Стоп! Я открыла глаза — одновременно в двух местах: в пещере и там, среди океана первозданной магии. Кажется, мои способности Повелительницы в кой-то веки работали на меня, а не против. Я могла использовать эту странную силу в обход Ниаз. И пусть моё тело умирало, перед смертью я могла успеть спасти хотя бы одну жизнь.
Вместе с тонкими струями живой магии я поднялась вверх, сквозь толщу камня, по самым узким трещинам в земле, пока не оказалась на поверхности. Ниаз, склонившаяся над телом Тари, и жадно слизывающая с его груди кровь, не заметила, как у её ног, вместе со слабо бьющими струйками Источника, появились тонкие нити, похожие на паутину. Они оплели её стопы, и она, наконец, обратила внимание на происходящее, пытаясь смахнуть их со своей кожи, но лишь влипла в мою магию еще сильнее. Глаза её вспыхнули от ярости.
— Думаешь, тебе это поможет, Повелительница? Твоя сила ничего не может сделать мне!
— Я знаю, — сказала я одними губами.
Ниаз, в конце концов, заметила, куда я смотрю, ну уже слишком поздно. Тари, как и она, был оплетён моими белесыми нитями, но они, свитые с синими струями Источника, не сдерживали его, а давали силу, позволяя приподняться над каменным ложем. Ладони его обвили плечи Ниаз, удерживая её бесплотное тело на месте.
— Давай, — шепчу я, — коснись её, выпей…
И Тари послушно коснулся губами белоснежной длинной шеи, заставляя Ниаз исторгнуть громкий крик, на который отозвались десяток талсу, неведомо как очутившиеся в пещере. Там, где Тари поцеловал Ниаз, на её коже проступали уродливые тёмные пятна, распространяющиеся дальше, по её рукам, за ворот платья. Смешались цвета — черные пряди волос Ниаз, белоснежные нити моей силы, и синие, почти ультрамариновые струи силы, которые, вопреки всем законам природы, текли не вниз, а вверх. Гул из-под земли становился совсем невыносимым, и окружающее пространство потонула в яркой вспышке.
Когда я в следующий раз пришла в себя, моя голова покоилась на чём-то мягком. Наконец-то благословлённый полумрак, только слегка подсвеченный каким-то неярким светильником. Я скосила глаза чуть влево… И изумлённо заморгала. Я лежала на коленях Тари, который являлся не только моей подушкой, но и одновременно и тем самым светильником — его кожа, в самом прямом смысле, светилась. Зато на ней ни царапинки — все следы, даже шрамы с лица, исчезли. Тари без них казался совсем юным, и удивительно красивым. Да он не проклят богами, он ими благословлён…
Тари сидел прямо, с закрытыми глазами, не обращая на меня внимания.
— Воронёнок? — хрипло позвала я.
Тари мгновенно отозвался:
— Да, котёнок?
Я издала удивлённый смешок, и тут же застонала от боли. Отдышавшись, спросила:
— Почему… котёнок?
— Потому что у тебя явно больше одной жизни, а до полноценной кошки, ты ещё, извини, не доросла. Иначе бы не лезла, куда не надо.
Его глаза странные. Они, как и всё его тело, немного светятся, но это не единственная странность — взгляд слишком неподвижный, несфокусированный.
— Что с твоими глазами?
— Кажется, я ослеп, — будничным голосом сказал салдорец.
Я не выдержала и рассмеялась. Ай да тетка, королева гадалок! Вот уж не думала, что её предсказания будут сбываться так буквально! Обещала мне встречу со смертью, да и не однажды — всё сбылось. Обещала слепого и беспомощного спасителя — а вот и он!
Смех прервался кашлем, от которого во рту остался железный привкус.
— И где же она? — проворчала я. — И почему мне еще так больно?
— Если ты про Ниаз, то я её давно уже не чувствую. Такие, как они, могут умереть?
— Я не знаю. Но я не про неё — если ты ещё жив, значит, Ниаз нас не скоро побеспокоит. Я про Госпожу Смерть.
— Ты умираешь?
— Не хочу драматизировать, — прошептала, — но вполне возможно, что да. Я перестала чувствовать свои руки, да и ноги давно отнялись.
— Я могу что-нибудь сделать?
— Едва ли. За помощью ты в таком состоянии не дойдёшь, а остальные едва ли нас найдут, по крайней мере до рассвета…
Я вновь закрыла глаза, надеясь, что смогу вновь упасть в небытие, но Тари нещадно меня затормошил.
— Агнесса?
— Да, вороненок?
— Скажи, ты видишь что-нибудь за моей спиной?
— Поверни мне голову. Так… осторожнее! Ага, вижу, столб синего света, уходящего в свод пещеры. А как ты узнал?
— Почувствовал, — коротко ответил салдорец, морща лоб в раздумьях. — Это и есть тот Источник, о котором вы говорили?
— Наверное, — неуверенно ответила. — Впервые встречаю такую фиговину.
— Ниаз говорила, что Источник может исполнять желания. Ведь он сможет излечить тебя!
— Боюсь, про исполнение желаний — было немного иносказательно. Но возможно, Источник сможет помочь. Твои же раны он излечил. Кстати, как ты выбрался из его центра?
— Выполз, после того как… — он сглотнул.
— Иссушил богиню досуха, украв её силы. Не исключаю, что и от моих способностей тебе хорошо перепало. Интересно, кем ты теперь стал, terrges?
