Окружающие нас пейзажи тоже не приносили радости, навевая тоску. Пустоши, они и есть пустоши — голые, бесплодные земли, кое-где покрытые жалкой растительностью, почти всё время укутанные белесым туманом, приносящим с собой мерзкую промозглость. Мы шли, потерянные в этом безвременье, и казалось, нашему путешествию не будет конца, и мы навечно останемся на этих землях.
Но однажды всё изменилось. Это был восьмой или девятый день нашего бродяжничества, я уже не считала. Ботинки наши успели стоптаться, одежда пропылиться, а питьевая вода в очередной раз заканчивалась. На небе было ни облачка, и о дожде можно было только мечтать. А еще безумно хотелось отрезать длинные космы, немытые уже… Да я даже не знаю, когда это было — сколько месяцев, а то и лет тому назад. Хотя то, что меня всё еще искали, заставляло надеяться на лучшее.
— Не бойся, скоро мы выйдем к реке. Я знаю эти места, — подбадривал меня некромаг.
— Точно также ты говорил четыре дня назад, когда мы набрели на болота.
— Ну кто знал, что ландшафт так изменился за какие-то несколько сотен лет.
— Действительно, как такое возможно — мир меняется! — издевательски воскликнула я. — Ты…
— Помолчи, — прервал меня некромаг, и настороженно замер. — Я чувствую присутствие людей.
Глава 11. Мир изменился
Чутью некромага можно было верить — зная всё о мёртвом, поневоле начнёшь разбираться и в живом. Я присела на корточки, положив руку на дорогу и закрыла глаза, обостряя слух и ощущения. Почти сразу я почувствовала пока еще слабые колебания, сотрясающие землю.
— В паре километрах вперёд по дороге, — определила я. — Несколько всадников, может быть отряд, двигаются быстро. Что будем делать, прятаться?
— Нет, но с дороги лучше сойти. Не надо, чтобы они видели нас раньше времени.
Мы устроились у обочины. Хель закрыл глаза, и казалось, заснул, я же готовилась к возможной битве, подготавливая своё тело к трансформации. Точки на горизонте приближались всё ближе, превращаясь в всадников. Пять человек, и кажется, по нашу душу. Мы находились в уязвимой позиции — если все они маги, и настроены к нам недружелюбно, то придётся несладко. Впрочем, военный отряд представляет собой не меньшую угрозу — от пуль и болтов даже магия не всегда способна спасти.
Когда они были уже совсем рядом, я повернулась к Хелю, чтобы растолкать его. И никого не обнаружила. Изумленно завертела головой. Да где же он?!
— Анхельм? — с тревогой позвала я. Не мог же он меня бросить, это смешно! — Хельмин?!
— Я здесь, не обращай на меня внимания.
Лишь услышав его голос, я сумела найти его взглядом. Нет, он не стал невидимкой, просто стал как-то совсем незаметным, сливаясь с окружающим пространством. Уважаю — так тонко использовать подобное заклинание даже не все маги иллюзии могут.
Поднимая в воздух клубья пыли, в нескольких шагах от меня всадники остановились. Почти сразу напряжение покинуло меня — я почувствовала силу, исходящую от некоторых из магов, почти неуловимый запах магии, говорящий о том, что в отряде есть арэнаи. Двое всадников впереди спешились, и я ахнула, не веря своим глазам. Эрик и Гэлин, мои любимые кузены!
— Несс!
— Мы думали ты мертва!
Эрик сжал меня в объятих. Мы с ним почти ровесники — он старше меня лишь на пять лет, поэтому мы всегда тесно общались. Шебутной, вспыльчивый, громогласный — типичный Эйнхери. Но по-настоящему я близка пожалуй с Гэлином. Ему было около сорока, на сорок он и выглядит — и не потому что бережет магическую силу, не желая омолаживаться. Просто старшему сыну моего дяди, который когда-то женился на смертной, не повезло, и он родился обычным человеком, без малейших магических способностей. Зато Гэлин один из лучших стрелков Ойкумены, безупречно владеющий почти всеми видами огнестрельного оружия. Так и сейчас — к поясу брюк прикреплена кобура, а за спиной торчит рукоять любимого карабина, магически усовершенствованного. Он неспешно подошёл ко мне, улыбаясь одними глазами и невесомо касается поцелуем моей пропыленной щеки.
— Я рад, что ошибался. Ты заставила нас побеспокоиться. Рорик всех на уши поставил. И…
Но я его уже не слышала, так как встретилась взглядом с еще одним всадником. Он то что тут делает?
Изенгрим Бергель, человек, с которым я связана Договорм. Мой будущий муж. Среднего роста, длинными каштановыми волосами, собранными в драконью косу, и благородным лицом. Он спокойно кивнул мне, как старой знакомой.
Оставшиеся двое мне неизвестны. Коротко стриженная арэнаи в свободных брюках и притороченным к седлу полуторным мечом, настороженно водила головой по сторонам, видимо, чуя присутствие Анхельма. Мужчина рядом с ней похож на бывалого воина — на вид ему около ста пятидесяти, самый расцвет для арэнаи, когда физическая форма всё еще хороша, а магическая сила достигает своего пика. Он, как и его спутница, напряжен и собран — такого лучше не дразнить. Но он весь на виду, в отличии от того типа, что стоит во главе отряда. Из таких вот неприметных и получаются самые опасные противники.
