– Я спросил, что не там Я лишь прикрыла глаза.
– Отвечай! – в его голосе звенела сталь.
– Я хочу остаться одна, – пролепетала абсолютную правду.
– Это не тот ответ, который я хочу услышать. Что не так?
– Всё так, – я заглянула в его тёплые медовые глаза, – теперь всё так, как и было всегда.
На его лице заиграли желваки.
– Я ответила правду, – прошептала и перевела взгляд на свои руки.
– Всё равно я докопаюсь до сути того, что так расстроило тебя, Амэлла. Лучше скажи сама.
Но я лишь покачала головой.
Сказать мне ему было нечего.
Он в своём праве.
Ничего более не говоря, Каил увёз меня в нашу комнату и оставил там.
На прощание поцеловал и что-то пробормотал на неизвестном мне языке.
Подъехав к окну, я всматривалась в даль, на главный тракт, и ждала.
Да!
Я ждала завтрашнего дня.
Того момента, когда появятся телеги с женщинами.
Я должна была их увидеть. Зачем? Наверное, чтобы напомнить себе кто такие мужчины. Слишком быстро я забылась в объятьях северянина. Расслабилась. А теперь буду за это расплачиваться.
Мужчины неспособны на преданность и любовь.
Они убивают неугодных жён и дочерей.
Они забывают про них, когда те становятся ненужными калеками.
Они насилуют девушек, вытирают ноги 0б их души и сердца, причиняют физическую боль, наслаждаясь криками и мольбами о пощаде.
Мужчины – звери, что хотят только власти и богатства.
И какую бы маску они ни надевали, какие сладкие речи ни вели, нутро не утаишь.
Глава 41
Всю ночь я ворочалась. Сон был поверхностным и чутким. Засыпая одна в постели, чётко уловила момент, когда вернулся Каил. Замерев, слушала, как он раздевается.
Легкий шорох и скрип дверки сундука.
Шаги.
Прохладный ветерок из открытого окна.
Снова шаги.
Матрас за моей спиной сильно продавился, и я тут же оказалась в кольце сильных рук. Мягкие губы коснулись моего плеча. Горячая ладонь прошлась по бедру, опаляя кожу. Но вместо удовольствия, я ощутила боль и глубокую обиду.
Не на этого северянина, который позволил мне ощутить, что значит быть счастливой и желанной. Нет, я возненавидела собственную судьбу.
Я понимала, что ни один мужчина никогда не станет хранить верность такой, как я.
– Амэлла, колючка моя, я слышу эту горечь в твоей душе, – раздалось тихое надо мной. – Что не так? Я не понимаю, что произошло? Просто скажи? Давай, поговорим о том, что тебя терзает.
Сжав веки, я продолжала притворяться спящей. Мне было нечего ему сказать.
Не изменяй, не предавай, не смотри на здоровых и красивых, способных удовлетворить тебя как мужчину.
Будь верен!
Это смешно и нелепо.
Каил молчал.
– Разберёмся, – наконец-то выдохнул он, – наберём девок, а после тебе придётся со мной поговорить.
Стиснув челюсть, я непроизвольно сжала в кулаке простынь. Мою руку тут же накрыла его ладонь. Надавив на запястье, он разжал мои пальцы и помассировал их.
– Спи, – его шёпот обжёг мой висок.
== Утро. Как я надеялась, что солнце так и не встанет. Но, нет Замок проснулся, скинул ночную дремоту и готовился принять новых жильцов.
Я сидела у открытого окна истуканом и не сводила взгляда с горизонта. Там вдали виднелась вереница телег.
Спустя несколько минут, я насчитала девять повозок с людьми и несколько неизвестно чем гружёных.
Моя сказка о красивой любви южанки и северянина подходила к завершению, так и не начавшись. Вот они едут новые грелки княжеского ложа. Каждая там особенная, и каждая будет верить, что уж она-то подвинет княжну в сторону и покорит правителя.
Смешно, наивно и больно.
Телеги медленно въехали во двор.
Как есть: все молодые, красивые, пышущие здоровьем.
Про таких говорят “кровь с молоком". Да платья на них линялые да потёртые. но это не скрывало красоты девичьих тел. Женщина во мне страдала от ревности и боли. а княжна Охрил подмечала, и бедность одежды, и скромные узелки в руках девушек.
Княжество окончательно разорено.
Девицы одна за другой неспешно слезали с телег. Поглядывали друг на друга оценивающе, и поправляли шаль на плечиках, прикрывая серые платьица.
Сразу было видно, кто чего стоит.
Некоторые молодые женщины сбивались в стайки и хищно поглядывали на остальных. Другие скромно жались к телегам и не поднимали взгляда от земли.
Вот они-то и, правда, приехали работать, только вот места им точно не дадут. Или примут куда-нибудь в свинарники.
Со стороны обозов что-то грохнуло.
Оторвавшись от созерцания будущих любовниц северного гера, я глянула в ту сторону, откуда раздался шум. Мужчины разгружали на вид тяжёлые мешки и тащили их в сторону складов.
Интересно, что там в них.
Со второго обоза стали вытаскивать толстые рулоны материи. И непросто серую обыденную ткань, а яркую, пёструю. Подавшись вперёд, я прикипела к окну.
