Ворота города больше не закрывались, но узкий коридор по-прежнему вел вверх по холму, из облицованного гладким камнем фонтана все так же бил ключ, а меллорн владык, вокруг ствола которого лианой вилась бесконечная лестница, казался самым величественным и громадным.
Крысеныш не осмелился подняться наверх, прошел вдоль ручья по неглубокой ложбинке и обнаружил каменный постамент с чашей. Внутри чаши скопилась дождевая вода.
«Уходила третья эпоха. Уходили Элронд и Галадриэль, минули дни Колец…»
«Наступила эра людей», — закрыв книгу, добавила от себя Лена.
Основательно наступила. Прошлась своими ботинками тысячного размера по полям, по лесам и по людским судьбам. Кого поломала, кого раздавила, кого напугала до смерти, кого вышвырнула с пути могучим пинком.
Вот уже несколько лет Лена жила с бабушкой. Родители у нее тоже были, но так — номинально. Мама усиленно устраивала личную жизнь, создавала новую семью, постоянно обещала, что заберет дочку к себе. Как только всё наладится. Но всё, по обыкновению, налаживаться не собиралось. Питало оно непреодолимую страсть к раздрызгу и неопределенности. И Лена на очередные мамины заверения уже не обращала внимания.
Папа, наверное, тоже устраивал личную жизнь. Еще самозабвенней, чем мама. Потому, как уже несколько лет не было о нем ни слуху, ни духу. Да и бабушка не прыгала до потолка от восторга, когда получила на постоянное содержание внучку. Но не сдавать же ребенка в интернат при наличии такого количества родственников?
В общем-то, с бабушкой Лене жилось неплохо. Да что там? Очень даже нормально жилось. Пока бабушка не вышла на пенсию и не решила все лето проводить в деревне в каких-то там удаленных от цивилизации заповедных местах. Крайне экологически чистых и благотворно влияющих на организмы детей и пенсионерок.
— Баб, ну вот зачем тебе это нужно? — задала резонный вопрос Лена. — Целое лето пахать на огороде. В твоем-то возрасте.
— Елена! — бабушка возмущенно нахмурилась. — И тебе не стыдно. В каком еще возрасте?
Бабушке еще не было шестидесяти, и чувствовать себя старой развалиной она не собиралась. Но и внучка не собиралась гробить целое лето в затерянной среди лесов глухой деревушке, ползая по грядкам одним местом кверху.
— Баб, ну ладно, у тебя огород. А мне-то что там делать? У меня же никаких способностей к сельскому хозяйству.
— Невелика наука — сорняки дергать. Справишься.
— Да зачем же их дергать? Они тоже жить хотят.
— Елена! — словно лозунг громко бросала бабушка, вкладывая в одно слово тысячу значений и интонаций. Но внучка и тут не отступала.
— Нет, все-таки. Что я там буду делать? В этой твоей Тьмутаракани только бабульки с малышней. Даже пообщаться не с кем. И телевизор ни один канал не ловит.
— А ты книжки читай. Разве вам на лето не задали?
— Баб. А может, я здесь останусь? — предпринимала последнюю попытку Лена. — Ты от меня отдохнешь, морально окрепнешь.
Но бабушка в праведном негодовании поджимала губы.
— Ленка! Не мели ерунды. Как я тебя одну брошу?
Деревня и правда располагалась далековато от цивилизации, среди лесов, на берегу большого озера. Окружающей природой просто нельзя было не восхищаться. Но ведь это для лося, например, или зайца, природа — главное в жизни. А человеку необходимо общество. Он — существо социальное.
Лене и поговорить не с кем. Не выяснять ж с такими как бабушка пенсионерками, у кого радикулит сильнее разыгрался или какое средство от колорадского жука самое эффективное. И не скакать же целый день с неугомонной малышней. Книги, конечно, выручали, но на фоне насыщенной событиями придуманной жизни реальное существование становилось еще более скучным и монотонным. Хоть волком вой.
Из списка заданных на лето книг Лена прихватила только парочку. Для отвода глаз. Остальные выбирала по принципу, чтобы поинтересней. У одного из одноклассников позаимствовала «Властелина колец». Недавно посмотрела фильм. Там такие события, такие приключения, такая яркая жизнь, и герои непривычные. Самый главный — вовсе не героический. Маленький, не слишком-то смелый, не слишком сильный и решительный хоббит Фродо. И сразу захотелось почитать.
Книжки почти всегда лучше фильмов, а тут фильм — просто потрясный. Какая же тогда книжка!
Дочитывая последние страницы, Лена испытывала разочарование.
Обидно, что история заканчивалась, но еще обиднее — она заканчивалась не так, как хотелось бы. Волшебство уходило из Средиземья., чудесный необыкновенный край превращался в реалистичную страну, а величавых, удивительно красивых эльфов ожидала печальная участь маленького народца холмов. Нечестно!
— Баб! Я пойду, погуляю! — крикнула девочка хлопотавшей на террасе бабушке. Та, конечно, ответила, как полагается:
— Только недолго. И далеко не уходи. Да клещей не нацепляй. Надень длинные брюки и сапоги.
«А еще пальто, варежки и водолазный шлем», — добавила про себя Лена и выскользнула в калитку в чем была: в шортах и футболке.
