— А действительно, зачем вам император? — задумчиво спросил Ромул. — Вероятно, для того, чтобы скормить чудовищам. Я ведь правильно вас понимаю, вы уверены, что я должен в одиночку на них наброситься с мечом в руках, и надеяться, что за мной кто-то последует. А вы в это время попрячетесь как крысы по норам и будете ждать, чем все закончится. Так вот, не хочу вас огорчать… хотя о чем это я? Конечно же хочу! Вот и огорчаю: в тот момент, когда я умру, щит, удерживающий этих чудовищ вдали от города и дворца, исчезнет. И не думаю, что после этого голодные чудовища не найдут попрятавшихся во дворце крыс.
— Да как вы… — Будиви даже шагнул вперед, сжав кулаки, видимо решив набить несносному мальчишке морду.
Кто-то его придержал. Парламентер неуверенно оглянулся. А в толпе уверенно сказали:
— Да он блефует!
— Желаете проверить эту теорию? — полюбопытствовал Ромул и демонстративно вернулся к картам.
— Точно блефует! — настаивали в толпе.
— Вы должны выйти к воинам и сказать им чтобы… — опять собрался с мыслями парламентер.
— Я ничего не должен делать с воинами. Для этого у меня есть офицеры и даже генералы с адмиралами, — перебил его Ромул. — А генералов я благословляю на борьбу с чудовищами. Если не верят, могут придти сюда, я подтвержу.
— Да мы тебя сейчас погоним и проверим, что будет, когда тебя сожрут! — разозлено рявкнул адмирал Будиви. — Думаешь, кто-то бросится спасать императора, у которого ни волков, ни другой поддержки?! Мальчишка!
— Зачем вам проверять? Я и так могу сказать, что после смерти Ромула щит исчезнет, — вмешался в разговор новый голос и из стены вышел призрачный Мален. — Вот неучи. Дворец и город императоры строили для себя, и позволяли другим строить дома, только если хотели этого. И защита в этот город вплеталась тоже для императоров и их семей. А Ромул сейчас единственный, кого эти щиты защищают от демонов. Не будет его, не будет щитов. Я бы на вашем месте пылинки с него сдувал и следил, чтобы он нигде не поранился. Он ваша единственная защита. А вы его к демонам, глупцы.
Адмирал Будиви застыл на месте, ловя ртом воздух и став похожим на огромную рыбину. Парламентер попытался ввинтиться в толпу, но его не пустили. Все остальные затихли.
— Развели бардак во дворце, как не стыдно? — проворчал Мален. — Мне приходится возвращаться из посмертия, потому что ребенок ничего учить не хотел, а все остальные почему-то возомнили, что могут запросто избавиться от последнего императора и ничего им за это не будет. Так вот, будет. И я бы на вашем месте проблему с демонами решал как-то иначе, причем, быстро. Вплетенные в стены артефакты уже год не заряжали целенаправленно, похоже, новый главный придворный маг настолько слаб, что они его даже не позвали, и он их не почувствовал. Так что щиты могут рухнуть в любой момент. А вы здесь глупостями занимаетесь, пытаетесь угадать, блефует или нет этот неразумный мальчишка. Не блефует, поняли? И относиться к нему нужно бережно, как к ценной вазе. Или бежать отсюда при первой же возможности. Хотя куда вы побежите? Демоны могут появиться где угодно. А все почему? А все потому, что кучка идиотов возомнила, что может безнаказанно нарушать равновесие, проклинать императоров, красть артефакты, изгонять сильных магов с мест силы и никому ничего за это не будет. Теперь расплачивайтесь и надейтесь, что боги снизойдут и выслушают Ромула. Больше они все равно никого слушать не станут.
Толпа молчала.
— Убирайтесь! — устало велел призрак, и его на удивление послушались. — А ты сиди, — сказал Ромулу, когда все ушли, а Межен был отправлен проследить и узнать, чем займутся решительные придворные дальше. — Сказку тебе сейчас расскажу.
Ромул только вздохнул и приготовился слушать.
А благодарить пришедшего столь вовремя призрака, Ромул ведь действительно блефовал и понятия не имел, почему раскрылись щиты, император не собирался. Потому что понимал, Мален пришел только потому, что ему это почему-то понадобилось. А так бы его ненастоящему сыну пришлось как-то выкручиваться самому. Например, парализовать всех с помощью уведенного из сокровищницы амулета, а потом по одному выбросить из окна.
Более разумного плана Ромул так и не придумал, как ни старался.
На самом деле все началось с отца императора Малена, а может и раньше. Этот отец сильно хотел наследника, сына, мечтал о нем, а жена родила двух девчонок, на чем и умерла, видимо, решив, что свой долг исполнила. Вторая жена тоже родила девчонку, и бедный император даже заподозрил какое-то проклятье, но его не нашли. И вот когда он уже совсем отчаялся, забыл о сыне и увлекся какими-то магическими порошками, случилось то, чего не ждали — императрица взяла и забеременела. А потом еще и оказалось, что долгожданным мальчиком.
Ну, император некоторое время порадовался, как полагается, отпраздновал рождение наследника, на чем к нему окончательно остыл. Магические порошки ему были уже интереснее, значительно, ходили даже слухи, что он ищет тот, который может даровать бессмертие, хотя эти слухи, конечно же, лгали. Император не искал бессмертие, он просто изучал свойства камней и веществ, и пытался понять, где их можно применить.
