Глаза распахнулись, она втянула ртом воздух, чьи-то руки прижали ее обратно к твердой поверхности. Она хотела сопротивляться, но решила рассмотреть обладателя рук. Картинка медленно восстановилась, и девушка увидела медсестру, навещавшую ее не так давно. Смуглое лицо было суровым, но глаза выдавали заинтересованность.
– Не дергайся, это опасно. Кто знает, может, заклинание еще найдет себе дорогу, – голос у нее был грубым и резким. Катарина приподняла голову, и ее пронзила острая боль.
– Что это?
– Последствия. Ты же не думала, что после такой взбучки сможешь скакать? Я наблюдала за боем. Самоуверенно с твоей стороны. Мун мог раскатать тебя до смерти. Однако ты жива. И это вызывает больше вопросов, чем прежде. К слову, я думала, ты попадешь ко мне раньше. Времени остается не много, правда? Скоро дом начнет сдавать позиции, и людям придется туго. Ты и сама это знаешь. – Катарина удивленно моргала. – Серьезно? Кто здесь, по-твоему, смотритель? Кстати, спасибо, что сообразила тогда не выдавать меня, – она перевязывала девушке слегка опухшую руку.
– Кто ты такая? – прохрипела Катарина, справляясь с нахлынувшей болью.
– Диана. Ты уже успела заметить небольшую отметину у меня на руке. Обычно ее не видят непосвященные. Я состою в ордене «Вечность». Основался орден столетия назад, после первого земного катаклизма, связанного с влиянием этой Вселенной. – Катарина вслушивалась в слова, с трудом улавливая их смысл. – Меня послали следить за тобой, как только узнали, что ты путешествовала. Такие моменты мы держим на контроле. Твоя бабка чуть не умерла в свою последнюю поездку. Кто, спросишь, спас ей задницу? – ткнула она пальцем себе в грудь. – Я что-то вроде защитника нашего мира от этого. Иногда приходится ввязываться в авантюры из-за хозяев дома.
– Ты из моего мира? – пискнула Катарина.
– Давай ближе к делу. Ты уходишь со мной сейчас и возвращаешься в дом. Мы спасаем Землю от неминуемой гибели, все счастливы, – забросила она за спину рюкзак.
– Почему лиса? Это символ моей семьи, – упрямо игнорировала Катарина услышанное.
– Потому что все началось с твоей семьи, а точнее с Аластера. Ты вообще ничего не узнала, да? Идем, вопросы в пути, – потянулась Диана, разминая спину.
– Я не уйду без друзей, – Катарина уже смогла присесть, энергия питала ее, самочувствие улучшилось. На глазах у шокированной Дианы повреждения сошли на нет.
– Во-первых, как ты, мать твою, это делаешь? Во-вторых – мы не сможем забрать их. Выход с дальнего торца здания может быть безопасным только для двоих. Сенсоры, детка. Я наслышана про твою способность открывать переход. Ты могла бы попытаться. В медпункте нет заглушек для магии.
Катарина сосредоточилась и провела в воздухе знак бесконечности, но ничего не произошло. Она пожала плечами. Диана шумно вздохнула.
– Я не уйду без друзей, – продолжала упрямиться девушка, Диана взвыла.
– Это невозможно! Чтобы обойти сенсоры, надо отключить защиту! Карта есть только у Прайса! – Катарина безумно заулыбалась. – Нет, нет, нет. И еще раз нет! Пойдешь на верную смерть? Помни, если умрешь, подведешь свой народ. – Диана была права, но она не смогла бы бросить друзей ни за что на свете.
– В клетке дальнего коридора мой друг. Он приговорен к смерти. Возьми его с собой и покинь базу. Я добуду ключ и заберу остальных, – Катарина уже встала, отмечая, как замечательно исцелилась.
– Ты хоть представляешь, что несешь? Даже если добудешь его, предположим…Времени у тебя четыре часа, а после они обнаружат пропажу меня и пленного, и установят двойную охрану.
– Я успею. Просто доверься мне.
– Встретимся здесь, – передала ей Диана клочок бумаги, на которой крестиком было отмечено место, —постарайся не сдохнуть, – бросила она ей напоследок и выбежала из медпункта.
Катарина отправилась к своей комнате, возле которой ее уже ожидал конвоир. «Полдела сделано. Прайс желает аудиенции».
По пути она задавалась вопросом, почему не попробовала открыть переход раньше. Сейчас эта идея казалась ей более чем логичной. Похоже, на подсознательном уровне девушка была уверена в провале, потому и не попыталась. База глушила магию всех ее обитателей. До Катарины вдруг дошел смысл предназначения серебристого круга, в котором проходила битва. После каждой смерти он загорался чуть ярче, а во время боя поддерживал постоянное свечение. Он питался энергией, которая высвобождалась в момент смерти более интенсивно. Жуткая фабрика выкачивала энергию из живых существ, и для этого люди создали все условия.
Военный проводил ее до кабинета и удалился. Галантный начальник базы встретил девушку широченной улыбкой, усадил в кресло и налил шампанского.
– Ты поражаешь меня, дорогая. Не думал, что ты сможешь выжить после фиаско. Но ты непотопляема! Ни царапины! Только посмотри на себя! Предлагаю выпить за новую жизнь! – разглагольствовал он, стреляя взглядом. – Думаю, после нашего последнего разговора, мы стали ближе, – отхлебнул Прайс из бокала, и она последовала его примеру, обезопасив напиток заклинанием, на всякий случай.
