Сакура-онна, не отводя взора, голодно смотрела на украшения Юичи. Украшения – это подарок жениха будущей невесте. То, чего, если верить легенде, она сама не получила. Жених был не богат. Перстень к ним не относится, но камень в нём тот же.
Я сделала шаг к столу.
– Хочешь их?
На лице Сакура-онны появилось какое-то непонятное выражение. Но ясно было одно: хочет. Ей для чего-то нужны эти проклятые богами побрякушки. И сама она их взять по какой-то причине не может.
Я быстро соображала: может, нужен дар? Я добровольно должна их отдать?
Времени размышлять не было, поэтому я быстро сгребла подарок жениха и кинулась к окну, на ходу швыряя в него кандзи «Лестница».
На такой скорости и с занятыми руками я чертила первый раз, поэтому лестница вышла кривой и рассыпающейся фиолетовыми искрами прямо под ногами, но проскочить нужную высоту я успела. Правда, на последней ступеньке нога пошла не туда, я ойкнула и покатилась кубарем по земле. Только намертво вжала в грудь украшения Юичи как самую огромную ценность. Зато меч отлетел в сторону. Цуми с ним, потом подберу.
Голова загудела, наутро буду вся расцарапанная, словно ввязалась в драку благородных дам на приеме. Отплевываясь от травы, я вскочила на ноги и помчалась вперед. Судя по ледяному воздуху, Сакура-онна не теряла времени и неслась за мной.
Я бежала, перескакивая камешки и ямки на дороге, про себя отмечая, что надо будет ткнуть ремонтникам в недосмотр, и молила всех богов, чтобы не нарисовался никакой защитник. Заминка – и Сакура-онна поймет, куда мы бежим.
Сердце колотилось в ушах, острые кончики канзаши и гребней впивались в грудь, но я не останавливалась.
Быстрей-быстрей-быстрей.
Ветер свистел в ушах, позади слышалось шипение Сакуры-онны.
Дыхание начало резать легкие. В какой-то момент я просто остановилась, опираясь на ствол первого попавшегося дерева. Свалиться прямо перед целью будет вообще позорно. Сакура-онна тоже отстала. То ли почувствовала неладное, то ли заплутала среди столбиков, расставленных возле дорожек поместья. Каждый из них Тайдзю лично расписывал кандзи-оберегами, отгоняющими злых духов. Работа была долгой и кропотливой, потому что духовник напитывал каждый из них своей персональной рёку. Как показала практика, работал он на совесть. Вон, Сакура-онна заплутала и не может проскочить стрелой вслед за мной.
Невдалеке мелькнуло белое кимоно.
– Давай-давай, догони, – выдохнула я и припустила снова.
Сакура-онна взмыла в ночное небо и издала какой-то протяжный вой. Я немного сбавила шаг, потому что в паре десятков шагов от меня вспыхнули сумасшедшим фиолетовым пламенем тории.
Ну, Плетунья, помоги!
Я кинулась к тории и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Фиолетовое пламя опаляло. Чуть качнешься и не удержишься – сама попадёшь туда, куда надо скормить жертву.
Позади раздался повторный вой.
Сакура-онна смотрела на меня во все глаза, но не решалась подойти. Тории её пугали.
Впрочем, они пугали всех, тут ничего удивительного.
Я показала канзаши и гребни. Изящные цветы полыхнули рубиновыми искрами. Подвески зазвенели на ветру, заманивая и уговаривая взять их в руки.
– Оно будет твоим, – произнесла я и протянула руку к ней. – Ты можешь взять это. Я дарю. Но надо подойти.
Сакура-онна смотрела на меня чёрной бездной глаз. Смотрела так, что хотелось самой отойти от тории и вручить ей не только украшения, но и собственную голову.
Стоять, Аска Шенгай. Как столбы-обереги, как колодец с родовой силой, как полуразрушенный храм Плетуньи.
И я стояла.
Уговаривая себя и убеждая. Приказывая хоть обернуться камнем, только не подчиниться гипнозу этой бездонной черноты.
Губы Сакуры-онны дрогнули.
Отдай.
Меня словно прошило молнией с ног до головы.
Я сделала шаг назад, приближаясь к тории. И все так же держала украшения на вытянутой руке. Не думать о напряжённых мышцах. Не думать, что рука уже начинает подрагивать.
– Возьми, – произнесла я охрипшим голосом, но все той же уверенной интонацией. – Просто возьми.
Сакура-онна каким-то рваным и нервным движением подалась ко мне.
За её спиной появился Айдзи и ещё несколько человек. Не спят. Поняли, что рядом кто-то носится. Надо было как-то дать им знак, чтобы не лезли, однако в голову ничего толкового не приходило.
Отдай мне их, девочка.
– Возьми, – повторила я. – Они твои.
И снова отступила.
Спину опалило. Ещё чуть-чуть – и волосы на макушке вспыхнут огнем. Но я стояла на месте и смотрела на Сакуру-онну.
Один шаг, второй, третий.
Она шла ко мне, не в силах отвести взгляд от рубинов Юичи.
«Давай-давай, – молила я про себя. – Ну же, иди быстрее».
Сакура-онна, разумеется, это не слышала. А потом и вовсе замерла. Подняла руку и медленно вынула спицу из волос. Вместе с окровавленными лепестками сакуры вниз упал тяжёлый шёлк волос.
Дар за дар.
Я невольно вздрогнула.
