– Что это с ним? – шепнул кто-то.
– Не иначе как приворожила! – пошутил еще один.
– Хоть кого-то она сумела приворожить! – последовала едкая реплика Власты. – Раз уж с парнями не получается. А то даже Порицкий в последнее время ее стороной обходит. Не хочет пятнать себя общением с таким недоразумением.
Последовал смех.
Стараясь не обращать внимания на обидные реплики, я продолжила движение. Насчет Кирилла, кстати, она права. К моей вящей радости, он в последнее время отстал. Если в первую неделю, несмотря на недовольство Власты, каждый день преподносил мне маленькие презенты, то потом перестал. Хотя, подозреваю, всего лишь хотел усугубить мое положение. Показать, что даже его поддержки я могу лишиться, если продолжу его динамить. И этот факт Власта не преминула отметить. Мол, в Академии не осталось ни одной настолько непопулярной девицы, которой даже самого захудалого букетика не преподносят. Что ей даже стыдно называть меня своим вассалом. В общем, эта стерва в очередной раз нашла повод для оскорблений. Но ничего! Сегодня я намерена взять хоть какой-то реванш. Сделать так, чтобы в этот раз ее задумка провалилась.
– И это ты называешь скачкой?! – услышала позади голос Антиповой, которая не выдержала и бросилась меня догонять на своей лошади. – Раз уж доказала, что не так безнадежна в верховой езде, то используй возможности коня по максимуму!
Легко обойдя меня, она обернулась и с вызовом посмотрела.
– Если победишь в скачке, я больше ни слова тебе обидного не скажу!
– Надо же, на какие жертвы идете, Власта Леонидовна! – усмехнулась я.
– Ну так что? Согласишься или струсишь?
Я в сомнении взглянула на Грома. Но он все еще оставался на удивление послушным. А поймать за язык Власту очень хотелось!
– Согласна!
Я пришпорила коня и, покрепче ухватившись за него руками и ногами, пустила в галоп. Не ожидавшая этого Власта в начале отстала, но потом опомнилась и тоже пришпорила своего.
Какое-то время мы держались на равных, что явно бесило Антипову. Гром оказался потрясающе быстрым и даже с не самой умелой наездницей демонстрировал прямо-таки чудеса скорости. Мне оставалось лишь покрепче держаться и дать ему возможность использовать свои возможности по максимуму. А когда лошадь Антиповой начала отставать, я едва не издала ликующий возглас. Неужели наконец-то удастся утереть нос этой стерве?!
– Ну же, Гром, давай, мальчик! Ты сможешь! Сделаем их!
До финиша уже оставались считанные метры. Вдруг я услышала позади яростный рык Власты. А в следующий миг Гром истошно заржал и взвился на дыбы. Уже падая на землю и едва успевая сгруппироваться, я увидела торчащую из его крупа ледяную иглу, тут же начавшую таять. От такой подлости мне даже кровь бросилась в голову.
Ну нет! Эта гадина не будет торжествовать победу!
Все разумные мысли напрочь улетучились. Остались только злость и жажда мести. Вслед уже почти достигнувшей финиша Власте устремилась «воздушная рука», выбившая ее из седла, словно пробку из бутылки. Как в замедленной съемке, я смотрела на то, как падает фигура всадницы, ударяется о землю. Жуткий хруст сломанных шейных позвонков и прервавшийся, захлебнувшийся в горле крик.
Реальность ворвалась в сознание обжигающей волной ужаса и сожаления, а время снова вернуло прежний бег.
Сорвавшись с места, как и другие свидетели происшедшего, я понеслась к неподвижно лежащей Власте. Добежала до нее первая и в полном ступоре уставилась на неестественно вывернутую голову и застывшие, широко распахнутые глаза.
Ноги отказались меня держать и подкосились. Я упала на землю, больно ударившись коленями, но почти не почувствовала этого.
Что же я натворила?! Что теперь будет?! – набатом стучали в голове заполошные мысли.
Это ведь конец! Никто и слушать не станет о том, что Власта первая применила магию и, если бы я упала менее удачно, то тоже могла себе шею сломать. Результат говорит иное! От иглы Антиповой уже и следа не осталось, а прокол едва заметен. Власту же вышвырнуло из седла явно неестественно, с помощью магии. Антипову известно, что я владею техникой «воздушной руки». Сопоставить два и два труда не составит!
Что со мной сделает глава Службы Безопасности за убийство собственной дочери, не хочу даже представлять! Смерть наверняка покажется самым милосердным исходом. Это конец! Конец всем моим планам и чаяниям.
Страх, отчаяние, протест разливались внутри обжигающими волнами. Нужно все исправить! Вернуть обратно…
Мир вокруг померк, наполнился тенями и стал тягучим и серым. Облегченно выдохнув и с трудом уняв бешеное биение сердца, я потянула нити времени обратно. Еще не поздно все исправить! И какое же счастье, что у меня есть подобный дар! Иначе… Не хочется даже думать о том, что было бы в другом случае.
С резким хлопком реальный мир вытолкнул меня обратно. Я едва удержалась в седле, снова оказавшись на стремительно мчащейся к финишу лошади. Вздрогнула, услышав позади яростный вопль Власты. Живой Власты!
