– Как может один человек принести столько зла, – плакала она у него на плече.
Он прижал ее к себе и не отпускал до тех пор, пока она не успокоилась. Дом трещал стенами, на чердаке двигалась мебель, запотели окна, подвывал незримый ветерок. Дом плакал вместе с хозяйкой, жалея ее, словно преданное животное.
– Тише, тише, моя красавица! Он получит свое! Обещаю! – приговаривал Габриэль. – Мы что-нибудь придумаем. Он ответит за все! Появись он прямо сейчас, я бы открутил ему голову!
Глава 10. Прими себя
Прошло два тихих и спокойных месяца. Целыми днями она изучала заклинания, прерываясь лишь на перекусы и поцелуи своего мужчины. К ее удивлению, они прекрасно уживались вместе. Габриэль понимал ее абсолютно без слов. Чем ближе они становились, тем больше она теряла голову, осуждая себя за это, ведь время для беспамятства было неподходящим.
Тишина со стороны колдуна настораживала и пугала сильнее нападения. Кот пропал пару недель назад и так и не появлялся. Катарина обыскала дом дважды, но так его и не нашла. Она переживала и грустила, представляя себе страшные картины измученного, изголодавшегося кота, запертого в одном из помещений громадного, умного дома. Девушка поймала себя на мысли, что живой дом, наверняка, вызволил бы рыжего или привел ее к нему, и немного успокоилась, надеясь, что «Бродяга» в скором времени к ней вернется.
Она уже перешла ко второму разделу, в котором заклинания были сложнее и представляли собой различные способы подчинения. Девушка ехидно ухмыльнулась: «Ну, держись, Габи, посмеешься теперь надо мной».
Перелистывая страницу, она отвлеклась, вспоминая прошлую ночь, и как прекрасный и соблазнительный Габриэль, покрывал ее поцелуями. В тот момент она заметила, что дом совершенно расслабился, как и она. Видимо, он испытывал те же эмоции и ощущения. Катарина понимала, – она близка к воссоединению с домом, и подготавливала себя морально, стараясь не возвращаться к присущему ей скептицизму. Сейчас соединение сыграло бы ей на руку, ведь она помнила какой сильной была Чера в воспоминании.
Она вышла с торца здания в сад, зная, что находится в безопасности. Открыв для себя это место, девушке полегчало. Пребывая на свежем воздухе, ей было проще думать, а этим она занималась постоянно. Катарина взяла в ладони немного снега и прикрыла веки, наслаждаясь моментом. Она всегда умела это делать, – получать удовольствие от вещей, которые ее окружают.
Она часто думала о Романе, и о том, как все было на самом деле. Конечно, она попыталась заставить дом показать связанные с ним моменты, но он отказывался, отвечая ей тишиной. Сначала девушка раздражалась, а потом оставила эти попытки. Катарина вернулась к мыслям о золотистой книге: «Я изучила достаточно. Начну новый раздел о нападениях и порчах. И тогда смогу выходить за пределы дома. Но сначала, неплохо было бы попрактиковаться». Она почесала подбородок: «Ему это точно не понравится».
Габриэль переводил старинные книги с арамейского, открыв для них несколько особенностей дома. В писаниях говорилось, что дом построил колдун ирландского происхождения по имени Аластер. Он искал место слияния вселенных многие годы, исколесив практически весь земной шар, и в походах научился занимательным вещам у других магов и народов мира.
Книга, содержащая его историю, была написана им самим и когда-то служила ему дневником. Иногда, Габриэль негодовал, не понимая выражений. У Аластера часто путались мысли, события были перемешаны. Ясно было одно, – на месте дома колдун обнаружил переход в «параллельную» и выстроил дом своими руками, чтобы защитить другую вселенную от надвигающейся беды. Он описывал, как сила места влияет на него, делает нелюдимым, одичалым, злым. Энергия, сочащаяся в наш мир, была невероятной, мощной, всепоглощающей. Сам он не желал обратить ее в свою пользу. А позже признавался самому себе, что подобные мысли возникали и в его голове, но он оказался к ним стойким.
Он писал и о том, что видел это место во сне с самого детства, оно взывало к нему. Проект дома Аластер взял из сновидений, детально выполнив все предписания. Габриэль предполагал, что этот колдун являлся предком Катарины по отцовской линии, правда очень далеким.
Он пытался отыскать ответы о переходе, углубляясь в вопрос с каждым днем все сильнее, и заметно осунулся. Катарина пыталась выгнать его пинками из библиотеки, но он вновь возвращался туда, упрямый и завороженный идеей поиска. А она погружалась в изучение книги Петуньи и пропадала в каминной. Ей совсем не хотелось посвящать его в подробности, которые ей были известны из письма бабушки. Девушка боялась, что Габриэль окончательно спятит, и начнет бегать по дому и искать переход, позабыв обо всем на свете.
Катарина отыскала его в обеденном зале, изменившим сегодня интерьер на более мрачный, такой же как и ее настроение: от обилия информации она становилась угрюмее. Габриэль уплетал за обе щеки итальянскую пасту и делал это так быстро, и с таким обилием звуков, что она состроила гримасу.
– Ты не ел со вчера? – прозвучало более жестко, чем задумывалось.
– Да…Я был немного занят…любовью, – игриво подмигнул он ей.
– Удивительно, как вы мужчины умеете выкручиваться из ситуации! – театрально закатила она глаза и принялась за еду, стараясь не обращать внимание на его набитый рот и грязную скатерть на которую летел соус и кусочки спагетти.
