– Человек, которого я видела внизу – тот, о ком вы говорите? – сухо произнесла.
Перебарщивать с образом наивной глупышки не стоит. Антипов прекрасно знает, что я не такая. И наоборот, то, что я в упор не замечаю столь явной слежки, покажется ему подозрительной.
Он довольно усмехнулся и перестал валять дурака.
– Заметила все-таки? Подозреваю, и не только Валеру. Потому и утерла нос другим сопровождающим, скрывшись от них в торговом центре.
Я красноречиво промолчала.
– Понимаю, что ты недовольна таким надзором, – вздохнул Антипов. – Но это для твоего же блага, а не из желания ограничить твою свободу.
– Камеры тоже? – едко проговорила.
Леонид Константинович с добродушной улыбкой пожал плечами.
– Похоже, Елисей был прав. От тебя теперь подобное не скроешь.
– Вы их уберете или мне самой?
– Я предпочел бы, чтобы они остались, – спокойно возразил Антипов.
– Тоже для моего блага? Или просто не доверяете? – понимаю, что рискую, но раз уж выпал шанс добиться хоть какого-то послабления, я им воспользуюсь.
– Пока ты не давала для этого повода, – отозвался Леонид Константинович мягко.
– И не буду, если сами не вынудите, – парировала я. – Так что согласна на компромисс. Я соглашаюсь на сопровождение ваших людей и не буду от них сбегать. Вы убираете камеры.
Некоторое время Антипов молчал, потом махнул рукой.
– Ладно, будь по-твоему. Но первое же нарушение с твоей стороны, и условия будут пересмотрены. Я могу даже поселить с тобой кого-то из сотрудников, если вынудишь к этому. Ты слишком порой безрассудно себя ведешь, и это необходимость.
– Договорились, – внутренне кипя от гнева, спокойно произнесла. – Когда ваши люди уберут камеры?
– Сегодня же пришлю кого-то. Ну что ж, раз мы все обсудили, давай прощаться. Хорошего тебе отдыха, Леночка! А у меня еще куча дел.
Он снова изобразил добродушную отеческую улыбку и отключился. Почти сразу пришел контакт того самого Валеры, о котором он говорил. Некоторое время я хмуро смотрела на экран минивизора, а потом недовольно поморщилась.
А ведь он изначально знал, что я догадаюсь о камерах! И был готов их убрать, вот только взамен потребовал бы ответной уступки. Так кто кого сейчас обыграл? Теперь я и шагу не смогу ступить без сопровождения. Ну да ладно, все равно что-нибудь придумаю! Благо, теперь у меня есть тайное оружие.
Главное, чтобы Антипов не понял, насколько далеко я могу телепортироваться. Нельзя ничем себя выдать. Пусть думает, что мой радиус ограничивается несколькими метрами. Нужно будет, кстати, именно это и демонстрировать в дальнейших тренировках с Елисеем, которому наверняка приходится отчитываться о моих успехах Антипову. Уже хорошо то, что о том, куда я сегодня ходила, Леониду Константиновичу все-таки не удалось узнать.
Стараясь ничем не выдать настоящих эмоций, я набрала номер Валеры и сухо сказала:
– Нам нужно съездить за продуктами. Сейчас спущусь.
– Жду во дворе, – последовал сдержанный ответ.
Он даже не удивился и не стал задавать глупых вопросов о том, кто звонит. И оттого, что Антипов с самого начала знал, что я соглашусь на его условия, настроение еще больше испортилось.
ГЛАВА 12
Даже не предполагала, что буду так волноваться в первый день учебы. Пожалуй, не меньше, чем отправляясь на задание. Может, из-за того, что придется вливаться в новый коллектив в чужом мире, где неизвестно, чего ждать от одногруппников. К тому же все они поголовно аристократы, причем не последние. Иначе бы не оказались в самом престижном учебном заведении столицы. А я в глубине души оставалась все той же Тамарой Степановой. Простой и прямолинейной, порой грубоватой до неприличия. Конечно, память Елены помогала не опростоволоситься по мелочам, но порой сначала делаешь, потом думаешь. Особенно на эмоциях. А что-то мне подсказывало, что понервничать тут придется.
Валера – худощавый и жилистый мужчина лет тридцати пяти с тусклыми серо-голубыми глазами и неприметными чертами лица, остановил машину на парковке огромного комплекса, который представляла собой Меданская Академия. Автоходы, уже стоящие там, привели бы в восторг любого автолюбителя. Каждый из них буквально кричал о том, что у его хозяина денег куры не клюют, и он не преминет это показать любому. Роскошь ради роскоши и понтов.
Невольно поморщилась, представив, каковы хозяева и в остальном. Оценивают окружающих они явно не за человеческие качества. Так что Антипов был прав, когда говорил, что никто просто не поймет, если заявлюсь сюда пешком, предварительно доехав на общественном транспорте. Кстати, последнее тоже проблематично, ведь Академия находится за городом.
