Гость сообразил. Сцена почти полностью повторяла сцену встречи Вито Корлеоне с гангстером Солоццо из того же «Крестного отца». Антон Николаевич рассмеялся и обнял друга.
– Помнишь!
– Такое не забудешь, – улыбнулся Иваненко. – Какой же ты был пижон!
– Был, – согласился гость. – А какое было пальто! Меху волка, между прочим, завидовала вся Москва.
– Что касается денег, – Иваненко помедлил, словно делал в уме какие-то подсчеты. – То, во-первых, ты прикрываешь меня до сих пор. Я иногда пользуюсь твоим именем и весьма успешно. Во-вторых, мне иногда будут нужны от тебя кое-какие услуги. Сейчас ты их уже не оказываешь. Но для меня… По старой памяти… Сумму, которую ты будешь получать ежемесячно, мы оговорим.
Услугами «партнеров из Подмосковья» Иваненко пользовался нечасто. У него просто не было конкурентов, которых надо было припугнуть. Бизнес- сообщество хорошо знало возможности Иваненко, и с ним предпочитали не связываться. Поведение Арины сам Иваненко связывал с какими-то сильными покровителями, стоящими за ее спиной, и незнанием тонкостей ситуации. И потому намеревался преподнести ей жесткий урок. В аэропорту Иваненко встречали заместители, директор воронежского завода, прилетевший на несколько часов раньше, и представитель голландцев. Здесь же, у трапа, Иваненко принял доклады, выяснил, что к подписанию все готово, текст договора отработан и согласован. Ждут только его.
К самолету подъехали два «мерседеса» и пять «джипов», и все начали рассаживаться. В свою машину Иваненко пригласил голландца, приказав Говорухину сесть в один из джипов. Во второй «мерседес» сели заместители и директор воронежского завода. И кортеж тронулся с места.
За рулем в машине Иваненко сидел Сергей. Рядом с ним – начальник охраны Саша. Оба они работали с Иваненко больше двадцати лет, и только эту пару он был готов видеть на переднем сидении своего автомобиля. Верные люди. В его бизнесе это было едва ли не самым главным. В «лихие девяностые» и у Сергея, и у Саши было немало возможностей как предать хозяина, так и спасти его. Они предпочли спасать. И потому оба сколотили весьма приличное состояние, которое гарантировало им безбедную жизнь после выхода на пенсию. Впрочем, ни тот, ни другой на пенсию не собирались, а продолжали верой и правдой служить Иваненко, демонстрируя готовность не только защищать его до последней капли крови, но и выполнить любое его поручение.
Кортеж вырвался из узких улочек Адлера, промчался по улице, носящей до сих пор имя Ленина, проскочил хостинский виадук и выехал на широкий Курортный проспект. Иваненко беседовал с голландцем. Тот владел компанией вместе с двумя братьями и, хотя был старшим по возрасту, считался «младшим партнером».
«Почему же ты младший, – думал Иваненко, рассеяно слушая восторги рыжеволосого европейца по поводу удовольствий, предоставляемых курортом Сочи, – умом не вышел, или это ваша хитрость, и на самом деле ты старший, и именно ты принимаешь решения? А изображая из себя дурачка, лишаешь партнера осторожности и получаешь возможность разобраться в его истинных намерениях без помех. Но меня ты не проведешь. Я буду с тобой осторожен в любом случае – дурак ты или глава компании».
Размышляя о сидевшем рядом с ним иностранце, Иваненко не обратил внимания на водителя, который вдруг начал набирать какой-то номер на телефоне, вмонтированном в приборную доску. Охранник Саша смотрел в окно на зеленую долину, уходящую вниз от шоссе. В салоне зазвучали гудки. Сергей снял трубку. Саша повернул голову и уставился на водителя непонимающим взглядом.
– Это я, – сказал Сергей. – Мы здесь. В Сочи. На трассе.
– Кто это? – голос Саши прозвучал слишком громко и взволнованно. – Кому это ты докладываешь, что мы здесь?
– Хорошо, – в трубку сказал Сергей. – Я сделаю все, как ты скажешь.
Сергей отключил телефон и вернул трубку в гнездо.
– Что происходит? – взволнованно спросил Иваненко. – Сергей, что с тобой? Кому ты звонил?
Сергей не ответил.
– Что ты сделаешь? – крикнул Саша. – Кто тебе дает указания?
Сергей молчал, вцепившись двумя руками в руль.
– Останови машину! – крикнул Саша и выхватил из-за пояса пистолет. – Немедленно. Или я прострелю тебе башку.
Голландец, не понимая, что происходит, во все глаза смотрел на Иваненко. Тот улыбнулся и сделал успокоительный жест. Дескать, все в порядке. Все под контролем. Некоторые технические сложности.
Саша поднял пистолет и поднес его к голове Сергея.
– Останови немедленно!
Сергей кивнул, судорожно перевел дыхание и вдруг резко выкрутил руль вправо. Тяжелый «мерседес» легко сбил столбик ограждения, на полной скорости выскочил с шоссе и помчался вниз по заросшему кустарником склону, страшно подпрыгивая на кочках и ухабах. Сашу подкинуло вверх, пистолет врезался в крышу машины и выскочил из его руки. Он хотел вцепиться Сергею в горло, но тот успел открыть свою дверь и выпрыгнул из машины. Потерявший управление «мерседес» мчался под уклон, с каждой долей секунды двигаясь все быстрее.
