Глава 19.
Я прижалась спиной к стене, проклиная себя и громко дёргая цепь, сковывающую мои руки. Из-за меня пострадает Анна. И Лансель. Грузные шаги заставили меня насторожиться. Тени мелькнули в проходе: кто-то прошёл мимо. Оборотни? Я сглотнула и притихла, перестав шуметь. Ещё не хватало, чтобы сюда зашли эти звери.
Я в отчаянии обхватила себя руками, сдерживая набежавшие слёзы. Если бы я умела колдовать! Если бы я знала хотя бы парочку заклинаний, способных освободить меня от этих цепей… Внезапная мысль о свёртке с порошком заставила меня похолодеть. Заледеневшими пальцами я потянулась к поясу, пытаясь открыть скрытый в ткани карман. Железные оковы крепко держали запястья, пришлось почти выкрутить себе руки, чтоб достать такое необходимое мне лекарство. Я с облегчением выдохнула: свёрток целёхонек. Если сейчас потеряю разум, для меня точно всё будет кончено.
Холод уже забрался в каждую клеточку моего тела, я призвала огонь, чтобы хоть как-то согреться. Длинная белёсая тварь, похожая на огромную сороконожку, скользнула в щель в стене, когда моё пламя ярко осветило комнатушку. Я вздрогнула, понимая: оно ползало тут в полутьме факела… Возможно, совсем рядом со мной.
Интересно, смогла бы я расплавить железо? А если оно, потеряв форму, обожжёт мою кожу? Нужно было прочитать хотя бы одну книгу по магическому искусству! А я убивала всё время в тщетном желании избежать того, что, видимо, предначертано мне судьбой!
Я уже не сомневалась, что это любовник Хеллы стоит за смертями в городе. Он пытался подставить лорда Сторма? Но зачем оборотни ему помогают? Я должна выбраться и рассказать всё Ланселю, нельзя допустить, чтобы этот помешанный причинил ещё больше вреда.
Вытянув руки, положила их на цепь, связывающую мою шею с клеткой. Я мысленно приказала огню жечь сильнее. На удивление цепь быстро поддалась. Расплавленный металл закапал на пол в опасной близости от меня, издавая шипящий звук и создавая белый пар при соприкосновении с сырой поверхностью. Я молила всех возможных богов, чтобы этот звук не привлёк ничьего внимания. Удача была на моей стороне, вскоре я смогла освободиться. Правда, цепь всё ещё сковывала горло, плавить металл на себе я не решилась.
С руками оказалось сложнее, они были плотно прижаты друг к другу безжалостной крепкой сталью. Я боялась, страшно боялась, что сейчас, попытавшись расплавить цепь на себе, потерплю неудачу и сама себя изувечу. Мне уже не было холодно, огонь и нервное перенапряжение согрели меня, и теперь по спине и вискам градом катился пот.
Вытянув руки, осторожно направила свой огонь на запястья, он откликнулся, словно нехотя, но подчинился. Радость и страх смешались, пройдясь лихорадочной дрожью по моему телу. Металл раскалялся, но не причинял мне боли. Огонь удерживал его? Когда капли начали падать на пол, огибая запястья, я почувствовала себя едва ли не самой счастливой ведьмой на Авалоне!
Освободившись, я двинулась к выходу, понимая, что, возможно, там меня поджидают десятки кровожадных оборотней. Сожрут ли они меня при первой же возможности? Или снова обездвижат, только уже более надёжным способом? Лучше об этом не думать.
Вокруг было довольно темно, тишину нарушали лишь мои осторожные шуршащие шаги и едва слышное позвякивание цепи, всё ещё болтавшейся на шее. Я старалась придерживать её рукой, но звенья всё равно иногда предательски подрагивали, ударяясь друг о друга. Гора хранила прохладу даже в удушающий летний зной: моя кожа покрылась мурашками, пальцы заледенели, платье стало влажным из-за сырой земли, в которой меня вывалял вампир, и теперь прилипло к телу противным ледяным коконом. Я не решалась призвать огонь, опасаясь, что свет выдаст меня. Оставалось только осторожно продвигаться вперёд, надеясь на чудо.
Система пещер была огромна, скорее всего, раньше тут добывали какие-то ископаемые, потому что я встречала сломанные старые кирки и тележки. Судя по заброшенности и паутине, добычу приостановили много лет назад. Жажда кольнула меня внезапно, исподтишка. Я замерла, пытаясь совладать с нахлынувшим чувством. Мне нужна вода, чтобы развести немного порошка. Но где тут достать воду? Я с досадой фыркнула – если понадобится, я буду есть порошок горстями. Моя голова должна быть ясной. Обоняние обострилось, выносить запахи становилось всё сложнее. Неужели у вампиров всегда такое обострённое чутьё? Или это привилегия обращаемых? Не хотела бы я всегда иметь такой чуткий нюх.
Туннель уже начал расширяться, когда я почувствовала, что воздух становится влажным. Ускорила шаг, но послышавшиеся впереди голоса заставили меня испуганно замереть. Голоса приближались. Я метнулась назад, позабыв о цепи. Железо вероломно звякнуло, и я поняла, что меня услышали. Шаги стали быстрыми. Катастрофа казалась неминуемой, я бежала, мои замёрзшие ноги спотыкались, сердце колотилось о рёбра, даже жажда отступила на второй план, уступив место страху.
Я была готова свалиться на землю, когда сильные невидимые руки схватили меня и прижали к горячему телу.
– Тихо, – раздался лёгкий шёпот около моего уха. Я с удивлением увидела, как исчезают мои ноги, а затем и я вся.
