— Я его помню, — сказал Камаль, — только на той дороге не было видно свежих следов.
— Должно быть, Прадо срезал путь и лесом выехал с этой дороги на ту просеку, — ответил Эйджер. — Я думаю, что мы должны направиться тем путем.
— Сперва на север, потом на восток? — недоверчиво переспросил Камаль. — Куда же, в таком случае, направляется Прадо?
Эйджер пожал плечами.
— Мы должны следовать за ним, куда бы он ни направлялся.
Камаль кивнул в знак согласия. Дженроза снова уселась в седло, и они поехали назад, к малозаметной узкой просеке. Вскоре после того, как друзья свернули на нее, она начала понемногу подниматься и из долины уходила в лес.
Камаль показал вниз, на землю.
— Здесь еще пока достаточно сыро, и вот вам следы трех коней, причем следы одного из них глубже двух других.
Он взглянул на Дженрозу и обезоруживающе улыбнулся:
— Вы были правы.
Дженроза в ответ тоже улыбнулась, почти застенчиво, и про себя удивилась тому, что после этого признания Камалем почувствовала себя лучше.
По склону, хотя он был и не таким уж крутым, им пришлось подниматься шагом, а затем Камаль велел им сойти с лошадей и вести их на поводу, чтобы дать животным хотя бы небольшую передышку. Меньше чем через час он внезапно остановился и внимательно осмотрел землю в стороне от тропы.
— Они останавливались здесь. Кто-то лежал на траве. Смотрите, здесь кровь.
— Боже, — ослабевшим голосом произнес Эйджер. — Они его ранили.
— Мы должны двигаться быстрее, — сказал Камаль и вскочил в седло. Он ласково похлопал свою лошадь по шее. — Прости, но нам очень нужна твоя сила, — обратился он к ней.
Тропа была еще скользкой после ночного дождя, ехать по ней было тяжело, однако мысль о раненом Линане подгоняла друзей, и животным, казалось, передалось их волнение и спешка. За час до полудня они добрались до восточной оконечности долины и рискнули на десять минут остановиться и спешиться, чтобы дать хоть небольшую передышку лошадям, затем продолжили путь. Подниматься стало легче, склон становился все более пологим, и вскоре подъем закончился. К тому моменту, когда солнце добралось до зенита, друзья выехали из леса, и теперь перед ними расстилалась равнина.
— Там вдалеке река Барда, — произнес Эйджер. — Когда я работал на торговцев, мне не один раз приходилось проплывать по ней. Обычно они пользуются баржами, доставляя товары из Спарро в Даавис.
— Что ж, вот и ответ на вопрос Камаля, — сказала Дженроза.
Друзья взглянули на девушку.
— На какой вопрос? — спросил Камаль.
— Прадо направляется к реке, — ответила она. — Эйджер говорил, что он, должно быть, хочет с кем-то встретиться. А что, если встреча назначена где-нибудь далеко отсюда, например, в Хьюме? Не может же он всю дорогу проделать верхом и при этом надеяться ускользнуть от преследования — он везет королевский багаж, помните?
Эйджер широко раскрыл глаза.
— Ну конечно! Как только мне это не пришло в голову? Конечно, Прадо собирается воспользоваться рекой. Времени у него гораздо больше, чем у нас! Если бы Дженроза не указала нам верную дорогу, мы никогда бы их не нашли. Мы могли навсегда потерять Линана.
— Но что это за встреча? — спросил Камаль. — Зачем ему нужно было рисковать и похищать Линана, если не для того, чтобы вернуть его в Кендру? С кем Прадо может встречаться по дороге туда? В качестве заложника Линан не стоит ни гроша. Арива скорее должна бы заплатить за то, чтобы его убили, а не избавляли.
— Может быть, как заложник он и в самом деле ничего не стоит, — медленно проговорил Эйджер, — но он кое-что стоит как символ.
— Что ты хочешь этим сказать?
Эйджер покачал головой.
— Я пока что не уверен…
— Смотрите, — воскликнула Дженроза, указывая вперед.
Камаль и Эйджер взглянули на равнину, но ничего не увидели.
— Вот там, под теми деревьями, — почти выкрикнула девушка.
— Под каким деревьями?
Дженроза подъехала к Камалю и остановила свою лошадь возле его чалой лошади, а затем обеими руками повернула его голову.
— Разве вы слепые? Вот под теми деревьями!
Сперва Камаль опять ничего не увидел, но спустя мгновение разглядел тени, двигавшиеся в маленькой рощице, показанной Дженрозой. Он напрягся в своем седле.
— Это они, — уверенно заявил он.
Теперь и Эйджер рассмотрел отдаленные фигуры в тени деревьев.
— У вас зоркие глаза, Дженроза. Конечно, с одним глазом трудно быть уверенным, однако я сказал бы, что до них около четырех часов езды отсюда.
Камаль вытянул палец в направлении рощицы, прищурил сперва правый глаз, затем левый, пробормотал себе под нос какие-то подсчеты и произнес:
— Пожалуй, что скорее часа три.
— Они уходят! — воскликнула Дженроза. — Они выехали из-под деревьев и направляются прямо к реке.
— Если только нам удастся добраться до Барды раньше, чем они найдут баржу, мы захватим их, — сказал Эйджер.
— Значит, чем скорее мы там окажемся, тем будет лучше, — отозвался Камаль, и все трое пришпорили своих лошадей, пустив их головокружительным галопом, пытаясь выжать из животных все силы до последней капли. Лес остался позади, теперь друзья мчались по равнине, и в душе каждого впервые с момента исчезновения Линана теплилась надежда.
