— Ну что за судейское выражение для именования детей, которых мы будем растить! «Потомство»! Такое слово подходит для государственных дел.
— А наши дети, нравится нам это или нет, и будут государственным делом.
— Только не для меня, — покачал головой Сендарус.
Арива уже хотела согласиться с ним, но внезапно осознала: скажи она, что для нее это тоже будет делом личным, она солгала бы. Это осознание удивило и испугало ее. Она не сомневалась, что будет любить своих детей, но не было сомнений и в том, что как королева будет в полной мере использовать их для блага своего королевства. «Как поступала моя родная мать с Береймой, а под конец жизни, через Ключи Силы, пыталась использовать всех нас, даже Линана».
— Так ты получил послание от своего отца? — снова спросила она.
Сендарус присел рядом с ней, лицо его тоже сделалось серьезным.
— Пока нет. Я ждал его на прошлой неделе, но оно еще не пришло.
— Ты не думаешь, что твой отец…
— Не согласится? Нет. Но, возможно, он попросит уступок в других областях. В душе он политик.
— Каким ему и следует быть. Ведь он же правитель.
Сендарус покосился на Ариву.
— Думаю, он встретит в твоем лице достойного соперника.
— По иронии судьбы.
— Почему?
— Потому что один из моих учителей — его брат, мой канцлер.
Сендарус рассмеялся, и смех этот был таким заразительным, что его подхватила и Арива.
— Рад видеть, что вы довольны, ваше величество, — произнес голос у них за спиной.
Парочка обернулась и увидела Оркида, стоящего с таким же суровым видом как всегда. Оба рассмеялись еще сильнее.
— Как приятно вашему скромному слуге быть источником веселья для ваших царственных особ, — произнес он деревянным голосом, без всякого следа сарказма.
— Да полно, Оркид, не принимайте близко к сердцу, — легко отозвалась Арива, и подошла к нему. — Для меня вы больше, чем слуга.
— Ах, какое облегчение, — вздохнул Оркид.
— Ну и ну! Оркид, да вы, по-моему, действительно пытались сострить.
— Пытался? — мрачно переспросил он. — Вообще-то, я служу у вас канцлером, а не шутом.
— Идемте, присядьте с нами. — Она взяла его за руку и увлекла к каменной скамье. — На самом деле мы обсуждали государственные дела — в частности, относящиеся к твоему брату. Почему он не прислал свое согласие на условия Совета для заключения брака?
— Как мне представляется, он придумывает какой-то способ заключить на этом выгодную сделку.
— Именно так и сказал Сендарус. Вы, аманиты, все мыслите одинаково.
— Я явился в связи с другим делом. Столь же безотлагательным.
Арива подняла бровь:
— Какое дело может быть таким же важным, как мой брак?
— Дело вашего брата, ваше величество, отверженного принца Пинана.
— А!.. — Веселость ее как рукой сняло. Она осела на скамью рядом с Седарусом.
— Вы просили меня заняться этим делом. Мне кажется, что появилась возможность его решения.
— В каком смысле?
Оркид громко позвал кого-то:
— Можешь теперь подойти!
Миг спустя откуда-то появился Джес Прадо и встал рядом с ним. Королева изучила его взглядом. Сейчас он выглядел в сто раз лучше, чем в первый раз, когда она увидела его у себя в покоях несколько недель назад, но в его глазах, в плотно сжатых губах по-прежнему проглядывало что-то суровое и жестокое; угроза ощущалась и в том, как он стоял — словно кот, готовый броситься на мышь.
— Когда мы встретились впервые, ты принес мне плохие новости, — произнесла ровным тоном королева. — Надеюсь, на сей раз у тебя есть для меня нечто получше.
— Желал бы не быть тем, кто принес вам такие дурные вести, — но думаю, я могу предложить вашему величеству лечение для этой особенной раны.
Арива бросила взгляд на Оркида, но лицо того ничего не выдавало.
— Продолжай.
— Вам известно о моем прошлом?
— Конечно, — ответила она, не скрывая отвращения.
— Тогда я предлагаю вам воспользоваться им.
— Я не потерплю воскрешения работорговли в моем королевстве, — негромко заявила она.
— Вам и не нужно, — быстро ответил Прадо. — Но вот наемники все еще по-своему полезны. Вы даже сейчас берете их служить на границе с Хаксусом.
— В небольшом числе.
— Позвольте мне собрать прежний отряд и дайте ваше разрешение набрать еще бойцов. Я готов разыскать и захватить для вас в плен принца Линана.
— Мне нужно чтобы его убили, а не захватывали в плен.
— Это еще проще.
От его слов по спине у Аривы пробежал холодок. Она справилась с дрожью, устыдившись своей реакции.
— А вы какого мнения?'— спросила она у Оркида. Тот просто кивнул. — У вас есть какие-то подробности?
— Пока нет, — ответил канцлер. — Я хотел, чтобы вы сами выслушали это предложение, прежде чем вникать в детали.
— Вникайте. Заседание Совета состоится через три дня; приготовьте к тому времени свой доклад, и я представлю его Совету.
Оркид и Прадо поклонились и ушли.
— Не нравится мне этот наемник, — сказал Сендарус.
— Совсем не обязательно любить камень, чтобы раздавить им паука, — отозвалась она.
