– Ваше Высочество, там ещё один! – окликнул его один из дружков, и Кольбейн отстранился от меня, напоследок укусив нижнюю губу. Довольно усмехнувшись, он повернулся к дереву, на котором сидела птица, и поднял лук, прицеливаясь.
– Этого я посвящу тебе, моя милая жёнушка. – Я слизнула кровь с губы и подняла глаза на птицу. Стрела сорвалась с тетивы и, стремглав пролетев между веток, вонзилась в грудь рябчика. Его тело камнем упало на землю. – Ну что, ты впечатлена? Согласись, я не сравнюсь с твоими никудышными братьями, ты должна радоваться, что…
– Замолчи! – прорычала я, подняв на мужа бешеный взгляд. – Не смей приравнивать себя к ним, тебе никогда не стать таким, как они… – яростно зарычала я, чувствуя, как сердце быстрее забилось в груди.
– Посмела меня перебить? – процедил принц, перехватив в руках лук и замахнувшись, отвесил мне звонкую пощёчину, от которой свело зубы и болью вспыхнула кожа. Голова по инерции дёрнулась в сторону, и я приоткрыла рот, втянув воздух, подавляя крик. – Твои братья недостойны были жить, и теперь они гниют на ветвях дерева позора, где их плоть клюют птицы! Там им самое место… Проси прощения! – приказал Кольбейн. Я медленно подняла голову и с вызовом посмотрела на него.
– Я не возьму свои слова назад и быстрее встану под стрелу, чем буду просить у тебя прощения! – бросила я, видя, как в тёмных глазах принца вспыхивает кровожадная искра, которая была мне хорошо знакома.
– Раз так… – усмехнулся муж и посмотрел на меня сверху вниз. – Тогда прошу! – я на мгновение замерла, осознавая, что выпалила в ярости, но и молить о прощении за свои слова не собиралась.
Поэтому, вскинув голову, спрыгнула на землю и, поправив подол платья, подошла к одному из деревьев, повернувшись к нему и прислонившись спиной к твёрдой коре. Кольбейн вынул из колчана стрелу и, подняв лук, натянул тетиву, прицеливаясь. Я подняла голову, смотря в его исступлённые глаза. Сердце колотилось, будто ломая рёбра, а страх приковал к земле. Я по-настоящему ощутила себя игрушкой, слабым зверьком в когтях империи. Принц отпустил стрелу, и время, показалось, растянулось. Я стеклянным взглядом смотрела на летящую на меня стрелу, и всё естество кричало, чтобы я бежала прочь. Вонзив когти в ладони, лишь выше подняла голову, и свист раздался над ухом. Слабый поток воздуха обдал щеку, и треск пробитой коры на миг оглушил. Ощутив слабую боль, почувствовала горячую струйку, потёкшую из царапины на скуле. Стрела лишь оцарапала кожу. Я судорожно выдохнула, чувствуя подступающий приступ. Эрен подскочил ко мне и взял меня за руку, заставляя отступить от дерева. На негнущихся ногах я шагнула в сторону и, развернувшись, оперлась спиной о его спину. Закусив губу, смахнула ресницами слезу, и она скользнула по щеке. Глубоко вдохнув, обошла солдата и, не смотря на принца, прыгнула в седло, взяв в руки повод. Он начал быстро пропитываться кровью из ран на ладонях, и я смахнула алые капли.
– Ты проиграл! – усмехнулся один из графов.
– Нужны стальные нервы, чтобы выдержать подобное, – поддержал второй.
– Считаете, я проиграл? – муж подъехал ко мне и опустил руку на мою талию, прижимая к себе. – Я выиграл, потому что эта завидная игрушка только моя! – он потянулся к моим губам, но я отвернула голову, уперевшись руками в его плечи. Наклонившись, он прикусил мочку моего уха и, усмехнувшись, отстранился, развернув коня. – Отличная добыча. Пора возвращаться!
Я пришпорила лошадь и, переглянувшись с Эреном, двинулась в сторону дворца. Вдруг мимо меня со свистом пролетела стрела, которую я успела едва заметить. Раздался крик, перебивший ржание коня. Подняв голову, посмотрела на принца и открыла рот, втянув воздух. Из спины Кольбейна торчал окровавленный стальной наконечник. Конь принца поднялся на дыбы и развернулся в нашу сторону. В глазах мужа застыл ужас. Он опустил голову, глядя на стрелу, пронзившую его грудь. Эрен бросился ко мне, закрывая собой, а графские выродки забили тревогу, вызывая стражников, но я чётко осознала: они не успеют спасти его. Кольбейн поднял на меня неистовый взгляд, и впервые я увидела, как вместе с этим в его глазах плещется настоящий страх.
– Ты… – прохрипел он, вытянув руку и пальцем указав на меня. Я выдержала его безумный взгляд, не дрогнув. Из его рта потекла кровь, и он закашлялся, прикрыв рукой рот, начиная захлёбываться ею.
Подъехав ко мне, он схватил меня за руку, но я выдернула ладонь из его хватки, и он толкнул меня в грудь. Я развернула свою лошадь, и она боднула головой имперского коня. Не удержавшись в седле, Кольбейн рухнул на землю. Эрен спешился и подбежал к принцу, разорвав его рубашку. Тело мужа забилось в конвульсиях, и он захрипел. Я подъехала ближе. Кровь наполнила его рот и брызгала от тщетных попыток вдохнуть. Взгляд принца забегал вокруг и остановился на мне. Мгновение – и тело принца обмякло, его голова упала на землю, а глаза остекленели. Я смотрела на мёртвое тело и не чувствовала ничего. Его сердце больше не билось, а кровь тонкими струйками выливалась изо рта. Стражники подбежали к бездушному телу и, оттолкнув Эрена, подняли его на руки. Я обернулась в ту сторону, откуда вылетела стрела, и, вглядевшись в густые тёмные заросли, заметила сверкнувшие в полумраке дикие глаза. Под их взглядом сердце дрогнуло в груди и забилось пойманной птицей. Несколько стражников пробежали мимо нас в ту сторону, обнажая оружие. Вновь подняв глаза на заросли, не смогла найти того взгляда и отвернулась. Стражник остановился перед нами, дёрнув повод своего коня.
