— Не отчаивайся. Она ведь жива. Это главное. Остальное дело времени, — он старался сохранять спокойный тон, но выглядел бледно из-за внутренних переживаний.
— Она бы связалась со мной.
— Не всегда есть возможность связаться, дружище, — вставил Мун, озираясь по сторонам.
— Правильно. Мне вот другое интересно — почему волки не нападают? — прохрипела Карен в басовитой манере.
— Подожди. Всему своё время, — отозвался ехидно Мун, натягивая на лице улыбку. — У них есть козырь, грех не использовать.
Они расположились у старого друга Одриуса. Тот принял гостей с распростертыми объятиями — широкой души человек. К ночи паника стала овладевать разумом, и он, не в силах успокоиться, отправился к большому дубу у подножья волчьей горы. Разжёг костёр и сидел подле, моля высшие силы вселенной и всех известных Богов, чтобы хоть как-то всё разрешилось. Внезапно грохот прорезал пространство. Звуковой удар был таким сильным, что у некоторых домиков селян треснули или развалились стены. Он согнулся и выставил вперёд руки, сопротивляясь нахлынувшему ветру. В небе появился отчётливый огонёк, и, спустя мгновение, на чёрном фоне, он различил приближавшуюся к земле громадину. Летающий корабль падал с невероятной скоростью. Куски отскакивали налету. Сердце застыло, во рту пересохло. Секунды решали судьбу множества людей в одночасье. Он зажмурился. Импульс велел действовать, бежать к кораблю, взмыть в небо и остановить падающий аппарат. Но разум возвещал об обратном, времени нет. Так он и стоял, мучительно наблюдая падение, и надеясь, что Катарины нет на борту. Кто-то со стороны деревни выкрикнул его имя. «Может быть Ангус? Или показалось?». Грохот колымаги заглушал другие звуки. А потом он увидел Муна, который быстро бежал по полю в сторону трагедии. Тот уже был так далеко, что превратился в тёмное пятнышко, но Мартин различил поднятые вверх руки. Он колдовал. Корабль замедлил падение, но всё ещё двигался вниз. Мун дотянул его практически до земли, отпустил в паре метров, и тот рухнул. Вся деревня выбралась из домов. Заспанные, испуганные, они таращили глазки, переспрашивая о случившемся. Пятнышко, бывшее другом, упало, и он поспешил на помощь.
Катарина, удерживаясь на ногах, двигалась вдоль стены. Из-за быстрого падения с высоты заложило уши. Лучи справлялись с задачей лучше её, ловко преодолевая коридоры. Она понимала, что должна найти укрытие, ведь когда корабль врежется, тряхануть может не слабо. До аварийного люка, который проходила мимо, когда искала панель управления, оставалось всего несколько просветов. Ноги тяжело ступали, изредка подпрыгивая. Голова саднила после удара об пол. На исцеление времени не было. Ускорила шаг и увидела в коридоре напротив Бинара. Волк вертел мордой, соображая, куда поворачивать дальше, на спине покоилось безжизненное, длинное тело волчицы, а ее зияющая рана, глубокая и опасная, различима даже с приличного расстояния. Аварийный выход находился прямо перед ними. Бинар заметил Катарину и зарычал, люк стал отъезжать в сторону. Она смотрела в глаза волка, пока сильный удар не сотряс корабль. Словно марионетку её отбросило назад. В падении наблюдала, как они отлетают в другом направлении. Приземление оказалось не очень удачным, где-то под рёбрами ощутила острую боль. За стенами корабля закоротило, большая часть коридора покрылась огнём. Стало жарко, пот струился со лба. Она не стала вставать, не было смысла. Мысли хороводом закружились в голове. «Что будет по ту сторону? Или там пустота? Я буду скучать по вам. Я люблю вас». Перед внутренним взором запестрили картинки. Видела лица любимых и родных. Мартин. Отец. Стив. Ангус. Регина. Мун. Ленц. Малыш Ромео. Карен. Диана. Габриэль. «Скоро я встречусь с тобой, Габи». Приоткрыла глаза. Лина: красивая, стройная, величавая держала за руку. Ледяное прикосновение приятно холодило кожу. За спиной у той появилась Чера. «Мои покровительницы», — слабо откликнулись мысли.
— Рано, дорогая, — пропела Лина с лучезарной улыбкой на устах.
— Даже слишком, — ворчала Чера.
Корабль замедлил ход, тряска прекратилась. Катарина попятилась назад и наткнулась на тело Раса, его джинсы горели. Потушила огонь, а затем исцелилась. «Со здоровой головой проще передвигаться». Поднялась, под ребром кольнуло. Задрала майку, огромный синяк расползся по коже. Дотронулась, прошептала заклинание и внутри зачесалось. Так бывает, когда затягивается рана. Преодолев неприятные ощущения, бросилась к Бинару. В отверстие аварийного люка пробралась трава. Они приземлились. Волк вновь стал человеком. Присела рядом и исцелила ему плечи, тут и там убрала ссадины с сияющей, белой кожи. Веки затрепетали, и она переключилась на Ри. У неё рана была куда хуже. Через дыру легко просматривалась кость, которая по цвету ничем не отличалась от человеческой. Катарина призвала энергию и прочла заклинание, на которое ушло достаточно много сил. Уставшая, заставила себя встать. Огонь поедал коридор, нечем было дышать. Призвала лучи, и золото разлилось в отблесках полыхающего костра. Приподняв всех троих, направила лучи прямо по коридору. Следующий аварийный выход находился через поворот. Нести нескольких одновременно оказалось нелёгкой работой, учитывая, что сил на исцеление Ри было потрачено предостаточно. Но крепкая, хоть и неполноценная, нить связи, сияла и возвышалась над головой. И это вселяло надежду. Дым проникал в лёгкие, глаза слипались, захотелось спать. Прикрыла рот рукой, спохватившись только сейчас. Тело ослабевало, и вскоре она рухнула на пол лицом вниз. Лучи исчезли, тела волков последовали её примеру. Она на миг пришла в себя, когда сильные руки резко подхватили. Топот ног по металлической поверхности казался лучшим звуком, который когда-либо слышала. «Прямо, как музыка». Моргнула и ухватилась взглядом за картинку: несколько мужчин тащили массивное тело, большая ладонь волка свисала и волочилась по полу. Топот прекратился и стал глухим. Они ступили на мягкую поверхность. Живительный воздух заполнил ноздри, проникая глубже. Кашель вырывался, низвергая едкий дым наружу. Знакомые, родные руки перехватили и прижали к себе. Худощавое плечо кололо висок. Она была с ним. Она жива. Про себя оправдалась: «В другой раз Габи».
