- Более того, Алиенора, - добавил лекарь, помолчав, - Марч занимает только часть этого лабиринта. Под замком есть ещё ходы, ведущие неизвестно куда; сейчас они все забраны прочными решётками, которые не открывались с момента постройки, и поговаривают, что иногда в кромешной темноте этих ходов можно заметить чьи-то синие глаза, услышать вой либо невнятное бормотание.
Алиенора поёжилась.
- А что это за твари? Дхарги?
- Дхарги? Нет. В том-то и беда, что нет. Дхарги – относительно цивилизованный народ и, потерпев поражение от королевских армий, они более или менее организованно отошли обратно за Вал. А в Чёрных горах остались другие. Я сам два раза видел троллей, а один раз – мглора, который смотрел на меня с вершины скалы. Хорошо одно – эти существа избегают общения с людьми, но случайная встреча с ними может быть весьма опасной.
- Тролли – это же что-то вроде гномов?
- Это в детских сказках, миледи, - улыбнулся Сайрус. – Тролли все разные и роднит их всех только одно: они живут в горах. Гномы, хотя и являются дальними родственниками троллей, разумны и вообще очень сильно от них отличаются. А тролли Чёрных гор – огромные твари не меньше десяти футов ростом, как говорят, рождающиеся из камня, хотя как это может выглядеть, я не знаю. Они волосаты, с большим носом, и очень агрессивны. И ещё, кстати, они питаются сырым мясом, человеческим – в том числе. От страшного тролля обычному человеку может быть только одно спасение – бежать к солнцу. Эти чудища боятся солнечного света, который их убивает. Говорят даже, что тролли на свету обращаются в камень, но я в эти россказни не особо верю. Существо с волосами и зубами, питающееся мясом, не может само по себе окаменеть. Скорее всего, их глаза просто очень чувствительны к солнцу.
- А эти… мглоры. Кто они?
- Звери. Очень большие звери в полтора человеческих роста, похожие на обезьян. С длинными руками, которыми они опираются о землю. Безглазые, с огромным ртом с сотней зубов, необычайно сильные и быстрые. В замке Марч ты сможешь увидеть его чучело: предыдущему графу Клеймору удалось со своими наёмниками убить одного.
- Вы сказали, что мглор смотрел на вас с вершины скалы…
- О, это образно. Глаз у них действительно нет, зато слух и обоняние лучше, чем у собаки. Он просто почуял меня. В темноте пещер зрение им не нужно, но, с другой стороны, мглоры в отличие от троллей не боятся солнечного света. Так что если вы окажетесь в пределах досягаемости от этой твари, вам надо будет готовиться только к одному: подороже продать свою жизнь. Убежать от него не удасться.
- Ужас, - задумчиво произнесла Алиенора. - Ещё пару месяцев назад все подобные существа были для меня просто персонажами сказок про рыцарей, освобождающих прекрасных дам…
- Увы, это так, - развёл руками Сайрус. - Два месяца назад всё было по-другому. Поэтому на первых порах я, с вашего позволения, ни на шаг от вас отходить не буду. Пока вы не освоитесь в Марче.
Немного помолчав, девушка внимательно посмотрела на собеседника.
- А вы… вы можете справиться с мглором?
Маг пожал плечами.
- Не знаю, не имел случая. Но если всё так, как про него говорят – что это просто большое злобное животное, то смогу без труда.
Задумавшись, Алиенора несколько минут ехала, погружённая в собственные мысли. Затем, решительно придвинув свою лошадь к Сайрусу, легко дотронулась до его плеча.
- Мастер, я хочу попросить вас, - полушёпотом произнесла она, заглядывая ему в глаза, - вы можете… научить меня?
Сайрус ответил ей не менее внимательным взглядом.
- Я знал, что ты заговоришь об этом. Но я… - он развёл руками, - не знаю. Я должен подумать.
- Почему?
Мужчина вздохнул.
- Видишь ли, девочка моя… Я чувствую в тебе силу – я заметил это сразу же, когда увидел тебя в первый раз. Но… об этом мало кто сейчас знает – только мои собратья, - и вообще никто не говорит: сто лет назад, во времена строительства Вала, в наших рядах были маги-женщины.
Алиенора изумлённо раскрыла глаза.
- Ну вот…
- Нет, всё не так просто. Основы наших умений одинаковы, но сама природа их магии… несколько иная. Я не могу это объяснить. Я чувствую и вижу, когда кто-нибудь из нас применяет свои умения на практике, но мои учителя говорили, что мужчины не чувствовали магию женщин. Это во-первых. А во-вторых, когда всеобщими усилиями над Валом соорудили волшебный купол, все женщины-маги либо погибли в страшных мучениях, либо их засосало внутрь. Соединение мужской и женской силы оказалось для последней губительно. С тех пор никто не берёт в ученики женщин, конечно, опасаясь за их жизнь, но главное – не представляя толком, как их можно научить.
- Я готова попробовать, - решительно заявила девушка. – Я хочу попробовать.
Сайрус легко пожал её руку.
- Я понимаю. Но, тем не менее, я должен подумать. Как минимум – над тем, как и чему я могу научить тебя. Главное – как. Я обещаю подумать. И мы вернёмся к этому разговору чуть позже.
