– Потому что в этих рукописях подтверждаются данные о десяти казнях египетских, – одними губами улыбнулся Юсуф. – Опубликовать эти данные сегодня – значит признать все надматериальные явления, совершавшиеся в те времена в Египте, включая гибель египетских первенцев, кромешную тьму и превращение воды Нила в кровь. А это чревато перекраиванием всей мировой истории, политической карты и сути религий. На это не пойдет ни один здравомыслящий человек.
«Этого не может быть», – подумал профессор. Если такие рукописи существуют, как можно удерживать их в секрете? Да это и не удастся никому. Когда-нибудь они всплывут наружу. И мир поймет, что жил не по тем законам. Лучше перекроить все карты, религии и историю сейчас, чем обрекать мир на дальнейшее сползание в трясину.
– А ваш хозяин, судя по всему, относится к здравомыслящим людям? – спросил он со всей доступной ему иронией.
– Безусловно, – кивнул молодой человек, не обратив внимание на тон профессора. – Он приобрел эти рукописи и запретил кому-либо притрагиваться к ним, кроме особо доверенных специалистов. В этих рукописях определенное внимание уделялось и истории Лилит. Наши специалисты пытались найти место ее захоронения. Однако удалось это только вам, и я, профессор, от имени моего хозяина должен поздравить вас с этим блестящим успехом.
– Благодарю, – сухо кивнул Парусников. – Что же говорится в этих ваших рукописях о Лилит?
Юсуф развел руками, изобразив на лице высшую степень сожаления, отчего лицо его сморщилось и потеряло свою привлекательность.
– Увы, профессор, я не принадлежу к тем людям, которым выпало счастье прочесть эти рукописи, – сказал он. – Да и я бы, вероятно, ничего не понял в них. Но мне поручено передать вам, что ее саркофаг не мог быть пуст. Ни при каких обстоятельствах.
«Что за ерунда, – профессор исподлобья рассматривал собеседника. – Таинственный бизнесмен из страны на берегу Персидского залива. Рукописи, которые не могут быть опубликованы. Его заключение о саркофаге, который, видите ли, не мог быть пуст. Что это? Провокация каких-то недоброжелателей? В любом случае, эту комедию пора заканчивать».
– Тем не менее, саркофаг оказался пуст. – Парусников развел руками и встал, давая понять, что разговор окончен. – Это факт, от которого невозможно отмахнуться.
– Вы ошибаетесь, профессор, – спокойно ответил гость, продолжая сидеть. – Вы могли бы говорить о факте, если бы сами вскрыли саркофаг. Но этого не произошло. Вы его не вскрывали. И потому не можете знать, был ли он пуст.
Юсуф не отводил пристального взгляда от профессора. Парусников вспомнил слова Арины о зеленом тумане и смутился.
– Что же вы хотите от меня?
– Мы бы хотели, – начал Юсуф, тщательно подбирая каждое слово, – просить вас, профессор, продолжить вашу работу в этом направлении, но уже под эгидой моего хозяина.
– Продолжить работу? – Парусников вернулся в свое кресло. – О какой работе идет речь? Почему именно я должен ее выполнять? И что значит «под эгидой вашего хозяина»?
– Почему именно вы – совершенно понятно. Именно вам пришло в голову обратиться в поисках места захоронения Лилит к рукописи Сабиума. И только вам удалось эту рукопись расшифровать, – Юсуф вновь пощипал усики. – Мой хозяин готов заплатить вам за вашу работу любую названную вами сумму.
– Так-таки любую, – вырвалось у профессора.
Баргути метнул на Парусникова насмешливый взгляд и произнес:
– В рамках человеческих возможностей и здравого смысла, разумеется. А что касается того, какую именно работу вам нужно будет выполнить… – Юсуф помедлил. – Об этом вам лучше поговорить с ним самим. Единственное, что могу сказать вам я, мой хозяин хотел бы, чтобы вы познакомились с этими рукописями и убедились в обоснованности его точки зрения.
«Это точно афера, – подумал Парусников. – Не знаю, какие цели преследует этот молодой человек, но все это очень нечисто. Хозяин из арабской страны, какие-то секретные рукописи, деньги, ограниченные только здравым смыслом и человеческими возможностями. Меня заманивают в какую-то ловушку».
– Ну, предположим, я соглашусь, – профессор решил действовать хитро и осторожно. – Предположим, я отправлюсь с вами на берег Персидского залива, познакомлюсь с вашими рукописями и приду к выводу о верности точки зрения вашего хозяина. Что дальше? Ведь второго саркофага нет. И вскрыть его заново невозможно.
Юсуф ответил быстро, будто был готов к этому вопросу.
– Второго саркофага нет. Но есть люди, нарушившие целостность первого. Ваш сын Игорь Парусников и, – Юсуф запустил руку во внутренний карман пиджака, и на свет появилась фотография, – вот эта девушка. Арина Розова.
Юсуф положил фотографию на низкий столик. Профессор взглянул. Арина была сфотографирована в лагере археологов. Кто ее фотографировал? Неужели они следили за ними постоянно?
– Откуда у вас эта фотография?
Юсуф не ответил.
