– Так о чем ты хотела поговорить? – пророкотал он довольно. Обнаженная и прекрасная Катарина села в кровати, избегая его умопомрачительного взгляда.
– Ты завтра летишь домой. А я остаюсь, – уверенно сказала она.
– Тогда летим со мной! – сгреб он ее в охапку, но она отбросила его руки.
– Нет, – лицо девушки окаменело.
Он вскочил с кровати, в комнате запульсировала древняя энергия, волосы у нее на руках встали дыбом.
– Останешься с ним?! – гневно зарычал он. Катарина тоже разозлилась, обвиняя его в том, что предала любимого.
– Какая разница с кем?! Ты правитель своей планеты! А я страж перехода в земной мир! Мы никогда не сможем быть вместе! – золотые лучи кружились и разбивались о его белоснежное силовое поле.
– Всегда есть способ! – рявкнул волк ей в ответ. – Я мог бы прилетать к тебе, – добавил обиженно.
– Нет, – стояла она на своем.
Бинар поник и отвернулся. Девушка оделась и коснулась его плеча, но он отпрянул.
– Прости, – прошептала она еле слышно и отправилась в дом к Стиву.
Уже рассветало, так что спать она не легла. Катарина вертела перстень в руках, всем сердцем желая одеть его и забыться. Быть может, он мог уничтожить ей мозг, как и Николасу. Тогда ей не пришлось бы мучиться угрызениями совести. Она переключилась на мысли о Бинаре: его опущенной к груди голове, печальном взгляде. Она вспомнила и о том, как он любил ту девушку из селения, которая заманила его в ловушку. С тех пор он не любил по-настоящему: она ведь была в его сознании и знала это наверняка.
Когда она успела влюбиться? Когда чувства к нему истребили ее любовь к Мартину? Она вдруг поняла: после волчьей песни и началась ее непреодолимая, животная тяга. Катарину потряхивало будто от холода. Мартин спал наверху в их кровати совсем один, а она сидела в саду и благоухала другим мужчиной, отчетливо различая на коже манящий запах волка. Она отрицательно затрясла головой, выметая из нее Бинара. Бесполезно. На тропинке появилась Ри:
– Догадываюсь, что с тобой происходит, – любовалась волчица восходящим солнцем. – Он смотрит на тебя так, как будто хочет сожрать, – фыркнула она. – В хорошем смысле, конечно же, – метнула на девушку ехидный взгляд. – Знаешь, когда волк поет, многие погибают, не выдерживают высоких частот. А ты умудрилась с ним соединиться, – Катарина вскинула брови.
– Что это значит?
– У нас это что-то вроде… – задумалась она, – свадьбы, – скривила лицо и рассмеялась. – Ты не знала? Колдунья, по нашим законам ты жена Бинара! – ее сердце рухнуло прямиком в пятки. – Готова соединить кольца? – поспешила Ри перевести тему.
– Это можно отменить? – пролепетала она, Ри пристально на нее посмотрела.
– У нас только смерть может отменить связь. Волки не меняют партнеров, – холодно ответила ей волчица. – Ты не соединилась бы с ним, если бы не была ему предназначена, – добавила она серьезно.
– Я готова отправить вас домой…
Катарина пошла на кухню, достала бутылку вина и выпила залпом половину. Мысли, панически мельтешившие у нее в сознании, немного затихли. Она вдруг вспомнила, как месяцами глушила свою боль, пряча ее на дне бутылки, и содрогнулась. Однако вино уже успело подействовать, и она пьяная поплелась в гостиную. Рухнув на диван, девушка тут же заснула. Тряска на корабле, где она вместе с Бинаром целовалась на самом носу, как в сцене из «Титаника», перешла в более агрессивную. Она открыла глаза и увидела лицо Стива. Он сощурился, силясь понять, что происходит. Топот ног и голоса возвестили ее о том, что в комнату вошли и другие.
– Ты пьяна?! – заголосил Стив, и она прикрыла руками уши. – Кэти! Как ты могла?
Девушка села, голова у нее гудела. Она взглянула на часы – был полдень. Она обвела собравшихся взглядом и остановилась на Мартине, выглядевшим каменным изваянием.
– Я просто устала, – заплетался у нее язык.
– Также как тогда, когда умер твой муж? Странно, ведь я еще жив! Может, волк помер?! – огрызнулся он, побагровев лицом.
Катарина застонала, голова у нее кружилась, тошнило. Отчего-то она услышала только конец предложения и взбесилась, подсознательно испугавшись смерти волка.
– Я бы, правда, расстроилась!
Мартин закипел, еще немного и пар повалил бы у него из ушей. Он стремительно оказался рядом, размахнулся, и со всей силы ударил ее по лицу ладонью. Звон стоял у нее в ушах, в глазах потемнело. Она пошатнулась, но массивная грудь не дала ей упасть, а огромные руки бережно усадили обратно на диван. Катарина моргнула, возвращая зрению четкость. Бинар напрягся и сверлил Мартина взглядом, грудь у него часто вздымалась, на руках проявилась волчья шерсть. Раскрыв рот, он предупреждающе зарычал. В комнате были практически все обитатели дома, кроме Ленца подбиравшегося к ним ближе. Серые волки зарычали в другом конце комнаты. Голос Бинара прогрохотал у них над головами, он был наполнен величием и откровенной ненавистью:
– Как ты смеешь поднимать руку на мою жену?!
