Машины, оставленные за чертой города-привратника, не пострадали. Стук колёс и работа двигателя напоминали песню с запоминающимся мотивом. Такая может играть в голове целый день, пока окончательно не приестся. Друзья молчали, лишь Карен изредка раздавала ценные указания. Намного проще было сказать, что можно, чем перечислять, что нельзя. Катарина устало смотрела в окно, из мыслей никак не выходил нападавший. «Чего он хотел? Убить меня? Просто так? На маньяка он не похож. И перстень, видимо, его». Осторожно достала из кармана предмет и повертела в руке. Кольцо засияло на свету, а мутный камень стал испускать еле заметное, золотое свечение. «Интересно. Камушек меняет цвет». Мартин бросал боязливые взгляды в зеркало заднего вида и раздражал. Подустав, рявкнула, и он перестал, но ненадолго. Она зарычала от бессилия, вызвав смех у Ленца и Карен. Парнишка выглядел хорошо, бледнота полностью сошла на нет, отвар Ангуса действовал. За окном сменялись пейзажи. Они проезжали мимо полей, густых лесов, сменяющихся горами, городков: маленьких, старых и не очень. На некоторых частях земли, вместо селений, люди соорудили шалаши. Выглядело, как пикник, только с развешанным повсюду бельём и мусором вокруг. Она грустно смотрела, понимая, почему им приходится нападать, почему царит звериный закон. И отметила, что обязательно должна поговорить об этом со Стивом, когда вернётся. До заветной цели оставался час пути, и чем ближе подъезжали, тем сильнее ёрзала Карен. «Ей тяжело возвращаться домой. Долгие годы она бежала от этого». Катарина протянула руку и положила на плечо подруги, та натянуто улыбнулась.
Тем временем, Стив курсировал по саду, наворачивая круги. Он не мог найти себе места, представляя худшие из возможных исходов поездки. Регина сидела на веранде в тени, попивая лимонад и наблюдая за метаниями мужа. Ребёнок толкнулся. В последнее время он часто давал о себе знать, и она ощущала наступление нового периода в жизни. Растить в животе чадо было не так уж легко, учитывая её способности. Она ведь повелевала над всем живым и брала оттуда энергию. Периодически приходилось спускать чёрную змею, пристроившуюся на спине, с поводка. Это отнимало много сил, необходимых для ребёнка. Ангус звонил утром и интересовался самочувствием. «Он спрашивает об этом чаще, чем собственный муж», — обижалась она на Стива. Гормоны усиливали негативные мысли, приближая к психозу, а возвращение Катарины пробудило дремавшую ревность, глупую и безосновательную, но всё же.
— Ничего. Всё образуется, — малыш проскользил по стенке живота, поднимая настроение.
Стив закончил самобичевания и направился к ней. В этот момент из-за дома корявой походкой выплыл Ангус. Она не сразу поняла, что произошло. Он был с головы до ног в крови, и только глаза выделялись на жутком, бардовом фоне. Травник проковылял пару метров и рухнул. Стив тут же оказался рядом и приподнял друга, уложив на колени.
— Книгу! Быстро! В доме! — по напуганному лицу мужа поняла, что действовать нужно быстро.
Преодолевая покалывания в боку, она прибежала в гостиную. Сорвав со стены картину, отбросила на пол, времени на аккуратность не было. Трясущимися руками набрала на сейфе нужный шифр и достала книгу. Так же быстро, как только могла, прибежала обратно. Стив схватил книгу и стал искать подходящее заклинание, нервно перелистывая страницы. Буквы сливались, глаза застилали слёзы, и он не мог ничего разобрать. Регина наблюдала, пытаясь отдышаться после вынужденной тренировки. Друг лежал на земле неподвижно, грудь изредка подрагивала, возвещая о наличии жизни. На плече красовалась рваная рана. Она вдруг задумалась о том, как лицо могло оказаться в крови, если ранен он был совершенно в другое место. И решила, что, вероятно, не вся кровь принадлежала ему. Мысли улетучились, и страх возвестил о не лучшей из ситуаций. Она выпрямилась и стремглав пустилась обратно в дом. Рассчитывать на мужа, который гневно вырывал страницы из книги, не могла. Ангус был хорошим другом, и она не хотела его потерять. В доме отыскала передатчик, который Стив обычно хранил в своём кабинете, в ящике стола. Нажав на кнопку, произнесла имя подруги, и, спустя несколько секунд, из него вырвался голубой луч, внутри которого разместилось удивленное лицо.
— Регс? Что стряслось? Ты рожаешь? — таращила она голубые глазки.
— Нет…Ангус в беде…Нужно заклинание, которое исцелит… — задыхалась она на ходу, справляясь с подкатывающей тошнотной.
— Чёрт! Регс! Я могу исцелять без подготовки, но ты… нанесешь вред и себе, и ребёнку! — было видно, как та усиленно соображает. — Стив! Пусть произнесёт он! Связь с домом излечит его…У него будет шанс, у тебя нет…
— Хорошо. Он сделает. Слышишь? Соберись ты уже! Распустил нюни! — кричала она на того, срывая голос.
— Он не дышит…
— Да мне плевать! Читай Кэти! Давай! — от нервов пятна выступили на лице.
— Исцеляю… — Стив повторял каждое слово, вокруг плясали красные лучи, отозвавшиеся на призыв хозяина. — Ткани соединяю! Кровь по жилам пусть течёт! Сердце бьётся и живёт! — Она сделала паузу. — Стив! Положи руку на рану и пожелай, чтобы лучи исцелили!