– Останови! – успел крикнуть Иваненко.
Саша удалось дотянуться ногой до педали тормоза и нажать на нее, но с тем же успехом он мог пытаться остановить порывом ветра мчащийся товарный состав. «Мерседес» даже не замедлил скорость. Иваненко рванул ручку двери, отряхнул вцепившегося ему в локоть голландца, и в это мгновение тяжелая машина со всего маха врезалась в огромное дерево. Раздался страшный удар, Иваненко ощутил резкую боль в виске, перед глазами что-то ярко вспыхнуло, и наступила темнота.
15
Два вежливых молодых человека ввели профессора Парусникова и Игоря в большой зал, стены которого были выложены светлым мрамором, и предложили гостям присесть в кресла у низкого столика. Поинтересовавшись, есть ли у посетителей какие- нибудь вопросы или просьбы и получив отрицательный ответ, молодые люди удалились. Но долго оставаться наедине профессору и Игорю не пришлось. Резные двери зала распахнулись, и вошли четыре девушки с подносами в руках. Они были одеты вовсе не в восточные одеяния из легкой и прозрачной газовой ткани, как ожидал профессор, а во вполне стильные европейские костюмы с узкими синими юбками. И только платки, наброшенные на головы, напоминали о том, что правила скромности, записанные в шариате, соблюдаются здесь неукоснительно. Девушки проворно расставили на столике вазы с фруктами и сладостями, разлили по высоким бокалам из тяжелых кувшинов нежно- розовый щербет, поинтересовались, не нужно ли гостям что-либо еще и, получив отрицательный ответ, дружной стайкой пошли к выходу.
Игорь взглянул на отца. На лице профессора застыло скорбно-тревожное выражение.
«Волнуется из-за меня, – подумал Игорь. – Его можно понять. Нет ничего хуже, чем втравить в неприятности собственного сына. Надо бы его расшевелить».
Игорь протянул руку и оторвал несколько ягод от роскошной желто- зеленой виноградной кисти.
– Угощайся, папа, – он кивнул на подносы. – И расслабься. Ничего плохого с нами, во всяком случае пока, не случилось.
Дорога до мраморного зала, в котором они сейчас находились, заняла около пяти часов. Сначала они полтора часа мчались по темной пустыне, освещаемой только кинжальными лучами фар автомобилей. Сидящий на переднем сидении Юсуф Баргути, напряженно поглядывал в окно на проносящиеся мимо барханы и маленькие кривые деревца, хорошо различимые в свете луны. «Они пока на чужой территории, – понял профессор. – И потому нервничает».
Вскоре воздух посвежел и стал слышен звук морского прибоя. «Выехали к морю, – подумал профессор. – Куда они нас везут?»
Машины остановились на причале, около которого был пришвартован большой катер. Его название в темноте разобрать не удалось, как и флаг, полоскавшийся в легком ветерке на корме. Профессора и Игоря вывели из машины, почти бегом вознесли по трапу на борт и завели в ярко-освещенную каюту. Вдоль стен каюты шли широкие диваны, покрытые мягкими коврами, на инкрустированном малахитом столике стояли вазы с фруктами и сладостями.
– Здесь вам будет удобно, – сказал Юсуф Баргути, окинув каюту внимательным взглядом. Он держал в руке большой радиотелефон, и выражение его лица продолжало оставаться озабоченным.
– Куда вы нас везете? – спросил профессор, вызывающе глядя на молодого человека.
– Все вопросы потом, профессор. Не беспокойтесь. С вами не случится ничего плохого, – он сделал широкий жест в сторону накрытого стола. – Располагайтесь и отдыхайте.
Катер отошел от причала, и, судя по звуку, к нему присоединился еще один. Плавание продолжалось почти три часа. Катера шли быстро, и от этого их бросало на небольших волнах. Профессор почувствовал тошноту и прилег. Игорь заботливо укрыл отца, налил ему воду из бутылки, стоящей на столике в углу.
– Хочешь выйти, подышать воздухом? – заботливо спросил он.
– Нет, я полежу, – профессору хотелось вдохнуть свежего воздуха, но он не хотел, чтобы Игорь обращался к Баргути с просьбой выпустить их на палубу. Тот может отказать, завяжется спор… От греха подальше.
Наконец катера пришвартовались. На причале их ждали машины. Два тяжелых «джипа» и длинный «лимузин» с яркой наклейкой на ветровом стекле. Профессора и Игоря посадили в «лимузин», напротив сел Баргути. Выражение озабоченности исчезло с его лица. Он был весел и оживлен.
«Он дома, – понял профессор. – На этой территории он уже ничего не опасается». Машины тронулись в путь. Баргути открыл бар и предложил спутникам «чего-нибудь прохладительного».
– Благодарю вас, – сухо кивнул профессор. – Я бы просил вас выполнить свое обещание.
Баргути поднял на него удивленный взгляд.
– Вы обещали, что в пути мы сможем поговорить, – продолжил профессор. – Но до этой минуты всячески избегали общения. Я могу решить, что вы – человек, не выполняющий свои обещания.
– Наш путь еще не завершен, профессор, – улыбнулся Баргути. – Простите мне мое невнимание, но я должен был обеспечить вашу безопасность в пустыне и в море. Сейчас же я к вашим услугам. Мы успеем поговорить обо всем. Нам ехать больше часа.