Но соседний, красный шестиугольник тоже был крышкой тёмного колодца, как и бывший зелёный. Пришлось отступить.
– Думать нужно!
– Да чего мозги морщить? – Бурган был настроен решительно. Не собираясь медлить, крикнул что было мочи: – Эй, сморчки, как тут пройти?
Но карлики не обратили на него никакого внимания. А вдруг это просто статуи?
– Над дверью был закрытый глаз, может, и нам глаза закрыть? – предложил Войтек.
– Давай. Если не выгорит, вас обоих вперёд погоню…
Все трое зажмурились. В темноте поплыли цветные пятна, похожие на расчерченный пол. Одни ярче, другие темнее, они пытались сложиться в рисунок, но его никак не удавалось разглядеть. У Ланека даже голова разболелась.
Он открыл глаза – и вовремя. Бурган сделал шаг:
– Я просёк!
Сначала неуверенно, потом всё твёрже конопатый двигался вперёд, перешагивая с одной плиты на другую.
– Не отставай! – толкнул соседа Ланек, схватил его за рукав и ринулся следом по тем же шестиугольникам.
Скоро все трое стояли у правой двери. Здоровяк усмехнулся.
– Видали? Сам прошёл, без вас, умников!
– Слушай, как ты узнал?
– Мне в голове картинки показывали. Да я теперь где хошь пролезу! На кой ляд вы мне сдались? Может, тут вас закрыть? Тогда я, как ни крути, первый!
– Они тебе путь показали, – кивнул на висящих над головой карликов Войтек. – Значит, ты чужие мысли можешь видеть, в этом и было испытание. А что там дальше, в лабиринте, знаешь?
Бурган задумчиво почесал затылок.
– Ладно, топайте пока за мной, там поглядим. Всё равно я первым буду. А станешь умничать – получишь!
Проём вёл на узкий балкон без перил. Внизу под ногами плыл серый туман. Что в нём, вода или колья? Между тем заслонка за ними снова захлопнулась.
Дымка рассеялась, и слух наполнили гул и лязганье металла. Перед глазами возник гигантский механизм, полностью занимавший зал. В глазах рябило от зубчатых колёс и рычагов; на вертикальных осях медленно вращались коромысла, с них свисали цепи с перекладинами и лестницами. Всё кружилось, мелькало, запутывая, сбивая с толку.
На каждой из трёх других стен, ровно посередине, был такой же балкончик с дверью, как и тот, на котором стояли мальчишки. Похоже на выходы, только как до них добраться? Внезапно раздался громкий щелчок. Плита под ногами дрогнула, едва заметно наклонилась и начала проседать.
– Она нас сбросит! – Войтек шарахнулся назад, вжался в закрытую створку.
– Чего встали, задохлики? – Бурган схватил его за рубаху и толкнул к обрыву. – Вон цепь, сигай на неё! Если не свалишься, я следом!
– Стойте! – Ланек встал на пути конопатого. – Там тоже ловушки!
Он дёрнул ближайшую цепочку, та соскочила с крепления и со звоном исчезла внизу.
Бурган отшатнулся.
– Тьфу ты… а как туда…
– Не мешайте, я должен всё понять!
Когда с десяток цепочек улетели вниз, Ланек сообразил наконец, в чём дело: прочно укреплены на балках только те, на которых по три перекладины. Осталось прикинуть путь до любого балкона, но времени уже не было. Ещё пара щелчков – и все сорвутся с плиты. Нужно действовать!
– Слушайте меня, мы сможем выбраться только вместе. Бурган, прыгай на ту перекладину! Войтек, держись за эту цепь!
Здоровяк уравновесил на конце коромысла щуплых товарищей, словно на весах. Мальчики, покачиваясь, плыли над серой бездной, а Ланек уже наметил новую цель. Спутники послушно выполняли приказы. Компания перебиралась по перекладинам всё ближе к выходу. Самым трудным было удержать в равновесии части механизма, но пока все справлялись. Вскоре осталось последнее препятствие – балка, на которую можно было взобраться только с балансира, повернув его на пол-оборота. Первым наверх поднялся Войтек и переполз через шарнир, следом за ним Ланек. Бурган ухватил свисающую цепь и начал тянуть изо всех сил. Ось заскрипела, механизм возмущённо всхлипнул, балансир подался, сжимая пружину, и вот уже Войтек соскочил на шестерню, а с неё на балкон.
Бурган привязал цепь к скобе, влез на балансир, остановился у шарнира. Ланек спрыгнул на зубчатое колесо.
Неуравновешенный рычаг сразу просел, вместе с осью откатился назад.
– Стой там, я сейчас!
Нужно бросить конопатому цепь, иначе ему не перебраться. Подходящая как раз болтается рядом. Ланек уже взялся за неё – и вдруг замер, глядя на обнявшего ось здоровяка. «Сейчас ты не такой грозный! Поможет ли тебе твоя сила? Что он сделает сам? Попробует прыгнуть – рычаг уйдёт назад. Может, оставить его здесь? Тогда Войтек станет первым, его возьмут в ученики, вылечат от чахотки…»
– Пакля, ты чего?
Бурган почуял неладное.
– Эй, не вздумай!
Приятно щекочущее чувство заполнило грудь. Злорадство и власть, пряная смесь…
И вдруг словно окатило холодной водой: он увидел в глазах конопатого испуг и отчаяние. «Нет, не буду, я же не такой… кривая пряха мне не простит. Обещал, что мы все дойдём, – значит, должен его вывести».
– Лови! – Ланек качнул цепочку, толстые пальцы здоровяка поймали её, вцепились намертво. И вот уже вся троица собралась на выступе перед дверью.
– Ты голова, Пакля! – Бурган хлопнул ручищей по спине. – Я уж подумал…
Щёлк! Камень под ногами дрогнул и начал проседать.