Он так и сделал, и в тот же миг они покрыли его руку собой, а затем проникли вглубь раны. Моментально она затянулась, Стив упал без сознания, а друг открыл глаза и втянул ртом воздух.
— Регс! Свяжись со мной, как только узнаешь, что случилось! Стива кладите в кровать и отвар в помощь! Мы практически на месте! — Регина кивнула и посмотрела на друга, ощутив исходившее от него страх и смятение.
Затем она помогла ему встать на ноги, но он оказался слишком тяжелым и вновь сполз на землю. Одной было не справиться, позвала на помощь людей из правительства, связавшись с охраной. Быстрее, чем ожидалось, прибыло четверо молодых людей в тёмно-синей униформе. Цвет сменили в знак нового начала, при предыдущем правителе та была белой. Они отнесли Стива в комнату и уложили на кровать. Он дышал, пульс пробивался, но слабо. И будь Регина впечатлительной девочкой, не повидавшей ужасы жизни, наверняка, начала бы рожать из-за пережитого стресса. Убедившись, что с мужем всё хорошо, спустилась вниз к Ангусу. Он уже начал приходить в себя.
Равнины сменились узкой дорожкой, поднимающей выше и выше, уши закладывало. С одной стороны возвышались горы, поросшие травой, с другой зиял глубинный обрыв. Дорога напоминала ту, что вела к её дому, и ностальгия не заставила себя долго ждать. Солнце скрылось за горой и больше не светило в глаза. Приоткрыла окно, ветер принёс запах цветов, пышно растущих в горах, и свежесть с вершины. Довольно замычала, упиваясь чувством прекрасного. Позже запах напомнит об этом дне, и она вспомнит путешествие, правда, может и не сразу. Всегда удивляло, как запах и звук могут влиять на воспоминания. А дальше произошёл звонок подруги, и после в салоне никто не решался произнести ни слова. Катарина смотрела в одну точку перед собой, сдвинув брови на переносице. Мартин лихо заворачивал по серпантину.
— Он будет в порядке Кэти! И Стив тоже! Не переживай! Сейчас ты должна быть во всеоружии, помнишь? — кричал напряжённо, водить по опасным местам и разговаривать было тяжело.
— Да. Конечно, — тихо отозвалась она. — На него кто-то напал. Очевидно. Я видела во сне Лину. Она просила не ехать в Рагнак. — Мартин остановил машину, сопровождение чуть не врезалось в зад.
— Почему ты молчала?! Разворачиваемся! Сейчас же! — побагровел он лицом, глаза бегали, будто у пришибленного.
— Очнись! Мы не сможем дать задний ход! Здесь негде развернуться! Выбор сделан! — хрипела, переходя на писк Карен.
Ей и самой не хотелось туда возвращаться, но она была права, назад пути нет. Впрочем, Катарина и не собиралась этого делать. Белый волк должен помочь спасти Ленца и дать отпор Неису. И с недавних пор первое стало важнее. Она чувствовала ответственность за названного брата и никогда не бросала в беде своих, а он давно стал для неё таким.
— Поехали дальше, — сказала бесцветным голосом. Он хотел возразить, но не смог, понимая бесполезность противоречий.
Преодолев несколько серпантинов, спустились в низину. Там и расположился маленький городок Рагнак. За ним блестела снежной вершиной волчья гора. Он оказался милым, приятным на вид, аккуратным. Население было крестьянское, а основными занятиями земледелие и скотоводство. Множество деревянных сооружений, остроконечных, но широких снизу, напоминали какой-то сюрреалистический фильм о пришельцах. Машины, современные и сверкающие на свету, привлекли внимание местных, вываливших на улицы. Они не подходили близко, но громко обсуждали приезжих, толкаясь и тыкая пальцами. Гости вышли из машин, кто-то охнул в толпе. Одеты люди были прилично, хоть и не броско. Видимо, сами шили одежду.
— Ух ты! Красотки какие! Гляди! — без стеснения загорланил рослый юноша, тут же получивший подзатыльник от более взрослого мужчины.
— Добро пожаловать в Рагнак! Чем обязаны? — отделился от толпы высокий, седовласый мужчина с длинной бородой.
— Я — Карен Летняя! — брала она на себя обязанности провожатого, также выходя вперёд. — Толпа охнула. — Моя мать — Линда Летняя была родом отсюда! После её смерти я покинула город! — седобородый мужчина подошёл вплотную, усиленно вглядываясь в лицо.
— Я — Одриус Зимний. Я знал Линду. Был ей другом. И знал дочь. Она лишилась глаз той ночью! Я сам сделал ей глаза из стекла! — вены на шее вздулись, ноздри раскрывались, словно парашюты. — Ты не она!
Катарина стояла неподвижно, слова старика парализовали. «Карен лишилась глаз здесь. Почему умолчала?». Друзья, похоже, чувствовали тоже самое, и помалкивали. Карен закрыла глаза руками, прочла заклинание, а когда убрала, негодование разнеслось по низине. Тот, кто был постарше, узнавал, молодые просто таращились. «Вряд ли здесь происходит что-то интересное каждый день», — подумала Катарина. Старик неожиданно для всех остальных крепко обнял Карен, и она тихонько сотрясалась от рыданий. Слёзы выкатывались из-под стеклянных глазниц неестественно, странно. Следом подбежали несколько немолодых женщин и обняли. У Катарины тоже на глаза навернулись слёзы, сентиментальнее встречи видеть не приходилось. Затем старик повернулся к ним.