Двое мужчин в набедренных повязках выбежали из-за угла и остановились, принюхиваясь. Они стояли буквально в двух метрах, ничего не подозревая!
– Запах чужака пропал, – констатировал один из них. Второй утвердительно кивнул. Они постояли немного в замешательстве, а затем двинулись дальше по коридору.
– Я смотрю, ты нашла своих оборотней, – раздался насмешливый и такой знакомый голос. – Только не особо стремишься с ними встретиться.
Руки не торопились отпускать меня, а я и не хотела покидать надёжные объятия, дающие мне тепло. Жар тела Реймонда согревал моё продрогшее в холодной горной пещере тело.
Я узнала его запах почти сразу. Он бил в нос, дразнил и манил. Я стояла, глубоко дыша, наслаждаясь мгновением. Горькие лесные травы и бергамот? Прошлый раз ощущения были не такими яркими. Интересно, каков он на вкус? Уже чувствую его кровь на своём языке… Я опомнилась, когда поняла, что готова уткнуться носом в его шею. А, может, и не только носом: рот наполнился вязкой слюной.
Реймонд отступил и материализовался в воздухе, раздражённо выдохнув. Я успела заметить узкий змеиный зрачок в синеве его глаз до того, как он прикрыл веки и нервно провёл рукой по волосам. Или мне почудилось?
– Тебе плохо? – смущённо пискнула я, заметив, что тоже постепенно обретаю телесную оболочку. Мне показалось, что колдун побледнел. Ещё бы! Ему пару минут пришлось прижимать к себе холодное, мокрое и грязное нечто. Почему каждый раз, когда мы встречаемся, я выгляжу как жаба, вывалявшаяся в грязи?
– Что ты здесь делаешь? – с раздражением спросил он, игнорируя мой вопрос. Глаза открыл, и они смотрели холодно, зрачок снова стал обычным.
– Меня похитили, – буркнула я, пряча руку с кулоном за спину. Не хватало ещё, чтобы он увидел его.
– Оборотни – убийцы девушек? – хмыкнул он, прожигая меня льдом своих глаз.
Я неопределённо пожала плечами:
– А что ты здесь делаешь? Ты же говорил, что оборотни тебя не интересуют?
– Тут есть вещица, которая нужна мне, – ответил Реймонд, подходя ближе. – Откинь волосы, я сниму эту цепь.
Я с подозрением уставилась на него. Но, очевидно, он был куда более искусным магом, чем я. Должен справиться. Я откинула волосы на спину. Реймонд нахмурился, в его глазах мелькнула злая сосредоточенность. Неужели заклинание такое сложное? Замок, держащий цепь, открылся сам по себе с тихим щелчком.
– Как ты это сделал? – я радостно стащила с себя опостылевший кусок металла и широко улыбнулась, почувствовав свободу.
– Обычная сталь. Даже не магическая. Простейшая магия воздуха быстро решила проблему. Странно, что ты смогла сделать это, – Реймонд указал на расплавленный конец цепи. – Но не смогла открыть замок.
– Ты сам сказал, магия воздуха. А я могу призывать лишь огонь, – пояснила ему я.
– Странная ты, ведьма-полукровка. В Милиноре дети с пелёнок знают, что огонь подвластен лишь тем, кто уже владеет магией воздуха и земли, – ответил маг.
Я с сомнением покосилась на колдуна. Холод снова начал окутывать меня. Я почувствовала, что начинаю дрожать, и вспомнила тёплые объятья Реймонда. Жажда кольнула меня болезненным жгучим уколом. Заметила ли я в прошлую нашу встречу, как красив этот маг? Определённо. Просто боялась признаться в этом даже самой себе. Резкие волевые черты лица смягчал синий хрусталь глаз, контрастировавший со смуглой кожей мужчины, губы чётко очерченные, мужественные, их порочный изгиб не скрыть даже недовольной ухмылке, притаившейся в уголках его рта… Я мечтала попробовать его горячую кровь. Ему просто нужно подойти…
– Я замёрзла, – прошептала я и прикусила губу, глядя на жилку, бьющуюся на его шее.
– Седьмое пекло, – выдавил Реймонд, сдёрнул с себя плащ и кинул мне его. – Надень, а то заболеешь.
Он поспешно отвернулся, оставшись в одной рубашке и брюках. Я через спину ощущала его раздражение. И запах, такой вкусный и манящий… Боги, о чём я думаю? Мне срочно нужна вода. Жажда немного утихла, когда мужчина перестал смотреть на меня. Я натянула плащ, скрыв кулон жнецов душ. Одеяние, любезно предоставленное магом, было мне велико и почти волочилось по полу, но хранило тепло тела мужчины. Я с наслаждением почувствовала, как согреваются заледеневшие руки и ноги.
– Рад, что ты не умрёшь от холода. Мне пора, береги себя, птичка, – процедил маг. Затем развернулся и пошёл прочь.
Он что, вот так меня бросит? Я, конечно, слышала, что маги – те ещё засранцы, но бросить девушку в пещере с оборотнями?
– Эй, подожди! – я бросилась вслед за колдуном, путаясь в складках плаща.
***
Реймонд Мордейл никогда бы не подумал, что кому-то придёт в голову осквернять храм Всевидящего бога добычей серебряной руды. Святотатство! Кощунство! Но это так похоже на людей. Гора была изрыта ходами, словно холм кротовыми норами. Но этого арвандцам показалось мало, и теперь тут обосновались оборотни. Какова вероятность того, что они ничего не нашли? Пока колдун не заметил, что оборотней интересует храм Амони, скорее, они просто обживают новую территорию. Знают ли, вообще, эти неотёсанные невежды, что находится у них под носом?