Очнувшись в постели, медленно повернулась на бок. Он сидел напротив и смотрел печально, слегка нахмурившись. Протянула руку, и он бережно заключил её в ладони. Молчание не тяготило. Рядом с ним она могла молчать часами, лишь бы вот так держал ее за руку. Было интересно, о чём он думает. Рыжие глаза хлопнули бесцветными ресницами, и он опустил вниз лицо.
— Я сам виноват. Отпустил тебя одну. Больше этого не повторится, — голос был сиплым и казался чужим.
— Ты не виноват любимый, — заверила она, приподнимаясь. — Спасибо, что пришёл за мной. Я так скучала, — поцеловала в губы, и он ответил, а потом слегка отстранился.
— Я попрощался с тобой, когда падал корабль, — в глазах было столько боли, что она не могла в них смотреть.
— Ещё не время прощаться, — лицо озарила улыбка, искренняя, но кривая. — Как вы остановили падение? — не верилось, что такое возможно.
— Мун. И он очень плох, Кэти, — неприятное ощущение начало расползаться в груди.
— Где он?!
— Тебе надо лежать! — схватил он за плечи.
— Где?!
— В домике Одриуса. Стой! — она выбежала прочь в ночнушке длиной до пят, которую участливо одели селяне, когда была без сознания.
Катарина бежала, игнорируя ошарашенные взгляды, толкнула Карен на входе в дом. В комнате, что служила гостиной, лежал её друг, бледный, как сама смерть. Он хрипел, лёгкие сотрясало, ноги подрагивались. Она смотрела на некогда непобедимого соперника, ставшего частью семьи, научившего управляться с энергией, и плакала. Он закричал, как безумный, хватаясь за грудь. Этот крик колдунья долго будет слышать во снах, каждую ночь, вздрагивая и просыпаясь. Внутренности свернулись в клубок, руки неистово затряслись. Катарина связалась с «параллельной», отмечая, что силы перебывают, но их недостаточно. Сейчас внешне она выглядела, практически, также ужасно как Мун. Видимо, поэтому Карен и Ангус стали оттаскивать ее к выходу. Она сопротивлялась, брыкаясь ногами и руками.
— Нет! Пустите меня! Пустите! — призвала лучи, но те лишь мелькали слабыми отблесками на солнце.
— Ты не сможешь его исцелить Кэти! Ты умрёшь! Ты не сможешь! — кричал Ангус с надрывом, волоча к двери.
Карен молча толкала спереди, упираясь ногами в пол, тёплое дыхание касалось лица, в ноздри проникал запах крепких сигарет. Они справились с ней вдвоём, на улице подоспел и Ленц. Она рыдала, слёзы стекали и смешивались с соплями, которые размазывала рукой по щекам. А потом затихла и посмотрела на Ленца.
— Ты сын колдуна…, - прошептала сорванным от криков голосом.
— Нет! Он не связан с вселенной, как ты! — отрезал Ангус. — Он погибнет.
— Тогда Бинар! Он, наверняка, сможет! — это была последняя надежда, других не предвидится.
Сзади обняли большие, белые руки. В громадных объятиях она смотрелась нелепо, как Дюймовочка из сказки. Бинар склонил голову.
— Он повелевает материей. Это сильный дар. Когда останавливал корабль, в процессе задел и себя.
— Он задел себя сам? — хлюпала она, вцепившись ногтями ему в руку. Волк на это никак не реагировал.
— Да. Он удерживал корабль навесу, изменяя материю мира, и, видимо, не успел вовремя остановиться. Органы сильно повреждены. Никакого заклинания не хватит, чтобы восстановить их. И даже моя магия здесь бессильна. Я не могу помочь, Кэти. Мне жаль.
Удар под дых выбил воздух из лёгких. Она раскрывала беззвучно рот и качалась на месте. Мысль об исцелении не покидала. Очередной крик раздался из домика. Зажмурилась, губы дрожали, прислушалась к «параллельной» вновь. «Мало, ещё слишком мало. Давай же, восполнись!». Посмотрела на перстень. В нём тоже накопилось немного, но всё ещё недостаточно. Зарычала в голос, впиваясь ногтями сильнее, белая жидкость показалась на поверхности волчьей кожи. Ещё крик. Катарина вздрогнула и продолжила хлюпать носом. Истерика испарилась. Она отпустила руку волка, поднялась на ноги и вытерла слёзы. Ещё крик. Сделала шаг в направлении двери. Ангус и Карен преградили дорогу. Ленц виновато стоял в стороне. Она поджала губы.