– Вам велено немедленно вернуться! – Я пришпорила лошадь и поскакала во дворец. Эрен нагнал меня у дороги. Как только я переступила порог, двое стражников скрутили мне руки за спиной и буквально втолкнули в мои покои. Я выпрямилась и обернулась. – Императрица приказала тебе явиться в тронный зал! – Двери захлопнулись, и я осталась одна.
Повернувшись к зеркалу, заметила на платье кровавый след, но я не почувствовала ничего, ни жалости, ни страха. Медленно подняв руку, коснулась пальцами влажной ткани и провела по краям пятна. Должно быть, когда Кольбейн толкнул меня, кровь с его руки отпечаталась на платье. Дёрнув шнуровку пояса, сорвала с себя платье и откинула на пол. Губы дрогнули в улыбке и, обойдя платье, зашла в ванную. Включив воду, стянула перчатки и начала тереть руки, смывая кровь. Впервые за этот месяц на душе было невероятно спокойно и легко. Подняв голову, посмотрела на своё отражение и улыбнулась. Калеб… Это ведь был ты?…
Надев вместо платья бежевую блузку с длинными рукавами и юбку, вышла из покоев, где меня дожидался Эрен с двумя стражниками, и они сопроводили меня в зал. Я предстала перед императрицей, игнорируя шёпот графов за спиной и злобные взгляды имперских стражников. Императрица металась по залу, и чёрный подол её платья тащился по полу, приподнимаясь от быстрого шага женщины.
– Ваша Светлость… – негромко окликнул её стражник, и императрица замерла, бросив на него безумный взгляд. – Она здесь… – тихо добавил он и отступил к дальней стене. Императрица перевела взгляд на меня, и её глаза полыхнули жестоким светом. Я стояла не шевелясь, держа руки за спиной и смотря на женщину, но всё-таки сердце дрогнуло от пронзившего меня холода в её глазах. Сколько бы времени ни прошло, каждый раз я испытываю спектр всех эмоций рядом с Брайаной. Но первостепенным была ненависть!
– Явилась! – процедила она и, сбежав по ступеням, метнулась ко мне. – Ты…Бесполезная девка! Да как ты посмела пойти против моего сына?… – Я попятилась, отступая под напором императрицы. – По твоей милости мой сын сейчас лежит в своих покоях… со стрелой в сердце! – Она лишь на секунду запнулась. Что… Язык не повернулся назвать своего выродка мёртвым?
– Я ничего не делала! – парировала я, продолжая отступать. Каждый раз, стоит только взглянуть на императрицу, как её яд проникает в каждую клеточку моего тела. Он растекается, как болезни…
– Ваша Светлость, я могу подтвердить. Принцесса Катрина не виновна в смерти принца Кольбейна, когда это случилось, у неё даже оружия не было… – вступился Эрен.
– Замолчи! И не смей встревать! – истерично прокричала женщина и вновь повернулась ко мне. – Я уничтожу тебя… Вместе с твоей семьёй! – Я замерла, и императрица, поймав момент, замахнулась, влепив мне пощёчину. Не устояв на ногах, я рухнула на пол, прижав ладонь к пылающей щеке. – Убирайтесь! – прокричала она, отвернувшись. – Все! Все вы… Вон отсюда! – Эрен подскочил ко мне, помог подняться, и мы покинули зал следом за стражниками. Двери начали закрываться. Я обернулась, заглянув сквозь щель, и увидела, как тело императрицы затряслось. Она рухнула на колени и, схватившись руками за волосы, вскинула голову. Двери захлопнулись, и за ними раздался душераздирающий крик, смешивающийся с рыданием.
Я солгу, если скажу, что угроза императрицы не напугала меня. За то время, что я провела во дворце, я поняла, что слово императрицы – закон, ей никто не смел перечить, её воля была непоколебима, а власть неоспорима. Она не бросала слова на ветер, не выкрикивала пустые угрозы и всегда претворяла обещанное в жизнь. Как только Эрен довёл меня до покоев, он сразу ушёл, обещая всё выяснить и защитить меня. Вряд ли, конечно, второе у него получится. Ведь императрица никогда не скрывала ненависти ко мне, но вот понимание происходящего мне сейчас было необходимо. Не выдержав одиночества, я вышла из покоев и поднялась в покои Гарфиллы. Она радушно приняла меня и, успокоив, напоила вкусным чаем. Уже стемнело, а сердце неустанно продолжало беспокойно колотиться в груди. В голову лезли самые страшные мысли, и едва мне удавалось отогнать одно наваждение, оно тут же сменялось другим, более ужасным.
Двери распахнулись, и в комнату вошёл Эрен. Я повернулась и замерла, глядя на телохранителя. Его лицо было усталым и мрачным, а ещё он всячески прятал взгляд, избегая посмотреть мне в глаза. Остановившись в центре комнаты, он опустил голову, смотря вбок. Звенящая тишина давила и угнетала, я шагнула к нему и попыталась заглянуть в его глаза. Он начал отворачиваться. Я коснулась ладонью его щеки и повернула голову к себе, однако взгляд он не поднял. Подавив вздох и уняв начавшуюся дрожь, приготовилась услышать страшные слова.