– Заглотовы дети! Вздохнуть не дадут! Давай туда!
Бурган толкнул спутников-соперников сквозь дымчатую завесу и прыгнул следом. Упала заслонка, зажёгся свет.
Теперь они оказались на узком уступе. Вниз уходила лестница, сложенная из разнокалиберных мраморных кубов. Пол и стены квадратного зала были покрыты серыми плитами со множеством мелких отверстий. Внизу рисунок дырочек был беспорядочным, но выше, на уровне глаз, он складывался в знакомые символы воды, ветра, огня и земли.
Строго в центре каждой стены выступал каменный козырёк с дверью над ним.
Кандидаты в маги переглянулись.
– Нам что, эти каменюги перетаскивать? Лестницу строить? – Бурган разглядывал блоки под ногами.
– Давайте хоть спустимся, – предложил Войтек.
– Правильно, Чахотка, и камешки себе присматривайте. Я один горбатиться не буду.
Стоило только всем троим ступить на пол, и лестница за спиной словно вскипела. Каменные кубы покатились, как мячики, аккуратно обходя мальчишек, и сами сложились в уступчатую пирамиду посередине зала.
– Явились?! – раздался из-под потолка противный каркающий голос.
Все посмотрели вверх: над пирамидой висела чаша на цепях, в которой сидел зелёный, похожий на сморщенную лягушку большеротый карлик.
– Кто это? – прошептал Ланек.
– Кажется, кобольд! – так же шёпотом ответил Войтек. – Видишь, какая пасть!
– А, это те, что в старых рудниках живут?
– Ну да.
Карлик показал мальчишкам большой серебряный ключ.
– Хотите выйти из лабиринта, жалкие недоделки? Без этого не получится! А ну-ка, достаньте его!
– Да запросто, сморчок! – Бурган бросился к пирамиде.
– Ну нет, не так резво, сначала побарахтайтесь!
Коротышка хлопнул в ладоши, и под ногами раздалось громкое бульканье. Из отверстий хлынула вода. Бурган запрыгнул на первую ступеньку пирамиды и начал резво взбираться вверх. Спутники старались не отставать.
– Самый шустрый? – ухмыльнулся кобольд, глядя на конопатого. – Ну так поплавай!
Каменные кубы снова зашевелились и принялись ворочаться. Пирамида будто отплясывала под музыку ревущих струй. Войтек и Ланек сразу свалились с уступов, с головой ухнув в пучину кипящих водоворотов.
– Пакля, я не умею… – донеслось сквозь шум бульканье Войтека.
Но Ланек и сам не мог справиться с бешеным потоком. Волны накатывали, не давая вздохнуть, тянули в глубину, несли куда-то. Стихия, словно верёвками, вязала руки, прижимала к телу, не давая даже шевельнуть пальцем. Вот уже влага хлынула в горло, нос, отбирая остатки воздуха. Свет начал меркнуть.
«Оберег! Пора, или я… Это неправильно, отец Триглав…»
Он не успел начертить знак трилистника. Вода внезапно схлынула, выпустила жертв и с шумом ушла в отверстия.
Бурган стоял на коленях, отфыркиваясь. Войтек кашлял, растянувшись на полу. Ланек тоже согнулся пополам, выгоняя жидкость из лёгких.
– Жалкие червяки! – рассмеялся карлик. – Священная влага жизни струится в ваших жилах, а вы её не чувствуете! Ну, что заставит вас отобрать у меня ключ? Может, огонь?
Теперь из отверстий вдоль стен ударили тонкие языки пламени, мгновенно просушив камень. Это был не призрачный, а настоящий огонь, опаляющий своим дыханием даже издали. Мальчики попятились к пирамиде, но алые змейки метнулись им наперерез, отсекая от спасительных уступов и заключая каждого в огненное кольцо. Язычки плясали, словно крохотные саламандры, с каждым кругом сужая хоровод. Уже пахло палёным, начали трещать волосы, занялась холстина балахонов…
Но тут огонь вдруг разом потух.
– Бесполезные недоделки! – зашипел карлик. – Где ваше собственное пламя? Зачем мне подсунули таких тюфяков? Хоть на что-то вы годитесь? Покажите мне…
Из отверстий со свистом вырвался ветер. Упругие воздушные жгуты ударили в лицо, принялись рвать и трепать балахоны, легко оторвали мальчишек от пола, закружили, перебрасываясь ими, как мячиками, и наконец прижали к стене.
– Чего надо-то, недомерок, чего ты хочешь? – выдавил Бурган.
Ланек снова попытался сделать знак оберега, а Войтек просто висел в объятиях урагана безвольной куклой. Вихрь схватил их, закружил, разбросал и стих. Каждый из мальчишек оказался в одиночестве на выступе одной из стен, перед выходом.
– Проваливайте, жалкие червяки! – прошипел кобольд. – Вам нечего делать в зале стихий!
Воздушный кулак ударил в грудь, швырнув Ланека в проём двери. Он упал, покатился по полу и сел, потирая бока. Заслонка с грохотом опустилась.
– Эй, парни, слышите?
Тишина – он остался один. И всё-таки не совсем…
Когда дымка рассеялась, Ланек увидел тысячи своих отражений. Стоило сделать движение – и они повторяли его, словно передразнивая, насмехаясь. Множество зеркал в человеческий рост выстроились плотными рядами, образовав настоящий лабиринт с просторными галереями, поворотами и тупиками. В какую сторону ни пойдёшь, везде одно и то же. И потолка не видно: вверху висит плотная туманная дымка. Разве что цвет стекла разный – изумрудный и васильковый, розовый, как заря, и алый, как закат. По краям пластин он густел, образуя подобие рамы.