спинку кресла.
– Гер Каил приставил меня к вам на сегодня, это честь для меня, – склонившись, он отвесил небольшой поклон. Волосы на его голове медленно порыжели на кончиках.
Разогнувшись, на меня уже смотрел кареглазый рыжий парень.
– Как вы это делаете? – забыв о том, что княжна, я смотрела на него во все глаза, ещё и рот разинув, как деревенщина.
– Вы о моём облике, вартеса? – улыбнувшись, догадался он.
– Да, о нём, – я захлопнула рот, но всё ещё не могла справиться с удивлением и любопытством.
– Я Иной, вартеса Амэлла. Наше племя называют безликими за способность постоянно менять облик. Мы порою не контролируем этот процесс. Получается само собой.
– Как же вы отличаете друг друга? – я невоспитанно глазела на этого чудного человека.
– Мы видим истинный облик друг друга. Со временем и вы легко отличите меня среди других, – пояснил мне молодой воин. А затем, пропустив руку под колени, поднял меня и, пока я в недоумении соображала, что к чему, спустил меня на первый этаж, разместив на княжеском кресле. По-хорошему, мне нельзя было сидеть на нём. Но похоже, северян наши традиции не интересовали.
Быстро поднявшись, мужчина спустил следом моё кресло.
– Изволите проехать в столовую, вартеса? – поинтересовался он, пересаживая меня. – Завтрак уже готов.
Глава 22
Распахнув облупившуюся от времени дверь, мой сопровождающий пропустил меня вперёд, а сам остался в холле. Заезжая в малую гостиную, я думала, что буду завтракать одна, но за небольшим круглым столом, рассчитанным на десять персон, уже сидели онгер Риган и…
Мояла!
Моя мачеха выглядела подавленно. Ковыряясь в своей тарелке, она не отрывала от её содержимого взгляда. Онгер же, не скрываясь, рассматривал её. Облачённый в чёрное с неестественно белыми почти седыми длинными волосами он пугал. Не знаю. какой у него там истинный облик, но и под личинами он отталкивал холодностью и неким высокомерием.
Дверь позади меня привычно скрипнула. Вилка в руках Моялы замерла. Подняв голову, она уставилась на меня, будто я призрак.
– Так невкусно? – тихо спросила я.
Мояла чинно отложила вилку в сторону и просияла. Столько счастья в её глазах я давненько не видала.
– Я же говорил, что жива она и невредима. Стоило ли убиваться?! – проворчал Риган.
Да. Характером он недалеко ушёл от моего гера. Мужчина был уже в возрасте, во всяком случае, создавалось именно такое ощущение. Да и поведение выдавало уже бывалого воина.
– Всё? Можно уже поесть, не выслушивая ваше хлюпанье носом. Откуда только столько недоверия, – продолжал ворчать он.
Вспомнив, что пережила Мояла этой ночью, я вспыхнула негодованием.
– Легко сильному мужчине осудить в слабости женщину, что ему едва до плеча достаёт, – чётко произнесла я, глядя онгеру в глаза.
Откуда только смелость взялась. Но что-то во мне изменилось, наверное, наконец-то, гордость прорезалась, а может и глупость. Но отчего-то я знала, что Риган ничего не сможет мне сделать, а Каил…
А Каил встанет на мою сторону и защитит.
Такая откровенная наивность с моей стороны, но я верила. что северянин, надевший на мою руку брачные браслеты, в обиду не даст.
– Амэлла, – тихо выдохнула мачеха, – не дерзи мужчине.
Её слова показались мне смешными. Не дерзить, вот уж нет.
Не теперь.
Мне понравилось быть сильной. Смелой и высказывать своё мнение.
Нет, не дерзить, но хотя бы не сглатывать обиду.
Онгер перевёл на меня взгляд и прищурился. На краткое мгновение через зелень глаз я уловила глубокий синий оттенок и была готова поклясться, что мне не показалось. Это был истинный их цвет.
– Я понимаю ваше неудовольствие, вартеса, – ухмыльнувшись, мужчина откинулся на стуле, – но вашей родственнице было сказано о вашем нынешнем положении. И разыгрывать трагедию было ни к чему.
Эти слова дёрнули струны моей души и вызвали удушающую злость, граничащую с яростью. Меня лихорадило, бросало в разные оттенки чувств так, словно кто-то открыл дверь в моё сердце и оставил её распахнутой. Я с трудом контролировала себя и подавляла негатив, не позволяя себе лишнего.
Но, обвинять мачеху в том, что она переживала за меня. Не поверила, что мне сохранили жизнь, не покалечили, это уже лишнее. Я её прекрасно понимала. А вот мужчина проявил чёрствость.
– Трагедию? – прошипела я – Онгер, а вы женаты? – этот вопрос вырвался сам собой.
– Нет, – отрезал он и отвернулся, делая вид, что теперь его более интересует еда в его тарелке.
– Оно и понятно, – неожиданно шепнула Мояла и, испугавшись своих слов, резко вскинула руку и прикрыла ладонью рот. – Простите, – выдохнула она.
– Что? – рыкнул мужчина, глядя на неё в упор.
– Мояла говорит: оно и понятно. У вас очень сложный характер, онгер, – не моргнув и глазом, разъяснила я. Мачеха затравленно ухватилась за вилку и принялась завтракать.
