- Ты какого хрена творишь? – процедил сквозь зубы. – Совсем мозги пропила? Ведешь себя как дешевая шлюха. - А в чем дело? Обидно, что не с тобой переживаю свое горе? - Придержи-ка язык за зубами, я ведь могу и забыть, что ты дочь Люцифера. - Ой-ой-ой, напугал ежа голой жопой… - нарочито скуксилась я. - Ну, все… Пошли…Мы совершили переход и оказались в номере, Абигор затащил меня в ванную и прямо в одежде поставил под душ, после переместил ручку смесителя на холодную воду. Ледяная вода, безусловно, освежила. И я начала реветь, что ввело демона в полнейшее замешательство.- Отойди от меня! – заорала на него и начала лупить ему по рукам, груди. – Сволочь! Ненавижу тебя! - Роксана, - Абигор уворачивался от ударов, а параллельно пытался скрутить меня. – Успокойся… В какой-то момент я все же умудрилась и оттолкнула его, после побежала в комнату, где открыла балконную дверь и сделала вид, что собираюсь прыгнуть. Демон тотчас очутился около меня, подхватил и занес обратно в комнату. - Глупая, - прижал меня к себе, припал губами ко лбу, - ты же не умрешь, только покалечишься. - Плевать, - я обмякла в его руках. – На все плевать… Не хочу больше жить. Абигор осторожно положил меня на кровать, я же коснулась ладонью его лица, затем опустилась к шее.- Время излечит твою рану, - он склонился и поцеловал. – Все будет хорошо, у нас все будет хорошо. Ты еще родишь ребенка, моего. Конечно, у меня все будет хорошо, особенно когда уничтожу тебя…И я ответила на поцелуй. Абигор тогда опустился к моим бедрам, задрал подол платья вверх, отодвинул в сторону трусики, и скоро его пальцы оказались во мне. За все время в нем накопилось столько желания, что мне даже делать ничего не пришлось, достаточно было просто лежать и изображать удовольствие. Однако в момент особого напряжения, я незаметно для демона выпустила тьму, которая прошла по рукам и через кончики пальцев устремилась в него, а спустя какое-то время темная энергия вернулась обратно, но уже в двойном объеме. Когда это случилось, я ощутила прилив сил. Абигор аккуратно перевернул меня на живот, затем приподнял так, что я встала на четвереньки, он целовал мою спину, спускаясь сантиметр за сантиметром от шеи к ягодицам, потом встал сзади и вошел одним резким движением. А у меня ком к горлу подкатил, на глазах навернулись слезы, и чтобы их спрятать, уткнулась лицом в подушку. Как бы я ни храбрилась, как бы ни хотела отомстить, сердце все равно кровоточило.Когда он закончил, лег рядом, обнял. - Если хочешь, мы можем вернуться в Россию, - Абигор перебирал пальцами прядь моих волос.- Нет, пока не хочу. Здесь хорошо зализывать раны, все чужие, какие-то ненастоящие. Самое то.- В таком случае есть и другие города. Не хочешь попутешествовать? - Лучше давай останемся. - Будешь продолжать пить и клеить бухих мужиков? - А почему нет? – я перевернулась на живот и посмотрела на него с усмешкой. – Они всего лишь люди, по сути, это даже не измена. - Роксана, я ведь не играю с тобой, я люблю тебя. И мне, правда, жаль, что так вышло с твоим… - но я не дала договорить.- Не смей… не смей говорить о нем. Никогда. - Хорошо, - и он откинулся на подушку. - Спокойной ночи, - я поднялась с кровати и пошла в свою комнату. - Уходишь? – спросил, не глядя на меня. - Да… И я скрылась за дверью. Силы ко мне возвращались и быстро, все же теперь я питалась еще и его энергией. Данная способность обнаружилась случайно, но пришлась как нельзя кстати. Благодаря чему была вынуждена пересмотреть план дальнейшего развития событий. Каждую ночь, которую мы проводили вместе, а это почти каждую, удавалось забрать часть силы демона. Для Абигора все проходило незаметно, неощутимо, зато я чувствовала все прекрасно. И скоро уже готова была совершить переход, но не торопилась. Мне нужно было ослабить его, нужно было унизить. Абигор думал, что наконец-то я к нему вернулась, что теперь мы оба ускачем в розовый закат на долбанном единороге. Когда удавалось остаться наедине с собой, я рыдала и снова пила. Даже пройдет тысяча лет, а я не смирюсь с потерей моего мальчика, он же часть моего сердца, часть души, которая отныне далеко. Теперь-то я прекрасно понимаю безутешных матерей, лишившихся своих детей. С таким невозможно свыкнуться, такое невозможно принять. А больнее всего от осознания того, что сыну будет лучше вдали от меня. Очередным поздним вечером, перед сном я сидела в кресле на балконе, смотрела на звездное небо. Вдруг ощутила нежный поцелуй в голову. Абигор возник из пустоты:- Все же нам лучше сменить место, - присел на корточки около меня.