Впереди раздавались возгласы.
Не было сомнения, что это водные обезьяны. Заранее предугадав возможность спасения таким путем, они поджидали свои жертвы. Это был конец. За спиной — пылающий остров, впереди — неведомые враги. Но Карина недолго выбирала из двух зол. Не в силах больше оставаться без воздуха, она побежала вперед.
Тяжело кашляя, упала она на песчаный берег. А потом, когда прохладный ветер долетел до нее, принялась чихать, а потом и плакать. Она знала — никто не спасется. Водные обезьяны медленно приближались к ней.
34.
Одно существо подошло к ней совсем близко. И вдруг в воздухе прозвучало:
— Черт возьми, да это же человек!
Этот голос Карина узнала бы и через тысячу лет. Она распахнула глаза. Прямо перед ней сидела молодая женщина лет тридцати. Ее длинные волосы были распущены, а тело закрыто мохнатой шкурой. Рядом стояли мужчины, одетые схожим образом. На всех лицах было написано самое обыкновенное человеческое изумление. Однако выразительнее всех смотрела именно женщина…
— Карина?
— Оля?
Эти вопросы были лучше любого ответа.
— Что ты тут делаешь?!
— Что ты тут делаешь?!
Повис в воздухе один и тот же возглас с ударением на разных словах.
— Зачем вы палите остров? — спросила Карина, как будто не было одиннадцати лет разлуки.
— Это война, — буднично ответила старшая сестра. — Если не мы их, то они нас…
— Но вы начали первыми! — младшая была явно не в себе.
— Почему ты так решила?
— Они так сказали.
— Постой, я не понимаю, кто тебе это сказал?
— Животные. Утром я и мой друг встречались с их королем, который сказал…
Карина осеклась, заметив странное выражение, одинаково прочитывающееся на всех лицах. Совсем тихо она продолжила:
— …что вы в первый же день расправились с тюленями, которые пытались спасти…
— …которые убили нашего отца, — строго поправила Ольга. — Мы с трудом отбили его искалеченное тело, чтобы похоронить по-человечески.
Уже мягче она добавила:
— Ты очень устала. Пойдем отсюда. Утром все будет иначе.
— Утром?! — воскликнула Карина. — Но утром уже будет поздно! Остановите огонь! Животные не хотели вам зла! Еще можно все исправить! Я им все объясню! Только прекратите пожар! Умоляю!
Старшая сестра покачала головой:
— Огонь не остановить. Да и не к чему это. Мы очень долго готовились к этой операции. Это была удачная идея — выложить смолой и поджечь две окружности…
— Но им страшно и больно! — возопила Карина. — Из-за этого огня они даже говорить разучились.
— Тебе все померещилось, — устало сказала Оля. — Животные не могут говорить.
— Не могут, но на этом острове они разговаривают!
— И на этом острове они не разговаривают!
Она выкрикнула традиционное имя светленских собак, и тут же у ног ее оказался пес. Бросив беглый взгляд на длинные свисающие уши, рыжие пятна, Карина поняла, что перед ней сын короля Эйди Громкого.
— Томас, — тихонечко позвала Карина, опускаясь перед собакой на колени.
Собака немного склонила голову на бок, но ничего не ответила.
— Томас, здравствуй! Меня зовут Карина. Никакой реакции.
— Ты помнишь своего отца? Собака молчала.
— Я разговаривала с ним сегодня. Он очень любит тебя. Очень страдает в разлуке.
Пес не проронил ни слова, и девушка обескуражено поднялась. Оля спокойно смотрела на сестру:
— Вот видишь, он не говорит. Зато прекрасно лает и даже скулит, когда меня долго нет. Пойдем отсюда. Делать здесь все равно больше нечего.
Карина обернулась и посмотрела в глубину острова. Гора полыхала, как гигантский факел. Девушки закрыла лицо руками и простонала, опускаясь на песок:
— Вы убили их всех! Кристофер…
— Кариночка, мне очень жаль, если твой друг…
Оля попыталась обнять сестру, но та вырвалась и закричала в полной истерике:
— Теперь вы навсегда останетесь на этом проклятом острове! Навсегда!!! А если бы вы попробовали договориться с зверями, то король приказал бы китам и дельфинам доставить вас в Светлень. И завтра вы были бы там!
В глазах у нее потемнело, и девушка без сознания рухнула на песок.
35.
Утро медленно, словно нехотя, вступало в свои права. Серое солнце тускло освещало и без того лишенный красок остров. Черные обугленные деревья лежали на черной обугленной земле. Черное сухое русло спускалось с черной горы. Слабый ветер, дующий с моря, гнал от себя невесомые останки того, что еще недавно считалось живой природой. И только Зеленый Мыс пестрел сочными цветами.
Здесь располагалось около двадцати построек. Они были не такими убогими, как это представлялось животным, но конечно очень далекими от изящных изобретений хестилотцев. В гамаке одной из хижин лежала Карина. Она только что пришла в себя. Рядом сидела Ольга.
— Как ты себя чувствуешь? — сестра коснулась лба младшенькой.
— Хорошо, — одними губами произнесла Карина. Говорить почему-то было трудно. Горло было схвачено, как при жесткой простуде.