Алиенора удовлетворённо кивнула. За этими разговорами они проехали не меньше пяти лье, всё ближе и ближе подбираясь к отрогам Нолтлэндских гор. Лесная дорога давно кончилась: могучие деревья мало-помалу уступали место молодняку, а тот плавно перешёл в кустарник. Перед путниками расстилалась широкая равнина с выгоревшей на солнце травой и редкими зарослями чертополоха, среди которых шуршали мириады маленьких серо-зелёных ящерок. Дорога понемногу начала забирать к северу, как будто опасаясь ещё ближе придвинуться к Чёрным горам; последние же на глазах увеличивались в размерах, нависая над людьми подобно мрачным великанам. Далеко над ними, еле различимые на фоне темнеющего неба, парили две крошечные фигурки орлов.
Авангард отряда остановился, повинуясь жесту Дрого, вздернувшего вверх правую руку. В ответ на вопросительный взгляд Алиеноры Сайрус махнул головой, указывая на высокий, футов десяти каменный столб, стоявший у края дороги.
- Здесь поворот, - сказал он.
Столб был древен; его основание до половины человеческого роста заросло мхом, а оставшуюся видимую часть покрывали полустёршиеся от времени барельефы, изображавшие бесконечные отряды рыцарей с копьями наперевес, скачущих в битву. Самый верх столба испещряли надписи на незнакомом девушке языке.
- Миледи… - Подъехавший Дрого осадил перед ней коня. Он сделал широкий жест рукой, неопределённо указав на пространство позади себя. – Добро пожаловать в графство Марч. В полумиле отсюда мы встанем на ночь, а сам замок я буду иметь удовольствие показать вам завтра к вечеру…
Ни слова не ответив, Алиенора легко спрыгнула с лошади и, опершись на руку Сайруса, забралась внутрь кареты.
Глава 3. Марч
- Он сумасшедший! Ты понимаешь – он сумасшедший…
Гвинет сидела на кровати внутри деревянного дома на колёсах, подобрав под себя ноги и обложившись со всех сторон шкурами, которые заменяли там одеяла. Несмотря на последние погожие деньки бабьего лета, снаружи было довольно холодно: в Чёрных горах всегда так, пояснила она Алиеноре.
Стояла уже глубокая ночь; до рассвета оставалось не более четырёх-пяти часов, но, несмотря на это, многие наёмники даже и не думали ложиться спать. Выставив троих человек на охрану, Дрого и сам после ужина, заключавшегося в жирной оленине с кружкой эля, уселся среди своих солдат. Посреди лагеря горел большой костёр и около полудюжины человек, собравшись вокруг живительного огня, негромко переговаривались и перебрасывались шутками, потягивая дешёвое вино. Среди солдат, но одновременно и как бы отдельно от них сидел Сайрус, время от времени вставлявший в их разговор отдельные фразы, и каждый раз наёмники почтительно замолкали.
В иной ситуации Алиенора, быть может, и примкнула бы к общей компании. В старые времена, в очень древние времена, которые сейчас ей казались какой-то выдуманной историей, она, когда случалось выезжать из Хартворда на день-другой, всегда проводила вечера со своим отцом и его солдатами, и это были одни из самых любимых моментов в таких путешествиях. Вечер, прохлада, отблески пламени таинственно пляшут на лицах собравшихся вокруг костра, а сама она сидит, закутавшись в тёплые шкуры, и с интересом слушает удивительные и часто страшные рассказы о приключениях, случившихся с разными людьми. Кверху поднимаются тоненькие струйки дыма от тлеющих самокруток, которые наёмники даже иногда передают друг другу: это какая-то трава, растущая далеко на восточных болотах, а дым от неё пьянит больше, чем самое крепкое вино и, как говорят, заставляет мечтать. Огромная кружка, наполненная тёплым элем или грогом, передаётся из рук в руки и иногда даже оказывается в её девичьих ладонях, а солдаты, подмигивая и добродушно ухмыляясь, подбадривают: пей, пей, девочка. И над всем этим – необъятный купол тёмно-синего неба, усыпанный звёздами. Но всё это было в другой жизни и как будто не с ней; сейчас при виде этого костра, вокруг которого сидели Дрого и его люди, в её душе возникало лишь что-то похожее на слабое сожаление о давно прошедших детских годах. Нынче это не для неё.
Девушки сидели в дальней комнатке, одной из двух, на которые делилось пространство кареты. В первой, меньшей из них, располагавшейся ближе к козлам, стояло что-то вроде небольшого дивана, точнее, скамьи со спинкой, обтянутой мягкой набивной тканью с конским волосом; там имелось три окна с занавесками: одно спереди и два по бокам, что позволяло обозревать окрестности. Вторая комната своими размерами превосходила первую раза в два. Там находилась кровать, которую при желании можно было принять за двуспальную, четыре окованных железом сундука для перевозки всякого скарба и подставка с небольшой жаровней, наполненной тлеющими углями - дым от них посредством трубы из гнутых металлических листов выводился наружу. Стены для красоты и пущего тепла завесили коврами, а на кровати лежала груда медвежьих и овечьих шкур, а также добрая дюжина подушек разных цветов и размеров. На крошечном столике возле изголовья горела дрожащим пламенем толстая свеча жёлтого воска.