- Чем тебя не устраивает этот отель? Шикарный номер, отличная еда, все как ты любишь, - я нехотя коснулась его щеки, изобразила улыбку. - Здесь сконцентрировалось слишком много негатива, скажем так. - Куда же ты хочешь отправиться? - Не я, а мы. Давай определимся вместе. - Извини, но мне безразлично. Да и устала, не хочется забивать голову. - Тогда, может, я помогу тебе расслабиться? – и он дотронулся ладонью до груди. - Почему бы и нет. Я поднялась, взяла его за край футболки и потянула за собой. Пока шли, сняла шелковую ночнушку, под которой все это время пряталось гипюровое полупрозрачное белье. - Ложись, - указала на кровать. - Сегодня хозяйка ты? – расплылся в улыбке демон. - А ты против? Абигор снял все, кроме трусов, лег по центру и воззрился на меня. Я же вложила указательный палец себе в рот, а вытащив, коснулась рукой груди, откуда та медленно сползла к животу и, не задержавшись на нем долго, опустилась к трусикам. - Говоришь, любишь меня? – бросила на него игривый взгляд. - Да, люблю, слишком сильно, - Абигор усмехнулся правым уголком губ, его глаза действительно смотрели на меня с любовью. - А тебе важно, что испытываю я? Люблю ли тебя? Я залезла на кровать, подползла к нему и села сверху, после склонилась и начала целовать шею, затем перешла к плечам, в это время мои волосы легли ему на грудь, и дыхание демона стало более глубоким.- Конечно, важно. Но я понимаю, тебе нужно время и готов ждать, сколько потребуется. - Ты очень благородный, Абигор. Знаешь об этом? Он попытался обнять, но я перехватила руки и вернула их на прежнее место. Мои губы тем временем переместились к его животу, еще спустя минуту к паху, я положила ладони ему на живот, и пока Абигор полностью сосредоточился на ощущениях, выпустила тьму, она проникла в него и скоро вернулась обратно, на этот раз я забрала много энергии из тела демона. Когда это произошло, резко вернулась к его губам и начала жадно целовать, Абигор всецело погрузился в эмоции и не заметил, как я сняла с себя ошейник и одела на него. - Что ты сделала? – тут же отстранился от меня и коснулся руками шеи. - Видишь ли, - поднялась я, но не слезла с него, - пришло время поменяться местами. Он только хотел схватить меня, но я прижала его руки к кровати и, надо же, демон не смог мне противостоять. - Роксана, что происходит? – уставился на меня непонимающим взглядом. - А ты до сих пор не понял? Странно, обычно соображаешь быстрее. Неужели ты подумал, что я пожелаю быть с тобой, после всего, что произошло? - Но как? - О-о-о-о, наконец-то начинаешь задавать правильные вопросы. Вот ведь досада, я-то, оказывается, дочь самого Люцифера. А коль так, я сильнее любого его создания. В том числе и тебя.И он усмехнулся, потом закивал и откинулся на подушку:- Ты его дочь. - И еще, - в этот момент тьма вышла из тела и сковала демона по рукам и ногам, я же склонилась к нему и зашептала на ухо. – Я люблю только одного мужчину. Небироса. Он превосходит тебя во всем. В силе, в хитрости, в опыте, а главное, в любви. С ним я стала женщиной, тогда как с тобой была забитым и никому не нужным подростком, с ним я ощутила вкус жизни, тогда как с тобой чувствовала себя жалкой детдомовкой без единого шанса на светлое будущее, с ним у нас должен был быть сын, а с тобой я потеряла нашего с Небиросом ребенка. Я готова идти за ним хоть на край света, хочу спать с ним каждую ночь, хочу дарить ему себя снова и снова. А ты - преграда на моем пути к счастью, ты ничтожный раб своего хозяина и быть тебе рабом вечно, Абигор.Он слушал меня, молча. Демон не явил своей сути, его глаза не заплыли тьмой, он просто лежал и слушал. Тогда я слезла с него, затем взяла вещи, что заранее были приготовлены и висели на спинке кресла, быстро оделась и собралась уже совершить переход, как он произнес: - Мы еще потанцуем, Роксана. Я обещаю.- Обязательно, только сначала придется как-то снять ошейник и вернуть утраченные силы.- Ты меня не поняла, Калиткина, - бросил на меня испепеляющий взгляд. – Я все равно добьюсь своего, и ты будешь моей. - Смотри, не потеряй голову в запале. И я совершила переход.
Послание пятьдесят седьмое
Небирос не мог найти Роксану, отчего чувствовал себя побежденным и униженным. И впервые за все время своего существования опустил руки. Он отдал этой женщине то, что так тщательно берег и скрывал ото всего мира, свое сердце, а она предала. При первой же возможности…Но спустя три месяца, проведенных за бутылкой, демон понял, что сам же загнал себя в угол, и что он, тот, кто веками слыл самым жестоким и беспощадным демоном Люцифера, обязан вернуть себе прежнее состояние души, а именно, отступиться от женщины, покуда она так же коварна и бессердечна, как и ее родитель. И Небирос постепенно начал выстраивать свою жизнь, для начала избавился от дома, который напоминал о ней, затем окончательно распрощался с Авалон и ее сподвижниками. После всего времени проведенного с Роксаной, демон многое осознал. Он столько веков пытался вернуть прежнее место, пытался отомстить сатане и его верноподданному, жил идеей возмездия, тогда как можно было просто жить в свое удовольствие, получать от этого мира все, что только может пожелать его темная душа. Демон временно поселился в роскошном пентхаусе на Рублевке и решил воспользоваться советом, однажды данным Роксаной - спроектировать свой собственный дом. И, казалось бы, дела пошли в гору, удалось наконец-то отвлечься от постоянных мыслей о ней, вдруг случилось нечто, что по-настоящему испугало Небироса. В тот день, когда на свет появился ребенок Роксаны, он испытал боль, проснулся от сильного жжения в груди. И с того момента боль, которая лишь немного угасла, сопровождала его постоянно. Демон не понимал ее происхождения, из-за чего было еще хуже. А чуть позже к физическому недомоганию добавилось еще и душевное, Небирос, словно пот