Кони Прадо и его соучастников не могли долго выдерживать галоп, поэтому Прадо перешел на спокойный шаг, чтобы дать животным возможность отдышаться.
— Они нас схватят! — закричал Эзор.
— Сперва мы доберемся до реки, — ответил Прадо ему и Бейзику. — Это все, что имеет значение. Их кони не смогут выдержать такую скорость дольше, чем наши.
— Может быть, их кони свежее наших, — заметил Бейзик.
— Перед ними путь по меньшей мере в пять лиг, — огрызнулся Прадо.
— Но что будет, если на реке не окажется барж? — спросил его Эзор.
— В этом месте Барда круто изгибается, и берег здесь крутой. На ночь лоцманы встают здесь на якорь. Мы что-нибудь найдем.
— Хотел бы я на это надеяться, — едва ли не шепотом сказал Бейзик, обращаясь к Эзору так, чтобы этого не услышал Прадо. — Мне вовсе не улыбается мысль о том, что придется драться с Камалем Аларном.
Эзор с кислой физиономией взглянул на Бейзика и ничего не ответил. Он боролся с искушением пустить своего коня галопом, понимая, что если они измотают своих коней раньше времени, то их будет ждать незавидная участь. Он взглянул на принца, обвисшего на руках Прадо, как мешок с зерном, и мысленно пожелал, чтобы он сам оказался в стороне от происходившего. Он приказал себе спокойно сидеть в седле, однако не мог устоять и каждые несколько минут оглядывался. При этом всякий раз ему приходилось убеждаться, что погоня приближалась. Бейзик был прав, у их преследователей лошади были свежее, и они гнали животных на пределе возможностей, чередуя рысь и галоп.
До реки оставалось около пяти километров, когда произошло сразу два события. К принцу вернулось сознание, и он выпрямился в седле. Такое внезапное изменение веса седоков подхлестнуло коня Прадо, и тому пришлось изо всех сил натянуть поводья, чтобы конь не рвался в сторону. Эзор выругался и в сотый раз оглянулся.
— Прадо! — закричал он. — Они перешли на галоп!
Прадо свирепо ударил своего коня, и несчастное животное взвилось на дыбы, высоко подняв голову, а потом понеслось галопом прямо к реке. Бейзик и Эзор не отставали от своего вожака.
Линан не мог себе представить, что происходило. Перед его глазами по-прежнему оставалась зеленая равнина, а откуда-то спереди доносился свежий запах воды. Его мучители неслись во весь опор, и по застывшим выражениям их лиц он мог понять лишь то, что они были чем-то напуганы. Где-то в глубине его сознания мелькнула неясная мысль о том, что угрозой для них могли стать его друзья, однако у него не было ни сил, ни желания что-нибудь предпринимать. Он попробовал закрыть глаза, чтобы обрести хоть какую-нибудь ясность в мыслях, однако тотчас же он почувствовал, что теряет равновесие, и был вынужден снова открыть их.
Теперь они ехали между деревьями и были вынуждены замедлить бег коней. Откуда-то издалека сзади ветер донес до слуха Линана крики. Он узнал грохотавший голос Камаля и попытался закричать в ответ, однако из его горла вырвался лишь слабое хрипение. Конь свернул, обходя колючее дерево, вновь галопом помчался вперед, потом Прадо натянул поводья, и животное резко остановилось. Разгоряченный конь переступал ногами, дергал головой, а изо рта у него капала пена.
Шагах в пятидесяти перед собой Линан увидел реку; возле берега стояли на якоре две широкие баржи. Подоспели Бейзик и Эзор, и Прадо выкрикнул:
— Скорее! Это наш последний шанс!
Они снова пришпорили коней и остановились уже на берегу. Бейзик и Эзор спешились. Эзор побежал к барже, которая стояла справа и была меньших размеров, чем вторая, к которой бросился Бейзик. Прадо тоже соскочил с коня и взял в руку поводья всех трех животных. До слуха Линана вновь донесся боевой клич Камаля.
— Камаль! — крикнул он, однако крик получился слишком слабым, таким, что его услышал только Прадо. Он занес ногу и носком сапога ударил принца под колено. Линан вскрикнул от боли и стал падать в сторону, однако привязанные к луке седла руки удержали его от падения. Впереди послышались неясные выкрики. Прадо мечом перерезал веревку, освободив руки Линана, и стащил его с коня. Появился Эзор, схватил Линана за волосы и поставил на ноги.
— Пошевеливайся! — приказал он и толкнул Линана в спину.
Дрожащей походкой Линан направился вперед, осторожно переставляя ноги, чтобы не упасть. Он дошел до берега, и грубые руки направили его к обшитому досками борту, а затем перебросили через него. Он почувствовал, как закачалось все под его ногами, вспомнил свое последнее приключение, связанное с лодкой.
— Нет… — вырвалось у него, однако прежде чем он успел договорить, последовал новый толчок, и он упал на дно баржи. Принц попытался поднять голову, но тут же получил резкий удар по лицу за эту попытку. Ему показалось, что его челюсть взорвалась от боли, и он закричал. Никто не обратил внимания на его крик, он слышал только ржание и топот коней, когда их вели на борт. Дважды их копыта оказывались не больше чем на ширине пальца от головы Линана. Прадо выкрикивал команды, и Линан почувствовал, что судно отходило от берега. Крики Камаля теперь слышались уже очень б