– Передай им! – скомандовала она. – Передай, будто от себя.
Света взяла конверт.
– Может быть, забрать у них письма об увольнении?
– Нет! – почти крикнула Арина. – Конверт передай, а письма не забирай. Они не будут работать на моем заводе.
– Арина, – начала Света, но Арина перебила ее.
– Это все! Только конверт.
Арина вышла из подъезда и пошла к «лимузину».
Первые несколько минут после того, как «лимузин» тронулся с места, в салоне царила полная тишина. Прервала ее Ада. Переведя взгляд с хмурого лица Света на отвернувшуюся к окну Арину, она сказала:
– Давайте-ка, подруги, я угадаю, что у вас там произошло. – дождавшись, когда и Арина, и Света повернулись к ней, Ада продолжила: – Ариша поставила парнишку на место, а Свете стало его жалко. Угадала?
Света промолчала. Арина коротко кивнула.
– Угадала.
Света взглянула на Аду и на мгновение испугалась. Глаза Ады горели ненавистью и какой-то скрытой угрозой.
«Она мечтает избавиться от меня, – подумала Света. – Не решит ли она в какой-то момент претворить свои мечты в реальность?»
– Ты считаешь, что я поступила неправильно? – вдруг спросила Арина и повернулась к Свете.
– Не знаю, – под взглядами четырех пылающих глаз Света смутилась. – Я тебе не судья.
– Ты говоришь «не знаю»?! – в голосе Арины зазвучала обида. – Ты! Моя подруга, к которой я прибежала тогда! Бездомная! Без копейки денег! Униженная подозрением в краже! Я помню, как ты выясняла, не брала ли я этих денег. Не верила мне до конца. Тоже считала меня воровкой. Теперь поверила?
– Ариша, – как можно мягче произнесла Света, несколько смущенная таким напором. – Я никогда не считала тебя воровкой. И я рада, что все выяснилось. Но ты могла его простить.
– Простить! – в голосе у Арины вдруг зазвучали слезы. – Как это простить? Ведь он, оказывается, давно выяснил, что я не брала этих проклятых денег. И не позвонил. А мог бы. Снять трубку и сказать: «Прости, Арина! Я был несправедлив к тебе. Я зря выгнал тебя из дома». Разве не так, Светочка, должен поступать порядочный человек?
– Так, – Света кивнула. – Порядочный человек должен был поступить именно так. Но я говорю не о порядочности Володи. А о милосердии. У него же жена беременная.
Арина пожала плечами и ничего не ответила. Ада налила в три стакана виски из высокой бутылки.
– Давайте выпьем, подруги! За мир между нами. И за проявление милосердия к тем, кто его заслужил.
Арина взяла стакан. Ада взглянула на Свету. И опять Свете показалось, что глаза цыганки горят ненавистью. Она поспешила взять стакан и заметила, как Арина бросила на Аду короткий одобряющий взгляд. Три стакана столкнулись под крышей автомобиля и глухо звякнули.
4
Особняк, который они осматривали уже третий час, Свете понравился, несмотря на ветхость и запущенность. Большая территория, обнесенная полуразвалившимся забором, на которой были разбросаны без всякой системы четыре здания, небольшой поросший зеленью пруд с рощицей около него. Основной дом был добротным, трехэтажным, хотя и не видел ремонта последние лет тридцать. Пройдясь с Ариной и Адой по всем этажам, Света насчитала шестьдесят четыре комнаты и удивилась, когда Ада, сверившись с каким-то списком, сообщила, что «придется потесниться».
«Сколько же им нужно комнат, чтобы не тесниться», – подумала Света. Находящаяся рядом Арина словно прочла ее мысли.
– Да, подруга, – шепнула она. – Империя разрастается не шуточная. Скоро пойдем походом по зарубежным рынкам. И в Азию вторгнемся, и в Европу, а там до Америки доберемся.
Слово «вторгнемся» как-то покоробило Свету и в очередной раз заставило удивиться произошедшей с подругой метаморфозе. Неужели это Арина, ее Арина, говорит о вторжениях и походах?
Арина и Ада прямо здесь в коридоре провели импровизированное совещании, на котором было решено достроить четвертый этаж. По оценкам архитектора, это увеличивало число комнат до восьмидесяти, должно было в целом хватить.
– На первых порах, – как сказала, подводя итоги совещания, Ада.
Представитель строительной компании, которая должна была делать ремонт и достройку, ни на шаг не отходил от Арины, записывал в блокнот каждое ее пожелание, что-то на месте уточнял, связываясь с кем-то по телефону.
– На все перестройки и ремонт не больше трех месяцев, – сказала ему Арина и, заметив сомнение, мелькнувшее на лице строителя, добавила: – Цена ремонта меня не интересует. Нагоните сюда хоть армию рабочих, но больше трех месяцев я вам не дам.
Строитель закивал и что-то записал в блокнот.
Один из трех домов, поменьше, расположенный около пруда, решили превратить в нечто среднее между пансионатом и гостиницей. Здесь будут останавливаться самые важные гости, а сотрудники компании смогут здесь отдыхать.
– Пруд очистить, – дала команду Арина. – Если надо, углубить. Сделать песчаный пляж. В роще – место для пикников. Столы, скамейки, мангалы, ящики для мусора. Подберите место для теннисного корта. И для спортивной площадки.