Сакура-онна протянула мне спицу, до этого постоянно поддерживающую её прическу. Капли крови с нежных лепестков медленно падали на земли. Запах вишни кружил голову.
Дар за дар. Согласно древнему закону. Я могу принять что-то только после того, как отдам часть себя.
Час от часу не легче!
Но тут уж выбирать не приходится.
Я взяла спицу. Мир не рухнул.
Сакура-онна потянулась к украшениям Юичи. Пальцы с черными когтями практически сомкнулись на первом канзаши.
Рывок.
Вниз.
Я что было силы кинула украшения прямо в пламенеющий зев тории.
Не-е-е-ет!
Бело-красные одежды шелковым росчерком пролетели мимо, отталкивая с дороги. Я не удержалась и упала на землю.
Крик Сакуры-онны слился воедино с голодным треском огня торий, которые тут же закрыли за собой проход.
Земля дрогнула.
Ко мне подлетели Айдзи и молодой мужчина в одежде кузнеца.
– Молодая госпожа!
Тут же подхватили и оттащили подальше от беснующихся торий, которым только что перепал очень лакомый кусок.
– Что произошло, пока мы устраивались спать? – тихо спросил Айдзи, стараясь скрыть тон: «Госпожа, вас можно оставить хоть на час?»
– Как видите, ко мне в гости пришла Сакура-онна, – ответила я с совершенно невозмутимым лицом. – И даже подарок оставила.
Мы одновременно перевели взгляды на спицу, которую я так и держала в руке, сжав, словно огромнейшую ценность. Хороший вопрос, что теперь с ней делать?
Люди начали шуметь.
Пытаясь отдышаться, рядом появилась наспех одетая Харука. Оценила обстановку, потом с беспокойством посмотрела на меня. Но меня, прежде всего, волновали тории.
Пламя будто стало спокойнее. Сила от столбов по-прежнему рассыпалась искрами, но уже не так ярко и интенсивно, как раньше.
– До утра ничего не трогать, – звонко сказала я, стараясь обратить на себя внимание. – Потом – разберемся.
– У молодой хозяйки очень необычные методы решения проблем, – вдруг улыбнулся кузнец, помогавший меня оттаскивать в безопасное место.
Симпатичный, кстати. Кажется, о нём тихонько вздыхает Юки.
– У вас и сама хозяйка необычная, – фыркнула я.
– Ой, что тут? Как тут? – донесся крик Ёсико.
В поле зрения появилась повариха с огромным казанком в руках. Вид у неё был откровенно воинственным. Я невольно спряталась за спину Айдзи. Ну так… На всякий случай.
– Только легла спать, как начал кто-то орать. Потом коты эти. Ходят всю ночь под окнами и голосят вовсю. Потом ещё что-то… А потом как побегут все! – Она обвела всех взглядом, заметила меня. В глазах плеснулось беспокойство. – Молодая госпожа! Вы целы? Они вас обижают?
Угрожающе качнулся казанок, мужчины дружно отступили назад.
– Всё хорошо, Ёсико, – успокоила я, осознав, что от вида поварихи струхнула больше, чем от Сакуры-онны.
Профдеформация, что ли?
Ёсико сказала что-то про бедную девочку, которая вынуждена ночами и днями оберегать покой клана, и умчалась на кухню, дабы сделать чай с успокаивающими травами и быстренько что-то подогреть. А то и напечь пирожков. Потому что силы надо восстанавливать.
Я не возражала. Ибо кто ж в здравом уме откажется от пирожков?
Однако перед тем как покинуть место, где произошло главное событие этой ночи, всё же обернулась и посмотрела на тории. Возле левого столба остался лоскут белого шёлка с красными пятнами.
Я глубоко вдохнула свежий воздух и подняла голову, глядя на бархат неба, усеянный звёздами.
Плетунья, я сделала все правильно? Верно ли я поступила?
Небо молчало.
И лишь на миг звёзды пропали, а небо залило чернотой – точь-в-точь такой же, как глаза Сакуры-онны.
Глава 3
Край Света, Широсима, поместье Юичи
В комнате был полумрак.
Светильник бросал тусклые золотистые лучи на сидящих за столом мужчин, перед которыми стояла доска с камешками для гомоку.
Одному едва исполнилось двадцать два, второй перешагнул сорокалетний рубеж.
Партия замерла на месте.
В воздухе висел сладковатый аромат благовоний и чая из Нефритовых гор – гор, что расположены возле славного Шиихона. Глава клана Кадзуо Юичи предпочитает чистый зелёный чай исключительно оттуда. Временами сановники посмеиваются, что листья должны собирать юные девушки, не познавшие любви мужчины. Но это только разговоры.
Рё Юичи, средний сын главы клана, отдает предпочтение тому же чаю. А советнику Андо было не так важно, чем скрасить беседу и игру в гомоку.
За окном лил дождь. Капли дробно стучали по стеклу. В ближайшие дни будет воды столько, что никто не посмеет жаловаться на засуху. Небо будут рассекать ослепительные молнии, а от грома будет закладывать уши.
Клановые оммёдзи никогда не ошибаются в предсказаниях погоды.
Временами Рё казалось, что все эти грозы – насмешка и далёкий привет от клана Шенгай, где находится его невеста.
Снова заныло покалеченное запястье левой руки. Рё сделал круговое движение, разминая мышцы. То ли на погоду, то ли из-за мыслей об Аске Шенгай.