Я знала, что последует дальше, но не сделала попытки помешать. Пусть так! Пусть я проиграю гонку и наш спор. Но ведь я уже знаю, что случится в ином случае.
Гром взвился на дыбы. Я, конечно, предприняла жалкую попытку удержаться, но не с моими умениями наездника достичь в этом успеха. Как и в первый раз, успела лишь сгруппироваться правильно, как учил Елисей. Так, чтобы при падении ничего себе не сломать и быть готовой к активным действиям.
Поднимаясь с земли, смотрела на торжествующую Власту, достигающую финиша. Ее приветствовали радостными воплями. Никто, похоже, не понял, что она применила запрещенный прием. Решили, что Гром все-таки проявил норов, и я не удержалась в седле. Я молча подошла к коню и начала его успокаивать, поглаживая вздрагивающий бок.
– Все хорошо, мальчик! Мне очень жаль, что тебе причинили боль, – шепнула в самое ухо жеребца.
Странно, но в этот раз даже не понадобилось входить в теневой режим. Он не попытался меня укусить или лягнуть. Ткнувшись мне мордой в плечо, позволял себя гладить и успокаивать. А я внезапно поняла, что перестала бояться лошадей. И это заставило улыбнуться. Что ж, нет худа без добра! И я вовсе не считала себя проигравшей в этом забеге. Пусть окружающие думают иначе, и я, и Власта знаем правду. То, как именно ей удалось победить. Хотя, разумеется, мне придется об этом промолчать. Тут ее слово против моего. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, на чьей стороне будет большинство. Моя же участь после таких публичных обвинений станет только хуже.
Я в молчании довела Грома до финиша и пошла к загону, чтобы передать его на попечение конюхов. Странно, но никто не стал бросать мне вслед издевательские реплики, даже Власта. Хотя ее недружелюбный взгляд я все равно ощущала.
Что ж, наше противостояние продолжается! Впрочем, я настолько потрясена тем, что сегодня случилось, что даже эмоций особых от осознания этого не чувствую. Только легкую грусть и усталость.
– Ты почти ее сделала! – услышала я за спиной взволнованный голос Лады, уже когда ввела коня в конюшню.
– Тебе не стоит со мной разговаривать, – я повернулась в сторону сестры и слабо улыбнулась. – Если кто-то увидит…
– Все пока вокруг Антиповой. Обсуждают вашу скачку. Я даже не думала, что ты способна на такое! Молодчина! У всех челюсти поотвисали, когда ты едва не обошла ее на финише! – возбужденно затараторила Лада, глядя на меня горящими глазами. – И с Громом далеко не все смогли бы так управляться!
– Он оказался не так страшен, – произнесла я и осторожно провела по тому месту, где недавно торчала игла.
Лада осеклась, заметив выступившую там капельку крови.
– Что это?
– Кое-кто не умеет сражаться честно, – я покачала головой.
Сестра некоторое время молчала, потом с возмущением выдохнула:
– Это Антипова сделала?! Нужно всем рассказать!
– Зачем? Это только все усложнит. Да и никто не поверит. С Антиповой станется сказать, что я сама ранила лошадь, чтобы возвести на нее напраслину.
– Ты права, она такая подлая, что вполне может так и сделать, – расстроено произнесла Лада. – Но что же делать?! Нельзя, чтобы ей так все сошло с рук! Она же продолжит над тобой издеваться! Не представляешь, как мне тяжело на это смотреть!
– Рано или поздно это закончится, – я успокаивающе положила руку на ее напряженное плечо. – И я уже тебе говорила, что справлюсь со всем сама. Думаю, скоро Антипова и сама поймет, что дальше так продолжаться не может.
– Поскорей бы… – пробормотала Лада. – А то я точно не выдержу!
Я уже хотела обнять ее и хоть немного успокоить, когда снаружи послышались приближающиеся голоса наших одногруппников.
– Нельзя, чтобы кто-то понял, что мы общались, – тихо шепнула сестре и повела Грома в стойло.
Она со вздохом занялась своей лошадью, бросив на меня тоскливый взгляд. Похоже, Лада переживала из-за того, что со мной происходит, не меньше моего.
ГЛАВА 22
В эту пятницу я шла в Академию с куда лучшим настроением, чем в последние недели. С занятий меня, как участницу театрального представления, должны были освободить. Предстояла генеральная репетиция, которая состоится во второй половине дня. Подготовка к банкету в этот раз обойдется без меня. И это тоже лишь прибавляло настроения. Быть на побегушках у Власты и других девушек из великих родов надоело до чертиков. Хотя эта гадина и мое участие в спектакле попыталась сорвать, упирая на мою никчемность.
К счастью, председатель актерского клуба – тоже керна великого рода, лишь немногим уступающего Антиповым, ее мнение проигнорировала. Для Лилии Беликовой важнее было подготовить все на высшем уровне. Так что внимание она обращала в первую очередь на талант актеров, а не их статус. Будь иначе, театральная постановка представляла бы собой жалкое зрелище. А она, как главная в порученном деле, посчитала бы это своим личным провалом.
Перед тем как принимать кого-то в театральный клуб, Беликова проводила прослушивание, и брала далеко не всех. У меня было некоторое преимущество в виде занятий актерским мастерством, которые давал Елисей. Конечно, получила я самые азы, но наставник считал, что и