— Верно, — прижалась щекой, он напрягся. — Прости меня любимый. Я боялась говорить с тобой, после того поступка, — провела рукой по животу, возбуждаясь от вида того, что располагалось ниже.
— Я понимаю причину! — схватил за плечи и чуть приподнял. — Нет ничего важнее тебя! И малыша! Больше никогда не игнорируй меня! — она закивала, а он прильнул к губам.
Катарина потянула супруга на себя. Ощущения казались реальными, как если бы он действительно был здесь. Твёрдые мышцы накрыли хрупкое тело, но он резко отпрянул. Она тяжело дышала, ночнушка задралась до бёдер, обнажая, в глазах мелькнул страх быть отвергнутой.
— Сейчас опасно заниматься этим, — протянул ладонь и погладил по животу, — она выдохнула, привстала и обвила шею руками.
— Не лишай меня…, прошу, — и сладко поцеловала, проникая в рот языком.
Супруг запыхтел, и осторожно уложил на кровать. Ласкал, словно хрупкое изделие. Бело-золотой купол сиял над ними, искрил, переливался. К нему присоединилась и ещё одна энергия — пламя полыхало яркими вспышками. На пике наслаждения он завыл. А она услаждалась и духовно, и физически, испытывая ни с чем несравнимые ощущения.
К завтраку спустилась последняя. Ночь изрядно измотала. Фира покраснела. «Или показалось?». Крайд хмыкнул, не отвлекаясь от кружки с кофе. Здесь, на Земле, волки быстро обзавелись человеческими привычками. Она умяла свой завтрак, и поблагодарила дом, заигравший в ответ весёлую песенку. Погладила себя по животику, и подняла на друзей глаза. Во взгляде что-то молниеносно изменилось, вспомнила об отце.
— Пойду, навещу папу, — возвестила вставая.
— Удивительно, что у тебя на это остались силы, — съязвил Крайд, улыбаясь, Фира закатила глаза.
Конечно, волки слышали песни вожака, а как же иначе. Краснея, она побежала к отцу в комнату. Он лежал на кровати, на спине. Кристофер никогда не спал в такой позе, потому что давился слюной. Глаза уже не бегали, но были открыты и мутные. «Видимо, папе потребуется больше одного дня, чтобы переварить увиденное». Присела на край и погладила по седым волосам. То, что Кристофер Мансдантер пришёл в этот дом, зная, как она с ним поступила, и простил ложь — дорогого стоило. «И вот чем для него всё обернулось». Воспоминание дома о встрече с Неисом открыло глаза на сложившуюся ситуацию. Отец зациклился не из-за влияния «параллельной», дом его принимал, как своего. А значит, имел в зародыше способности: не развившиеся, умирающие под натиском рамок, возведённых обществом и им самим. Вздохнула. Она тоже любила ограничивать себя почём зря, и ни к чему хорошему это не приводило. Вот и сейчас, ждала вестей от друзей, вместо того, чтобы действовать. А теперь еще прибавилась проблема с отцом. «Я не могу оставить его одного, и отправиться к Эйнару. С другой стороны, кто знает, сколько продлиться вынужденная кома. К тому же фактически буду находиться в доме, только в недосягаемом состоянии». Однако если отец очнётся и увидит её такой, вполне возможно сойдёт с ума по-настоящему. Да и девочки могли узнать ещё что-нибудь интересное о крылатом демоне. В конце концов, оставила Кристофера, не было толку сидеть у постели. Дом заверил, что явление временно, и исключил беспокойство. Вышла на задний двор, и поухаживала за Грандом, преодолевая внутреннюю дрожь, поселившуюся в душе, с момента возвращения домой. Ток пробежал по затылку. Поёжилась. Бездействие медленно уничтожало, и потому она ментально перенеслась к Регине, призвав энергию белой нити. Материализовавшись у той перед носом, до чертиков напугала. Подруга хваталась за сердце.
— Чуть укой не сделала! — колдунья подняла брови.
— Кем?
— Ууукой, — повторила она, и смысл сказанного усвоился собеседницей.
— Проехали. Нашла что-то? — присела на кромку стола. В комнату вошёл Ангус, намеренно стала видимой и для него.
— Привет колдунья! — обрадовался он.
— Полагаю, вы ищите заклинание, с помощью которого предки обезопасили планету от Таоса? — они переглянулись. — Успешно?
— Откуда ты? Не важно. Перерыли, что могли. Ни намёка, — протянул руку и попытался дотронуться. Она схватила за локоть, и тот охнул. — Как настоящая!
— Силы растут и меняют восприятие, — пояснила, понимая, откуда знает об этом. — Будете просить ждать дольше? — Регина нахмурилась.
— То заклинание, возможно, до сих пор нас защищает. С его помощью мы могли бы обезопасить и твою планету! А сейчас, думаю, лучше на время вернуться сюда! — подошла ближе, не прерывая зрительного контакта.
— Занятно. Только вот отец пришёл в дом. И тот показал ему правду. Когда-то давно, Неис воздействовал на него, и отец заклинился. А потом бабушка стёрла ему память. Долгая история. Сейчас он в вынужденной коме, переваривает правду.
— Как это? — соображала Регина.
— Полагаю, он в состоянии акха, — понял Ангус, имея в виду транс.
Катарина поймала себя на мысли, что их язык стал просачиваться. Раньше не замечала подобного, разговор всегда складывался ровно.
— Именно. Я ро ате вилар, — друзья открыли рты. — Почему я говорю на вашем языке? — они словно приросли к месту.
— Это странно, — вымолвил, наконец, Ангус. — Оставайся пока с отцом. А мы поищем заклинание.
— Я не стану сидеть на месте и ждать! — разозлилась она. — К тому же, иро кадас инг. Чёрт! Заклинание не решит проблемы с Эйнаром. Я должна сдержать клятву!
