ющий тьму. И оно исчезло». Текст кончился, захлопнула книгу. Тут же отправила весть Катарине, чтобы не посещала Эйнара, по-прежнему считая, что это слишком опасно. Опыт Каи в очередной раз натолкнул на эту мысль. А сама вернулась в дом.
Катарина не могла унять внутреннюю дрожь. То ли ребёнок влиял иным образом на организм, то ли внутренне чутьё. Склонялась ко второму. Ощущение, что всё катится в бездну, пока она отсиживается, не покидало. «Может, я привыкла к перемещениям?», — пыталась успокоиться и дивилась тому, как это кто-то из родственников еще не навестил её во сне. В подтверждении догадок и ощущений, это всё-таки произошло. Лина обняла, сидя на краю кровати, а потом отстранилась с тревожным выражением на лице.
— Почему ты сидишь здесь? Думаешь, Таос не найдёт тебя в доме? — хмурилась. — Ты должна позаботиться о ребёнке. Грядут тяжелые времена. Он силён, как никогда. Румиты могут копить силы. Угадай, на что он потратит свои, — холодок пробежал по спине. — Твой супруг и ты — могущественные создания, каждый по-своему. Но вы не справитесь с угрозой, если продолжите в том же духе! — грубо прикрикнула в несвойственной ей манере.
— Что же нам делать? — лепетала она.
— Двигаться дальше. Катарина, дорогая, — сделала паузу, смотря в одну точку, словно слушала кого-то, — слушай сердце. Ты смогла открыть истинные силы лишь благодаря ему. Настало время ими воспользоваться. Таос накопил достаточно для броска.
— Чего же он выжидает? — взяла она Лину за холодную руку.
— Если бы я знала, — грустно отвечала та, растворяясь.
Проснувшись, спустилась вниз. Огонь в камине загорелся. Села в кресло, призвала белую нить и перенеслась к Регине. Застала подруг за беседой. Карен, Диана, Марта и Бирри. «Все в сборе», — недовольно бурчала она, устраиваясь поблизости. Они её не видели. Для того чтобы проекция обрела видимость, нужно этого, как минимум, захотеть. Сейчас она подслушивала.
— Получается, книгу написала шаманка из древнего мира?
— Да. Кая. Здесь говорится, что планета разрушалась, а потом пришло существо. В описании похоже на то, про которое говорила Кэти, — объясняла Регина.
— Зачем оно хотело ребёнка от шаманки? — размышляла Диана.
— Продолжало род, что тут непонятного! — раздражалась Карен.
— Он выбирал девушку сам. Каждый раз. Возможно, он плодил кого-то особенного, — вклинился Ангус, слышавший разговор в дверях.
— Прости, что не дождались, — пропела Марта, прильнув к мужу, и он обнял в ответ.
— Таос создавал армию? — спросила Бирри, отпивая из бокала.
— Какова бы ни была причина, существо делало это не просто так. На Кануме оно дважды получало в подарок женщин. И обе были жрицами. А все жрицы обладают дарами. Недавно он попросил взамен своей силы ещё одну — Фиру, — голос еле заметно дрогнул, Катарина нахмурилась. — У нас он выбрал шаманку. Думаю, тоже неспроста, — женщины закивали.
— Уже известно, кто отпрыски чудища? — включила Диана разведчицу.
— Нет. Мы знаем наверняка только, что Крайд сын Эйнара. Это подтвердило кольцо. Хорн отличается по цвету. Однако доказательств нет.
— Он тоже чёрный, как и крылатый! Какие ещё нужны доказательства?! — возмутилась Диана, он обнажил кривые зубы в усмешке, и вопрос отпал сам собой.
— Дамы. Советую поторопиться с поиском истины. Уверен, колдунья на нервах и скоро наплюет на деликатную просьбу подождать.
— Если уже нет, — подтвердила Регина.
Катарина вернулась назад. Друзья прибавили размышлений.
Проспав до обеда, встала. Голова болела. Исцелилась. Если бы боль оказалась проявлением волчонка, заклинание не подействовало. Токсикоз ощущала самый, что есть, настоящий. Ребёнок не позволял воздействовать на себя. «Упёртый», — гордилась она малышом. Позавтракав в компании постоянно переглядывающихся серых, поспешила навестить Гранда. Конные прогулки доставляли особое удовольствие. Фира ворчала, ведь тряска могла негативно сказаться на волчонке, но она чувствовала иначе, и этого было достаточно. Прогулявшись по окрестностям, слезла с коня у обрыва. Сняла седло. Гранд вопросительно взглянул на хозяйку, взбрыкнул и вольно помчался, развевая белую гриву на ветру. Ноги утопали в снегу, доходившем уже до колена. Яркое солнце зависло на небе. Облачка гнал торопливый ветер, и они быстро перемещались, сменяя друг друга. Упиваясь моментом, вспомнила зиму, когда впервые увидела дом. «Габи», — вздохнула. Его глаза были такого же цвета, как сегодняшнее небо. Вспомнила, как кот в первый раз спас ей жизнь, напав на приспешников колдуна, на крыльце наследного дома. Где-то на задворках души ощутила печаль. Не такую свежую, чтобы заплакать, но такую, что невозможно не заметить. «Мартин. Где сейчас? Чем занят? Знает ли об интересном положении?». У Стива она его не видела, а спрашивать побоялась. Мысли вернулись к насущной проблеме. Как уверяла Лина, существо накопило силы. Подруги узнали, что он творил детей. А друг решил, что не так всё просто. Каждая выбранная им девушка была жрицей и обладала силой. Даже та, с планеты «Гор», была шаманкой, а значит, развивала силы со временем. Если бы знал, что одолеет, крылатый давно бы напал. Следовательно, сделать этого не может. Задумалась насчёт Хорна, так не похожего на собратьев. «А ведь Эйнар грешил на него, указывая на родство». Настоящий его сын — Крайд совершенно не отличался от других серых, за исключением золотого свечения глаз. Но и оно появлялось исключительно из-за кольца. «Эйнар». Лина просила не сидеть на месте, друзья подождать. Катарина определилась, кого послушает, свистнула Гранду, и засобиралась домой.
