– Митька?!
В ту же секунду еще две пули ушли в направлении только что раздавшегося голоса. Крик боли, а затем протяжный стон. Я сразу перекатился, меняя позицию, что мне спасло жизнь. Пуля с силой рвануло плечо моего пиджака. Резкий разворот и выстрел в то место, где я успел засечь дульную вспышку. Резко оборвавшийся стон сказал мне, что цель поражена. Где-то впереди вдруг раздалось шуршание кустов, а затем послышался топот ног убегающего бандита. Вся перестрелка заняла всего несколько минут. Я снова сменил позицию, на случай, если еще кто-то из бандитов притаился и надумает пострелять. Наступила относительная тишина, нарушаемая только приглушенными стонами раненых.
– Есть кто живой? – тихо спросил я.
– Есть, – раздался голос Тимофея. – Это ты их всех положил?
– Я.
– Дяденьки, это я, – вдруг раздался чей-то жалостный голос.
– Леха, ты? – переспросил его Путник.
– Я. Дяденьки, не убивайте меня, пожалуйста.
– Заткніся, дурань! – строго прикрикнул на него Тимофей.
Резко вскочив на ноги, я повел стволом по сторонам. Вслед за мной поднялся Тимофей и тоже осторожно огляделся. В его руке тускло блеснуло лезвие ножа. Меня очень сильно интересовала личность предателя. Обходя носки, я подошел к нему. Это был Жареный, он лежал, уткнувшись лицом в траву, а в его руке был зажат наган. Спустя минуту ко мне подошли Тимофей и Леха.
– Почему? – спросил я у них.
Никто мне не ответил, только отрицательно качнули головами, дескать, к этому делу мы никак не причастны. Тимофей не стал задерживаться у трупа и подошел к раненому Анджею.
– Куда попали?
– В бедро. Боженька милостивый, как жжет-то сильно, мочи нет. Дапамажыце, хлопцы.
Тимофей распорол штанину ножом и уверенно занялся раной. Ему на помощь пришел Леха Молодой. Пока они вливали в рот Анджея разведенный спирт и занимались обработкой раны, я быстро прошелся по кустам, осмотрел тела бандитов. Мне не нужно было щупать пульс, трогать сонную артерию или заглядывать в зрачки – эти двое были окончательно мертвы. Это были Седой и бледный молодой парень с ухоженными усиками.
«Значит, сбежавший – Бульдог».
Подошел к Тимофею, тот как раз занюхивал рукавом пиджака после нескольких добрых глотков разведенного спирта. Ни слова не говоря, протянул мне фляжку.
– Не хочу. Ты Седого знал?
– Кто это такой?
– Иди посмотри, – и я мотнул головой в сторону кустов.
Спустя несколько минут он вернулся и сказал:
– Знал, еще как знал эту паскуду. Мы ведь с ним вместе начинали. Он уже тогда гнилым душой был, злопамятный и жадный. Даже не помню, когда я его последний раз видел. Полгода, а может и более. А ты его откуда знаешь?
– Судьба свела. В первый день как приехал морду ему набил.
– Он что, решил тебе так отомстить?
– Почему мне? – удивился я. – Сам от Славика слышал про бандитов, которые грабят контрабандистов.
– Значит, судьба вас свела, чтобы каждый получил, что заслужил, – с философским подтекстом заявил Тимофей и снова приложился к фляге.
– Только не могу понять: почему бандитов было так мало?
– Их трое, да у Жареного, думаю, подручный был. А тут есть что брать. Товар богатый. Только теперь нам надо отсюда убираться. Место глухое, да мало ли кто мимо шел.
– Подручный? Может, это Леха?
– Не. Не. Это не я, – заблажил парень и упал на колени. – Дядька Тимофей, ты же у меня на свадьбе гулял! Ты меня который год знаешь!
Тимофей, и так злой, как черт, обругал парня, а я просто отмахнулся от него.
– Все, уходим.
Мы и так толком не отдохнули, а после того, как прошли версту, таща двойной груз и раненого, полностью выдохлись. Когда я предложил бросить или спрятать где-нибудь чужие тюки, на меня контрабандисты посмотрели, как на сумасшедшего. Видя, что я не в курсе, Тимофей мне разъяснил, что по негласным законам контрабандистов в таких случаях товар купцу не сдается, а оставляется себе, в качестве вознаграждения за риск и страх.
– Этот товар теперь наш, так как шухер был настоящий. Ты жизнью своей рисковал, спасая товар, а купец за две ходки все себе с лихвой вернет. Так что пофартило нам с тобой, Сашка.
Мы забрались в какие-то кусты. Когда слегка отдышались, Тимофей встал и сказал, ничего нам не объясняя:
– Сидите и ждите.
После чего ушел. Вернулся он уже часа через полтора, когда начало светать. С ним был явно не выспавшийся, а оттого, видно, неразговорчивый, крестьянин с телегой. Загрузились и доехали до деревни Ляшки. Всю дорогу я думал о том, как теперь на нас отразится вся эта история, но спрашивать при крестьянине не хотелось, а потом решил, что это не мое дело давать кому-либо объяснения. Путник у нас машинист, человек более опытный, среди контрабандистов хорошо известный, пусть он и отбрехивается. Единственное, что было ясно, так это то, что мне эта история скоро аукнется. Когда найдут четыре трупа, чекисты станут землю рыть, чтобы раскрыть это дело, а эта история обязательно всплывет, так как контрабандисты сами рано или поздно проболтаются. Вот только, если я все сделаю правильно, то меня к этому времени здесь уже не будет.
Сам крестьянин отказался везти всех в город, но при этом сосватал нам своего кума, собиравшегося ехать на базар в Минск. С ним мы быстро договорились. Посадили на телегу раненого Анджея и положили носки, прикрыв их дерюгой. По приезде в город Леха ушел первым, закинув за спину свой тюк. Нам же пришлось сначала найти пролетку и отвезти Анджея домой, после чего вызвали ему врача, затем отвезли носки к Тимофею, и только тогда я поехал домой. Перед домом меня растолкал извозчик, так как я по дороге успел заснуть.
Второй раз разбудил меня уже Славик, когда я вернулся домой. Оказалось, что он рванул в другую сторону, но, в конце концов, сумел оторваться от пограничников и снова вышел к границе, только в том месте было заграждение из колючей проволоки. Так как уже начинало светать, терять ему уже было нечего. Распотрошив носку, он замотал руки товаром и, раздирая одежду, сумел перебраться на другую сторону заграждения. Всю дорогу страх, что он вот-вот попадет в лапы большевиков, подгонял парня, пока усталость окончательно не свалила его с ног. Очнулся он в кустах, уже поздним утром, а осмотревшись, понял, где находится. Выйдя на дорогу, он скоро догнал телегу. Так и добрался до Минска. Кратко рассказав мне про свои приключения, он отправился спать, а вечером к нам пришел Тимофей.
– Как наши дела? – сразу встретил я его вопросом.
– Знаешь, мне тоже самому это интересно, – полным ехидства голосом ответил он мне. – Единственное, что я могу сказать, так Левка Жид уже знает о засаде на границе, а потому никаких претензий к нам не имеет. По нашим хлопцам ничего скажу, так как не знаю. Что до остального, будем разбираться, когда придет время. Вот только скажу тебе прямо сейчас, Сашка. С тобой, как только всплывет эта история, мало кто из наших хлопцев захочет пойти. Люди всего не знают, но думать будут так: чуть что и ты хватаешься за наган. Будут думать, что ты шальной парень, без царя в голове. Понимаешь, что я хочу сказать?
– Там же были бандиты, – я недоумевающе посмотрел на Путника.
– Так тебе это в вину никто поставит. Дело в другом. Сегодня ты бандитов уложил, а завтра в погранцов можешь выстрелить. Мы почему оружие с собой не берем?
– Чтобы шпионом не посчитали? – предположил я.
– Это тоже, но не главное. Чтобы ни у кого даже желания не возникло стрелять в ответ. Сам видел, какая у нас работа. Вся на нервах. Ударился в панику, потерял голову и выхватил наган. А ежели такая стрельба случится на границе пару-тройку раз, то хана нашей работе. Погранцы в отместку начнут отстреливать нас, как диких зверей. Понимаешь?
«Чего тут не понять. Негласный союз погранцов и контрабандистов. Как говорится: мир, дружба, жвачка».
– Да понял я, понял, – буркнул я. – Так что дальше?
– Дальше мы купим водки и пойдем ко мне. Чудило, ты тоже идешь с нами. Я думаю, что Сашко не будет против, если мы тебе, как и остальным нашим парням, доли с чужих носок выделим.
По дороге мы зашли к Анджею, спросить о его здоровье, а заодно передать денег на лечение. Поговорить с самим парнем не удалось, так как он спал. Разговаривали с его матерью.
– Доктор сказал, что пуля прошла навылет, ничего не задев, воспаления у него нет, но он потерял много крови. Вялікі дзякуй вам, хлопцы, што дапамаглі, вярнулі мне майго сыночка. Спаси вас боже, родненькие вы мои.
Придя домой к Тимофею, сразу принялись разбирать тюки с товаром. Путник, который лучше нас разбирался в товаре, по мере появления вещей из тюков, озвучивал на них цены. Сумма получилась приличная, если даже продавать товар за половину цены. Помимо прочего товара, в двух носках, которые несли Жареный и его человек, мы обнаружили полтора килограмма кокаина. Это был очень дорогой товар.
– Вот все и сложилось, хлопцы. Они получали товар, кокаин и твой труп, Сашка.
– Только мне интересно, как они сумели организовать засаду в том месте, где мы отдыхали? – задал я Путнику вопрос, который меня все это время мучил.
– Жареный меня еще в Минске спросил, когда мы только собирались идти: где будем выходить, коли нарвемся на погранцов. Тогда я ему и сказал про этот маршрут, как запасной.
– Так, может, он не растянул ногу, а просто тянул время, чтобы его подельники успели к месту засады? – спросил я Путника.
– Знаешь, может, ты и прав, – задумчиво протянул он.
– Ладно, что сделано, то сделано. Так что будем делать с товаром?
– Я уже говорил с Левкой. Он готов хоть сейчас выкупить весь товар за половину цены.
– А что с кокаином? – спросил я его.
– Знаю людей, которые им торгуют. Даже так думаю, что это был их заказ. В общем, говорить надо. Так как?
Славик промолчал, так как понимал, товар наш с Тимофеем, а он получит только то, что ему выделят, я же пожал плечами и сказал:
– Как решишь, так и будет.