— А если наткнёшься на него? — Регина схватила за плечи.
— И что он мне сделает? Я тут же вернусь назад! Только и всего!
Они не хотели допускать этой ситуации, но пришлось смириться. В ледяных глазах полыхало пламя, колдунью теперь не остановить. Регина собиралась побороться, но Ангус остановил жестом.
— Дар ин окко, — произнёс он уверенно, и она растворилась, оставляя их наедине.
— Уверен, что поступил правильно? — раздосадовалась Регина.
— Видела взгляд? Она и так дала нам предостаточно времени. По крайней мере, не солгала и сказала, как есть, — она кивнула и продолжила рыться в книгах.
Бинар вернулся после чудесной ночи воссоединения, и начал сиять белоснежными искрами, освещая пространство. Счастье сочилось, пробиваясь сквозь кожу. Какое-то время неподвижно сидел, воспроизводя в мыслях каждое движение, полу взгляд, стон и прогиб Катарины. Мечтательно вспоминал, как светлые волосы струились по спине, ложились ему на лицо, когда седлала его, и прикрывали потом грудь, когда лежали в объятиях. Охнул, вытирая пот со лба. В дверь постучали. Громогласный ответ позволил визитёру войти. Ри внимательно смотрела на повелителя, лучезарно улыбавшегося. Догадалась в чем дело, и опустила глаза.
— Жрицы прибыли. Трое. Шиа во главе. И та, другая, которую мы хотели обвести тоже, — сообщила смущенно. Лаю он пытался совратить в корыстных целях. Хоть она и была пьяная, но вряд ли позабыла об этом. Он и сам зарделся еле уловимым румянцем.
— Отлично. Пора поговорить с Шиа по душам. Последняя наша встреча закончилась не очень, — скривил губы, вспоминая, как сражался с той на мосту, пока жена искала выход из иллюзии. Подошёл, и остановился возле Ри.
— Она простила меня, — сообщил игриво, и та рассмеялась.
— Что ещё нужно для счастья мужчине?! — он заглянул волчице в глаза.
— Не знаю, что у тебя с Хорном, но будь аккуратнее. Я люблю его, как брата. Однако он любит только себя, — Ри поникла. — Он не всегда был таким. Это моя вина. Просто, не питай особых надежд, ладно? — она кивнула.
— Спасибо, — прошептала ему в след.
— Не за что. Мы ведь друзья, — серьёзно сказал он, не оборачиваясь, и вышел.
Бинар распорядился, чтобы жриц встретили подобающе и устроили в зале совета, куда мгновенно прибыл лично. Словно вихрь правитель пересёк зал, и занял трон, уперев длинные руки в деревянный стол из красного дерева. По правую сидела Шиа. Две другие по левую. Лая бросала вожделенные взгляды, которые он стойко игнорировал. Слуги принесли бокалы и графин из чистого золота. Правитель лично наполнил их элем. Жрицы молчали. Поднял бокал.
— Добро пожаловать в Цирет, дорогие гостьи! — они подождали, пока пригубит, и выпили следом. Напиток наполнял энергией, кожа женщин засияла искрясь.
— Приятно вновь пребывать в столице. В последний раз я была здесь столетия назад. А девочки вообще впервые, — прокрякала Шиа. — Чем мы обязаны такой честью, правитель? — глаза главенствующей блеснули. Он щелкнул пальцами, и в воздухе появился свиток. Развернул и продемонстрировал.
— Вчера я официально освободил вас. Хоть и мои советники были против. Они предлагали отрубить вам всем головы, — скалился он. — Но белые держат слово, и я не исключение. — Шиа почтенно кивнула. — Будьте, как дома. Единственное ограничение — ритуалы на нашей территории запрещены, — жрицы напряглись.
— Ничего. Мы и не имели намерений, — голос Шиа стал приторно сладок.
— Отдохните с дороги. Вечером я велел устроить в вашу честь праздник. Альфа умеет встречать гостей, — произнес он, откланялся и удалился.
День пролетел незаметно. Насущные дела ускорили течение времени. Яс лишил своего присутствия, погружая во тьму. На главной площади города закончились приготовления. Зажглись фонари, питавшие энергию в течение дня. Группа волков играла на инструментах, напоминавших небольшие гитары, но звучание у каждого отличалось. Эль лился рекой. Правитель встал на возвышение, и жестом пригласил жриц подняться. Они робко заняли места позади него.
— Стая! — поднял бокал, от визга толпы заложило уши. — Сегодня особый день! Мы празднуем провозглашённый мир с жителями Грика! Теперь они отдельны от нас, как это было в незапамятные времена, когда на планете правили белые! — толпа ревела. — Пятьдесят третий день цикла велю считать днём объединения стай! Да будет мир и процветание на Кануме! — визги достигли критической точки, жрицы стояли с распахнутыми от шока глазами.
Правитель перевоплотился в громадного, белоснежного, светящегося в темноте волка, и взвыл в небо. Яркий луч озарил черноту, освещая себе путь и весь город. Вспышка заставила закрыть глаза. Волки моргали и скандировали его имя. А потом начали прыгать и выкрикивать: «Жрицы! Жрицы!». Он выпил несколько бокалов. Пробираясь сквозь толпу, уворачивался от назойливых дам. К чему они, когда там, далеко, ждёт идеальная женщина, при одном взгляде которой, подкашивались колени. Лая повисла на Доке. Тот сконфуженно пытался её отлепить. «Надо бы найти ей кого-то», — хохотнул, продвигаясь дальше. Шиа стояла в одиночестве, наблюдая за спутницами: то ли с отвращением, то ли с интересом. Разобрать было сложно. Поравнялся.