- А за что они не любят людей?
Миртен фыркнул.
- Они не любят людей за то, что люди не любят их. И я полагаю, что именно род человеческий повинен в начале этой вражды. Любое существо, появившееся из-за Вала, люди безжалостно убивали, видя в каждом только злобную и кровожадную силу. А дхарги, между прочим, такие же враги теней, мортохов и прочих жутких тварей, как и мы, и там, за Валом, они ведут с ними постоянную и кровопролитную войну. Их шаманы, кстати, умеют противостоять теням. Но как, я не знаю. Это я и хотел выяснить у того дхарга, которого нам посчастливилось захватить в плен живым, но последние события лишили меня этой возможности. И вот ещё: если человек придёт к ним с миром, они, конечно, могут встретить его не особенно приветливо – они ведь помнят о своём печальном опыте общения с людьми, - но убивать не станут. У нас же в обычае сначала стрелять, а потом уже смотреть на разрез глаз. Дхарги – сильные противники, но и добрые союзники. А род людской, в отличие от них, изначально враждебно относится ко всем существам, которые отличаются от него по внешнему виду. Я даже знавал одного торговца, который вёл с дхаргами дела.
- А где он сейчас?
- Пропал за Валом без вести, как это обычно бывает. А может, остался жить у дхаргов. Кто знает? Его звали Яго-Странник.
- А как дхарги там оказались? И вообще – откуда они взялись? Или они жили на юге всегда?
- Это нам неизвестно. Когда-то Корнваллис был един и богат, а юг королевства считался самой обжитой и плодородной областью. Никто не может сказать, откуда впервые вылезли все эти существа, но теперь всё пространство за оврагом безраздельно принадлежит им. Может быть, они вообще не с этой Земли.
- Как это? Из-за океана?
- Нет. Вообще из другого мира. Из другого измерения, если ты можешь понять, о чём я говорю.
Гуго, не оборачиваясь, только развёл руками. Миртен кивнул, увидев красноречивый жест юноши, и продолжил:
- Видишь ли, мы не одни в этой Вселенной. Люди живут на этой земле, рождаются, взрослеют, враждуют друг с другом, влюбляются, рожают детей, стареют и умирают, но где-то рядом с нами, невидимые и неощущаемые для нас, живут другие существа, иногда похожие на нас, иногда совсем другие. У них свой мир, свои законы, свои реки и горы, всё другое. Это как будто зеркало. Это всего лишь тонкий кусок стекла. Загляни за него, и ты увидишь, что там ничего нет. Но представь себе, что когда ты смотришь в него, там есть другой мир, а само оно – это вход в иное измерение.
- Примерно понятно, - сказал Гуго и фыркнул, - теперь, пожалуй, когда мне зеркало на глаза попадется, надеюсь, я не буду каждый раз вздрагивать…
- Это только пример, - улыбнулся Миртен. – Так вот: иногда по неведомым причинам тонкая плёнка между этими мирами рушится, и становится возможным попасть в другое измерение. Не исключено, кстати, что за Валом столкнулись не два мира, а три или даже больше. Может быть, дхарги и, например, шныги – это существа одного измерения, а всякие бестелесные тени и чёрные туманы, порождения мертвого мира, - они совсем из другого. Почему всё это случилось и по каким причинам невидимые границы между мирами вдруг разрушились, нам до сих пор неведомо. Можно сколько угодно изучать старинные манускрипты, но пока не найдётся достаточного количества знающих людей, магов, которые готовы будут отправиться за Вал с целью увидеть всё своими глазами, изучить и понять, мы, боюсь, никогда этого не узнаем. Понятно?
- Вроде бы да, мастер Миртен. Но получается так, что ежели отправиться за овраг, то там, возможно, есть вход в то место, из которого и пришли все эти твари?
- Скорее всего, так оно и есть. Но стоит ли рисковать, вот в чём вопрос? Ведь этот вход может иметь только одно направление, и, попав туда, ты вполне можешь остаться навечно в совершенно незнакомом и враждебном тебе мире. Ведь дхарги, например, почему-то лишены возможности вернуться к себе домой, в своё измерение, и вынуждены проводить всю свою жизнь в вечной войне с разными жуткими существами там, за Валом. Значит, судя по всему, попасть обратно по каким-то причинам у них не получается. Ну, всё, достаточно. - Миртен улёгся на спину и поглубже натянул себе на глаза капюшон. – Я попробую поспать, а ты, если увидишь что-нибудь необычное, сразу буди.
Гуго кивнул и задумался, осмысливая услышанное, и задаваясь вопросом: полез бы или не полез он в ту дыру, окажись она перед ним. Конечно, это чертовски интересно, но, с другой стороны, пива ему там явно не нальют и тёплую постель не предложат. А тут ещё вероятность остаться там навеки, не найдя выхода… н-да, хочется и колется, как говорится.