Она двинулась вдоль берега, презрительно и сердито сощурилась в сторону наглого заезжего автомобилиста, моющего машину прямо в озере: «Думает, он такой крутой, что трава растет и вода течет исключительно для его пользования. Такой крутой, что может вести себя, как свинья», потом свернула к лесу.
Лена любила бродить среди деревьев. Пока идет светлый, пронизанный солнцем березняк, трава под ногами высокая и мягкая, невзначай дотрагивается до щиколоток и щекочет. Любопытные глазки цветов выглядывают из зелени. Некоторые смотрят гордо и открыто с высоких стеблей, другие — украдкой, притаившись среди травинок. А когда начинается сумрачный бор с бесконечной колоннадой из рыжеватых стволов, поддерживающей высокий потолок, под ногами шуршит опавшая хвоя, и травяной ковер не сплошной. Он состоит из раскиданных то тут, то там разномастных лоскутков. Низкие, хрупкие, светло-зеленые — кислица. Высокие, пышные, темные, блестяще-глянцевые — черничник. Лохматые, крикливо украшенные широкими ярко-зелеными перьями — папоротник.
Лес хранил в себе столько таинственного и сказочного, древнего и неизменного, что хотелось верить, будто волшебство не ушло из мира полностью и навсегда, а притаилось до поры до времени в таких вот нехоженых дебрях и чащах и ждало теперь своего часа. И Лена представляла себя необыкновенным существом, хозяйкой леса, юной волшебницей. Она шагала и шагала, не беспокоясь о том, что может заблудиться. В лесу протоптано столько тропинок — какая-нибудь да выведет. И одна действительно вывела в какое-то прежде незнакомое место.
Стволы расступились, открывая небольшой пригорок. Его не заливал солнечный свет, потому как широкие сосновые шапки прикрывали сверху. Лишь нескольким лучам удалось пробиться сквозь могучие кроны, и они золотыми нитями соединяли небо и землю.
На вершине пригорка Лена обнаружила непонятное строение. Вроде как основание колодца. Сейчас так делают. Врывают в землю широкую бетонную трубу, край которой немного приподнимается над землей. Вот и здесь — то же самое. Только бетон немного странный: гладкий, с темными прожилками, почти как настоящий камень, и вода стоит высоко, зачерпнуть можно даже не особо вытягивая руку.
Лена обошла колодец кругом — в остальном ничего необычного! — и заглянула в зеркало воды.
Крысеныш склонился над чашей. Поверхность воды не отражала, была темной, словно покрытой непроницаемым, но неощутимым занавесом. Постепенно занавес словно бы начал раздвигаться, зеркало посерело и прояснилось. Но Крысеныш увидел в нем не свое лицо, как ожидал. Из глубины смотрела незнакомая девочка. С длинными светлыми волосами, отливающими золотом, с тонкими белесыми бровями, с большими серо-голубыми глазами. Похожая на эльфа.
Крысеныш взгляда не мог отвести, смотрел и смотрел на это чудесное видение, наклоняясь все ниже. Рука его неосознанно потянулась к зеркальной поверхности. Отражение ответило тем же движением.
Крысеныш не заметил, как коснулся воды. На одно мгновенье пальцы его почувствовали нежное прохладное прикосновение, и тут же жидкость брызнула вверх упругим фонтаном. Крысеныш отлетел в сторону.
Он поднялся не сразу, сначала протер залитые водой глаза, несколько раз моргнул и услышал рядом:
— Ничего себе! Это как? Что происходит? Вообще, в чем дело?
Крысеныш моргнул еще раз, убеждаясь, что зрение у него в порядке.
Ничего не изменилось, все осталось так же, как секунду назад. В нескольких шагах от Крысеныша стояла похожая на эльфа девочка. Только одета она была очень странно. Крысеныш никогда не видел такого наряда.
Девочка посмотрела по сторонам, вверх, под ноги, но, в конце концов, остановила взгляд на Крысеныше.
— И что это было? Где я?
Поняв, что обращаются к нему, Крысеныш торопливо вскочил.
— Ты в Лориене, госпожа! — тихо ответил он и поклонился.
Эльфийка выдохнула изумленно.
— Где?
— В Золотых лесах.
Девочка опять завертела головой, произнесла, запинаясь:
— Мне бы присесть.
И заметила бегущий по зеленому логу ручеек, в струи которого вплетало солнце свои лучи, увидела усыпавшие землю золотые листья и каменную чашу на невысоком постаменте.
— Зеркало Галадриэль? — проговорила девочка вопросительно, не веря собственным словам. — Это, правда, Лотлориен?
— Да, госпожа, — кивнул и одновременно еще раз поклонился Крысеныш.
Эльфийка удивленно взглянула на него.
— Слушай! Перестань называть меня «госпожой»! Какая я «госпожа»? Я — Лена?
Крысеныш озадаченно молчал. Ему подумалось, он неправильно расслышал имя и теперь боялся произнести.
Девочка точно расценила его замешательство.
— Ну, Лена! — повторила еще раз, четко и громко. — Е-ле-на.
— Эленар? — робко уточнил Крысеныш.
— Пусть будет Эленар, — согласилась Лена. Новая форма имени неожиданно показалась ей более подходящей, а привычное «Елена» зазвучало вдруг как-то не так.
— А тебя как зовут?
Крысеныш назвался и смущенно потупился. Эльфийка Эленар недоуменно хмыкнула в ответ.