Повисла гробовая тишина, никто не смел шелохнуться. Мартин вытаращил поблекшие от горя глаза, крутанулся, и рыжий кот зашипел на Катарину, припустив прочь из комнаты. Бинар все еще напряженно сжимал кулаки. Она протянула руку, вкладывая ее ему в ладонь, и он заметно выдохнул. Друзья не понимали, что происходит, ошарашенно переглядываясь. Первым из ступора вышел Стив. Он отодвинул волка в сторону, вставая прямо перед ней. Его борода топорщилась, красные лучи метались по комнате:
– Объяснись! – потребовал он.
Бинар собирался взять разговор на себя, но она предупреждающе на него посмотрела, и он ретировался, уводя за собой серых. Волк на мгновение обернулся на нее в дверях, его глаза вдруг стали другими, в них появились небесного цвета зрачки. Он виновато ей улыбнулся и исчез.
Катарина была раздавлена сценой с пощечиной. Не то чтобы она этого не заслужила, напротив. И все равно ей было обидно и неприятно. Конечно же, она не хотела, чтобы так вышло, и тем более не думала с ним расставаться. Теперь, похоже, все действительно было кончено, на душе у нее скребли кошки: рыжие, наглые и бесконечно любимые. Другая ее часть – оставалась поглощенной волком. То, как он встал на ее защиту, как назвал своей… женой, заставляло ее трепетать. Она любила его и больше не могла противиться этому. Однако им не суждено быть вместе. Его судьба на другой планете – Кануме, а Катарина обязана была до конца дней сторожить переход в «параллельную»: иначе погибнут миры, и она тоже. Впервые девушка столкнулась с ситуацией из которой не видела выхода. Отчего-то это волновало ее сильнее, чем разрыв с Мартином и разъяренные друзья, таращившие на нее глаза. Стив прочистил горло, напоминая о своем присутствии.
– Я влюбилась в волка, – тихо сказала она, Карен охнула в коридоре. – Простите за то, что я человек. Черт! Да, я люблю Мартина, и все такое, но притяжение к волку невыносимо сдержать! – повысила она голос, слезы хлынули из глаз. – И пусть я предательница в ваших глазах, зато счастливая! Остальное пусть катится в Ад! – Регина молча ее обняла, и девушка прижалась к груди подруги. Ленц обнял ее с другой стороны.
– Что значит жена? – просипела Карен.
– Когда я спасала его, он вызвал своих. Волки делают это особой песней…
– Воют, – подытожил Ангус, скрестив на груди руки.
– Для кого-то это вой, но я слышала песню, —вытирала она слезы. – Он пел, и я ощутила нечто… – покраснела она и затихла. – Оказалось, что в этот момент мы с ним соединились. Не представляю как, но у волков это происходит один раз в жизни. – Карен снова охнула.
– Как у нас свадьба. Ну, не у всех из нас, – съязвила Марта.
– Да, – ответила девушка, игнорируя ее колкость, – теперь я его жена.
– И моя мачеха, – расхохоталась Карен, подпирая бока, и друзья тоже развеселились, но только не Стив.
– Он улетит сегодня, и точка! Ему нельзя оставаться здесь! А тебе быть с ним! Лучше тебе вернуть Мартина и забыть эту историю! Здесь другие законы! Ты не обязана быть его женщиной! – кричал здоровяк, красные лучи соединялись, создавая больших собак, разевающих зубастые пасти. Ленц закрыл собой Катарину.
– Знаю, – повесила она нос. – Я отправлю его домой. Это не меняется. Можешь быть спокоен, – встретилась с ним взглядом, и он остыл, усаживаясь в кресло.
– Как мы это провернем? – спросил он деловито, переходя на другую тему.
– Мы покроем дом защитой и соединим перстни. Посмотрим, что будет.
– А если они взорвутся? – сетовала Марта.
– Я покрою защитой и себя тоже, – грустно ответила ей Катарина, думая о Бинаре.
Друзья согласились с ее планом и стали обсуждать детали. Катарина вышла на улицу, ее сердце сжималось от боли. Сегодня она потеряла двоих мужчин, которых любила. Один из них никогда ее не простит, а другой —должен вернуться домой и жить за тысячи световых лет от нее. Может это было жестоко, но о Бинаре она беспокоилась сильнее, ведь ему предстояла схватка за власть. Узнает ли она когда-нибудь, как закончилась эта битва? Увидит ли его снова?
Она закрыла глаза и увидела золотую нить связи, а рядом с ней еще одну: белоснежную, блестящую словно бриллиант. Она тесно переплеталась с золотой, образуя нечто наподобие косы. Девушке хватило одного лишь желания, чтобы опасная древняя энергия заструилась у нее по телу. В этот миг ее глаза стали белыми, как у волка, и через них она увидела кота, который сидел у приюта. Катарине было больно на него смотреть, и она сместила фокус внимания на здание, отмечая, что его подлатали и покрасили. Затем она увидела отца, который сидел перед телевизором в обнимку с Ветой. Она улыбнулась их гармоничному вечеру и отправилась назад, – глаза вернули свой обычный цвет.
Девушка задумалась, разглядывая свои покалывавшие пальцы. Соединившись с волком она, похоже, переплела энергии и подключилась к тому источнику, из которого он питал силы. Это должно было давать ей преимущества, ведь его энергия очень стара, но и неудобств будет не избежать. Одна кровавая Луна чего стоила. Хотя на нее она может и не подействует, кто знает. Они сплелись на ментальном уровне, вот почему она не смогла противостоять его обаянию, и так стремилась его спасти. Ей вдруг вспомнились слова Ри: «Ты не соединилась бы с ним, если бы не была ему предназначена». Катарина устало опустилась на ступени веранды.