– Она моя лучшая ученица за всё время, что я обучал наёмников, – протянул дедушка, с гордостью смотря на меня. Я перевела взгляд на семью, пристально разглядывающую меня. Аннет тихо ахнула и гневно посмотрела на дедушку, однако он отмахнулся от её причитаний. – Она уже не та девочка, которую ты знала, Аннет. Той Катрины больше нет, она погибла в империи вместе с остальными.
– Что… – замер Альтаир, переводя взгляд то на меня, то на дедушку. – Сириус, ты что с ней сделал?
– То, что она просила, не более. Теперь перед вами стоит наёмная убийца Рина, овладевшая всеми видами искусств убийства, я горжусь своей внучкой.
– Рина? – переспросила Аннет.
Я не слышала, о чём они разговаривали, но по удивленным взглядам могла догадаться. Наёмникам нельзя оставлять свои настоящие имена, дабы их близкие друзья и члены семьи не пострадали от их деятельности, поэтому, как правило, по окончании обучения убийца берёт себе новое имя. Я не хотела отрекаться от семьи и забывать свои корни, ведь моей целью была месть, поэтому я лишь сократила своё полное имя. Когда я прибыла на острова к дедушке, он был, мягко говоря, шокирован моим появлением, но ещё больше его удивила моя просьба, однако, предупредив, что мне не будет никаких поблажек, с радостью принял в ряды своих учеников. Все эти два года я ежедневно тренировалась, отрабатывая приёмы и способы убийств, до идеала оттачивая боевое мастерство, навыки скрытности и хладнокровия. Сейчас меня действительно сложно назвать Катриной, той счастливой и беззаботной девочкой, какой я была. Однако именно ненависть толкала меня каждое утро, невзирая на боль и усталость, продолжать тренировки. Мысли об императрице мотивировали лучше, чем что-либо, и по окончании обучения я достигла тех вершин, о которых не мог думать даже дедушка. Теперь же я вернулась, и моя цель – осуществить возмездие. Альтаир наклонился к Бриджет, зашептав ей на ухо:
– Она так и не вспомнила?
– Возможно, её разум отторгает действительность, и поэтому воспоминания не возвращаются к ней, но уверена, как только она будет готова, память вернётся и она всё вспомнит.
– А каковы будут последствия?
– …Не могу сказать, Альтаир… Но молюсь, чтобы она выдержала это, вновь приняв правду такой, какая она есть!
Подняв голову, посмотрела вдаль, по направлению императорского дворца. Я вернулась, и месть моя страшной карой обрушится на империю, дворец и императрицу. Ярость огня будет неумолимо пожирать всё, что встанет на его пути, и не остановится, пока полностью не выжжет глубоко засевшую гниль. Сердце загорелось в предвкушении задуманного, и глаза полыхнули огненным светом, отражая пламя моей души. Огонь возмездия уже загорелся, и кара близка как никогда…
14 глава
– Да, боюсь, ваши догадки верны… – со вздохом протянул лекарь. – Это действительно огненная печать, и без мага, обладающего его благословением, к сожалению, печать не снять. До тех пор вся ваша магия будет подавляться огнём и вы не сможете использовать её.
– Жил без неё, проживу и сейчас, – фыркнул я, дёрнув плечом. Лекарь принялся обрабатывать рану, оставленную Мэтьясом.
– Это повлияет не только на ваше владение магией, но и сильно ослабит ваше здоровье. Вы станете более уязвимы, так что будьте осторожны! – Я кивнул и отвёл взгляд. – Знатно он вас схватил, – усмехнулся старик. – Но, честно говоря, я удивлён, что вы оба живы.
– Как там Мэтт? – Сейчас он беспокоил меня куда сильнее. Во время обратной дороги я потерял сознание, но друг довёз меня до столицы и отнёс в покои лекаря, притом что сам получил серьёзные ожоги.
– Вам бы о себе позаботиться, Ваше Высочество! Вы ведь единственный наследник империи, но постоянно подвергаете себя смертельной опасности, вам следовало бы быть осторожнее и рассудительнее, порой лучше позволить кому-то…
– Довольно! Я поступаю так, как считаю нужным, и в ваших нравоучениях не нуждаюсь! – Старик перевязал плечо и отошёл, поклонившись.
– Конечно, Ваше Высочество. – Лекарь удалился, и я вздохнул, массируя виски. Поднявшись, вынул из шкафа бутылку и поднёс узкое горлышко к губам, как дверь открылась.
– Негоже принцу империи пить из горла, да ещё и в одиночестве, – усмехнулся друг, и я повернулся к нему, опустив бутылку. – Празднуешь наше чудесное спасение? Мы ведь действительно везунчики… – Он подошёл и вынул два стакана, поставив на стол. – Позволишь? – Я отдал ему бутылку и опустился в кресло, разглядывая друга.
– Как ты?
– Бывало и хуже! – отмахнулся Мэтт и, наполнив стаканы, поставил бутылку, подняв свой стакан. – За нарушение всех законов и то, что мы до сих пор живы! – Я залпом выпил горькую наливку и опустил стакан.
– Прости, Мэтт, не стоило тебе так рисковать!
– Я ведь вообще-то твой личный телохранитель, и моя задача – рисковать собой, спасая твою задницу, куда бы ты ни влип! – У друга была полностью перебинтована правая рука от кисти до плеча. Когда он, обратившись, ступил лапой на земли королевства, то его, как и меня, объяло пламя, но лишь те части, которыми он был на чужой территории. Половину его лица сейчас скрывала золотая маска, закрывающая лоб, часть носа и всю щеку. – Круто, да? – усмехнулся Мэтт, коснувшись маски. – Отец подогнал! Скажи ведь, мне идёт! – В глазах друга не было и тени сожаления, поэтому я решил не накручивать себя и улыбнулся, согласно кивнув.