Миртен начал еле слышно похрапывать, и молодой человек полностью отдался управлению лодкой. Сначала Гуго оживлённо крутил головой по сторонам, разглядывая унылые берега, но скоро это занятие ему прискучило: миля за милей пейзаж почти совершенно не менялся – за одним весьма любопытным исключением. Пару раз наверху обрыва он явственно видел обвалившуюся кладку, сложенную из камней разного вида и размера – по всей видимости, это и был тот самый знаменитый Вал, которого Гуго, что называется, «вживую» никогда не видел. И, похоже, кладка обвалилась не только в том месте, где выше по течению обитали шныги, но и ещё во многих местах. Ничего, однако, необычного или тревожащего, если не считать того, что с виду Гриммельнский лес разительно отличался от левого берега оврага: вместо приевшихся чахлых кустиков и бесконечных корней растений Гуго видел царство зелени и красок. Стены пропасти в этих местах заросли буйно цветущими растениями совершенно непривычного вида: с большими листьями-опахалами, с огромными, с фут в диаметре, цветами – красными, жёлтыми, синими. Древовидные лианы оплетали толстые стволы; гигантские сочно-зелёные папоротники покрывали берега Апенраде, и во всём этом слышалось бесконечное жужжание насекомых, птичьи трели, лай, визг и крики мелких животных.
Непонятно, думал Гуго: во всех байках, которые он слышал до этого, говорилось о жутком холоде, царящем за Валом, а здесь джунгли выплёскивались как раз из проломов в древней кладке. Это было интересно и необычно, но совсем не страшно: после серой унылости каменных берегов глаз просто отдыхал на этих ярких пятнах растительности.
Лодку легко тряхнуло – судя по всему, она наскочила на подводный валун, который Гуго, занятый разглядыванием зарослей, не успел заметить.
- Эй! – раздался взволнованный выкрик Миртена и только сейчас юноша обратил внимание на заметно убыстрившееся течение реки. Впереди, не более чем в четверти мили, виднелись буруны, разбивавшиеся об острые камни.
- К берегу, к берегу! – крикнул маг.
Гуго мысленно ругнулся, посетовав на собственную невнимательность, и принялся усиленно выгребать веслом; Миртен, как мог, помогал ему, отталкиваясь руками от выступавших из воды валунов.
Они вытащили судёнышко на более или менее свободный от камней участок берега всего в сотне шагов от бурунов; лекарь, грозно глянув на Гуго и наказав ему никуда не отлучаться, отправился на разведку. Слава богам, ничего страшного, сообщил он, вернувшись назад: впереди просто нагромождение валунов, но всего через полмили, даже меньше, река снова плавно и быстро несёт свои воды на восток.
- Придётся перенести лодку на руках, - сказал он, - хотя, возможно, есть повод воспользоваться случаем и немного перекусить, раз уж мы оказались на берегу.
- Идея неплохая, - кивнул Гуго, - но что? Моя котомка с едой осталась там, возле Грэйнсторма, на лошади, а её солдаты с собой увели.
Миртен хмыкнул.
- Ну, если ты думаешь, что я сейчас наколдую тебе окорок и кружку эля, то вынужден тебя разочаровать. Поищем что-нибудь. Змеи, лягушки – они вполне съедобны, знаешь ли. Птицы, конечно лучше всего, но лука я у тебя что-то не наблюдаю.
Гуго скривился. Мысль о жареной лягушке душу не грела, но, с другой стороны, желудок уже начинало крутить от голода – как-никак, он ничего не ел со вчерашнего утра.
- Да не расстраивайся так, - улыбнулся Миртен, - я пошутил. Лягушки – это на крайний случай. Там, перед бурунами, на мелководье, можно будет высмотреть какую-нибудь рыбу. Авось и поймать удастся – хотя бы и рубахой. Или палкой оглушить.
Гуго облегчённо вздохнул. Взвалив на плечи плоскодонку с телом Эдмунда, они принялись пробираться между валунов. Камни загромождали дорогу – большие и маленькие, округлые и острые; куски железной руды размером с мужской кулак валялись прямо на земле. Внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться, Гуго резко остановился.
- Смотрите, мастер, - сказал он.
Миртен уставился на вещицу, которая заинтересовала юношу. Деревянная дубинка. Не палка, а именно дубинка почти в два фута длиной с узкой отполированной рукоятью, на конце которой имелось что-то вроде набалдашника, чтобы она не выскакивала из ладони. Дубинка была старая и чёрная от сырости, с большой трещиной по всей длине – оттого-то её, наверное, и выбросили.
- Откуда это здесь?
Миртен, нахмурившись, пожал плечами.
- Не знаю. Но, - голос его понизился до полушёпота, - не стоит ждать ничего особенно хорошего от находок рядом с Валом. Хотя, может быть, просто кто-то сверху обронил, хотя это очень вряд ли. Пойдём, и смотри внимательно по сторонам.
Шагов через двадцать Гуго вновь остановился и, мотнув головой влево, указал лекарю на явные остатки костра. Несколько потухших головёшек и разбросанные рыбьи скелеты. А ещё чуть дальше в каменистом склоне оврага виднелся узкий вход в пещеру. Миртен молча махнул рукой, призывая продолжать путь. Спустя четверть часа они, тяжело дыша, опустили лодку на песчаный берег чуть ниже бурунов, там, где уже начиналась спокойная вода.
- Мастер, - Гуго уселся на валун, - наверное, я скажу глупость, но будь мы здесь вдвоём с Джошем, да если бы и Томас ещё в придачу, мы бы наверняка не отказались от возможности заглянуть в ту пещерку…
- Не сомневаюсь, - проворчал маг. - Это может быть опасно, но ты давишь мне на больную мозоль… Я просто должен узнать, кто поселился рядом с Валом. Чем больше знаний будет об обитателях Тёмного леса, тем лучше. Уж слишком много в последнее время указаний на то, что там что-то начинает булькать и шевелиться. Пойдём. Но предупреждаю сразу - при малейших признаках опасности немедленно возвращаемся и спускаем лодку. И – как можно тише.