Мальчишка тем временем рос, и надо сказать, он был вовсе не глупым ребенком, поэтому довольно быстро понял, что может делать все, что заблагорассудится, может оскорблять учителей и сбегать с уроков, которые не нравятся. Все равно пожаловаться могут только отцу, а он привычно отмахнется и потребует не мешать. Ну, максимум, прочтет лекцию о том, что так делать нельзя. И даже когда императрица уговаривала мужа повлиять на отпрыска, длилось это влияние недолго. А когда умерла, и этого уже не было. Зато было множество развеселых друзей, а потом и доступных женщин. И уверенность в том, что как только возложат на голову императорский венец, так сразу все зауважают и станут подчиняться, тоже была.
И в последнем ему предстояло разочароваться довольно скоро. Отец, все так же продолжавший мешать и изучать свои магические порошки однажды намешал что-то такое, что его разнесло на мелкие кусочки вместе с башней, в которой он этим занимался. И самоуверенный мальчишка в семнадцать лет получил венец.
Друзей у него сначала стало даже больше, причем, не тех, кому лишь бы погулять, поохотиться и побегать за придворными, якобы невинными девами. Эти друзья были гораздо серьезнее, раздавали обещания, жаловались на советников и намекали на свою полезность. Мален сначала даже растерялся от их наплыва. Но был он все-таки не глупым, сумел смирить гордость и даже попросить помощи у одного из учителей, мужчины терпеливого и незлопамятного.
Вот благодаря ему Мален с удивлением узнал, что совершенно не понимает, что такое император и зачем он нужен, а чуть позднее и о том, что является обладателем магического дара, хоть и слабенького. А не рассказывали ему об этом потому, что вел он себя отвратительно и вряд ли был способен воспользоваться этим знанием правильно.
И бедному императору пришлось чуть ли не с самого начала учить все то, что он уже должен был знать. В первую очередь работать с амулетами и артефактами, предназначенными только для императора. Во вторую — разбираться в людях, хотя в этом деле он особо так и не преуспел. В третью — управляться с советниками, готовыми в любой момент перегрызться между собой и блюдущих в первую очередь интересы своих семей. В четвертую…
В общем, оказалось, что тратя жизнь на никчемных приятелей, он упустил слишком многое. Но ему повезло, ему в наследство от отца достались верные люди, хотя доказать им, что эту верность стоит распространять и на бестолкового отпрыска, оказалось непростым делом.
И когда у Малена самого появился сын, он сам себе поклялся, что заставит этого ребенка все делать вовремя, даже вопреки его воле. Правда, не рассчитывал, что бедного Ромула будет защищать мать, а вести с ней бесконечную войну оказалось делом непростым. Да и ребенок не стремился учиться. И в какой-то момент Мален стал откладывать и откладывать важное. Сначала ждал, пока сын поумнеет и сможет понять, что ему втолковывают. Потом едва не случился дворцовый переворот, и пришлось увлеченно вылавливать демонопоклонников. Потом он словил неснимаемое проклятье, и уделять время сыну стало еще сложнее. А потом пришел тот день, в который Мален решил, что ребенок достаточно взрослый и пора ему объяснить, что делать с одним из артефактов. А этот ребенок взял и даже не почувствовал, что держит артефакт, да и признаков какого-либо магического дара у него позже не обнаружили, хотя искали целенаправленно и…
Да множество этих «и» произошло.
— И вы поняли, что я вовсе не ваш сын, — сказал Ромул.
Мален кивнул.
— Правда, чей, даже не догадывался, да и никто не догадывался. Не рискнули выяснять и привлекать внимание. Решили просто проучить тех, кто хотел захватить империю столь оригинальным образом. В том, что это именно так, мы не сомневались. Слишком уж много высоких и достойных пользовались силой демона и вели загадочные переговоры. По крупицам даже удалось выяснить, что они уже поделили между собой несколько архипелагов, принадлежащих моим верным людям, — сказал Мален.
Ромул хмыкнул, потер пальцами подбородок и осторожно спросил:
— Значит, я с амулетами и артефактами ничего сделать не смогу?
— С некоторыми сможешь. С теми, которые не заговаривались на кровь. А таких немало. И щиты держат именно такие, иначе придворные маги не могли бы вливать в них энергию. Я потом составлю список вещей и того, для чего они нужны. Но проблема не в этом. Проблема в том, что ты гораздо глупее меня. Сидишь здесь, как красавица в башне, и ничего не делаешь, ждешь, похоже, что тебя кто-то спасет.
— У тебя были верные люди твоего отца, — напомнил Ромул. Говорить о том, что верные люди Малена сбежали из столицы следом за ведьмой Ловари, он не стал. И так было это понятно.
— Болван, — задумчиво произнес призрак и покачал головой. — Так ничего и не понял. Да если бы они здесь остались, что бы ты стал делать? Уверен, ровно то же, что ты делаешь и сейчас. Сел бы и ждал, пока эта древняя ведьма приведет их к тебе, уверяя, что ты можешь полностью им доверять. А она бы не привела, потому что им есть кому служить и без тебя. А если бы она не привела их, ты с блаженным видом засел бы со своим шутом играть в карты и стал ждать кого-то другого. Болван.