«Это магичка», — с удивлением подумала Дженроза. Она знала, что у четтов были шаманы, практики магии, на которых мастера Теургии посматривали свысока. Но Дженроза ощущала уверенность, что эта женщина была не просто шаманкой.
Тут Дженрозу вежливо отодвинули с дороги двое четтов, тащивших ручную тележку. Они быстро выгрузили у горна пустые формы, загрузили обратно наполненные, а потом покатили назад, сопя от напряжения. Дженроза вернулась на свое место наблюдения за магичкой, но там теперь стоял мужчина, губы которого шевелились в безмолвном песнопении. Дженроза подняла взгляд и увидела первую магичку. Она стояла в стороне, разминая мускулы. Женщина оглянулась и увидела рассматривающую ее Дженрозу.
— Жаркая это работа, — улыбнулась она.
— Вы творили магию, — сказала Дженроза.
— О да, — согласилась женщина, и отошла туда, где лежало нечто, похожее на снег. Взяв две горсти, она обтерла себе лицо и грудь.
Дженроза неуверенно приблизилась к ней.
— Я вообще не знала, что четты умеют делать это.
Женщина странно посмотрела на нее.
— А почему бы нам не уметь?
— У вас же нет ни одной теургии.
— Верно, — весело кивнула женщина. — А это имеет значение?
Дженроза не знала, что ответить. Она всегда считала, что магия имела место потому, что существовала Теургия, которая организовывала и практиковала ее; магия не могла существовать без объединенного груза знаний — кропотливо и медленно накопленных за долгие века. Все прочее было иллюзией или простым шаманством — той мелкой магией, какую можно было собрать в природном мире.
Женщина огляделась в поисках своей рубашки и пончо, быстро оделась, а затем, прежде чем Дженроза успела среагировать, взяла руки Дженрозы в свои и внимательно изучила взглядом каждую ладонь.
— А, вижу, у тебя есть кое-какие способности.
— Я была всего лишь ученицей.
Женщина, казалось, удивилась.
— Я чувствую намного больше этого. — Она окинула лицо Дженрозы внимательным немигающим, но мягким взглядом больших карих глаз. — Правильно, я чувствую в тебе что-то очень великое.
Сама не зная почему, Дженроза призналась ей:
— Я умею творить магию смежных дисциплин.
— Дисциплин?
— Я способна на магию нескольких теургий: огня, воздуха, воды…
— А это было чем-то особенным?
— Да. В Кендре.
Женщина рассмеялась и покачала головой.
— Но только не в Океанах Травы. Это же надо себе такое вообразить — учиться ползать, но не ходить, бегать или лазать. Для меня это загадка.
— Ты обучаешь других?
Женщина пожала плечами.
— Подытоживающая много чем занимается. Я и всадница, и воин, и мать, и магичка — а иногда, всего лишь иногда, и обучаю.
— А много таких, как ты? — спросила удивленная Дженроза.
— В каждом клане есть по меньшей мере один маг или магичка. Я хороша в магии, это тебе скажут многие, но я отнюдь не Правдоречица.
— Правдоречица? Как мать Гудона?
— Гудона из клана Кориганы? — Дженроза кивнула. — Да, она была последней Правдоречицей четтов. Увы, Правдоречицы редкость, среди всех появляется, может, одна на каждые два-три поколения. Их чтят все кланы. Мать Гудона учила меня, когда я была еще маленькой. С тех пор, как она умерла, не появилось никого, притязающего на ее место.
— Подытоживающая, ты не могла бы обучить меня?
Теперь настала очередь Подытоживающей удивляться.
— Мне хотелось бы обучать тебя, но ты же с Кориганой.
— Почему это вызывает сложности?
— Я из клана Океана. Мне было бы невместно обучать тебя. Тебе следует найти мага в клане Белого Волка.
— Но тебя ведь обучала Правдоречица, а она была из клана Белого Волка.
— Правдоречица не принадлежит ни к какому клану, в каком бы из них она ни родилась.
— О!..
— Я знаю, что с Кориганой ездят хорошие маги, — сказала Подытоживающая.
— У меня их двое, — раздался голос позади них. Дженроза обернулась и увидела Коригану собственной персоной.
— Изготовление оружия идет хорошо, — доложила Подытоживающая.
— Вижу, — промолвила королева, но происходящее у горна ее, похоже, не интересовало. Она присоединилась к ним, непринужденно улыбаясь Дженрозе. — Мы не могли бы поговорить?
— Конечно.
— Вы должны извинить меня, — дипломатично сказала Подытоживающая. — Я устала и должна отдохнуть, прежде чем придет моя очередь петь огню.
Коригана кивнула, и Подытоживающая удалилась. Дженроза с некоторым сожалением посмотрела ей вслед. Она предпочла бы продолжить беседу.
Коригана взяла Дженрозу под руку и пошла к озеру. Неподвижные голубые воды были словно перевернутое вверх тормашками небо, и по их поверхности скользили отражения облаков.
— О чем ты желаешь поговорить? — спросила Дженроза.
Коригана поколебалась, а затем сказала:
— О Линане.
— Линане?
— Думаю, он продемонстрировал изрядную зрелость для столь юного человека.
— Ты имеешь в виду — соглашаясь с тобой по вопросам стратегии?
