— Под это твое определение не попадает ни один из крупных или даже мало-мальски значимых городов империи, — возразил Камаль. — Может быть, избавление от невзгод нужно искать у причалов Чандры, либо в заросшей лесами дождливой Луризии. А может быть, даже в землях четтов… — По мере того, как он сам осознавал все, о чем говорил, его голос звучал все менее уверенно.
— Да, все это верно, — с уверенностью подтвердил Эйджер.
Тут уже и Линан понял, о чем шла речь.
— Вы хотите сказать, что я должен укрыться в одной из самых нетронутых цивилизацией областей королевства, где Арива не смогла бы найти меня?
— А кроме того, там, куда ее разведчики и армия едва ли смогут проникнуть, — добавил Камаль.
— И еще там вы смогли бы организовать восстание, — тихо произнесла Дженроза.
Трое мужчин в изумлении уставились на нее. На несколько мгновений все они замолчали, затем Камаль сердито возразил:
— Восстание против трона?
— Спокойно, Камаль! — прошипел Эйджер. — Неужели ты хочешь, чтобы весь белый свет стал участником наших разговоров, которые не предназначены больше ни для чьих ушей?
— Но…
— Я имела в виду восстание против заговорщиков, — с решимостью в голосе вмешалась Дженроза. — Такое восстание, в результате которого восторжествовала бы справедливость, восстание, направленное на то, чтобы Лннан был восстановлен в своем качестве преданного трону и истинного принца крови, чтобы Камаль оказался вновь признанным коннетаблем королевской гвардии, а Эйджер — одним из ее верных офицеров. Ну и чтобы я сама вновь стала членом Теургии Звезд… Такое восстание, которое позволило бы всем нам вернуться домой и зажить предназначенной для нас жизнью.
Линану пришлось откашляться, чтобы заговорить.
— Мне казалось, что главное для нас — затаиться до тех пор, пока все не успокоится.
— Не успокоится? — переспросил Эйджер. — Что именно ты хочешь этим сказать, мальчик?
— Ты все понимаешь. Когда не будет так опасно.
— Все перестанет быть таким опасным, как только Оркиду и Деджанусу удастся перерезать твою глотку, — взорвался Камаль. — Однако даже мне не представить, что вы хотите выразить словом «успокоится», ваше высочество.
Внезапно Лннан ощутил прилив раздражения. Скрестив руки на груди, он капризно произнес:
— А что же здесь, собственно, происходит?
— Линан, — участливо проговорила Дженроза, — вам уже пора возмужать. Ваша жизнь и жизнь всех нас в большой опасности. У нас нет возможности вернуться назад и изменить ход событий. Если только вы, ваше высочество, желаете когда-нибудь возвратиться в Кендру, если только вам угодно наказать убийц Береймы, то вам придется принять горестную действительность.
Линан поднял в ее сторону глаза, в которых не было истинного понимания.
— Однако вы можете не брать на себя ответственность за всех, — храбро продолжала Дженроза. — Не могу сказать, к добру это или к худу, однако вы не одиноки в своей беде.
Линан прикрыл глаза, ему хотелось бы не слышать прямых и простых слов Дженрозы, вернуться в прежнюю жизнь.
Однако он нашел в себе силы, собрался с духом и кивнул.
— Мне думается, что к добру. Во всяком случае, для меня.
Эйджер хмыкнул:
— Так, в конце концов, куда мы направимся? В Чандру, в Луризию или в Океаны Травы?
— Я предпочла бы Чандру, — отозвалась Дженроза. — Мне доводилось слышать, что ее жители с почтением относятся к магам. А кроме того, король Томар был близким другом отца Линана.
Камаль с сомнением покачал головой:
— Чандра расположена слишком близко от Кендры. А от вересковых полей, которыми поросли ее земли, слишком мало толку. В них почти не живут люди. Может быть, они и будут хороши дли укрытия, однако там немыслимо собрать армию.
— То же самое можно сказать и о джунглях Луризии, — произнес Эйджер. — К тому же слишком многие торговцы из тамошних мест хорошо меня знают.
— Тогда остаются Океаны Травы, — нерешительно и тихо проговорила Дженроза.
— Мне показалось, что вы очень хотели увидеть Океаны Травы, — заметил Линан. — Так о чем же тогда вы говорите? Помните ваши слова? Огромные стада самых странных, невиданных животных с рогами и роскошными гривами. Тысячи диких лошадей, которым неведом страх. Грозы и ливни, равных которым не бывает на всем белом свете.
— Да, все это верно. Однако тогда я говорила о ваших будущих приключениях и путешествиях, — возразила Дженроза. — С меня вполне довольно жить в цивилизованном мире, как бы я ни была вам благодарна за все иные предложения.
— Океаны Травы смогли бы стать самым лучшим убежищем для Линана, — произнес Эйджер с прежней задумчивостью. — Они лежат достаточно далеко от нашей столицы, не ограничены ни горами, ни морем, и при этом заселены многочисленными племенами, преданными трону в своем собственном понимании. Их обитатели никогда не выражали особенного сочувствия к высшим чиновникам нашего королевства.
— Кому же именно они преданы? — осведомилась Дженроза.