Вот бы заполучить пару новых нарядов, принарядиться, может тогда и… всё пустое. Ничего меня не украсит и не скроит уродства тела.
Плакать хотелось от безнадёжности, но я не имела права. Я княжна. Я должна быть выше всего. Сохранять достоинство, которое, по сути, никому кроме меня не нужно.
Скосив взгляд, заметила, что и девушки с восторгом наблюдают за тем. как рулоны уносят в сторону хозяйственных строений.
Тяжело выдохнув, я вернулась с небес на землю. Если уж кто и будет красоваться в новых ярких нарядах, так это любовницы, а уж никак не безногая княжна.
Отъехав от окна, я добралась до своего шкафа и распахнула его. Няня уже успела переложить сюда некоторые мамины наряды, но всё это добро не шло в сравнении с тем, что привезли северяне.
Минуты тянулись, а моё любопытство разрасталось.
Вернувшись к окну, я обнаружила, что девушек там стало значительно меньше, ив основном переминались с ноги на ногу те, кто был стеснительней и скромнее.
Всё ясно: отбор начался.
Князь отбирает новую прислугу.
Дверь, ведущая в замок, распахнулась и на улице показалась уволенные работники. В основном женщины. Они громко роптали и высказывали друг другу своё недовольство. Поравнявшись с прибывшими, стали выговаривать что-то им.
Бедные и без того напуганные девушки и вовсе на телеги полезли. А бабы, видя, что те отступают, ещё больше разошлись.
Во дворе поднялся гвалт.
Женщины голосили и чуть ли в драку не лезли.
Только вмешательство северян прекратило этот беспорядок.
Со стороны выглядело всё это просто отвратительно. Исполняли бы они свои обязанности как надо, контролировала бы я их в полную силу – ничего этого не было.
Сняв с телег оставшихся девушек, солдаты провели их в замок.
Во дворе стало безлюдно.
Помаявшись ещё немного, я поняла, что хочу видеть, как происходит наём прислуги. Мне покоя это не давало. Как бы я ни пыталась от себя это скрыть, но я безумно ревновала Каила к его будущей любовнице. Я хотела видеть ее сейчас, чтобы окончательно очнуться от грёз влюблённости.
Чтобы было привычно больно.
Чтобы сердце вновь очерствело и всё стало как прежде.
Подъехав к двери, поругала себя мысленно за слабость душевную, но всё же выехала в коридор. Чем ближе я подъезжала к лестнице, тем громче становились женские щепотки.
Они все стояли в холе.
Огромной толпой.
Чуть нагнувшись, я выглянула через перила.
Каил сидел в княжеском кресле и с ленцой наблюдал за скопищем девиц. Чуть подавшись вперёд, он ткнул в одну из девиц пальцем и её тут же подвели к нему.
Кривенько ухмыльнувшись, гер что-то у неё спросил. Красавица, кокетливо поправив платочек на плечах, развязала его, демонстрируя огромную грудь. Взгляд Каила опустился в вырез. Выслушав девицу, он махнул рукою и новоиспечённую прислугу увели в сторону комнат для работниц.
Северянин снова откинулся на своём кресле и принялся осматривать девушек. Он явно никуда не спешил.
Меня заметили, я то и дело ловила на себе то робкие, то наглые женские взгляды.
По толпе ползали шепотки. Мне становилось совсем не по себе. Словно я не наблюдаю за наймом работниц. а подглядываю.
Каил снова ткнул пальцем в высокомерную полноватую деваху с пышным задом.
Вызывающе виляя этим самым филеем, она подошла к геру и поклонилась. Из выреза её платья натурально вывалилась грудь, и мелькнули большие коричневые соски. Я сглотнула и, кажется, покраснела от стыда.
Но это чувство тут, похоже, испытывала я одна.
Девка же, выслушав вопрос северянина, что-то принялась с придыханием рассказывать. Он кивнул и указал рукой на дверь, куда отводили нанятых служанок.
Девушка ещё раз поклонилась и бросила на меня вызывающий взгляд. Наглый такой и полный превосходства. Каил заметил это и проследил до того места, куда она смотрит. Наши взгляды встретились. Не выдержав, я откатила коляску назад и вернулась в свою комнату. По щекам медленно стекали горючие слёзы.
Кажется, мой личный ад никуда не делся.
Глава 42
Остаток дня я не покидала комнаты.
Каил закончил отбор прислуги и уехал куда-то с небольшим отрядом воинов. Он пытался со мной поговорить, но я позорно отмалчивалась. А перед глазами всё стояла та девица развратного вида. Её взгляд полный уверенности в собственной неотразимости. Я никогда не смогу так посмотреть. Никогда не буду настолько уверена в себе.
Каил так и уехал, ничего от меня не добившись.
А мне было стыдно за свою глупость и наивность. Княжеское умертвие влюбилось в собственного супруга и теперь не желает его делить с любовницами.
Сжав ладонь в кулак, я с силой ударила по оконной раме.
Легче не стало.
Сложа руки на подоконнике, я опустила на них голову и бесцельно наблюдала, как мужчины на улице разгружают очередной обоз, приехавший примерно полчаса назад. На горизонте показались ещё две крытые повозки. Северяне обживались и, похоже, плотно взялись за замок. Это, конечно. было хорошо. Но только радости я не испытывала, во мне словно умерло что-то.