— Возможно, — несколько смутилась Коригана. — Я думала больше о том, как он справился с ответственностью предводителя.
— Весьма необходимое качество для будущего короля.
Коригана внезапно остановилась.
— Ты надо мной смеешься?
— Я даже не понимаю тебя; как я могу над тобой смеяться?
— Мои мотивы достаточно ясны.
— Разве? Я знаю, что ты хочешь сделать Линана королем Гренда-Лира. Но зачем ты рискуешь будущим всего народа четтов, ставя на такую малоперспективную лошадку? Ведь Океаны Травы практически не затронуты внешними бурями.
— Так было не всегда. Ты слишком молода, чтобы помнить Невольничью войну.
— С той поры вы сплотились. Наемники не представляют угрозы вашему народу.
— Ты недооцениваешь способность капитанов наемников учиться и приспосабливаться не хуже нас.
Дженроза кивнула, уступая по этому пункту.
— Но дело не только в Рендле и ему подобных, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Это связано с тобой и твоей короной.
— Не стану притворяться, будто Линан не упрочил мое положение среди народа.
— Но этого недостаточно, не так ли?
— Для четтов — нет. С тех пор, как мы свыше ста лет назад попали под власть трона Гренда-Лира, мы всегда отдавали дань уважения далеким монархам. Нам это ничего не стоило. А теперь нам это может стоить очень многого.
— Из-за того, что вы поддерживаете Линана?
— Конечно, но есть и другие обстоятельства. Если Гренда-Лир нестабилен, Хаксус может попытаться привести нас под свое влияние, а его король сидит к нашей территории намного ближе. А что, если Хьюм отделится от королевства? Куда он станет расширяться? Не на юг в Чандру — Кендра этого не допустит. На север в Хаксус? Нет, Хьюм слишком мал, и вместо этого сам падет под натиском Хаксуса. Он может расширяться только на запад, в Океаны Травы.
— Но зачем вынуждать Линана стать королем?
— Затем, что я знаю — Хьюм давит на трон, добиваясь увеличения торговых выгод. И теперь, когда Ариве нужна вся возможная поддержка, она может уступить этим требованиям.
— Какое это имеет отношение к Линану?
— Хьюм может увеличить свою торговлю лишь двумя путями. Первый — за счет тех торговых прав, какие даны его главному сопернику, Чандре. Арива этого не допустит, так как ей нужна и поддержка короля Томара.
— А какой второй путь?
— Арива может передать Хьюму контроль над ущельем Алгонка.
Дженроза внезапно поняла.
— Но король Линан поддержал бы тебя против Хьюма.
Коригана кивнула.
— Мы не хотим владеть ущельем. Нам даже желательно, чтобы оно оставалось свободным караванным путем, не принадлежащим никакому королю или королеве. Тогда торговля между востоком и западом будет процветать и дальше.
— Для изолированной в Океанах Травы ты очень хорошо разбираешься в тонкостях политики королевства.
— Не повторяй ошибку Камаля, считая нас всего лишь кочевыми варварами. — Дженроза открыла было рог, собираясь возразить, что он никогда так не считал, но Коригана остановила ее, подняв руку. — Ты знаешь, что это правда. Это видно по каждому слову Камаля, по тому, как он смотрит на меня и других четтов. Большинство жителей востока глядят свысока, видя в нас лишь пастухов, воинов-всадников и потенциальных рабов; у Камаля, возможно, более широкий взгляд, но все равно мы для него варвары. Может, у нас и нет огромных городов и дворцов, Дженроза, но это не означает, будто мы глупы и невежественны.
— Нет, никак не означает.
— Я вижу, у тебя есть некоторое влияние на Камаля.
Дженроза резко подняла голову, посмотрев прямо на Коригану.
— В смысле?
— Вы с Камалем не только друзья.
— Ты шпионишь за мной? — Дженроза поставила вопрос ребром.
— Вы сейчас в моем королевстве, Дженроза Алукар, — грустно улыбнулась Коригана. — Здесь не происходит ничего, о чем я не знаю. А о твоих отношениях с Камалем Красных Щитов среди моих соплеменников известно всем. Хотя не могу сказать, знает ли о них Линан. По-моему, нет.
— Это не твое дело.
— Ну, само по себе не мое. Но я озабочена тем, как это может подействовать на Линана, если он узнает, что вы с Камалем любите друг друга.
— А кто говорил о любви? — покраснела Дженроза.
— Я скажу о ней, даже если ты не признаешься в этом самой себе. Не думаю, что Линан влюблен в тебя, но я верно полагаю — одно время он считал, будто любит тебя?
— Об этом тебе следует спросить его.
— Но я спрашиваю тебя.
— Возможно, одно время он так и думал.
— И то, что он, вероятно, больше так не думает, не помешает ему ревновать к Камалю. Разлюбить — это одно, но когда предмет твоей любви любит другого — это тяжелый удар.
— Я не могу изменить того, что мы с Камалем… стали… испытывать друг к другу.
— Тогда ты скажешь о ваших чувствах Линану?
Дженроза зашагала прочь от Кориганы.
— Я уже сказала, это наше дело и больше ничье.
— Хотела бы я, чтобы так оно и было, — бросила ей вслед Коригана, но Дженроза не ответила.