Тари пожал плечами, и сняв меня с колен, неуклюже встал, попытавшись тут же взять на руки.
— Тяжёлая я, да? — сквозь зубы выдавила я, стараясь не застонать.
— Не очень, — пропыхтел Тари, — просто вслепую двигаться очень сложно.
Кое-как слепой дотащил парализованную до самого Источника, правда, кидать меня туда сразу он не стал, решив так сильно не рисковать. Мы остановились на самой его границе, и он опустил меня на землю.
— Опиши мне его, — восстановив дыхание, попросил Тари. — Он красивый? Источник?
— Удивительно красивый, — подтвердила я. — Как поток солнечных лучей, бьющих только не из неба, а из камня. И цвет у этих лучей не жёлтый, а сине-ультрамариновый. Шириной Источник в метра два-три, не больше, но силы от него… Я такого никогда не чувствовала.
— Звучит волшебно!
— А это и есть волшебство, древняя сказка — и нам с тобой удалось не только к ней прикоснуться, но и поучаствовать в её создании.
Синий Источник — наш общий ребёнок, ага. А Ниаз, значит, была повитухой. Умереть можно. Вот только не хочется.
— Что же, — наконец сказала я. — Надо рискнуть. Тебе придётся опустить меня в Источник. Что бы ни произошло со мной, едва ли это окажется хуже, чем медленная и мучительная смерть от ран. Сними с меня одежду, так энергия Источника будет лучше проходить.
Тари раздел меня. Мне вспомнились те дни, когда он наблюдал за тем, как Орани пытает меня, и то, как Тари потом одевал меня — с профессиональной сноровкой целителя. Но сейчас его руки гораздо осторожнее и нежнее.
И столь же осторожно он поместил меня в центр потока силы. Струи Источника омыли моё покалеченное тело тёплыми морскими волнами, смывая боль и усталость.
Глава 28
Великие Степи, Изенгрим и Эрик.
В воздухе пахло порохом, магией и кровью.
— Слева!
Грим резко развернулся, и клинок его меча вонзился в брюхо ещё одной проклятой кошки. Несколько трупов уже валялось около его ног, обагряя кровью столь неуместный в конце весны снег. Поблагодарить Эрика он не успел, и вместо этого подрезал ещё одну талсу, подкрадывающуюся к Эйнхери со спины.
Эрик, отбросив уже ненужный револьвер с пустым барабаном, выхватил короткий палаш и снёс голову последнему демону.
Еще несколько секунд напарники настороженно прислушивались, вглядываясь в темноту.
— Как будто с ума сошли, — пожаловался Эрик. — Нормальные звери так себя не ведут!
— А это и не нормальные звери. Не заметил, что они, даже когда оказались в меньшинстве, не убегали, а продолжали защищать вход в пещеру?
— Ага. Притом как раз в ту, куда уходят следы.
Грим и Эрик переглянулись. Всё напряжение между ними ушло под воздействием общего интереса — спасение одной очень неосторожной арэнаи, приходившейся одному сестрой, а другому невестой. Эйнхери проснулся через полчаса, после того, как ушла Агнесса. Вспомнив слова сестры, он похолодел, и выругался. Исследовав пещеру, и обойдя вокруг неё на всякий случай, он принялся будить Изенгрима. Еще минут через двадцать они уже спускались по той тропинке, по которой ушла Агнесса. Дальше следы терялись, и им пришлось ещё немного поплутать, пока, наконец, оба не почувствовали чудовищную вспышку магии, выворачивающую их изнутри. Рванув в ту сторону, они без всякого удивления вновь обнаружили следы Агнессы, а затем и пещеру, охраняемую стаей талсу, слишком крупных, сильных и свирепых для своей породы.
Вот с последними им и пришлось немного повозиться — да так, что даже использовав все свои способности боевых магов, они были измочалены до невозможности.
— Ну что, пойдём дальше? Посмотрим на эту магическую аномалию? Кстати, тебе не кажется, что эта гора немного светится? Что-то меня это как-то напрягает.
Грим нахмурился, поднимая упавший факел и зажигая его лёгким щелчком пальцев:
— Неважно, не бери в голову. Нам это не навредит.
— Эй, ты явно чего-то знаешь! — воскликнул Эрик уже в спину Гриму. — И подожди меня! Меня же кошка поцарапала — любимую ногу задела! Правую! А вдруг этот демон заразный…
Но оказавшись под сводами пещеры, Эрик заткнулся. Слишком странное чувство рождало это место — не то, что плохое, но и комфортным его сложно было назвать. Шли они, казалось, целую вечность, пока не появился странный, синеватый свет. Замедлив ход, маги вытащили оружие, плавно перетекая в боевой трансформации.
Внутри было тихо, лишь лёгкое, едва ощутимое гудение царапало слух. Везде валялись крупные осколки скал, но вот центр был почти идеально пуст — лишь большой и плоский камень, из которого поднимался столб света.
На фоне этого странного явления два человека не сразу бросались в глаза. Голый парень с тёмными волосами, сидевший к вошедшим магам спиной, и обнажённая девушка, лежавшая на плоском камне в потоке синего света.
— … салдорец! — выругался Эрик, жалея, что его револьвер пуст. Придётся марать свой палаш кровью этого шакала.
Он двинулся было к Тари, но был остановлен Гримом: