки», – шепчут распухшие от ударов губы отца. – Ты лентяй и неудачник…»
Схватив его за плечо, отец трясет Эдуарда, как тряпичную куклу.
«Не дам, не дам, не дам тебе ничего», – бормочет отец как заведенный.
Тонкая грань, разделяющая ночной кошмар и реальность, начала рваться и разлетаться на мелкие, исчезающие, как легкий дымок, кусочки.
– …просыпайся, придурок! Эд! – липкую дрему прорезал злой шепот Алекса, и парень с трудом разлепил глаза. Вокруг липкий туман, в черепную коробку словно запустили пчелиный рой, язык неуклюже ворочался в пересохшей глотке. Эдуард сел на диване, изумленно таращась на друга.
– Кто-то звонит в дверь, – дыша на него перегаром, сообщил Алекс. Глаза его расширились от безотчетного страха. – Иди, посмотри!
Словно в подтверждение этих слов в прихожей вновь раздались настойчивые трели звонка.
– Сколько времени? – хрипло спросил Эд, слезая с дивана.
– Почти восемь утра.
Подхватив пакет, Алекс принялся торопливо складывать в него бутылки и другой мусор.
Покачиваясь, Эдуард прокрался к входной двери и, затаив дыхание, прильнул к смотровому глазку. На лестничной площадке стояла полная женщина лет пятидесяти, которую он никогда ранее не видел.
Она приблизилась к двери и постучала кулаком.
– Петя! – громко позвала незнакомка, и Эд вздрогнул, отшатнувшись. – Петя, открой!
Эдуард вернулся в комнату.
– Там какая-то толстая баба, – известил он, постепенно приходя в себя. – По ходу, подруга бати. А может, соседка.
Алекс почесал затылок.
– Эта дура может вызвать ментов. Стремная ситуация, бро.
Они, как по команде, посмотрели в сторону окна.
– Даже не думай, – криво усмехнулся Эд. – Хочешь разбиться с пятого этажа – вперед. Я уж лучше сдамся.
Глаза Алекса опасно блеснули.
– Ты думаешь, я не найду лучше способа?
В дверь снова позвонили, затем постучали.
– Петя! – позвала женщина.
– Вот идиотка, – покачал головой Алекс. – Как будто стук в дверь звучит громче, чем звонок.
Он ушел на кухню и вернулся с громадным столовым ножом. Увидев хищно блеснувшее лезвие, Эдуард не на шутку испугался.
– Нет, Алекс, – забормотал он, выставив вперед руки, словно тот собирался резать его. – Нет, не надо! Хватит с нас двоих в гараже!
– Иди к двери, – прошипел Алекс, махнув ножом в сторону прихожей, и Эдуард, охваченный ужасом, повиновался.
На негнущихся ногах он шагнул к глазку, посмотрел.
Пухлая незнакомка стояла у лифта, держа возле уха телефон, и молодой человек едва сдержал облегченный вздох.
– Она уезжает, – шепотом известил он.
– Уверен? – спросил Алекс, продолжая сжимать нож. – Не ври мне, Эд. Мне терять нечего. Я хочу, чтобы ты это хорошо усвоил.
– Все, она ушла, – раздраженно сказал Эдуард, отодвигаясь в сторону. – Посмотри сам.
Убедившись, что его приятель прав, Алекс, взяв нож за лезвие, быстро вытер рукоятку о рукав куртки, висевшей на крючке, и бросил его в сторону кухни. Тот звякнул, ударившись об кафель.
– Ничего не забыл? – спросил Алекс. – Все мое при мне.
Эд машинально пробежался пальцами по карманам.
– Тогда валим, бро, – тихо скомандовал Алекс.
Ранняя гостья сидела на лавочке у подъезда, и подельникам стоило большого труда не смотреть в ее сторону. Встревоженная толстуха все еще пыталась кому-то дозвониться, и Эд был уверен, что знает, кому именно. А еще ему почему-то стало жаль эту грузную, неуклюжую женщину.
Полчаса они петляли по дворам, пока не вышли на заброшенную стройку. Проскользнув через дыру в заборе, молодые люди расположились за бетонными блоками, усевшись прямо на обрывки газет.
– Как будто не спал, – признался Эд. – У тебя сигареты остались?
Алекс молча прикурил и кинул ему мятую пачку.
– Что дальше? – снова спросил Эдуард, поднеся пламя зажигалки к кончику сигареты.
– Дальше все по плану. Как пел Егор Летов, – пояснил Алекс, выпуская струю дыма в утренний воздух.
– Какому плану?
Алекс закатил глаза.
– С тобой не соскучишься, бро. Видать, здорово тебя вчера синька накрыла, раз ни фига не помнишь.
Эд нахмурился, отчаянно пытаясь восстановить в памяти ночной разговор с другом.
Алекс хихикнул, стряхивая пепел:
– Такое ощущение, что у тебя кто-то в черепной коробке шкафы двигает. Все, завязывай, а то у тебя из ушей пар пойдет. Ты идешь к своим старухам. Ну к бабке, жене своего деда, понял? Сам говорил, что твой дед был при денежках, значит, эти кошелки теперь богатенькие. Они ведь тебе все-таки родня?
– Ну, типа, да. И что я скажу?
– Что тебе не нужно ничего лишнего, а только то, что полагается, – терпеливо объяснил Алекс. – Какой же ты тупица! Перечисли еще раз, что у твоего старика было в собственности?
– Я тебе уже говорил.
– И все же. Пусть все будет точно, как в аптеке.
Эд затянулся сигаретой и снова задумался.
– Особняк у него был. Кажется, в Барвихе. Точно, в Барвихе. Потом хата еще была, где-то в центре, «трешка»… Еще дача, на юге, кажись, я там в детстве пару раз был.
– Ну вот, – удовлетворенно кивнул Алекс. – Значит, все вместе миллионов тридцать – сорок стоит, а то и больше. Вас трое, я правильно понял? Ты, бабка и твоя тетка-инвалид?
– По ходу, да.
– Каждому по десятке, – подытожил Алекс. – Это так, навскидку. А ты со мной поделишься.
Эд хотел было возразить, но промолчал. Спорить сейчас не было ни сил, ни желания.
– Скажешь, что должен много, – продолжал развивать мысль Алекс. – Мол, больше не к кому обратиться, пусти слезу наконец…
– А если меня пошлют? – неуверенно спросил Эдуард. – Мы ведь не ладили с дедом, и его родня была в курсе всего.
Алекс будто и ждал этого вопроса.
– Скорее всего, так оно и будет.
– Тогда зачем мне идти? – удивился Эд, и Алекс посмотрел на него с жалостью, как на слабоумного.
– Чтобы к нам потом не было вопросов. К нам претензий нет, мы все по чесноку хотели. Когда тебя пошлют, вступает в действие план «Б».
Эд безмолвствовал, с нетерпением ожидая продолжения.
– Как гласит древняя истина, бог велел делиться. – Алекс затушил окурок о бетонный блок перед собой. – А если они не захотят делать это по-хорошему, мы сами заберем свое.
Подставное лицо
На встречу с Кондратенко адвокат приехал чуть раньше намеченного срока, и пока он ожидал охранника, ему пришло сообщение от Соломина.
– Вот спасибо, брат, – вслух произнес Артем, прочитав письмо. – Я перед тобой в неоплатном долгу.
В письме Юрия содержался перечень имущества, находящийся в собственности Сацивина и Коржиной, и Павлов быстро пробежался по списку глазами.
В общей сложности на предприимчивую семейную чету приходилось четыре квартиры, две из которых находились в столице, другие две в ближайшем Подмосковье, один коттедж, три автомобиля представительского класса, гараж и даже яхта в Геленджике…
«В принципе неплохой набор, – подумал Артем. – Но могло бы быть и больше».
Однако было бы наивно ожидать, что у этой «сладкой парочки» по сотне квартир в собственности. Учитывая многочисленные скандалы и судебные тяжбы по разделу имущества, куда разумней переводить захваченное добро в денежные средства. Так надежней и спокойней, нежели обрастать квартирами и прочей недвижимостью, полученной в результате их бесконечных афер…
Одна квартира, зарегистрированная на Коржину, привлекла особое внимание Павлова. Скромная «двушка», судя по выпискам, располагалась в Чечерском проезде района Южное Бутово, и адвокат сразу вспомнил рассказ Кондратенко о том, что именно оттуда он забирал пожилого «писателя», чтобы отвезти его к нотариусу.
Такие совпадения были маловероятны, и Артем почти не сомневался, что квартира была представлена для проживания специально нанятого человека. И хотя с тех пор прошло немало времени, Павлов верил в свою счастливую звезду.
Заметив боковым зрением, как к его машине шагает охранник, он разблокировал дверь со стороны пассажира и вышел ему навстречу.
– Спасибо, что пришли, – сказал Артем, пожимая крепкую руку Дмитрия.
– Я ведь обещал, – просто ответил Дмитрий. – Артемий Андреевич, я точный адрес не помню, но там сориентируюсь. Так что можно ехать.
Они сели в автомобиль, и адвокат повернул ключ зажигания.
– Едем в Южное Бутово, к Чечерскому проезду, – сказал он, выруливая на шоссе. – Верно?
Дмитрий опешил.
– Точно, вспомнил – Чечерский проезд… А как вы узнали?