Вернее, второе он все же попытался. Сразу после того, как девушка вышла из клуба, двинулся прежним путем. Вот только ни одна из тех женщин, что дергались на танцполе и за кем он наблюдал сквозь стекло личного кабинета, не вызывала ни малейшего желания позвать к себе. Все мысли вертелись только вокруг незнакомки. Да и зверь не унимался. Рычал, скулил, рвался куда-то.
В полном раздрае Михаил вскоре покинул клуб. А по дороге подосадовал на себя за то, что не догадался отправить кого-то из телохранителей проследить за девушкой. Где теперь ее искать? А отыскать хотелось просто нестерпимо! Он чувствовал, что не успокоится, пока этого не сделает.
Промаявшись всю ночь и так не уснув, Михаил утром отправился к главе Службы Безопасности. Стараясь не выдавать обуревающих его чувств, попросил о небольшой услуге. Пусть Антипов думает, что это всего лишь прихоть. Впрочем, Михаил и сам не знал, чем было продиктовано его стремление отыскать златовласку. Может, прихоть и есть. По крайней мере, он надеялся на то, что уже через несколько дней выбросит ее из головы.
Вот только сделать это не удалось, даже несмотря на то, что он все-таки заставил себя найти более сговорчивый объект для снятия напряжения. Больше всего удручало, что даже находясь в постели с искусной и раскрепощенной партнершей, то и дело думал о незнакомке. Пытался представить, как бы она себя вела в подобной ситуации, что бы ощущал он сам, лаская и целуя ее кожу, вдыхая тот самый манящий аромат. Да что ж это такое?! Безумие какое-то прямо! Он, похоже, всерьез увлекся. Причем в этот раз не только он, но и зверь, что наводит на не слишком хорошие мысли. Уж больно походит на то, о чем рассказывал отец!
Когда Антипов сообщил, что выполнил его просьбу, едва сдержал нахлынувшие эмоции. Хотя, похоже, кое о чем глава Службы Безопасности догадался — уж больно хитро поглядывал на Михаила. Скрыть нетерпение и свою заинтересованность кронпринцу удавалось плохо. По мере того, как слушал собранные Антиповым сведения, внутри клокотало столько всего, что он сам себе поражался. Таким несдержанным он был лет в четырнадцать, когда внутри бушевали подростковые гормоны. Сейчас же кронпринц контролировал себя куда лучше. По крайней мере, раньше ему так казалось.
Проклятье! Он даже чуть не обернулся в волка прямо в присутствии Антипова, что совсем уж выходило за рамки! А Порицкого захотелось убить долгой и мучительной смертью, стоило узнать, как он поступил со златовлаской. Вообще возникло такое ощущение, словно этот придурок посягнул на него самого или что-то, ему принадлежащее. Настолько сильно инстинкт собственника в нем еще не просыпался. Но ведь они знакомы всего ничего! Это и знакомством нормальным нельзя назвать! Что же с ним происходит? Неужели то, о чем говорил отец? Он влюбился в эту самую Елену? Вот так, с первого взгляда, как было когда-то с императором? Ну нет, не может такого быть! Он ведь совершенно этого не желал.
Михаил злился на самого себя и убеждал в том, что это всего лишь охотничий азарт проснулся при виде ускользнувшей добычи. Кто знает, может, когда снова увидит эту девушку, все утихнет само собой. Он поймет, что изрядно преувеличил ее привлекательность в своих глазах. Просто тогда сказалось долгое воздержание и необычность встречи. Потому он с радостью ухватился за возможность уже сегодня вечером проверить свое предположение. И вот не может дождаться, пока треклятые часы, наконец, сдвинутся на нужную цифру.
Бригитту он уже предупредил, что будет ужинать вне дома, чему она не слишком удивилась. Михаил довольно часто проводил вечера и ночи не в усадьбе, а на своей городской квартире. Хотя иногда намеренно приезжал и составлял ей компанию, пытаясь компенсировать невнимание отца к мачехе и брату. Если честно, Михаил не понимал того, как император может пренебрегать такой женщиной.
Бригитта была настоящей красавицей, пусть и иного типа, чем Анастасия. Красота нирдки была холодной и вызывала ассоциации со льдом и снегом. Ослепительная блондинка с прозрачно-голубыми глазами и белой кожей. От нее буквально дух захватывало. Одно время Михаил даже считал, что влюблен в мачеху. Но постепенно эта блажь ушла. Бригитта относилась к нему с легкой снисходительностью и теплотой, искренне пытаясь заменить мать. Делала вид, что не замечает его щенячьих взглядов, и только мягко улыбалась. Как человек, она была замечательная. Пусть и многие считали ее чересчур сдержанной и спокойной. Но лично Михаил считал, что для императрицы это даже плюс.
Что бы ни происходило внутри, Бригитта внешне оставалась невозмутимой и держалась с истинным достоинством. Только общаясь с ним самим и родным сыном, немного оживлялась. И в такие моменты становилась особенно хороша. Так, словно ледяную статую освещало солнечное сияние, и она вся искрилась изнутри. Михаил понимал, насколько на самом деле несчастна эта ослепительная красавица. Видел, какие взгляды она порой бросает на отца, как ей хочется получить от него хотя бы крупицы тепла. Но император настолько холоден и безразличен к ней, что это видно невооруженным взглядом. И Михаил сильно сомневался, что в постели иначе. Скорее всего, если император и посещает жену, то словно бы отбывая повинность.