– Значит, генерал в столице?
– Пока да, – кивнул Мэтт и допил наливку из стакана. Дверь распахнулась, и внутрь вошёл Сигмунт. Друг схватил бутылку, сунув под стол, а старик замер у дверей с гадкой улыбкой.
– Снова чай? – довольно протянул он, заглядывая в пустые стаканы. – Отличная маска, Мэтьяс! Слышал о вашем глупом подвиге, чуть не стоившем империи ещё одного наследника, пусть и бастарда. – Я потянулся к поясу.
– А ты всё так же не умеешь стучать? – фыркнул Мэтт. – Ты по делу явился или как всегда?
– Как всегда, по делу, – горделиво вскинул голову министр. – Принца Эрена ожидает император в тронном зале немедленно, и мне было велено привести вас лично. – Мы переглянулись с другом, но игнорировать приказ императора было себе дороже, поэтому, поднявшись, я вышел из покоев, бросив презрительный взгляд на самодовольного старика.
Отец сидел на троне с мрачным видом. За его спиной, как всегда, стояла Брайана, смотря на нас своим плотоядным взглядом. Сигмунт поклонился перед троном, расшаркиваясь любезностями перед императором. Я сморщился и отвёл взгляд, смотря в сторону балкона.
– Довольно, Сигмунт, – фыркнул отец. – Эрен, ты догадываешься, почему я вызвал тебя? – Я перевёл взгляд на трон.
– Прошлые сведения о зреющем бунте в Торвильсе были ложными. Город оказался полностью уничтожен болезнью.
– Об этом мне уже сообщили, Ивар сейчас пытает шпиона, донёсшего эту информацию, если он предатель, то будет казнён, однако я позвал тебя не за этим. Несмотря на то что восстание в Торвильсе оказалось ложным в этот раз, это не значит, что в империи стало спокойнее! Недовольство людей неумолимо растёт, и если мы будем бездействовать, может начаться гражданская война.
– Я понимаю, и я приму меры…
– Не стоит. – Я непонимающе выгнул брови. – Сигмунт предложил отличную идею, и мы все решили, что так будет лучше и для народа империи, и для дворца! – Злость внутри начала нарастать. Что бы ни предложил министр, уверен, ничего хорошего из этого не выйдет. – Ты заключишь союз с принцессой Касмеона… – Я почувствовал, как земля уходит из-под ног. Что?… Снова? На те же грабли?
– Ваша Светлость, я считаю, это неразумно! Прошлый союз… – Но отец и слушать не стал, подняв руку, заставляя замолчать.
– Прошлый союз строился на девчонке из семьи предателя, и разумно, что наш народ не принял её, однако принцесса цветущих земель – выгодная партия. Их страна намного меньше Филиниса, и много земель мы не получим, но, по крайней мере, наши люди перестанут голодать. К тому же ваша свадьба отвлечёт их от мыслей о бунте.
– Я не могу этого сделать… – процедил я, опустив голову.
– Ты наследный принц империи и должен действовать для её процветания и блага, твоего желания никто не спрашивает, – поднялся император и смерил меня строгим взглядом. – Люди ждут твоего заявления на площади. Объяви о своей помолвке, а после отправляйся в Касмеон с брачным договором. – Я сжал кулаки и, поклонившись, направился к балкону.
С улицы доносился шум толпы, а я чувствовал, как от каждого шага сердце сильнее сжимается в груди. Идти против воли императора я не могу, но при этом не допущу, чтобы принцесса Касмеона повторила судьбу Катрины. Я не Кольбейн и не позволю вредить ей или причинять боль… Выдохнув, поднял голову, представ перед народом империи, и огласил весть о будущей женитьбе, чувствуя спиной взгляды императора и императрицы. Толпа взорвалась радостными возгласами, а моё сердце рухнуло куда-то вниз. Был маленький шанс, что люди не примут этого, но он разбился о ликующие крики народа…
Отправив Мэтта подготавливать всё для поездки, вышел из дворца и направился в лазарет. Лекарь проводил меня в палату, и я осторожно заглянул внутрь. Женщина, которую мы спасли, мирно спала, и её лицо больше не перекашивала гримаса боли, рядом с ней играли выжившие дети, выглядевшие сытыми и уже не такими худыми и измождёнными. Наоборот, на их лицах сверкали счастливые весёлые улыбки и не осталось даже тени того страха и отчаяния, с которым они смотрели на меня в той церквушке. Отвернувшись, вышел из лазарета и направился к выходу из города. Быть может, идея с женитьбой не такая и плохая, как я решил вначале? Если люди империи перестанут умирать от голода и смогут побороть болезнь, то я готов на этот шаг! Потому что не хочу, чтобы дети, у которых впереди вся жизнь, корчились на грязной земле, загибаясь в мучительных судорогах от голода. Хочу, чтобы народ империи процветал и жил на благо своей страны!
Дорога до Касмеона пролегала через земли Филиниса, и нам пришлось потратить два дня только для того, чтобы обойти огненные земли. В сопровождении двенадцати солдат я ехал рядом с Мэтьясом, пытаясь представить то, что скажу королю цветущих земель. Мэтт, кажется, был рад выбраться из дворца и взял на себя всю организацию, нужно будет поблагодарить его по возвращении. Из головы никак не выходила Катрина, и от этого становилось лишь тяжелее. Мэтт, видя моё состояние, с расспросами не лез, и так в тишине мы продвигались в нужном направлении.