— Агнесса, — склоняет передо мной голову предводитель, приветствуя. — Я рад видеть вас в добром здравии.
Интересно, чем его дед подкупил и что ему обещал, что он возглавил спасательную операцию по моему нахождению? Или это у меня мания величия, и он просто рядом проезжал? Нет, сомнительно. Боевые маги просто так по Пустоши разгуливать не будут, да и Гэлин с Эриком здесь явно по мою душу.
— Это Уна Бергель и Викар Бергель, — сказал Изенгрим, спешиваясь и кивая в сторону незнакомых мне боевых магов. — Уна улыбнулась мне, а Викар сухо поклонился.
— А меня зовут Анхельм Нидхёгг.
К чести Изенгрима, он остался спокоен, в отличии от всех остальных. Эрик дёрнулся, и по его лицу прокатилась волна трансформации. Уна выхватила меч, а на кончиках пальцев Викара вспыхнули алые искры. Даже рука обычно невозмутимого Гэлина дёрнулась к кобуре. Изенгрим же за доли секунды прочел ситуацию, верно истолковав мою безмятежность, и проявил похвальную выдержку. Лишь левая бровь слегка дёрнулась, когда он наконец узрел некромага, возвышавшегося над ним подобно башне.
Ну да, я тоже не сразу привыкла к этой махине, но побывав в Алискане, стране великанов, перестала реагировать на кажущееся мне изначально унизительным превосходство в росте.
— Полагаю, вы вместе с айри Эйнхери, айрин Нидхёгг?
— Да. Называйте меня просто Анхельмом, — широко улыбнулся некромаг.
Опять кого-то играет, лишь бы дурачка опять не включал. Надоело.
— Что ты за маг? — резко спросила Уна. Крылья ее носа подрагивали, будто она чуяла что-то.
Хель развёл руками.
— Так сразу лезете в душу? Давайте сначала познакомимся поближе, а потом, может быть, я и доверю вам свои секреты…
Все как-то снова резко напряглись. Я аккуратно загородила Хеля собой.
— Он спас меня, и я его должница.
Взгляд Изенгрима пробежался от моего лица к лицу некромага и снова вернулся. Кажется, он сделал какие-то выводы для себя.
— Я рад, что мы тебя нашли, — спокойно сказал Бергель. — Все думали, что ты стала первой жертвой войны, хотя Эйнар утверждал, что в твоём похищении виноват какой-то маг хаоса. Это так?
— Частично, но затем вмешались другие факторы, — ответила я. А затем прокрутила слова Изенгрима обратно, и поняла, что меня зацепило: — Жертва войны? Какой войны?
— Между Тайрани и Алисканом. Ты не знала?
— Когда она началась? — непослушными губами произнесла я.
— Полтора месяца назад.
— Элоиза?
— Убита. Это стало последней каплей, перевесившей чашу терпения Императора Тайрани. Мы не хотели начинать войну, но у нас не было выбора.
Если бы не тепло руки Хеля, его безмолвная поддержка, я бы не смогла остаться такой спокойной. Внешне спокойной. Элоиза мертва. Маленькая глупая принцесска, которую я оставила одну в чужом городе. Это только моя вина.
— Агнесса, с тобой всё в порядке? Твои глаза… — Изенгрим внимательно изучал меня, с каким-то холодным исследовательским интересом.
— Что с моими глазами?
— Они меняют цвет, — это ответил уже Гэлин. Беспокоится за меня.
— Всё в порядке, — я вымученно улыбнулась, а точнее, скривила лицо в пародии на улыбку. — Лучше расскажите, что мы пропустили, пока нас не было. И какой сейчас месяц и год.
Эрик удивленно чешет затылок.
— Тебя не было больше полугода. Сейчас конец августа.
Тьма стелилась по земле как дым, ластится к озябшим плечам, заставляя ближе пододвигаться к дымному, но столь приветливому костру. А вот людей, окружающих его, назвать приветливыми и дружелюбными было сложно. Всполохи пламени освещали мрачные и отчужденные лица моих спутников, слушающих тихий голос Изенгрима Бергеля.
Изенгрим был скуп в описании своего путешествия. До степей он и его спутники доехали без приключений. На границе в этот раз всё было тихо. Напали на них только один раз, и то какие-то убандиты, не разобравшиеся, что имеют дело с магами, притом хорошо вооруженными, за что и поплатились. А вот со степняками пришлось повоевать — местные ханы не слишком-то любили боевых магов, считая нас чем-то вроде одержимых духами зверей. В самой середине их путешествия тайранцев настигла весть об убийстве принцессы, которая как раз возвращалась в Истик, навестить отца и брата. Но так и не доехала.
— Кто? — лишь спросила я.
— Салман Джудо. Заколол кинжалом принцессу в её спальне, и покончил с собой.
Я вздрогнула. Джудо… Тот честный, немного простодушный вояка? Он не стал бы убивать слабую женщину, даже под прямым приказом, предпочтя скорее смерть. Если только его не заставили магией.
— Могло ли это быть связано с покушениями на Императора и Канцлера, что были ранее?
— В крови Салмана пока ничего обнаружили. А ментальную магию на мёртвых распознать нельзя, ты же знаешь. Часть же его личных вещей собрана, как будто он заранее готовился к побегу. Император Майстер рвёт и мечет, требуя расплаты. Не знаю, сколько я еще могу его удерживать от опрометчивых шагов, — Бергель устало потёр лицо.