Третий дом переходил во владение службы охраны, четвертый предназначался для технической службы, в состав которой должен был войти только созданный отдел компьютерной безопасности.
– Теперь поговорим о распределении комнат и о дополнительных комнатах на четвертом этаже, – предложила Арина.
Эти вопросы Свету мало интересовали, и она решила смыться. Выйти на свежий воздух, дойти до пруда. День все равно пропал, возвращаться на телеканал нет смысла, надо хоть надышаться свежим воздухом на неделю вперед.
Отделившись от толпы, окружавшей Арину, Света пошла по коридору первого этажа к выходу. Из одной из комнат донесся женский голос. Он звучал нервно и порой даже срывался на крик. Женщина явно с кем-то спорила, но слов Света разобрать не могла. Заинтересованная, она потянула дверь на себя. В дальнем углу комнаты возилась сухонькая старушка.
Увидев Свету, она испуганно замерла у стола, на котором лежал старомодный чемодан из темно- коричневой жесткой фибры. Света вошла в комнату и взглядом поискала вторую собеседницу, но не нашла. Тогда она поняла, что старушка беседовала сама с собой.
Старушка настороженно следила за Светой, словно ожидала какого-то подвоха. На ней был старенький темно- синий плащ, надетый на шерстяное платье небесно- голубого цвета, на голове пестрая косынка. Весь ее внешний вид, умиротворенный и благостный, не вязался в сознании Светы с тем голосом, который она только что слышала.
«Может, это вообще не она говорила, – подумала Света. – А кто-же тогда? Здесь же больше нет никого».
Старушка уложила в чемодан какой-то пакет и начала закрывать замки. Неверные пальцы соскальзывали, и ей никак это не удавалось.
– Вам помочь, бабушка? – Света подошла ближе. Услышав голос незнакомки, старушка оставила чемодан.
– Здравствуйте! – произнесла она медленно, наклонила голову и пожевала губами.
– Здравствуйте! – в тон ей ответила Света, протянула руку и защелкнула непокорный замок.
Убедившись, что незнакомка не опасна, старушка расплылась в радостной улыбке.
– Это теперь вы будете здесь жить?
– Будем, – кивнула Света, спуская чемодан со стола на пол. – Только не жить. Здесь будет офис. Большой офис большой компании, – Света помолчала и зачем-то добавила: – Международной.
Старушка закивала. Дескать, она все понимает.
– Здесь очень хорошо, – она кивнула за окно, явно имея в виду не комнату с облупившимися стенами, а природу за стенами дома. – Мы здесь были очень счастливы!
Света не сводила со старушки удивленного взгляда. Кто это здесь был счастлив? Значит, здесь был не офис, как говорила Ада. А что же тогда?
– Простите, – Света взглянула на старушку. – А что было в этом здании?
– Как что? – старушка даже растерялась. – Вы разве не знаете? Здесь же был, – старушка помедлила, стараясь подобрать более подходящее слово, – дом для пожилых людей. Нас сюда собирали со всей Москвы. Тех, кто остался без дома, без родных. Какие-то бизнесмены, дай им бог здоровья, сняли этот дом для нас. Нам здесь было хорошо. Мы у пруда гуляли, воздухом дышали. В нашем возрасте это очень полезно. Свежий воздух.
Старушка нагнулась и подняла свой чемодан.
– У нас здесь и врач был, – сказала она, не в силах оторваться от своих воспоминаний. – Давление измерял. У меня в последние дни было повышенное. Я как чувствовала, что-то должно произойти. Никак не могла успокоиться. И ночами не спала. Наша директриса Клавдия Тимофеевна меня спрашивала: «Что это с вами, Вера Ивановна?» А я ей говорила: «Предчувствие дурное!» А она: «Бросьте, Вера Ивановна, все будет хорошо». Вот вам и хорошо. А вчера, когда нас выселять начали, я захожу к ней, а она плачет. «Не удалось, – говорит, – Вера Ивановна, наш дом отстоять. Придется нам с вами в город ехать». Я уж ее успокаивала, как могла…
– В город? – переспросила Света и голос ее дрогнул. – Куда вас переселяют?
– Пока, говорят, поживем в старом общежитии завода Лихачева. А потом муниципалитет обещал подобрать новое здание. Или расселить нас по другим домам.
Старушка промокнула глаза кончиком платка и потащила свой чемодан к выходу. Света опередила ее и первой выскочила из комнаты, свернула к мраморной лестнице и застучала каблучками по ступеням.
Аду и Арину она нашла в коридоре второго этаже. В сопровождении охранников, строителей и архитекторов они шли к выходу и чему-то весело смеялись. Увидев Свету, Арина помрачнела. На ее лице появилось привычное для последних недель выражение холодного презрения.
– Что с тобой? – шепнула она, подойдя ближе. – Увидела приведение? Или опять решила поговорить со мной о Володе?
– Мне не нужен кабинет в этом доме, – прошипела Света, но голос ее прозвучал достаточно громко, чтобы его услышала вся свита.
Арина обернулась и бросила красноречивый взгляд на нового руководителя своей службы охраны Леню Короленко.