Несколько минут мучений, и вот вся в листве, в мелких веточках, на коляске, колёса которой оплетены травой, я выехала на заветную полянку.
Наш с Крисс шалаш. Стоит окутанный туманом.
Он всё ещё был относительно цел. Трава на нём уже давно сгнила, но каркас из толстых ветвей, связанных прочной верёвкой, всё ещё стоял. Когда-то, выдавая нам маток нитей, конюх сказал, что они такие прочные, что будут служить вечность.
Не соврал.
Вот оно наше тайное укрытие стоит.
Крисс умерла, я калека – полубаба, а оно на месте.
Подъехав ближе, потянулась рукой и провела пальцем по толстой ветви шалаша.
Мы рубили их с Крисс сворованными из сарая топориками. И все боялись, что нас поймают за этим делом: ведь княжнам и вовсе не пристало заниматься забавами крестьянских детей.
Если бы у меня был ребёнок, я сама с ним сюда прибегала и играла в этом шалаше. Учила петь весёлые песенки. Стрелять из рогатки и ещё много чему. что не пристало знать княжеским детям.
Только вот не будет у меня детей.
И шалаш этот давно уже никому не нужен.
Ухватившись за ветку, я потянула её на себя. Не далась. Каркас пошатнулся, но остался цел.
Словно надсмехаясь надо мной.
Ни на что я неспособна, даже собственное воспоминание разрушить не могу.
Тяжело выдохнув, я подъехала к высокому обрывистому берегу озера. Там примерно в четырёх метрах подо мной виднелась ровная тёмная водная гладь. В этом месте было очень глубоко. Мы любили с Крисс щекотать себе нервы и свешиваться вниз.
Как не сорвались только.
Повинуясь очнувшейся ото сна девочке, что играла здесь когда-то, я подъехала ещё ближе к краю и, наклонившись, глянула вниз.
“Берегись” – перед моим лицом мелькнула белая тень.
“Крисс" – узнала я и тут же ощутила резкий толчок в спину. Словно порыв ветра.
Коляска поехала.
Поняв, какую глупость совершила, попыталась остановиться, хватаясь за обручи колёс. Ничего не выходило. В памяти вспыхнул картинкой отломанный тормозной рычажок. Попав на кочку, коляска резко дернулась, и я вылетела из неё вниз кувырком.
Резкая боль от удара.
Поток ледяной воды сомкнулся над моей головой. Грудь сдавило, и я открыла рот, выпуская воздух из лёгких. Я действовала на инстинктах и вовремя отпрянула в сторону, когда следом прилетела моя коляска. Она медленно опустилась на дно.
Моё сознание окутала паника. Я изо всех сил дёргала немощными ногами, тянулась руками вверх. Но ничего не получалось. Одежда тянула меня вниз. Зажмурившись, я ещё раз попыталась всплыть, но моё сознание меркло.
Я тонула.
Глава 44
Словно в нереальности я парила в толще воды, медленно опускаясь всё ниже и ниже.
Там, над моей головой, причудливо светило солнце. Лучики его света достигали меня, но уже не грели. В последней попытке я потянулась к нему, но сил на то, чтобы бороться за жизнь, не осталась. Я проиграла смерти, хотя и не желала мириться с тем, что завтра для меня уже не настанет.
Время. Оно словно исчезло.
Последние секунды моей жизни замерли.
Словно заворожённая, я смотрела на солнце через водную гладь. Но оно медленно отдалялось от меня. Предавало и угасало.
Моё сознание меркло.
Что-то странное мелькнуло перед глазами.
Встрепенувшись, я осмотрелась, и вдруг перед лицом возник мой собственный образ. Прозрачная молочно-белая тень парила в воде так же, как и я. На испуганном детском личике открывался рот. Тень что-то говорила, но я не слышала и не понимала её.
Всё происходящее казалось странным сном.
Я смотрела на себя только ещё очень юную.
Или это не я.
"Крисс” Прозрачная тень колыхнулась и потянулась ко мне.
Подплыв почти вплотную, сестра смотрела мне в глаза не отрываясь.
“Тебе никак нельзя сдаваться, – услышала я в своей голове, – он уже рядом” "Крисс”
“Держись, младшая, – я улыбнулась, несмотря на свой страх, – туман хочет нас обеих. Ему нравится наш свет. Он охотится за тобой” Подняв руку, я попыталась коснуться сестры, но не вышло.
Это всё же был призрак, хотя я ощущала вокруг себя мощную магию жизни, которая фонтанировала в сестрёнке с самого рождения.
“Держись, Амэлла, северяне пришли. Туман боится их” Перед моими глазами вспыхнули чёрные круги. Сознание стремительно гасло.
“Не дай себя поймать чёрным теням" Грудную клетку сжимало тисками.
Не выдержав, я открыла рот, и вода мгновенно наполнила мои лёгкие.
"Нет, ты не должна умирать. Ещё немного” Тень кружила надо мной, пытаясь ухватить, но я понимала, что для меня всё уже кончено.
Я практически отключилась, когда чужие сильные руки обхватили меня за талию и с силой толкнули вверх. Оказавшись над водой, закашлялась и забилась в истерике.
– Тихо! – голос онгера Ригана звучал отрезвляюще холодно. – Такую глупость от тебя я не ожидал. Надеюсь, хоть причина веская, чтобы топиться, имеется. Но если из-за тебя, Амэлла Бессон, распереживается Мояла, если с ней или ребёнком, что случится, я тебя сам тут утоплю.