Но больнее всего Михаилу было видеть, как с точно таким же равнодушием отец относится к Александру. И если поначалу брат еще пытался завоевать внимание отца и смотрел на него взглядом несправедливо побитого щенка, то с годами смирился. В присутствии императора обычно милый и живой мальчик, очень похожий внешне на мать, робел и замыкался в себе, глядя на него взглядом пугливого зверька. Сам Михаил был искренне привязан как к Сашке, так и к Бригитте, и даже испытывал непонятные угрызения совести. Так, будто отнял у них любовь отца. Ведь лишь к нему одному император проявлял привязанность и теплоту.
В общем, отношения в их семье были непростые. Михаил надеялся, что следующий месяц, который они проведут в своем поместье в Дердере, находящемся на западном побережье, хоть немного сблизит отца с семьей. Впервые они проведут вместе так много времени. Обычно император отправлял на отдых их одних. Сам если и присоединялся, но лишь на пару дней. Но теперь семейный целитель прямо-таки настаивал, чтобы он полноценно отдохнул. Уж слишком сдало здоровье в последнее время. Отец и правда выглядел все более неважно. Сказывались усталость и постоянная занятость. По мере сил, император привлекал и его самого к делам, но пока лишь в режиме обучения. Вот когда Михаил через год закончит Академию, настанет время полностью впрягаться в управление государством. И закончится его привольная жизнь! Он вздохнул. Пока думать об этом совершенно не хотелось.
Часы, наконец, показали заветное время, и Михаил тут же вскочил на ноги. Потом опомнился и путь до двери проделал уже спокойно. Никто не должен знать о том, что происходит у него внутри! Даже эта странная девушка, которая не давала ему покоя.
ГЛАВА 20
То, что ужин планируется явно не семейный, я поняла сразу, едва взглянула на наряд Елисея. Он облачился в дорогой черный костюм и галстук-бабочку, в которых смотрелся так естественно, словно не вылезал из них. Хотя еще недавно щеголял во вполне обычной одежде: летних брюках и свободной рубашке. И думаю, второе для него более привычно. Впрочем, по поводу моей нежно-зеленой шелковой блузки, украшенной изящной брошью в районе шеи, и строгой черной юбки он ничего не сказал. Наверное, мой внешний вид его вполне удовлетворил. Или моя роль на семейном ужине предполагалась скромная — сидеть в уголочке и не отсвечивать.
Пока мы, погрузившись в «Волка», преодолевали расстояние до усадьбы, я не удержалась от вопроса:
— И всегда Антиповы так торжественно наряжаются к ужину?
Помнится, в моей семье были нравы попроще. Разве что предполагалось наличие гостей, которым требовалось пустить пыль в глаза. С теми же, с кем общались часто, обходились без этого. Даже считалось знаком особого доверия показать, что кого-то считают чуть ли не членом семьи, раз держатся неофициально.
— Не всегда, — кратко сказал Елисей. — Но сегодня будет важный гость.
— Понятно, — я этому не слишком обрадовалась. Пока еще не знала, как держаться с людьми в своем новом положении. — А мое присутствие разве обязательно?
— У Леонида Константиновича спросишь, — огрызнулся наставник, а я поняла, что мои расспросы его достали. И все же решила исчерпать лимит его терпения до конца:
— А кто из орнов или кернов рода Антиповых там еще будет?
— Ты хоть когда-нибудь молчишь? — покосились на меня недовольно в зеркале заднего вида.
— Вообще-то болтушкой меня еще никто не называл, — фыркнула я. — Вот сестричку мою — да.
Мысль о Ладе почему-то кольнула в самое сердце, сжавшееся от тоски. Странно, ведь сестрой она была для Елены, а не для меня. Похоже, и правда с каждым днем сживаюсь с чужой личностью все сильнее. И действительно скучаю по этой милой и эмоциональной девушке. Жаль, что нельзя вот так просто ей позвонить и поболтать.
Во-первых, наверняка служба безопасности Бакеевых отслеживает незнакомые номера, поступающие на минивизоры членов семьи. И если разговор состоится, у Лады будут неприятности. Отец у девочек тот еще самодур!
А во-вторых, я слишком боюсь проколоться. Пусть и с недавних пор почти сжилась с личностью Елены, но все равно я не она. Лада может это понять по манере разговора или еще чему-то. Они ведь сестры, знают друг друга с детства. Конечно, изменения можно списать на перемену моего мировосприятия из-за того, что пришлось перенести, и мнимую потерю памяти — мол, не все воспоминания вернулись. Но рисковать страшно.
Другое дело — если бы можно было просто написать письмо. Но опять же, на электронке Лады наверняка стоит серьезный фильтр, через который послание от кого-то подозрительного так просто не пройдет. Жаль, что в этом мире нет соцсетей. Куда проще было бы узнать что-то о нужном человеке, как и попробовать пообщаться с ним, не навлекая подозрений, если завести посторонний аккаунт, а потом сразу затирать сообщения и Ладе наказать то же самое.