Мальчику было года четыре. Он лежал на койке, сжавшись в тугой комок, затрудненно дыша, с лицом, блестящим от пота при свете факела.
— Что это? — спросил Олио.
Священник мягко прикоснулся ладонью ко лбу мальчика.
— Астма. Он страдал ею с трехмесячного возраста. За последний год она сделалась хуже. Вот уж несколько дней он такой, как сейчас. Совсем не ест и извергает почти все выпитое.
— Он умирает?
— Да, ваше высочество, умирает. Он не доживет до утра.
Олио глубоко вздохнул и посмотрел на Эдейтора Фэнхоу.
— У меня нет выбора. Я не могу отказаться исцелить его, несмотря на мои заверения, что я не стану пользоваться ключом.
— Да. — Эдейтор был мрачен. — Я понимаю.
Олио кивнул священнику, который отступил от койки, а затем возложил правую руку на тяжело подымающуюся грудь мальчика. Левой рукой он извлек из под рубахи Ключ Сердца и крепко сжал его.
— Порядок.
Эдейтор возложил руки на плечи Олио и почти сразу же ощутил, как через принца хлынул поток магической силы. Сколько бы раз он ни проделывал это, его всегда удивляла мощь магии, но на этот раз его удивила и скорость, с которой она нахлынула. Ключ настраивался на своего владельца. Эдейтор гадал, не сможет ли Олио вскоре действовать вообще без помощи мага. Эта мысль обеспокоила его.
Принц начал оседать на пол, и Эдейтор оттащил его от койки. Олио слабо вскрикнул и бессильно оперся о прелата.
— Ваше высочество? — озабоченно спросил священник. Его направили в приют недавно, и он еще ни разу не работал с принцем.
— Со мной все в порядке, — подняв руку, успокоил его Олио. — Просто немного устал, вот и все.
— Идемте, присядьте. — Священник и Эдейтор отвели его к деревянному табурету. — Хотите я вам что-нибудь принесу?
— Нет, — ответил он, и тут же поправился: — Да. Вина.
— Ваше высочество… — начал было возражать Эдейтор, но гневный взгляд Олио заставил его умолкнуть.
— Всего одну чашу, прелат.
Священник вернулся с вином. Олио жадно осушил чашу и отдал ее.
— Еще, ваше высочество? — спросил священник.
— Нет, — твердо заявил Эдейтор. Священник быстро перевел взгляд с прелата на принца и опять на прелата. — Нет, — повторил Эдейтор. — Спасибо. Мне надо поговорить с принцем. Наедине.
Священник поспешил выйти.
— Я бы и не стал просить еще, — сразу принялся оправдываться Олио, чуть ли не поскуливая.
— Тогда я избавил вас от хлопот, сказав ему это сам.
Принц нетвердо поднялся на ноги. Эдейтор протянул было руку поддержать его, но Олио отмахнулся.
— Я думал, вы мне доверяли…
Прежде чем Эдейтор успел ответить, раздался тихий голосок:
— Хочу есть.
Больной мальчик приподнялся и сел на койке. Он выглядел худым и бледным, но дышал нормально.
— Есть хочу, — снова произнес он.
— Я что-нибудь тебе принесу, — заверил Олио. — Как ты себя чувствуешь?
Мальчик с миг подумал над вопросом.
— Голодным.
— Тогда мы скормим тебе целую гору. — Принц повернулся лицом к прелату. — Разве это не стоит всего?
Эдейтор покраснел, стыдясь, что у него нет на это ответа.
Теперь, когда королевский Совет заседал уже с полдюжины раз, его члены имели склонность занимать на каждом заседании одни и те же места за столом. Арива с Оркидом и Олио по бокам сидела в одном конце, далее, справа от нее — правительственные чиновники, такие, как Харнан Бересард, прелат Эдейтор Фэнхоу и мэр Кендры Шант Тенор, а также те члены Двадцати Домов, которым предоставили места в Совете, в первую очередь двоюродный брат Аривы Гален Амптра. С левой же стороны располагались различные представители гильдий и торговых домов королевства, а также примас Гирос Нортем, глава Церкви Подлинного Бога, и его секретарь, исповедник Аривы отец Поул. В противоположном конце стола по обеим сторонам от нового коннетабля Деджануса сидели адмирал флота Зоул Сечмар и маршал Триам Льеф.
Помещение заливал солнечный свет, проникавший через длинные остекленные окна в одной из стен. Советники ждали, когда Арива откроет заседание, но та была занята совещанием с Оркидом. Некоторые советники делали заметки или погрузились в изучение документов, кто-то скучал, с трудом подавляя зевоту. Большинство же просто терпеливо ждали.
— Вы все слышали, что мой брат все еще жив, — внезапно заговорила Арива. Один или два советника так и подскочили в своих креслах.
— До нас доходили слухи, ваше величество, — сказал отец Поул, — но не полная история.
— Линан не утонул. Он сбежал в Океаны Травы.
По палате пробежал тихий шорох перешептываний, но — удовлетворенно отметила Арива — в голосах не слышалось ни чрезмерной взволнованности, ни паники.
— Его по-прежнему сопровождают бывший коннетабль Камаль с Энджером Пармером и студенткой магии… — Она справилась с лежавшей перед ней на столе бумагой.