— Боже мой! — прошептала Карина. — Что это?
— Не знаю, — Крис не выпускал ладоней девушки. — Болит?
И тут же Карина ощутила легкие раздражающие покалывания.
— Крис, щиплет, — простонала она, скорее от ужаса, чем от боли.
Эсверец действовал решительно. Карина даже не поняла, что в ту минуту была на пороге гибели. Зеркальная краска оказалась чудовищным ядом! Крис обработал раздраженные участки кожи какой-то мазью, а потом заставил девушку отхлебнуть чистейшего спирта из фляжки.
— Пойдемте, — сказал эсверец, подождав, пока спутница откашляется. — В замке случилась беда…
Они вышли в коридор. На этот раз окружающая тишина показалась им зловещей. Крис наугад толкнул первую дверь, и путешественники оказались в комнате, очень похожей на ту, что занимала Карина. На кровати, укрывшись одеялом, неподвижно лежал человек. Крис подошел к нему и сдернул одеяло.
Чудовищная картина предстала пред их глазами…
Обледеневший, скрюченный болью, в луже вонючей слизи лежал мертвый человек. Крис закрыл ему глаза, Прочитал молитву. И бросился вон. Карина понеслась следом. Крис ворвался в соседнюю спальню. Там было то же самое. И в следующей, и в соседней комнатах повторилась та же картина. Умершие страшной смертью мужчины и женщины, дети и подростки лежали поперек и вдоль своих кроватей, и везде лежали костюмы насекомых…
Кцрина и Кристофер метались с этажа на этаж, тщетно пытаясь найти кого-то в живых…
61.
— Стойте! — крикнула Карина, когда они уже были на шестом этаже. — Слышите?
Откуда-то раздавался детский плач. Первый раз в жизни девушка почувствовала облегчение при этих звуках. Карина и Кристофер поспешили вперед. И скоро остановились перед маленькой дверью. Из медной скважины торчал большой ключ. Крис повернул его. Тут же стало тихо. В скупо освещенной комнате на низкой скамеечке сидел ребенок. Увидев незнакомцев, он испугался и обрадовался одновременно:
— А где моя мама?
— А кто твоя мама?
— Кухарка.
Беглого осмотра хватило, чтобы понять, костюма из зеркальной ткани нигде нет.
— Сколько ты сидишь в этой комнате?
— Меня еще вчера днем заперли. _?
— Мы… там… с ребятами… случайно испортили пирог. Вернее, это Теодор меня толкнул. Мама ничего не видела и наказала меня… Я из-за этого весь карнавал пропустил… Скажите, там было здорово?
Путешественники не нашлись, что ответить.
— Оставайтесь здесь, я закончу осмотр! — коротко распорядился Крис.
Карина стала расспрашивать мальчика об обитателях дворца, с которыми так и не успела познакомиться… Ее вопросы сыпались один за другим — девушка боялась, что ребенок сам захочет узнать что-нибудь.
— Самый главный человек — наш король Фердинандо Ворликийский, — рассказывал маленький Марио. — Он начал править задолго до моего рождения…
«А закончил сегодня утром», — Карина с тоской вспомнила королевскую опочивальню и приконченного невыносимой болью бронзового человечка, который так радостно тряс ей руку накануне.
— …У него трое сыновей и дочка Белла. Классная девчонка, совсем не задается. Мы часто вместе играем…
«Играли»,-чуть не плача, подумала Карина, вспомнив, что они увидели в кроватке под кружевным балдахином. Различить там можно было только кукол…
— …В этом году многие не смогли приехать, к сожалению…
«К счастью!»
— …Но я сам видел графа Больдоро, графа Коро, графиню Атиано…
Карине стало плохо от этого перечисления. То, что они видели в комнатах, мало походило на людей, но у всех были свои имена.
В коридоре послышались голоса. Распахнулась дверь. Женщина с распухшими губами и мокрыми глазами бросилась к мальчику и разрыдалась, прижав его к груди. За сегодняшнее утро она уже потеряла мужа и двоих дочерей.
Снаружи стояло человек тридцать. Все они остались живы благодаря тому, что не попали на карнавал. В основном, это были слуги. Все смотрели на Кристофера Ива, как на главного.
— Примите мои глубокие соболезнования, — начал эсверец. — Мужайтесь! Король Фердинандо погиб. Отошли в мир иной его сыновья, принцы Тибальдо, Хуан, Андреас, принцесса Изабелла.
Женщины судорожно всхлипнули. Лица мужчин посуровели.
— Теперь, согласно полученным мною сведениям, права на ворликийский престол переходят к двоюродному брату погибшего короля Диего Нолису. Именно он будет решать участь Рудольфо Дилано.
— Отдайте этого негодяя нам! — крикнула женщина с растрепанными волосами.
Ее все поддержали.
— Матильда права! — произнес мужчина с руками -Мясника. — Никто кроме нас не может решать судьбу отого преступника. А свой приговор мы уже вынесли: человек, изобретший зеркальную краску, должен умереть!!! Отдайте нам ключ от камеры, в которой вы заперли Рудольфо!
Мужчина протянул Кристоферу широкую грубую ладонь.