– Понимаю, – вздохнул профессор. – К то-то из членов моей экспедиции работал на вас. Никогда бы не подумал, что среди моих сотрудников найдется лазутчик. Ну, хорошо. Предположим, эта девушка и мой сын действительно нарушили целостность саркофага. И что из этого? Что вы от них хотите?
– Они должны рассказать обо всем, что произошло с ними в пещере, – жестко проговорил Юсуф. Помолчал и добавил: – А если нужно, стать объектом исследования специалистов. Наших специалистов.
– Вы хотите сказать, что над ними будут ставить опыты? – напрягся профессор. – Я правильно вас понял?
– Увы, профессор, но другой возможности выяснить истину у нас нет. А истина в этом деле чрезвычайно важна.
«Какого черта, – разозлился Парусников, – почему я должен молчать и выслушивать всю эту ерунду?»
– Истина важна в любом деле, молодой человек! – сухо сказал он. – И не вам, представителю бизнесмена, скрывающего важнейшие рукописи, от которых, может быть, зависит будущее нашей цивилизации, говорить об истине!
– Профессор, – в голосе молодого человека появились умоляющие нотки. – Будущее нашей цивилизации зависит вовсе не от рукописей, которые, как вы выразились, «скрывает» мой хозяин. Оно зависит от того, что именно произошло в пещере, у саркофага, который вы откопали. Все это может иметь самые пагубные последствия. Поймите, Анатолий Георгиевич, – Юсуф впервые назвал профессора по имени- отчеству, и Парусников мгновенно поднял на него глаза. – Женщина, получившая силу Лилит способна погубить все. Людей, цивилизацию, планету.
– Мне кажется, вы преувеличиваете, – Парусников покачал головой. – Мне известен подобный дилетантский подход к делу. Прочитав какой-то научный трактат, дилетант решает, что теперь он знает и понимает все гораздо лучше людей, занимавшихся проблемой много лет…
– Но ведь вы, профессор, – перебил его Юсуф, – пришли к тем же выводам. Ведь и вы знали, что дух Лилит не убит и саркофаг не должен быть пуст. Потому и заказали из Москвы такое количество оборудования. Ведь вы хотели исследовать саркофаг до его вскрытия. И готовили приборы, способные зафиксировать выход огромного количества энергии.
Парусников смутился. Об этом он не говорил никому. Даже Игорю. Эта часть рукописи Сабиума была секретной для всех. И ждал он именно этого – выхода большого количества энергии. И боялся, не устроит ли он своим экспериментом какое- нибудь подобие ядерного взрыва. И думал, как уловить эту энергию, как ее удержать для дальнейшего исследования. Но так ничего и не придумал. И потому решил просто зафиксировать ее выход. Да, этим людям не откажешь в проницательности. Они очень точно определили назначение приборов, которые он заказал, и сделали правильные выводы. Это они молодцы!
– Я был готов к такому развитию событий, – кивнул профессор, решив, что отпираться глупо. – Но я не собирался и не собираюсь подвергать какой-либо опасности моего сына или эту девушку. Кстати, ее местонахождение мне неизвестно.
– Оно известно нам, профессор, – сказа Юсуф, пощипывая усики. – Найти ее не составит никакого труда.
– Вам не откажешь в осведомленности, – буркнул профессор.
В кабинете установилось напряженная тишина, которую прервал Юсуф.
– Сотрудничество с моим хозяином будет вам чрезвычайно интересно, профессор, и столь же выгодно, – сказал он.
– Совместной работы не будет, – профессор покачал головой. – Я более не намерен заниматься этой проблемой. Для меня она закрыта. И кроме того, я не намерен подвергать даже минимальной опасности своего сына. Я прошу оставить в покое и меня, и его. Тем более, что я, как ученый, просто уверен: все ваши расчеты и выводы об опасности, нависшей над человечеством, не просто ошибочны, а нелепы.
Спокойствие молодого человека удивило профессора. Он понял, что Юсуф припрятал еще один козырь, который намерен выложить напоследок.
– Вы считаете, что мы ошибаемся, – тихо проговорил молодой человек. – Вероятно, вы не читали в последнее время газет, профессор. Иначе не говорили бы, что «проблема закрыта».
– Газет? – удивился Парусников. Этот тип собирается удивить его газетной информацией? За кого они его принимают? – Вы имеете в виду очередную газетную сенсацию? Могу себе представить! Кстати, черпать информацию из газет для людей науки всегда считалось дурным тоном.
Юсуф вновь запустил руку во внутренний карман пиджака и извлек из него свернутый номер «Московского комсомольца».
– Эта информация не научного свойства, – сказал он, разворачивая газету на столике. – Она проходит под рубрикой «Светская хроника». Я бы ее назвал информацией из жизни замечательных людей. Вот, смотрите.
Он развернул газету перед Парусниковым, и профессор увидел в центре страницы фотографию Арины.
– Это ведь та самая девушка, профессор, – с легкой улыбкой произнес Юсуф. – Как видите, она в последнее время серьезно преуспела. Превратилась из человека без определенного места жительства и работы в солидного бизнесмена. Три дня назад она совершенно неожиданно стала владелицей телеканала ТВК. А сегодня, как видите, приобрела нефтеперерабатывающий завод с большим участком трубопровода и сеть бензоколонок. Причем, заметьте, профессор, она не является подставным лицом. Она подлинная владелица всех этих бизнесов. Это мы проверили весьма тщательно.