– Красивая! – довольно протянула мать. – И то, что молодая, хорошо, легче родит. Вы ведь порадуете меня внуками?
Она грозно покосилась на сына.
– Безусловно, – кивнул ректор.
В этом их желания полностью совпадали.
Обсудив Британи и сойдясь на том, что нужно обязательно пригласить ее на День снега, принялись накрывать на стол. Угощения печеньем не ограничивались. Эльвира с помощницами постаралась на славу, но притрагиваться ко всему этому до конца текущего года категорически запрещалось, оставалось только гадать, что скрывалось под серебряными крышками.
– Полчаса! – торжественно объявила тетушка, дав команду к поеданию печенья.
Хозяйка дома первой потянулась к блюду и, взломав хрустящее тесто, вытащила свернутую спиралью бумажку. Бережно расправив ее, Эльвира с чувством прочитала: «Нашедшего весь год ждет богатство». Следом за ней свои предсказания вытащили остальные члены семьи. Оттиса ждал успех в делах. Эмберли – постоянство в сердечных делах. Кристиану советовали проявить осторожность. Марианне сулили нового поклонника, а Гвену – исполнение сокровенного желания. Бумажки дружно подожгли над той самой красной свечой, ссыпали пепел в бокалы и, залив игристым вином, проводили уходящий год. Не чокаясь, в полной тишине, чтобы пожелания сбылись. После следовало с пустыми бокалами подойти к окну.
Минута, другая, и страница календаря перевернута.
– Оттис!
Повинуясь воле супруги, как глава семьи, Лабриан-старший наполнил фужеры искрящимся напитком. Теперь можно смеяться, чокаться, желать друг другу самого хорошего, чтобы через пару минут вернуться за стол и вдоволь насладиться едой.
Пережевывая говядину под брусничным соусом, Гвен гадал, станет ли эта встреча Новолетья последней в полном составе. Он надеялся на лучшее. Британи скажет «да», забеременеет, и Кристиан останется жив.
Искоса глянув на Марианну, чопорно орудовавшую ножом, ректор задумался. Может, проблема в ней? Стоит ведьме исчезнуть, как брат внемлет голосу разума. Гвен попробует. Марианна Орнет жалости не заслуживала. Ее волновали лишь деньги, даже если речь шла о неполученном много лет назад в силу энных причин наследстве.
Глава 18
– Ох, ты уверена? Не лучше было бы остаться?
Британи в сомнении покосилась на Софу, едва видную за горой подарков и еды, которыми Кевин под завязку заставил экипаж. Бри пробовала протестовать, но разве некромант станет слушать! Он внезапно оглох сразу на оба уха и лишь закатывал глаза на очередную попытку воззвать к его благоразумию. Так положено, и точка. Кем, почему, Кевин пояснить не удосужился. Британи всерьез опасалась, что его рвение закончится свадьбой. Право, кто станет покупать гору подарков незнакомым людям, только если надумал с ними породниться. «Баронесса Ташир мне голову оторвет!» – с тоской подумала девушка. Разумеется, если прежде не постарается бабушка.
Британи представила свое незавидное будущее и поежилась. Брр! Связанный по рукам и ногам Кевин, невеста с кляпом во рту, чтобы «нет» не сказала, взбешенный свекор со свекровью, явившиеся порталом в самый разгар церемонии, и ивовые розги, которыми перед свадьбой непутевой внучке вдолбят правила поведения с мальчиками.
Софа фыркнула и, заерзав на сиденье, сгрузила часть коробок на пол.
– Твой решил скупить весь Сохис? – Она выразительно покосилась на гору ярких свертков.
Британи тяжко вздохнула, вспомнив собственные подарки: маме (или кто она ей?) – ароматическая свечка, отцу – снасти для рыбной ловли, бабушке – шаль, ну и Кевину – амулет на счастье. Последний, всего лишь заговоренная монетка с дырочкой и волоском дарительницы, казался особенно жалким на фоне кольца и сережек, которые преподнес некромант. И как – упакованными в блестящую коробочку с фиолетовой лентой. Кевин трижды поклялся, что все дешевое, но Британи не верила. Спасибо, не бриллианты, аметисты не крупные, а мелкой россыпью по золотому полумесяцу, иначе бы девушка наотрез отказалась принять украшение. Она и так стыдливо прятала колечко под перчатками, а серьги – под капором. Не удержалась, надела в поездку. Да и разве можно такое в общежитии оставить? Не то чтобы Британи дурно думала о студентах и служащих, но всякое может случиться.
– Софа, – не позволив подруге сбить ее с толку, Бри сдвинула брови, – я серьезно. Ты еще слаба, нуждаешься в уходе, врачебной помощи…
– Я нуждаюсь в новых впечатлениях, – оборвала ее София, – а их в палате столько же, сколько на кладбище. И так праздник прошел мимо, из окна на фейерверк смотрела. Ни капельки шампанского не выпила, – плаксиво поджав губы, пожаловалась она. – Все нельзя, нельзя! Я им беременная или при смерти? Точно при смерти, потому что беременным тоже можно, за Новолетье-то. Ну, а ты?
Позабыв о тяготах жизни больной, подруга игриво сверкнула глазами.
– Как новый год встретила? С Кевином или ректором?
– Софа! – покраснев, шикнула на нее Бри.