— Нет! — рука эсверца мягко легла на эфес. — Я отдам его только Диего. Время для суда еще не пришло. Не будем чернить день скорби убийством. Если вы действительно хотите сделать что-то для погибших, а не для себя, то давайте позаботимся о том, чтобы останки ваших близких получили достойное упокоение.
Крис говорил спокойно и уверенно. И, похоже, только это могло подействовать. И вот уже мужчины приступили к рытью двести двадцати одной могилы и сколачиванию такого же числа гробов. Женщины пропитывали многие метры льняного полотнища специальным раствором, который готовили по рецепту Кристофера. Карина, эсверец и еще несколько добровольцев, приняв все меры предосторожности, переносили обезображенные тела в гробы.
Карина не знала никого из погибших, но слезы непрерывно текли по ее лицу.
62.
Похороны затянулись до глубокой ночи. Последние гробы были спущены при свете факелов. И тогда Крис обратился к измученным ворликийцам:
— Сегодня вы отдали последнюю дань своим близким. Мы все скорбим. Эти жизни оборвались трагично и неожиданно. Но смерти нет, есть только боль. А боли они уже не чувствуют. Каждый уже предстал перед очами нашего Бога. И теперь значение имеет только то, как была прожита жизнь, сколько добра и света открыто миру.
Карина смотрела на Криса и не узнавала его. С каждым произносимым словом черты его приобретали абсолютную завершенность. Он становился прекрасным как Бог, о котором говорил. Сила его воздействия на людей была поистине безгранична.
— Когда-нибудь придется и нам ответить за все, что мы сделали, сказали или подумали, — продолжал он. — Так не будем отягощать наши души ненавистью, жестокостью и непониманием. Трагедия, причину которой вы видите в работе конкретного ученого, была предопределена всем ходом ворликийской истории! Роковые составляющие зеркальной краски были изобретены задолго до Дилано!
Голос Кристофера гремел:
— Рудольфо стал проводником Судьбы, которая с первых дней Раскола вела к катастрофе. Ибо разобщенность королевств и связанная с этим разорванность знаний — губительна! И мы здесь для того, чтобы содействовать делу объединения!!!
Ворликийцы слушали эсверца, затаив дыхание. А потом их вопросы посыпались один за другим. Разошлись спать уже в третьем часу ночи. Карина очень хотела покинуть дворец и провести ночь в дороге. Заметный контраст с днем приезда! Однако Крис сказал, что они дождутся Диего Нолиса, к которому уже отправлены гонцы.
63.
Карина ворочалась в кровати и никак не могла уснуть. Вдруг в коридоре послышались голоса. Девушка на цыпочках подбежала к двери. Чей-то голос сердито ворчал: «Быстрее, а то все пропустим. Я хочу видеть, как будет мучиться это чудовище…» «Успеем, — отвечал другой. — Зеркальная краска так быстро не действует…». Карина похолодела. Сказанное могло означать только одно — ворликийцы не простили своего ученого.
Девушка приотворила дверь и выглянула. Отблески свечей мелькнули в конце коридора и исчезли, времени на раздумья не было. Карина побежала следом. Она еле поспевала за стремительно перемещавшимися фигурами. А те все поворачивали и поворачивали в лабиринте переходов.
Когда двое скрылись за дверью, Карина в нерешительности замерла. Потом осторожно подошла и прислушалась. Голоса раздавались на значительном отдалении. Девушка взялась за ручку и оказалась в галерее, которая поверху окружала большой зал. Она подкралась к перилам и посмотрела в зал.
Внизу сидели ворликийцы. Перед ними был еще один человек, связанный и окровавленный. Мужчины, выломавшие дверь в темницу Рудольфо Дилано, дали волю своему гневу.
Слово взял человек по имени Валентине Девушка помнила его глухие рыдания под неумолкаемый стук молотков. На карнавале погибла его совсем юная невеста, которую звали красивым именем Марика. Сейчас в голосе мужчины звучала сталь.
— Мы собрались здесь, чтобы казнить человека, виновного в смерти наших близких. Мы не судьи, но мы приговорили его. Мы не палачи, но осуществим приговор. Я нашел в лаборатории Дилано целый контейнер зеркальной краски. Теперь каждый из нас сможет нанести смертельный мазок на его кожу. А потом мы будем сидеть и смотреть, как краска, проникая, разъедает его внутренности, и они едкой жидкостью вытекают изо рта, ушей, носа.
Карина вжалась в пол.
— А что мы скажем посланникам Битвы? — спросил кто-то с виноватой хрипотцой в голосе.
— Мы не отчетны перед ними! — отрезал Валентине — Чужеземцам не понять нашей боли! Если бы девчонка этого Криса погибла, он бы говорил иначе. Горе развязывает нам руки. Кто еще хочет сказать?
Люди молчали. И это была страшная тишина.
— Никто? Значит, начнем!
Болезненная судорога прошла по телу девушки.
— Не надо-о-о! — простонала она.
Ворликийцы подняли головы. Карина медленно встала. Странное оцепенение охватило ее. Вспомнились слова Криса о том, что после смерти будет важно только то, что человек сказал или сделал. Смерть казалась близкой. Сделать она ничего не могла. Онемевшие губы с трудом выговорили:
— Не надо, пожалуйста!
Валентино направился к ней. Валентино больно взял ее за локоть. Валентино потащил ее вниз по лестнице. Валентино сказал: