Но там его ожидали мучения еще страшнее. Под опускной дверью находились 6 больших деревянных валов, расположенных парами, один под другим. Валы были снабжены острыми клинками. Расстояние между верхней парой параллельных валов было таково, что человеческое тело довольно свободно проходило между ними. Валы средней пары была ближе верхних друг к другу, нижние – еще ближе.
Под этим страшным аппаратом было отверстие, в котором слышался плеск воды. Механизм, отворявший двери статуи, также приводил в движение валы. Жертва, страшно изувеченная и с выколотыми глазами, падала в опускную дверь между верхней парой валов, и тело ее разрезалось со всех сторон ножами, которыми валы были утыканы. В этом обезображенном состоянии трепещущая масса падала между второй и ближе сдвинутой парой валов и, вся изрубленная, попадала на самую нижнюю пару, которая превращала ее в маленькие куски, падавшие в ручей, протекавший внизу и уносивший ее. Таким образом, не оставалось и следа страшного злодеяния.
Вот такую же функцию тайного суда выполняли в Италии «Беати Паоли».
Поэтому столкновение карбонариев Гарибальди и мафиозных структур было неизбежно.
Тем более что в биографии нашего героя есть такой факт.
В 1863 году, Джузеппе Гарибальди был избран главой Верховного Совета Палермо.
Это было через год после того, как в июне 1862 года он внезапно появился в Палермо и призвал своих приверженцев к походу на Рим. Предприятие это подверглось строгому осуждению со стороны короля Виктора-Эммануила, и когда Гарибальди высадился с 3 000 волонтеров на материк, он встретился с войсками короля у подножия Аспромонте.
Произошёл обмен выстрелами, и Гарибальди был ранен в ногу. С ним обходились с тем вниманием, которое выказывается обычно пленникам царской крови, и когда его рана была излечена (между прочим, при участии русского хирурга Н. И. Пирогова), его немедленно освободили из заточения; ещё раньше его товарищи получили амнистию.
А затем Гарибальди вернулся на Капреру, где прожил до весны 1864 года, когда совершил поездку в Англию.
Что же это за загадочный Верховный Совет?
Можно найти в книгах о масонстве, что это Верховный масонский совет Палермо или Верховный Совет Шотландского обряда и многое чего еще.
Однако не будем забывать, что Палермо – это столица Сицилии. Так сказать сердце родины мафии.
Сегодня сложно представить, сколь мало нам до сих пор известно о сицилийской мафии. Однако неожиданно «босс двух миров» Томмазо Бушетта, как называли Крестного отца мафии, в 1980 году решил приоткрыть завесу тайны.
Первым откровением стало название организации, данное ей самими ее членами: Коза Ностра – «Наше дело».
До той поры даже те немногочисленные следователи и полицейские, кто принимал мафию всерьез, искренне полагали, что это название применимо исключительно к американской мафии. Впрочем, это мнение до сих пор разделяется многими. Тем не менее – это внутреннее изначальное название сицилийской мафии.
Бушетта также рассказал о пирамидальной структуре управления мафией. В самом низу находятся солдаты, разбитые на десятки, которыми командует capodecina (десятник). Каждый каподечина подчиняется избранному боссу местной банды, или семьи. У этого босса имеется заместитель и один или несколько consiglieri (советников).
Три семьи, контролирующих соседние территории, образуют mandamento (район). Главы районов входят в состав комиссии – этого мафиозного парламента или «совета директоров» провинции Палермо. В теории провинциальный парламент подчиняется региональному, составленному из главарей мафии со всей Сицилии – Верховному Совету. Однако на практике Палермо доминирует в мафии: почти 50 процентов из (ориентировочно) 100 мафиозных семей на Сицилии контролируют часть территории Палермо, а председатель комиссии Палермо является негласным лидером всей сицилийской мафии. Таким образом Верховный совет мафии практически контролируется Палермо, то есть является Верховным Советом Палермо.
Поэтому версия, что Джузеппе Гарибальди был выбран в 1863 году главой Верховного Совета мафии, не лишена смысла.
Рассмотрим историю мафии более внимательно именно с этой точки зрения. С точки зрения экономики и политики.
До своего официального появления (между 1814 и 1870 годами, т. е. в течение того периода, который называют Рисорджименто) мафия была почти исключительно сельским явлением: ее основные интересы были связаны главным образом с деревней.
Со времен продолжительного римского господства, в результате которого были созданы латифундии, обширные сельскохозяйственные владения, от которых она получала большую часть своих доходов, положение почти не изменилось. Изменились только названия.
Латифундии стали вотчинами. В течение веков эти вотчины принадлежат дворянам острова, и на Сицилии существует один из самых долгосрочных феодальных режимов во всей истории Европы. Удаленность от центральной власти и зачастую большие масштабы этих имений ставят серьезные проблемы перед их владельцами. Самое большое бедствие, с которым им зачастую приходится сталкиваться, – это разбой, который выражался главным образом в похищениях и требовании выкупа или в краже скота. Для того чтобы бороться с ним, владельцы имений вынуждены заключать соглашения с единственной силой, способной поддерживать хотя бы видимость порядка, т. е. с мафией.
Мафия немедленно поняла, какую выгоду она может извлечь из такого положения. Для этого ей нужно действовать на два фронта. С одной стороны, она должна сдерживать бандитов, но не уничтожать их, для того чтобы бароны не переставали бояться, а с другой стороны, она должна мало-помалу попытаться присвоить их имущество, поскольку сами они не могут защищаться.
Приблизительно так и произошло. Бароны, которые оказывались все больше и больше изолированными и во все более опасном положении, уезжали один за другим в города, поручив свои имения управляющим "габелотти", которые должны были поддерживать порядок и взимать арендную плату. Разумеется, эти управляющие чаще всего являлись членами мафии или становились ее членами в силу обстоятельств.
Менее чем за один век в связи с отъездом землевладельцев на Сицилии сложилось совершенно новое положение. Теперь мафия стала навязывать свое господство в сельских местностях, устанавливая там свой порядок и террор и выжимая из крестьян гораздо больше, чем это могли сделать бароны.
Говорят, что мафия вела себя патриотически в период Рисорджименто и что без ее помощи Гарибальди никогда не смог бы добиться успеха.
Приблизительно, то же самое говорили, когда мафия облегчила высадку союзников на острове в 1943 году.
В сущности, мафия ведет себя патриотически лишь тогда, когда это совпадает с ее интересами. Точнее, стремясь быть полной хозяйкой у себя в доме, она занимает сепаратистскую позицию. Она поступает так не для того, чтобы сделать сицилийский народ действительно независимым и ответственным за свою судьбу, а лишь для того, чтобы укрепить свою власть и охранять свои интересы. Экономические и политические интересы.
Вернемся к Гарибальди.
Неожиданно с 1862 года эти интересы оказались под угрозой. В тот год сицилийская конституция провозгласила отмену феодального режима. На первый взгляд казалось, что данное решение касалось лишь землевладельцев, но в действительности оно затрагивало главным образом мафию, которая почти заняла их место или начинала вытеснять их.
Тогда мафия решила, что настал момент избавиться от Бурбонов, которые до тех пор не слишком волновали ее, и воспользовалась первым же удобным случаем очень своевременным прибытием Гарибальди. Прибытием легендарного генерала, народного героя, обиженного королевской властью. Вождя карбонарев и любимца крестьян.
По тем же причинам несколько лет спустя, в 1866 году, когда Савойская династия оказалась лишь таким же оккупантом, как и другие, мафия приняла участие в восстании Палермо против пьемонтцев.
Но Гарибальди и Камилло, граф ди Кавур – лидеры объединения Италии, решили крепко привязать Сицилию к "сапогу" Италии.
Во время начавшегося в мае 1860 года южного похода Джузеппе Гарибальди, тактика Кавура состояла в том, чтобы присоединять к Пьемонту, как писали К.Маркс и Ф. Энгельс: «… одну за другой те части итальянской территории, которые могут быть завоеваны мечом Гарибальди или вырваны из вековой зависимости народными восстаниями».
Стремясь же предотвратить дальнейшее распространение революции, тот же Кавур уже в сентябре 1860 года двинул пьемонтские войска в Папскую область, а затем в освобожденное гарибальдийской армией Королевство обеих Сицилии.
А с провозглашением единого Итальянского королевства в марте 1861 года он стал первым премьер-министром Италии.
Мафия, дальновидная и прагматичная по своему обыкновению, ограничилась тем, что приняла это к сведению.
Поскольку пьемонтцы стали новыми хозяевами и было мало надежды выставить их за дверь, лучше было договориться с ними.
Верная своей политике, заключающейся в том, чтобы заручиться поддержкой наиболее сильного, вместо того чтобы тщетно оказывать ему сопротивление, мафия снова приспособилась и организовалась. Очень быстро сложилось впечатление, что все наилучшим образом соответствует ее реальным интересам.
В июле 1873 года генеральный прокурор Диего Тайяни без преувеличения сказал: «В районе Монреале работают не менее шести руководителей мафии. Невозможно действовать вопреки им. Знаете ли вы, какие посты они занимают? Один из них– местный командир милиции, а пять других офицеры Национальной гвардии. В Монреале никого не убивают и не совершают никаких преступлений без их разрешения, чтобы не сказать, без их приказа».
Так начиналось "царство мафии". Во главе, которой стал неистовый Джузеппе. Встал номинально….но во главе. Это было более надежно и перспективно, чем стать премьер-министром, в республике, окруженной кольцом врагов.
А как же «Беати Паоли»? Спросите вы.
Палермо стал итальянским городом 7 июня 1860 года, когда, по условиям прекращения огня, две длинные змеи – колонны побежденных – выползли из города и сложились вдвое против собственной длины за городскими стенами в ожидании кораблей, которые должны были переправить их домой, в Неаполь. Отступление неаполитанцев стало кульминацией одного из наиболее известных военных св