– О какой новой жизни идет речь? – делала она вид, что расслабилась.
– О твоей, конечно же. Я хочу завербовать тебя, Катарина. Генерал дал добро. Именно ради этого и проходят испытания. Мы выбираем сильного бойца и предлагаем ему лучший из исходов, – сбросил он с лица маску наигранной доброжелательности.
– Но я проиграла.
– Естественно. Мун ходок. Мы и сами с трудом удерживаем его в узде. Удивишься, если скажу, что он был подставным участником? – хитро блеснул Прайс глазами.
Катарину тошнило от этого человека, его манер, надменности и падкости. Он не просто приспосабливался к жизни, а наслаждался издевательствами. Да, может он сам себе в этом не признавался, питаясь ложными иллюзиями и освобождая свою совесть, но Прайс погряз в ловушке разума, и выхода из нее не было видно. Катарина не прерывала зрительного контакта, выжидая момент, когда он отвлечется. И когда он настал, быстро осмотрела пространство на наличие ключ-карты. Прайс заговорил, и она обратила внимание на веревку на его шее, скрывавшуюся под рубашкой.
Девушка думала, как заполучить ключ. Если она нападет открыто, ей придется с ним покончить, потому что начальник испортит побег, когда очнется. А он колдун не первый день и придет в себя быстро. Сильное заклинание требует значительной подготовки, на это времени нет. Оставалось только применить хитрость. Катарину тошнило, но она сосредоточилась на спасении Мартина, призвала энергию и усилила влияние своей сексуальности. Прайс побледнел.
– Почему я не замечал раньше, какая ты горячая, —хрипло сказал он.
Она медленно поднялась и подошла к нему, положив руки на мускулистые, твердые плечи. Он тихонько застонал.
– Что ты делаешь?
– То, чего ты заслуживаешь, – нежно пропела ему девушка.
Часы на стене громко тикали. Катарина наклонилась и поцеловала мужчину, в процессе дотянувшись до веревки на его шее, – заклинание без труда ее развязало, ключ был добыт. Но пальцы случайно коснулись кожи Прайса, и произошло нечто непредвиденное: ее глаза закатились, покрылись пленкой, воспоминания запестрели в сознании.
Детство, братья, сестры, родители. Отношения, теплые, нежные со всеми за исключением отца. Правда, которую он узнал в шестнадцать лет. Она не могла остановить поток информации. Раньше с ней подобного не случалось. Воспоминания дома – одно, людские – совсем другое. Они прыгали, перемещаясь то в настоящее, то в прошлое, не давая ничего прояснить.
Она собралась и попыталась освободиться снова, —не вышло. Если кто-то заглянет в кабинет, наступит конец: ей, друзьям, человечеству. Она вспомнила о своей главной цели, и желание выбраться окрепло. Катарина решила расслабиться: подействовало, картинки стали медленными и менее сумасшедшими. Она чувствовала его эмоции: счастливые и грустные. Отец, показавшийся ей знакомым на фотографии, в воспоминаниях Прайса был моложе и очень напоминал ей кого-то. Осознав, Катарина ужаснулась: «Неис».
Юный Джорджиан Прайс в свои шестнадцать лет обладал пытливым умом и обнаружил в кабинете отца фотографии дяди. Ответов на свои вопросы он не получил, и вместо этого был сослан в военную академию. С тех пор редкие выходные с семьей сопровождались укоризненными взглядами. Когда ему исполнилось тридцать, он накопал достаточно о Неисе, а вместе с ним и о «параллельной». Он сокрыл от людей Земли существование другого мира за возможность самому жить в нем. Прайс полюбил планету «Гор».
Воспоминания продолжались. Девушка внимательно смотрела, стараясь не упускать детали. Джорджиан был хорошим человеком, обзавелся семьей, жену любил, в детях не чаял души. Но однажды все изменилось: – он познакомился с дядей. Отыскав его на просторах Земли, куда Прайс возвращался каждое лето увидеться с родными, он сразу понял, что из себя представляет колдун. Он хотел уйти, но Неис ему не позволил. Выслушав его историю, Прайс проникся к дяде сочувствием и понял, почему отец не любил говорить о своей семье.
Колдун за время тайных встреч многому его научил, поведал о намерениях завладеть энергией другой Вселенной, грамотно подводя его к этому. Но Прайс отказался участвовать в этих планах, изучив феномен другого мира основательно. Он чувствовал, чем это грозит планете, которую полюбил, и перестал общаться с дядей. Они больше не виделись. Прайс же продолжал следить за колдуном через связи, ведь он пытался заполучить дом. Пару раз Прайс вмешивался и помогал отбить нападение на дом, посылая своих людей. Он разрывался между чувством долга и любви к родному человеку.
Катарина поняла одно – колдун успел отравить ему душу. Все, чего когда-либо касался Неис, мучительно умирало. Так и его племянник в течение двух лет изменился до неузнаваемости, бросив жену и детей ради работы на лорда Замана и власти, которую имел над другими. Забавно, как он оправдывал себя в своих же глазах и довольствовался малым, придерживаясь мнения, что за большее придется платить. Он стал мини копией Неиса, жестким и низменным. Разница была лишь в масштабах. Неис жаждал владеть мирами, а не кучкой дегенератов, избивающих кого-то по щелчку пальцами.