Надо бы с ней поговорить, а то ляпнет про Гвена при Кевине. Британи ни словом не обмолвилась ему о свидании с господином Лабрианом, зато детально пересказала все Софе. Как оказалось, зря. Пусть и дальше бы трещины на потолке считала, глядишь, с таким энтузиазмом не увязалась с ними в Диж. И не просто, а целую операцию спланировала. Само собой, из лечебного крыла ее никто бы второго января не отпустил, пришлось выкрасть. Если и дальше так пойдет, Бри станет опытной домушницей.
– Целовались под омеловой аркой? – не унималась София.
Придушить бы ее, благо подушек хватало, но жалко, все же единственная подруга.
– С кем? – максимально равнодушно уточнила Бри.
Она в нетерпении посматривала в окошко экипажа, отогревая его дыханием. Пора бы Кевину вернуться! Или отец запер его в комнате, а дверь зачаровал?
Наемный экипаж остановился неподалеку от дома Таширов, на соседней улице. Кевин, по его словам, буквально на пару минут, убежал попрощаться. И пропал.
– Значит, было, – по-своему поняла все Софа.
Позабыв о слабости, она перебралась на сидение к подруге и с энтузиазмом потребовала:
– Рассказывай!
Британи застонала. Вот почему она не вняла голосу здравого смысла, не оставила Софию в палате! С другой стороны, неподдельный интерес к чужой личной жизни помог подруге встать без посторонней помощи. Разумеется, Бри ее подстраховала, но Софа протянутую руку проигнорировала. Воистину, любопытство творит чудеса! Да и ректор постарался. Чем дальше, тем больше Британи убеждалась, той ночью над академией не зря разлилась странная атмосфера. Не обращался ли Гвен за помощью к другим мирам?
– Нечего рассказывать! – буркнула Бри и прижалась лбом к стеклу. – Ай!
Она успела позабыть, что на дворе зима, ну и поплатилась за беспечность «ледяным поцелуем».
– Переспали? – Софа придвинулась еще ближе, чуть ли не обняла. – Ты не волнуйся, я не сплетница. Он хотя бы не торопился или только о себе думал?
– Разумеется, о себе, только в постель мы не ложились.
Ответ в равной степени подходил обоим кавалерам.
– Как, – округлила глаза София, – вы?.. Ну дает! Ни лепестков роз, ни шампанского, прижал к стенке, и готово?
– Да никто меня к стенке не прижимал! – начинала терять терпение Бри. – У тебя все мысли о постели!
– Все в ней окажемся, – философски заметила подруга. – Вопрос только с кем. Так у кого шансы выше: у ректора или у Кевина? Я бы для опыта первого советовала, а потом можно и с «золотым мальчиком».
– Уступаю! – щедро поделилась кавалером Британи. – Гвен Лабриан весь твой.
Софа ненадолго замолчала, постукивая пальцем по бедру, а потом повторно ринулась в атаку.
– Темнишь ты, подруга! А ну-ка рассказывай! Считай, я твой исповедник. Про Кевина ни словечка, выходит, с ним миловалась.
И Бри сдалась. София все равно не отстанет. Да и невелик грех – поцелуи.
– Вот тебе и Мышка! – прокомментировала ее рассказ подруга. – Девчонки наверняка тебя ненавидят. Еще бы, самого Кевина Ташира отвалила! Хоть хорошо целуется?
– Мне понравилось, – смущенно призналась Британи.
– Чудненько! – потерла ладонь об ладонь Софа и заверила: – Ты не бойся, я вам мешать не стану, только окончательно определись с ректором. Понимаю, у него некая выгода, но с розой постарался, не пошел по простому пути «золото-бриллианты». Выходит, действительно тобой интересуется.
– Он… он очень странный, Софа, – покачала головой Бри. – Будто прячет свое истинное «я», боится, что я о узнаю о настоящем Гвене Лабриане.
– Так напои его, – выдала нетривиальный совет подруга.
– А?..
От недоумения у Британи даже слова закончились.
– Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, – процитировала народную мудрость Софа и с видом опытной, прожившей не меньше полувека ведьмы попеняла: – Напрасно ты на корабле стеснялась, такой случай! Сидела бы, улыбалась и шампанского незаметно подливала. А чтобы ректор не замечал, поцеловала бы разок-другой, на коленки перебралась. Сама говорила, ему воспитание не позволяет тебя сразу в койку уложить, ничем не рисковала. Ну, плечи бы расцеловал, до груди добрался, а дальше ты ему пальчиком по носу и упорхнула. Запомни, Орув, мужчины теряют контроль над собой, когда полагают, будто у них все под контролем. А главная женская задача – уметь притворяться и исподтишка гнуть свою линию.
Бри задумалась. В словах подруги что-то было. Господин Лабриан упрям, все ближе тянул ее к ратуше. Так не лучше ли притвориться, будто она сдалась, и выведать тайны врага? Сыщики сыщиками, но пока они что-то нароют, Британи окажется с кольцом на пальце. И вовсе не на указательном.
– А вот и я!
Вместе с Кевином в дорожную карету ворвался поток морозного воздуха. Софа недовольно забурчала и подтянула медвежью полость, укутавшись в нее чуть ли не по шею. Стряхнув с пальто снежинки, розовощекий некромант потеснил ее и велел кучеру трогать.
– Мог бы поаккуратнее! – буркнула София. – Между прочим, я больная, мне покой нужен.
– Так и оставалась бы в академии. – Кевина голыми руками не возьмешь. – Больные в кровати лежат.