Риган же, не удостоив меня вниманием, продолжал буравить её своими непостоянными очами. Что-то происходило между ними: то, чего я не понимала. Но напряжение буквально пронизывало воздух вокруг нас.
Позади меня снова скрипнула дверь.
– Кажется, я что-то пропустил?! – поравнявшись со мной, Каил склонился и коснулся губами моего виста. – Ты выспалась, прелесть моя воинственная?
Кивнув, я подъехала к столу Всё, что увидела на нём, – это горка жареного мяса, резаные овощи и варёные чищеные яйца. Такого бедного стола у нас ещё не было.
Оценив скудность поданных блюд на завтрак, я глянула на Моялу, но та была поглощена ковырянием в яичном желтке.
– Что-то не так, Амэлла? – поинтересовался гер, присаживаясь рядом.
– Такой странный завтрак, – улыбаясь, неуверенно пролепетала я.
Мужчины разом хмыкнули.
– Северяне, вартеса, не привыкли разбрасываться продуктами. Еда для нас роскошь. Поэтому мы готовим ровно столько, сколько можем съесть, и не более, – лениво протянул безликий.
Мояла робко подняла голову и прислушалась.
– И князья? – уточнила я. – И ваш стол всегда столь скуден?
– Всегда, – подтвердил слова своего онгера Каил. – А что не так-то? Тут есть всё, что нужно: мясо, зелень, овощи и даже яйца. Хотя в нашем доме обычно подают что-то одно.
Пожав плечами, я признала, что это имеет смысл. Правитель должен быть бережлив, когда вокруг голод и разруха.
– А как же застолья? – негромко вставила свой вопрос Мояла.
Каил пожал плечами. Видно было, что он обдумывает ответ.
– Застолья у нас бывают, конечно: как правило, это основное блюдо, например жареная дичь, много овощной нарезки…
– И брага, – закончила я за него.
Уж чего, а застолий мы насмотрелись: когда гости дорогие из-за стола ползком выбирались. А сколько девушек попортили в пьяном угаре, что вспомнить страшно.
– Северяне не поддаются хмельной магии, – улыбнувшись, осадил мой праведный гнев Каил.
– Совсем, – искренне удивилась я.
– Абсолютно. Ни древние, ни иные не пьянеют.
– Это хорошее качество, – выдохнула Мояла и снова, вжав голову в плечи, принялась мучить яйцо на своей тарелке.
– Что же, рад, что вы нашли в нас что-то хорошее, – хохотнул мой гер. – Я думаю, тебе, Амэлла, уже донесли, что случилось этой ночью. Заострять на этом внимание я не желаю. Я обещал тебе вернуть твою мачеху – вот она перед тобой. Живая и невредимая, – Каил выжидательно посмотрел на мачеху, та робко подняла голову и закивала. – Замечательно. Этому дому нужен управленец, поэтому я предлагаю эту должность вам, вия Мояла.
Я, признаться, не совсем поняла, о чём он.
– Ваши матери служат при своих детях прислугой? – моё удивление всё же вырвалось наружу.
– Почему? – Каил забавно моргнул, видимо, не понимая меня.
– Вы сказали, что я ваша супруга. Это был обман? – моё сердце дрогнуло.
– Нет Ты моя вартеса, на тебе мои брачные браслеты, – Каил действительно не догадывался, куда я клоню.
– Тогда почему вы предлагаете должность женщине, которая меня растила после смерти родной матери. В глазах людей она моя мать. Женщина, что защищала меня все эти годы. Облегчала боль, заботилась, порою просто таскала на себе, когда мне было особенно плохо, – меня немного понесло, но ощутив, как Мояла сжала мою ладонь, лежащую на столе, я замолчала.
– Это очень хорошее предложение, – улыбнувшись, произнесла она, глядя на Кайла, – я с радостью его приму.
Мужчины казались растерянными. В комнате повисло неловкое молчание. Я разглядывала картину, изображающую лес. А внутри, в душе, кипела от злости. Я понимала, что такое предложение – щедрость со стороны северян. Не убили, не выкинули из дома, работу предложили. Разумом я осознавала, что нужно быть благодарной. Но душа возмущалась по поводу такой несправедливости.
– В доме северян, милая Амэлла, всеми делами заведует жена или родственница варда. В моём доме, например, это моя мать. Мы не позволяем чужим, посторонним людям вникать в наш быт Предлагая вашей матушке заняться управлением дома, гер Каил обозначил, что теперь она часть клана Бессон. Здесь нет ничего унизительного.
– Простите, – выдохнула пристыженно.
Что-то слишком много гонору я выказала. Сжав подлокотник кресла, попыталась успокоиться.
– Что ещё тебя тревожит, Амэлла? – тихо спросил Каил, склонившись надо мной.
Даже сидя, он нависал как гора. Раньше я считала эту комнату просторной, но когда тут два таких гиганта, как мой гер и Риган, пространство становится теснее.
– Я чувствую себя немного странно, – честно призналась я.
– Что-то болит? – всполошилась Мояла, на мгновение, забыв о своём страхе и неуверенности.
– Нет, просто на душе как-то опьяняюще легко, – стесняясь обнажать свои чувства, пролепетала я.
– Боюсь, это я виноват. – Каил подцепил на вилку кусочек мяса и с блаженной улыбкой отправил его в рот – не хотел, чтобы ты меня боялась и, кажется, перестарался, уничтожив весь страх.
– Что? – мысль, что этот наглец копался в моей душе, казалась кощунственной.