– Мне не спалось вчера, Кэти. Ну, после того как мы…И я пошел в библиотеку. И нарыл кое-что интересное, – прожевал он немного и продолжил. —Аластер не знал, где находится переход потому, что он все время менял место. Это было что-то вроде игры. Колдун чертил карты, и на каждой был отмечен тот или иной переход. Думаю, их появление от чего то зависит. Например, от календарного цикла. Я выписал немного, посмотри! Здесь и здесь – он открывался зимой с пятнадцатого по двадцать первое. А здесь в новогоднюю ночь. – Габриэль осекся. – Кэти! Завтра же Новый Год! Мы совсем забыли! – Она ахнула.
Девушка пожелала праздничного убранства, и в зале появилась елка, украшенная гирляндами и игрушками, заиграла рождественская мелодия, и ощущение праздника наполнило ее сердце теплом.
– Это сделала ты? – заморгал он.
– Я связана с домом, помнишь? И еще я научилась кое чему, пока ты пропадал в поисках перехода.
– Кэти, – нахмурился Габриэль. – Ты же понимаешь, что мы должны его найти. Я чувствую, что это важно. Может, только это и спасет нас от колдуна.
– А может кот нашел его и пропал? Хочешь повторить судьбу моего кота? Вперед! Мы должны сосредоточиться на борьбе с колдуном, а не искать то, не знаю что! – рассвирипела девушка, пытаясь успокоиться, но из нее вырывался временами замаскированный демон. Уже не раз она замечала, что сила, которую ей дает дом, делает ее нестабильной эмоционально.
– С тобой происходит тоже самое, что и с Аластером, – помрачнел Габриэль. – Ты реагируешь на энергию места, тебе нужно обрести контроль, Кэти.
– Да знаю я! Не учи меня! – грудь у нее вздымалась, паника охватывал разум. Она вновь пересилила это, злость затихала. – Помоги попрактиковаться с заклинаниями.
– Хочешь добить меня? – рассмеялся он, поднимая руки в сдающемся жесте.
Для тренировок они выбрали большой зал с бархатными креслами и мягким ковром из натуральной шерсти. Габриэль решил, что он смягчит падение в случае чего, но настроен мужчина все равно был скептически, подшучивая над ней, пока она готовилась. Расстояние было в несколько шагов, приближаться к противнику, опытному и сильному, как колдун, опасно. Катарина настроилась, принимая существование магии в своей жизни.
– Ну что, давай! Кэти, долго ждать? Становится скучно, – улыбался он во весь рот, как глупый мальчишка.
Она бубнила заклинание, стараясь проговаривать уверенно, но ничего не случилось. Он вновь заулыбался, радуясь ее провалу. Девушка пробовала снова и снова, отвлекаясь на его ехидное поведение, и раздражаясь сильнее. Он ликовал, ведь сам факт отсутствия у нее сил успокаивал, делал мир обычным, и это ощущение ему явно нравилось. Она прекрасно понимала причину его поведения, и медленно закипала.
Катарина сосредоточилась вновь и подумала об Аластере, его способностях, о том, как он открывал в себе новые грани, о крови. Это была та же кровь, что и у нее, содержащая в себе что-то чудесное и родовое. Она почувствовала прилив энергии и еле слышно заговорила, игнорируя попытки Габриэля помешать:
– Я, Катарина Мансдантер, дочь Кристофа, внучка Черы, правнучка Петуньи и Чарльза, дальняя родственница самого Аластера! Во мне течет кровь величайшего мага и королей прошлого! Я принимаю себя! Раз и навсегда! Отныне мои глаза открыты, мысли чисты! – звук ее голоса становился громким, властным, дом затрещал паркетом, воздух всколыхнулся, поднялся сильный ветер. Габриэль выставил перед собой руки, крича что-то, что она не могла и не хотела расслышать. – Ограждаюсь от тебя! Защищаюсь! Не пройти сквозь путы мои, не приблизиться, без моей на то воли! – провела девушка руками круг над головой, как бы заключая себя в цилиндр.
Габриэль раскрыл на секунду рот, потому что цилиндр и вправду покрыл ее, и был видим, сверкая серебристым светом. Не успел он опомниться, как его подбросило вверх, и он отлетел на несколько метров, по счастливой случайности приземлившись на мягкий диван. Она стояла и не верила, что справилась, беспредельная радость плескалась у нее в грудь. Катарина громко расхохоталась.
– Съел, Габи? – Он выбрался из дивана, проломившегося под его весом, медленно к ней подошел и взял за руки.
– Я, конечно, в шоке. Не знаю, как тебе удалось. Больше я не буду смеяться над этим. Обещаю, – девушка кивнула.
– Я тебя напугала?
– Этого недостаточно, чтобы меня испугать, слукавил Габриэль.
Катарина восхищалась его смелостью, добротой, умом, и любящим сердцем. Она обняла его, и он нежно погладил ее по спине:
– Думаю, ты готова.
Ночью, засыпая в его объятиях, девушка думала о том, что он сказал за обедом. Аластер находил переход с помощью какой-то стратегии чисел или времен года. Вообще-то, книга предка казалась ей очень странной. Она никак не могла понять, почему события в ней перемешаны, и почему он описывает происходящее сумбурно. Катарина вспомнила Черу, которая говорила, что найти переход может только хранитель дома, доверившись ощущениям. Почему-то делать это ей совсем не хотелось. Так же, как отправляться в чужую Вселенную, и просить помощи у Стива Риза.