Да она вообще больше напоминала небольшой поселок, чем учебное заведение. Помимо учебного корпуса, тут были общежития для иногородних, полигоны для занятий, конюшня и арена для верховой езды, огромный парк, даже кафе и магазины. Причем все не какое-то захудалое, а построенное с претензией на то, чтобы не ударить в грязь лицом перед самыми влиятельными аристократами. Думаю, даже комната в общежитии тут представляет собой целые апартаменты. Мелькнула мысль, что вполне могла бы поселиться здесь. Но желание быстро исчезло, когда увидела понатыканные везде камеры. Следят за студентами тщательно, что подтверждает и торчащая неподалеку охрана. Так что предпочту свою небольшую квартирку, где у меня есть хоть какая-то свобода для маневра. После того как Антипов прислал людей, чтобы сняли камеры, мне там и вовсе замечательно.
Поймала в зеркале заднего вида вопросительный взгляд Валеры и спохватилась. Уже пару минут просто сижу и не решаюсь выйти из автохода, оттягивая неизбежное.
Придала лицу подобающее холодно-сдержанное выражение, оправила форму, о которой позаботился все тот же Антипов, и вышла наружу. Мне, как студентке-первогодке, она полагалась темно-серого цвета. Второгодки носили синюю, а студенты третьего курса – черную. Женский ее вариант представлял собой элегантный приталенный пиджачок и юбку до колен, пошитые из очень качественной и добротной материи с магическими улучшениями. Мне, кстати, понравилось. Строго и со вкусом. Блузку под пиджак можно было надеть и повеселее, но я предпочла стандартную белую. Чем меньше привлеку к себе внимания, тем лучше. Волосы стянуты в пучок на затылке, на плече стильная сумка-рюкзак, где удобно таскать учебники и тетради. В общем, чувствую себя и правда первоклассницей!
Мысленно хмыкнув, побрела туда, куда направлялись и другие прибывшие. Причем многие были с родственниками, которые решили поддержать свои чада в первый день занятий, или в окружении других студентов. Одна я шла в гордом одиночестве, стараясь не показывать, что мне немного некомфортно из-за этого. Впрочем, от Антипова получила указания присоединиться к ним, когда приеду, так что останется отыскать. Вот только не уверена, что общество этой семьи станет поддержкой, а не наказанием. Уж слишком непростое у меня к ним отношение! Разве что Анфиса Дмитриевна не вызывала негативных эмоций. Вот кого рада была бы увидеть, так это Елисея. Но вредный кошак вряд ли потащится сюда, чтобы меня поддержать.
Пройдя по широкой центральной аллее в окружении раскидистых деревьев, мраморных статуй и фонтанов, вышла во двор Академии, где уже толпилось много народу. Не зная, куда приткнуться, завертела головой в поисках семьи Антиповых. Но вместо них взгляд упал на кое-кого другого, отчего сердце тоскливо сжалось, а горло будто сжала чья-то рука.
Бакеевы тоже меня заметили и некоторое время буравили напряженными взглядами. Отец и брат – хмурым и недовольным, мама – полным затаенной тоски и нежности. Но рядом с мужем даже не решилась мне улыбнуться, отчего на душе кошки заскребли. Это ж насколько ее запугали в свое время, что не решается не то что словом, но и жестом проявить несогласие с позицией мужа!
Только Лада, наплевав на все, широко и радостно мне улыбалась. От вида ее маленькой фигурки, смотрящейся просто очаровательно в такой же форме, как у меня, и милых кудряшек, присобранных у висков заколками, охватили тепло и нежность. Так странно. Вроде чужой мне человек, но благодаря памяти Елены воспринимаю ее как кого-то на самом деле близкого и родного. Так нестерпимо потянуло подойти, обнять, выслушать, как у нее дела!
Но стоило мне сделать шаг в их сторону, как будто плетью хлестнул испуганный взгляд матери. Она отрицательно замотала головой и покосилась на отца. Ладу же одернул брат, что-то зло прошептав ей на ухо. Улыбка сестры померкла, губы поджались, а глаза вспыхнули. Я уже знала, что такое с ней бывает, когда желает поступить наперекор всему. Вот только навлекать гнев отца на сестру мне совершенно не хотелось. Я выдавила слабую улыбку и, бросив последний взгляд в ее сторону, поспешила скрыться.
– Лена, мы здесь! – послышалось откуда-то справа, и я, посмотрев в ту сторону, увидела Антиповых.
Все выглядели нарядно и торжественно, раскланиваясь со знакомыми и обмениваясь с ними короткими репликами. Власта, в отличие от меня, не захотела сливаться с окружением, и ее серебристо-голубая блузка той степени прозрачности, что находится на грани дозволенного, замечательно подчеркивала серые глаза, заставляя их тоже казаться такого же цвета. Роскошные черные волосы девушки были завиты в локоны, в художественном беспорядке рассыпанные по плечам и спине, что ей очень шло. В общем, видно было, что Власта свой образ тщательно продумала и желала произвести впечатление на окружающих парней. Что ей прекрасно удавалось. На девушку многие поглядывали с нескрываемым интересом. Находился тут и четырнадцатилетний сын Антиповых – Женя, довольно избалованный и высокомерный мальчик, с которым мне так и не удалось найти общий язык. Он смотрел на меня как на что-то ниже себя и всячески это подчеркивал.
– Доброе утро, – вежливо поздоровалась, подойдя к Антиповым.
Мне соизволили ответить только Леонид Константинович и Анфиса Дмитриевна. Женя и Власта же лишь горделиво кивнули. Причем глаза последней недовольно сверкнули, когда он