Глава 2Гости
Дом взволнованно поскрипывал, предвещая очередное исчезновение хозяйки. Она же на скорую руку приготовила укрепляющее зелье, четко следуя инструкции. Затем, как следует, перекусила и нашла влюблённых, которые нежились в постели. Катарина отвернулась.
— Вы нужны мне. Оба. Спуститесь, пожалуйста, вниз. Одетые, — пробубнила, и не стала дожидаться, пока они соберутся.
Серые почтили присутствием в каминном зале. Колдунья держала золотую шкатулку на коленях, поглаживая урчащего лисёнка.
— Что происходит? — спросила Фира, супруг наблюдал за зверушкой.
— Я подумала, и решила…, — застыла, улавливая знакомую энергетику в долине. — Не может этого быть…, — произнесла тихонько, волки втянули носом воздух.
— Человек? — спросил Крайд. — Ты его знаешь? — острые черты лица стали ещё выразительнее.
— Да. Не выходите из дома. Продолжим, когда вернусь.
Она вышла в прихожую и отодвинула штору. Разгребая сугробы, по волчьим и лошадиным следам, ещё не припорошенным разыгравшейся метелью, ступал Кристофер Мансдантер. Катарина думала о нем иногда, но не хотела торопить событий. И вот отец лично прибыл к загадочному дому, чуть не сведшему его с ума. Задергалась. «Как быть? Провести в дом? Чера отгородила сына неспроста. Не впустить? Ещё хуже». Отец не видел дома, но предполагал, где тот находится. Встал метрах в двух от крыльца, отдышался.
— Катарина! Выйди немедленно! Я знаю, что ты где-то здесь! — чертыхнулся, отряхивая снег с дорогого пальто.
Она глубоко вздохнула, путешествие придётся немного отложить. Вышла на крыльцо, и дом буквально вырос перед Кристофером, тот потерял равновесие и сел в сугроб, смягчивший падение. А затем поднял ледяные глаза на дочь. Она сбежала вниз по лестнице, неизменно скрипнувшей на третьей ступени, и потянула его за рукав, помогая подняться. Он дрожал.
— Папа. Что ты здесь делаешь? — спрашивала, наблюдая, как он нервно поправляет сумку, закинутую через плечо.
— Решил что нужно обсудить…это, — посмотрел с опаской на дом.
— Боюсь, тебе нельзя внутрь, — грустно сказала она. Кристофер округлил глаза и открыл рот, собираясь что-то возразить, но ветер встрепал ей волосы.
Колдунья обернулась, с интересом сощурившись. Ветерок подул сильнее, принося нежные слова: «Впусти. Он должен через это пройти». Тогда она кивнула, взяла отца за руку и без лишних слов завела в дом. Кристофер оглядывался, вспоминая стены, потолок, странные картины. Усадив его за стол, устроилась рядом.
— Помню это место. Немного. Странное чувство, — пробормотал он, из угла зазвучала приятная, расслабляющая мелодия.
— Пап. Ты прости. Как о таком расскажешь тому, кто не верит в то, что нельзя потрогать? — скривила она лицо, ведь и сама недавно была такой.
— Ты изменилась. Поправилась? — в глазах растаял лед, стали ласковыми, родными. — Это ты меня прости. Я бурно среагировал. Обидно было осознавать, что дочь знала тайну, и ничего не сказала, — осунулся и вздохнул.
— Я не хотела разрушать твой мир. Куда не отправлюсь, везде разбиваю сердца, — криво улыбнулась, а он крепко обнял.
— Рад, что мы снова вместе. Где твой рыжий? — слова укололи.
— О! Мы расстались.
— Жаль. Он был ничего, не считая бледной кожи. Тоже колдун? Или может оборотень? — усмехнулся отец.
— Тебе лучше не знать. Вводи паранормальное в жизнь постепенно, — он рассмеялся. — У меня гости. Они не совсем люди, и если хочешь остаться, придётся познакомиться с ними, — серьёзно сказала она, и улыбка сползла у него с лица.
— Не думаю, что готов…, — взгляд помутился.
Она схватила его за руку, соединилась с белой нитью, и ментально присоединилась к видению. Картинки мелькали, сменялись, пестрели. Кристофер ступает по дому, руки из картин хватают воздух. Но он не боится. Молодой, худой, выразительные голубые глаза, белые брови. С интересом рассматривает иное, видит проекцию Черы, обеденный зал, энергию радужных лучиков, витающих под потолком. С открытым от удивления ртом, протягивает руку, и лучи садятся, обвивают. Он органичен, дом ему рад и принимает словно хозяина. Катарина не понимает, в чем подвох. Раздаётся звонок. Кристофер идёт к двери, лучи преграждают дорогу, голосок шепчет: «Не открывай». Но он открывает. Неис. Достаточно молод, точнее не совсем ещё стар, высок, широкополая шляпа украшает голову. Зеленые глаза горят любопытством.