– Я не топилась, – пропищала я чужим голосом: горло драло так, что каждое слово давалось с болью. – Это был несчастный случай.
– Я видел! Не смей мне лгать, женщина, – рявкнул он. – Ви Алеш уже побежал в замок докладывать о случившемся. Пловец с него никакой. Каил только что вернулся. Хорошо, если парень сейчас не лишится головы. Твоя выходка может обернуться его смертью.
Я попыталась возразить, но снова закашлялась.
Голова кружилась сильно, и было такое чувство, что тело моё будто кисель.
Положив на воду лицом вверх, онгер подхватил меня одной рукой за подмышку, второй же уцепился за предплечье. Ничего не понимая, я было дёрнулась, но мужчина поплыл на боку, гребя ногами. Берег стремительно приближался.
Я явно мешала мужчине, но он действовал уверенно и чётко. Поэтому, закрыв глаза, позволила ему меня спасать. По-хорошему, мне его благодарить нужно. Он ведь так вовремя пришёл мне на выручку.
Но то, как он говорил со мной, смущало.
К горлу подступила тошнота.
Мне стало совсем дурно.
Я подумаю об этом потом.
Над моей головой всё так же светило яркое солнце, спускаясь к горизонту.
Предзакатная зорька окрашивала небеса в тусклый оранжевый цвет. Красиво!
Меня подняли и вынесли из воды. Где-то вдалеке слышался гвалт.
Кто-то кричал, как лютый зверь.
– Ух, как твоего гера пробрало, – усмехнулся Риган. – Этот туманник оказался ещё бешеней, чем я думал. Не повезло тебе, девочка, такой нрав, как у него, сдержать сложно.
Мне не понравились его слова.
Более того, сейчас он был мне неприятен. Но представив, как моё падение должно было выглядеть со стороны, я осознала, что он там себе вообразил.
– Я. правда, упала случайно, – эта фраза принесла мне новую порцию боли.
Сглотнув, положила ладонь на своё горло. – Я сглупила.
Закашлявшись, попыталась принять более удобное положение, но онгер резко передал меня кому-то. Подняв взгляд, увидела над собой перекошенное злобой лицо моего туманника.
На человека он и вовсе не походил.
Я должна была испугаться, сжаться в комочек, попытаться уползти, вместо этого я просто крепко обняла его за шею и прижалась плотнее к его телу.
– Зачем? – прорычал он. – Как ты посмела решиться оставить меня? Как ты посмела бросить меня, Амэлла!
– Я не хотела, – честно ответила я. – Это нелепая случайность.
– Зачем ты пошла сюда одна? Без Алеша. Зачем? – не унимался он.
– Хотела побыть там, где когда-то была счастлива. – уткнувшись лбом в его плечо, поняла одну вещь: я не смогу спокойно наблюдать, как он меняет любовниц. Как улыбается не мне. Любит не меня.
Одинокая слеза упала на его плечо.
– Мы уезжаем, Амэлла, прямо сейчас. Я переодеваю тебя, собираю вещи, и мы возвращаемся домой.
Развернувшись, он пошёл в сторону замка.
Обнимая его, я наслаждалась мужским теплом. Слушала, как он дышит, и пыталась поймать один с ним такт.
Зачем я это делала?
Не понимала и сама.
Уезжаем!
Куда? На север!
Зачем?
Что изменится, если мы покинем эти места.
Я снова зашлась кашлем.
Вроде и пробыла в воде считанные мгновения, а чувствовала себя так, словно действительно умерла и воскресла.
– Найдите Вэя, – прокричал Каил кому-то невидимому, – Он уже ждёт вас в комнате, гер, – ответил откуда-то сбоку ви Алеш.
Обернувшись, заметила, что на его лице стремительно разрастается гематома. Ему кто-то глаз подбил.
– Зачем ты ударил его? – этот вопрос сорвался с моих уст сам собой.
– Затем, что велено ему было охранять, а не твои капризы выслушивать, – рявкнул Каил. – Я найду другого охранника.
– Не хочу я другого, – возмутившись, я ухватилась за плечо мужа и попыталась сесть на его руках. – Пусть Алеш остаётся.
– И чем же он так приглянулся тебе? – в голосе моего северянина слышались странные нотки.
– Любит поговорить. – я прочистила горло. – Много рассказывает о жизни северян, и абсолютно не смотрит на меня, как на урода, – пробормотала я мужу на ухо. – Оставь его, пожалуйста. Мне с ним уютно.
– Ты меня любишь?
Услышав такой вопрос от Каила, я вздрогнула и сглотнула.
– Я задал вопрос, Амэлла, – прорычал он.
– Это нескромный вопрос, – попыталась ускользнуть я от ответа.
– ТЫ! МЕНЯ! ЛЮБИШЬ! – грубо, подчёркивая каждое слово, снова произнёс он.
– А ты меня? – ответила я вопросом на вопрос.
– Да, я безумно люблю тебя. А теперь отвечай, моя вартеса, что ты испытываешь ко мне. И не смей мне врать. Я не стерплю этого, ты поняла меня.
Кивнув, я снова положила голову на плечо мужчины, не решаясь открыть рта.
– Ты любишь меня, Амэлла Бессон? – в третий раз спросил он.
– Да, – произнесла я одними губами, – и это причиняет мне боль.
– Почему? – Каил остановился.
– Потому что мужчины, наделённые властью, любить не умеют. Только править.
Только использовать и ломать.