Наемник обмочился, но был слишком напуган, чтобы устыдиться.
В четырехстах лигах от ущелья Гудон трудился на причалах Даависа. По опыту работы лоцманом на реке Барда он знал, насколько деловитой бывает зимой столица Хьюма, но раньше не замечал ничего похожего на нынешнюю активность. Корабли из Спарро постоянно подвозили огромные корзины с зерном, бочки с вином и ящики сушеного мяса. Кроме того, наблюдалось больше обычного солдат, и все они выглядели мрачными. От других рабочих он узнавал слухи о грядущей войне с Хаксусом, слухи, которые не менялись по существу, из какого бы источника ни исходили; а вот о том, что именно предпринимает в сложившейся ситуации королева Арива, слухи ходили разные. Зачастую они звучали весьма дико — и почти наверняка были ненадежны.
К причалу подвалила еще одна баржа, и Гудок вместе с кучкой других рабочих поспешил помочь разгружать ее, пока бригадир не сделал ему выволочку. А затем он вздрогнул, узнав нетерпеливо стоящую на носу фигуру, и быстро пригнул голову. Спрятавшись за одним особенно рослым портовым грузчиком с веревкой на плечах, Гудон помог ему поднять над головой кипу фуража для лошадей и сунуть ее в веревочную петлю. Затем он проскользнул, прячась за ящиками с зерном и капустой, на корму баржи. На мгновение подняв взгляд, он увидел, как Джес Прадо быстро отдал бригадиру распоряжения и исчез в портовой толпе.
Гудон испустил глубокий вздох облегчения; шок, испытанный им при виде Джеса Прадо, постепенно растаял.
— Эй, ты! Чалат! Шагай вон туда! Я тебе плачу не за то, чтоб ты пялился на свои ноги!
Гудон быстро поклонился бригадиру и присоединился к цепочке рабочих, дожидающихся на корме разгрузки товаров. Через несколько минут баржа опустела, отчалила, и ее место тут же заняла другая. Она была заполнена усталыми, измотанными наемниками, вместе с ними плыло шесть лошадей, выглядевших так же плохо, как и их хозяева. Через планшир этой баржи перекинули более широкие сходни, и наемники начали выходить на берег, ведя лошадей.
С этой части причала Гудон видел происходящее намного ниже по течению реки, и видел он там только нескончаемую цепь барж, набитых солдатами и лошадьми.
— Что происходит? — спросил он стоящего рядом рабочего.
Тот пожал плечами.
— Новые подкрепления для предстоящей войны. Королева Чариона сильно рассердится. Ей нужны регулярные войска, а не эта наемная шваль. — Рабочий сплюнул. — По крайней мере, это означает, что выгружать нам придется меньше.
Выгружать, может, пришлось и меньше, но количество барж более чем сглаживало разницу. Гудон не мог припомнить, чтобы ему когда-либо в жизни приходилось так тяжело трудиться. Бедра и плечи гудели от предельного напряжения, а ладони начали покрываться волдырями.
К вечеру баржи прекратили подплывать, но активность в порту вместо того, чтобы ослабнуть, возросла. Пустые баржи связали друг с другом по две, начиная от конца причала, пока они не соединились с паромным причалом на другой стороне реки. На баржах настелили огромные толстые доски и закрепили их толстыми, как канаты, веревками. Когда этот понтонный мост закончили, он был двадцать шагов в ширину и двести в длину; течение тащило его, заставляя выгибаться посередине, словно лук. Гудон и рабочие сначала помогали сооружать мост, а затем принялись привязывать веревки к железным петлям каменных якорей и сбрасывать их — по два с каждой баржи. Как только работа была завершена, рабочих поспешно выдворили, и у паромного причала противоположного берега появилась колонна солдат, ведущих в поводу лошадей.
Хотя примерно в полночь рабочих отпустили по домам, некоторые, в том числе и Гудон, остались посмотреть, как эта процессия переправится через Барду и войдет в город. Каждый десяток солдат Гудон отмечал зарубкой на ящике. Он добрался до сотни, а колонне все не было конца. Ему никогда раньше не доводилось видеть столько наемников, подчиненных одному командиру.
«Куда они направляются? — не переставал гадать он. — На войну? Или же Прадо снова отправился ловить Линана?»
Гудон увидел у соединения моста с причалом бригадира и подошел к нему.
— Сколько мы еще будем держать понтонный мост? — спросил он. — Пока он тут, у нас не будет новых барж.
— Не знаю, — неопределенно хмыкнул бригадир. — И мне все равно. А покуда нам платят за простой, тебе тоже должно быть все равно.
— Думаю, они идут на войну.
— Надо полагать, хотя зачем нам нужна какая-то кавалерия на границе — мне никак не понять. Нам нужна пехота, пехота для усиления гарнизона Даависа. А кавалерия при осаде на хрен не нужна.
— Да, — сочувственно согласился Гудон. — Но слухи-то о войне ходят уже неделями, так как же вышло, что Кендра не присылает пехоту?
— Неделями? — бригадир посмотрел на Гудона с легким отвращением. — Уж не знаю, с кем ты болтал, но я впервые об этом услышал меньше пяти дней назад.
Гудон поспешил убраться. На лбу у него выступил холодный пот. Прадо не мог организовать такой большой отряд меньше чем за месяц. Наемники явились сюда не воевать.
Он быстро зашагал к тесной каморке, которую снимал на захудалом приречном постоялом дворе. Зайдя туда через черный ход, он быстро собрал свои немногочисленные пожитки, в том числе и припрятанный под отодранной половицей меч. Оттуда он направился к конюшне, разбудил раздраженного владельца и, уплатив за содержание двух своих лошадей, быстрой рысью поскакал из Даависа на север. К рассвету он оставил город и реку далеко позади. Он пересаживался с лошади на лошадь и сохранял хороший темп, но испытывал невольное желание иметь на ногах крылья. Даже при самой лучшей скорости он доберется до Верхнего Суака не раньше начала весны, а к тому времени может оказаться уже слишком поздно.
Прадо обыкновенно выходил из себя, когда ему приходилось ждать у моря погоды, но ради данного случая он приложил особые усилия; зайдя так далеко в осуществлении своего плана, он не собирался позволять чему бы то ни было останавливать его продвижение к цели. Служащие при дворе королевы Чарионы чиновники сновали мимо Джеса по своим делам, почти не обращая на него внимания. Сперва он докучал каждому из них, пытаясь выяснить, когда же королева соизволит принять его, но те беспомощно пожимали плечами и старательно обходили его стороной, поэтому он в конце концов махнул рукой.
От придворного пристава он услышал новость о мобилизации Аривой войск для войны с Хаксусом и испугался, как бы она не прислала его отряду приказ укрепить собой оборону Даависа. Данная новость определенно заставляла забыть о намерении попросить у Чарионы один-два эскадрона ее регулярной конницы, чтобы помочь в выполнении его задачи.
«Не имеет значения, — сказал он себе. — Я справлюсь и с теми двадцатью пятью сотнями, которые у меня есть, лишь бы никто не ставил мне палки в колеса».
Примерно к середине утра к нему присоединились Фрейма и Сэль.
— Ты слышал? — взволнованно начал было Фрейма.
— О войне? — Прадо сплюнул. — Конечно, слышал.
— А другой слух? — спросила Сэль.
— Какой другой слух? — сузил глаза Прадо.
— Что армии Хаксуса ведет Линан.
Прадо не мог скрыть удивления. Если это правда, то Арива почти наверняка прикажет Чарионе мобилизовать его отряд, присоединив к своему. Он принялся бешено соображать, расхаживая взад-вперед по изукрашенному мозаикой атриуму и нервно поглядывая на бронзовые двери, ведшие в тронный зал королевы. Теперь он уже не был уверен в том, что ему хочется аудиенции у нее.
Если слух верен, значит, Рендл вернулся в Океаны Травы и захватил Линана в плен. Но каким образом? Прадо был с Рендлом, когда провалилась первая попытка захватить принца в плен — сорванная, надо полагать, четами. Если дело обстояло именно так, то четты наверняка позаботились о дальнейшей безопасности Линана, а это, в свою очередь, означало, что для поимки Линана Рендлу пришлось бы углубиться далеко в степь поздней осенью — или того хуже, зимой.
Он покачал головой. Нет, это невозможно. Должно быть, это всего лишь слух.
— Линан по-прежнему у четтов, — произнес он вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Откуда у тебя такая уверенность? — спросила Сэль.
Он строго посмотрел на нее.
— Я просто знаю.
За последние два месяца Сэль усвоила, что означало такое выражение, и не стала спорить.
Бронзовые двери открылись, и к Прадо шмыгнул усталый на вид чиновник.
— Сейчас королева примет вас. — Чиновник неодобрительно взглянул на одежду наемника. — И будьте кратки.
Он провел троицу в тронный зал. После тронного зала Аривы в Кендре он казался не слишком просторным, но был богато изукрашен. Повсюду виднелись придворные, солдаты и секретари, то и дело тявкающие друг на друга, тычущие пальцами в документы на переносных столах; все они выглядели напряженными. Сама Чариона сидела на троне, окруженная обеспокоенной толпой свитских, и выглядела среди них подобной оазису спокойствия.
Это была невысокая женщина, изящная, словно резная фигурка. Ее округлое бледное лицо обрамляли свободно спадающие на плечи черные волосы. Карие глаза равнодушно разглядывали наемников, пока те приближались к ней.
— Ваше величество… — начал, низко кланяясь, Прадо.
— Я получила от королевы Аривы послание, касающееся вашего задания, — перебила Чариона. Голос ее казался неестественно низким для такой маленькой женщины. — Это досадно.
— Сожалею, государыня, что мы явились в такой неудоб…
— В посланиях подчеркивалось, что я не должна препятствовать вам, — продолжала она. — Под этим, как я понимаю, она подразумевает, что нельзя на время присоединить ваш отряд к моим силам.
— Отряд состоит главным образом из кавалерии, ваше величество. При осаде от нее мало толку.
— Осаде? А кто говорил что-то об осаде? — Голос ее сделался твердым как сталь.
— О ней все говорят, государыня, — поторопился уверить королеву Прадо. — И припасы, которые мы видели…
— Фарбен? — обратилась она к кому-то.