— В этом-то и дело, — хмыкнул Эйджер, указав пальцем на Ключ Единения. — Они преданы владельцу вот этого талисмана.
Их разговор прервала капитан Туральер.
— Шлюпка готова, — с решительным видом объявила она. — Вам следует немедленно в нее спуститься. Через несколько минут мы дойдем до мысов.
Все четверо беглецов пожали руку капитану, а затем Гралнель обнялся с Камалем и направился к корме.
Эйджер забрал у Камаля меч и кинул его в шлюпку, затем опустил туда и свой. После этого он первым спустился в лодку и помог перебраться туда Камалю. Коннетаблю прежде не приходилось путешествовать на столь малом суденышке, а потому ему пришлось с трудом удерживать равновесие. После его посадки шлюпка опасно закачалась.
— Да сядь же наконец, старый конь! — в сердцах воскликнул Эйджер. Обескураженный Камаль плюхнулся на среднюю банку. Следом за ним в шлюпку спустилась Дженроза. Линан с трепетом следил за легкими движениями девушки и за тем, как Камаль приводил лодку в равновесие.
— Все в порядке, ваше высочество, теперь очередь за вами, — ровным голосом заявил Эйджер. — Спускайтесь сюда, к Камалю, и устраивайтесь за его спиной.
Линан занес было ногу над бортом судна, однако обернулся к провожавшему их Грапнелю.
— Благодарю вас за все, что вы для нас сделали. Я никогда об этом не забуду.
Грапнель кивнул.
— Однако вам следует спешить, ваше высочество, иначе ваша жизнь может оказаться слишком короткой, чтобы исполнять обещания.
Как только Линану стоило ступить ногой в шлюпку, она рывком скользнула прочь от корабля.
— Держите равновесие, мой принц! — встревоженно воскликнул Эйджер.
Линан потянулся к нему, но против собственной воли ухватился рукой за канат, свисавший с борта корабля.
— Ваше высочество, вы непременно выберетесь отсюда со временем… — Эйджер успел схватить принца за рукав куртки.
Линану удалось наконец освободиться от мешавшего движениям каната, и теперь он изо всех сил размахивал руками, стараясь следовать совету старшего друга, чтобы удержать равновесие. Рукав его куртки выскользнул из рук Эйджера, и Линан, пошатнувшись, упал в морские волны. Вынырнув на поверхность, он успел увидеть, как отдалялся от него корабль «Брызги моря». Капитан Туральер и еще несколько матросов с широкими белозубыми ухмылками глядели на него.
Камаль и Эйджер успели в одно и то же мгновение схватить и втащить несчастного принца в шлюпку, точно рыбу, пойманную на крючок. Он лежал на дне шлюпки, кашлял и чувствовал себя несчастнейшим созданием на всем белом свете.
— Надеюсь, что вы неплохо искупались, ваше высочество, — с ядовитой вежливостью осведомился Эйджер.
Линан нашел в себе силы, чтобы подняться и перебраться в середину шлюпки, отбросил со лба мешавшие ему мокрые волосы.
— Благодарю вас, я искупался великолепно, — с достоинством ответил он своему наставнику.
Эйджер промолчал, а спустя мгновение с легкостью бывалого мореплавателя установил податливую мачту и закрепил одинокий треугольный парус. В следующий миг ветер раздул этот парус, и четверка изгнанников начала свое странствие.
ГЛАВА 13
Хотя и случалось, что время от времени Линан мечтал, как в один прекрасный день отправится в путешествие к берегам дальних стран, на самом деле ему никогда еще не приходилось оказываться в открытом море. Поначалу, промокший и несчастный, он сидел в шлюпке, дрожа всем телом и испытывая непомерную жалость к самому себе. Однако, когда солнечные лучи и теплый ветер высушили его одежду и согрели тело, его настроение улучшилось.
Постепенно его захватила новизна ощущений, увлекло плавание по глубоким голубым морским водам, когда ветер развевал и трепал возле его лица волосы, как маленький свободный парус. Ему нравился непривычный запах соленой морской воды, не замутненный другими запахами, исходившими от человеческой кожи и влажной от пота одежды. Он удивлялся и восхищался, разглядывая чаек, вившихся над самыми головами, больших бакланов, отчаянно нырявших в воду возле самой шлюпки, его изумляли бежавшие по поверхности моря стройные ряды волн с барашками белой пены на гребнях.
Однако спустя короткое время его начали одолевать сомнения. Теперь он обратил внимание на то, сколь мала была их шлюпка, невольно подумал о том, что из-под самого ее корпуса вполне могла бы вынырнуть какая-нибудь хищная морская рыба и отхватить чью-нибудь случайно свесившуюся за борт руку, а то и ногу. Невольно он подумал о том, что был никудышным пловцом, ему никогда не приходилось иметь дела с водой. Эта мысль заставила Ливана отодвинуться подальше от планшира и попытаться устроиться как можно ближе к самой середине суденышка, и он снова ощутил себя несчастным.
Когда, наконец, все малейшие признаки цивилизации остались далеко позади, Эйджер заявил, что им всем предстоит принять важнейшее решение.
— Как мы будем добираться до Океанов Травы?
— Самым прямым путем, — уверенно ответил Камаль. — Чем скорее мы до них доберемся, тем будет лучше.