— Молчи, молчи, — нежно сказала Оля. — Только кивни головой — ты хочешь есть?
Девочка не пошевелилась. Она не хотела, чтобы сестра куда-нибудь уходила. Карина смотрела на нее и не могла налюбоваться. Ольга всегда была красавицей, а прошедшие годы, скорее всего, очень непростые, отточили ее черты до предельного совершенства: нос с изящной горбинкой, живые серые глаза, струящиеся по плечам волосы.
Как же давно это было! Волосы сестер Аргуновых не раз были предметом восторженных обсуждений светленцев. У средней Надюни они были льняные, вьющиеся спиральками, у младшей Карины — золотистые, лежащие мягкими волнами, а у старшей Оленьки — удивительного лунного оттенка, прямые.
— Ну, давай, я пока расскажу, как мы попали сюда, — и Ольга поведала о том, как корабль настигла буря, как светленцы вплавь добрались до острова, как трудно было выживать из-за постоянных нападок животных. Сестра винила хестилотцев не только в гибели отца, но и в убийстве еще нескольких односельчан. Услышала Карина и о том, для чего был устроен этот гигантский пожар.
— Уже решено, где мы разобьем огороды, где посеем злаки, где построим вольеры для домашних животных. Перед тем, как решиться на поджог, мы собрали образцы местной растительности и детенышей многих животных.
Карина знала, что у сестры своя правда. В подобных обстоятельствах она, возможно, вела бы себя так же. Ей только не давала покоя мысль, почему жители Зеленого Мыса отрицают способность животных к речи. Впрочем, ей самой это уже казалось невероятным. Сказкой. Сном. И лучше бы это было действительно так.
Окончив свою историю, Оля не стала просить сестру рассказать о себе, а решительно настояла, чтобы Карина поела. В руках старшей оказался горшочек, из которого доносился запах, преследовавший девочку с самой ночи. Запах жареного мяса! Карина почувствовала, что ее тошнит. Попробовала встать, но лишь закачалась на гамаке. Сестра помогла ей выбраться.
Наотрез отказавшись от еды, девушка подошла к окну и не смогла сдержать возгласа.
36.
По направлению к Зеленому Мысу двигалась армия животных! Как им удалось спастись, было не понятно. Но дальнейшие их действия очевидны. Каждый нес оружие. Впереди шагал Кристофер.
Карина обернулась к Ольге. Та стояла рядом и была бледна, как полотно, но собранна и спокойна. Карина даже подумала, что у сестры учтено и это. Но нет! Тяжело опустившись на стул, Ольга тихо, но совершенно отчетливо произнесла:
— Это конец… Мы ничего не добились, но научили животных воевать…
Она уронила голову на руки и неожиданно расплакалась:
— Может, животные и говорят. Но поступят они с нами так же, как мы…
Карина ни секунды после этого не оставалась в бездействии. Она уже неслась к двери, крича на ходу:
— Только ничего не предпринимайте!
Сестра судорожно всхлипывала:
— Нам казалось, мы сходим с ума… Мы противостояли этому как бесовщине…
Карина, сломя голову, бежала вперед. Она понимала, что грозит Ольге и односельчанам. В какой-то момент она даже пожалела, что животные спаслись. Спускавшуюся с Мыса Карину заметили сразу. Птицы и звери бурно приветствовали ее. Кристофер, несмотря на перипетии ужасной ночи, выглядел бодрым и отдохнувшим:
— Карина, Слава Богу, вы живы! Я только когда поднялся на гору, разглядел, что ручей совсем исчезает к морю.
— А вы-то как спаслись? — Карина беспокойно оглядывала взбудораженные лица животных.
— Потом расскажу. А сейчас мы идем громить водных обезьян!
— Крис, мне нужно с вами поговорить, — торопливо заговорила Карина, пытаясь оценить степень опасности, которая грозила ее близким.
— Карина, давайте после! — Крис увлеченно смотрел вперед.
— Нет, сейчас! — Карина потянула Кристофера за рукав.
Отведя спутника в сторонку, она быстро зашептала ему на ухо:
— Крис, там никакие не водные обезьяны. Там мои односельчане. Те, кто уплыли из Светлени вместе с моим отцом. Там моя сестра, Оля.
— Ого! — присвистнул Кристофер. — Дело принимает скверный оборот. Надеюсь, вы понимаете, что ни в коем случае нельзя заявлять о своем родстве с водными обезьянами?
— Это не водные обезьяны! Там близкие и дорогие мне люди. Они оказались здесь, потому что доверяли моему отцу!
— Но вы же знаете, что они тут натворили!
— Всему виной предрассудки. Так получилось. Так бывает, — забрасывала Карина попутчика взволнованными фразами. — Крис, вы же сами человек. Не переходите на сторону животных. Все люди — братья!
— Тем более, если они сестры, — кивнул эсверец.
Девушка нервно улыбнулась. Он шутит. Значит ли это, что все будет в порядке? Но не успела она возрадоваться, как Кристофер решительно произнес:
— Ничего не изменить! Искупить свою вину они могут только кровью!
Карина не заметила непривычно патетичного тона спутника. Резко выпрямившись, она заговорила, чуть щуря глаза: