Они какое-то время шли молча, а потом он спросил:
– Ты получала известия от Фредди?
При упоминании имени мужа Лилиан замерла. Как легко она позволила себе забыть, что она замужем. Не то чтобы она не испытывала чувства вины за произошедшее – всполохи стыда и сожаления охватывали ее довольно часто, – но это была улица с двусторонним движением. За прошедшие годы Фредди много раз давал ей понять, что ее счастье не стоит для него на первом месте. Ее ценность для него заключалась в том, что она поддерживала его финансово, творчески и эмоционально.
– Нет, – ответила она, – думаю, он углубился в свое писание. Когда на него нисходит вдохновение, он обычно забывает про весь мир. В смысле, про внешний, реальный мир. Включая меня.
Их шаги негромко отдавались по грунтовой дороге, которую освещал луч фонарика.
– А что ты ему скажешь, когда он все же позвонит? – спросил Антон. – Или он просто приедет без предупреждения?
– Он так не сделает, – ответила Лилиан. – Он захочет, чтобы я встретила его на станции, а последний поезд из Парижа прибывает каждый день в восемь сорок.
– А если он возьмет такси, чтобы сделать тебе сюрприз?
– Этого он тоже не сделает, – ответила она. – Он не настолько романтичен. Хотя… думаю… тут не угадаешь. Может, мы сейчас войдем в дом, а он сидит на диване с букетом цветов. Вот было бы неловко. – Она покачала головой. – Прости. Это не смешно. Не знаю, почему я вообще это сказала. Мне совсем не наплевать на это, и я не знаю, что бы сделала, если бы он неожиданно вернулся.
Когда они подошли к дому, окна в квартире были темными, и они зашли внутрь, не боясь, что Фредди вернулся.
Потом они лежали рядом в ее постели под легкой простыней, глядя друг на друга.
– Но он не останется там навсегда, – тихо сказал Антон.
Лилиан закрыла глаза.
– Я знаю. Но я не хочу сейчас об этом думать.
– Когда-то все равно придется. Что ты будешь делать, Лилиан?
Перевернувшись на спину, она следила взглядом за медленно вращающимися лопастями вентилятора на потолке.
– Не знаю. Здесь я так счастлива. Я никогда не была такой счастливой. Конечно, это все ты. Я влюблена в тебя до безумия, и каждый день просыпаюсь совершенно счастливой. Но я люблю и свою работу. Мне нравится водить экскурсии, наблюдать, как растет виноград, подстригать усы, узнавать, как делают вино. Я не могу дождаться урожая. – Она повернула голову и посмотрела ему в глаза. – Может, это прозвучит как-то глупо, но я чувствую, что это мое призвание.
Антон переплел пальцы с ее и поцеловал ей руку.
– Я чувствую то же самое.
Она снова повернулась на бок лицом к нему.
– Но я замужем. И ты тоже женат.
– Ненадолго, – ответил он. – Я скоро буду свободен.
Ее сердце неуверенно задрожало. Она так боялась надеяться, так боялась мечтать.
Антон придвинулся к ней ближе.
– Я верю, что неслучайно мы оказались оба здесь, в Тоскане. Это не совпадение. Ты встретила Фредди тогда, когда встретила, потому что он писал книгу про Италию. Именно поэтому ваши желания не совпали – ты хотела завести детей, а он нет. Поэтому ты уговорила его поехать сюда, чтобы закончить книгу. И поэтому я ехал вслед за вами, когда ваша машина слетела с дороги. Все это произошло для того, чтобы мы могли встретиться в таких необычных обстоятельствах… Чтобы мы могли осознать всю важность этой встречи.
Лилиан сжала его руку.
– То есть ты хочешь сказать, что это судьба?
Приподнявшись на локте, он покрыл легкими поцелуями ее лоб, веки, щеки.
– Называй как хочешь. Я только знаю, что мы должны были найти друг друга, и теперь, когда ты здесь, я не могу отпустить тебя. Лилиан, останься со мной. У нас будет столько детей, сколько ты захочешь.
– Остаться?..
– Да. – Его глаза ярко сияли в лунном свете, льющемся из окна. – Когда Фредди вернется, скажи ему, что мы любим друг друга и что ты хочешь развода. Ты можешь переехать ко мне на виллу.
Тяжесть этих слов потрясла Лилиан до самого основания.
– Переехать к тебе? Антон, но ведь даже половины лета не прошло.
– Это неважно. Я во всем уверен. Ты та женщина, которую мне суждено любить. – Он стал целовать ее горячо и страстно, так, что она запылала от желания.
Лилиан начала тихо плакать, ее слезы капали на подушку.
– Ты для меня единственная женщина, – говорил он. – До конца моих дней.
Ее сердца раскрылось настежь, и она плакала от странной смеси радости и несчастья.
– Все не так просто, – произнесла она. – Фредди же и понятия не имеет, что здесь произошло после его отъезда. Я не могу просто так, ни с того ни с сего, попросить его о разводе. Он будет ошеломлен. Да это его просто убьет, а он не заслужил этого, несмотря на все его промахи.
Антон утер ей слезы и дал время немного прийти в себя.
– Я люблю тебя, – сказала она. – Но он мне не чужой и я не могу так с ним обойтись.
Они тихо лежали в темноте, обняв друг друга, и Лилиан ощущала на своих плечах всю тяжесть мира. Она закрыла лицо руками.
– Я не знаю, не знаю, что мне делать.
В августе гроздья стали крупными, сладкими и начали менять цвет с ярко-зеленого на темно-бордовый. Как-то днем Лилиан пошла с Антоном и Доменико на виноградники, чтобы обсудить ситуацию с плесенью.
– Смотрите, – сказал Доменико. – Листья густые и мощные, но они дают слишком много тени и не позволяют влаге испаряться с гроздьев винограда. От этого появляется гниль, так что нам надо обрезать их. И уже пришло время накрывать гроздья сеткой от птиц. – Он указал на небо. – Надо помешать этим жадным стаям пожирать наш шираз.
Потом он заговорил о том, что надо очень внимательно осматривать виноград каждый день, чтобы определить лучший момент для начала сбора урожая.
Когда они закончили обход полей, солнце уже стояло высоко в небе и пришло время отдыха. Доменико направился к себе на маленькую виллу, пообедать и отдохнуть вместе с Катериной.
– Не хочешь поплавать? – спросил Антон, как только они остались вдвоем возле трактора на краю виноградника. Опершись спиной о высокую тракторную шину, он обнял Лилиан за талию.
– Чудесная мысль. У меня есть время до экскурсии в три. Давай встретимся через пять минут у бассейна. Мне только нужно надеть купальник.
В их поцелуе была мечтательная нежность, и ей не хотелось, чтобы он кончался. Потом, наконец оторвавшись друг от друга, они осторожно вышли из-за трактора и разошлись в разные стороны.
Шагая по тенистой аллее к своему гостевому дому, Лилиан касалась губ кончиками пальцев, и чувствовала, как ее щеки заливаются краской при воспоминании о поцелуях Антона. Она не могла поверить, что все это по-настоящему. Она никогда не была настолько счастливой и наполненной жизнью и одновременно в таком смятении. Ей не хотелось причинять боль Фредди, но она отчаянно желала нырнуть в неизвестное будущее и навсегда остаться здесь, в Тоскане, с Антоном. Все это было так внезапно. Это пугало ее. Что, если все это просто безумное наваждение, приступ временного безумия, вызванный сексуальным притяжением, и больше ничем?
Она подошла к дому, взлетела по каменной лесенке, вставила ключ в замок и распахнула дверь. Солнечные лучи лежали на терракотовой плитке пола. Улыбаясь, она пыталась вспомнить, куда положила свой купальник после последнего купания. Он висит в душе или она успела убрать его в ящик комода?
Но она застыла на пороге, увидев Фредди, который сидел за кухонным столом и ел сэндвич.
Она замерла в потрясении, не веря своим глазам.
– Фредди… ты вернулся.
Он откусил большой кусок и проглотил его.
– Привет! – он вытер рот салфеткой и встал. – Я ждал тебя только вечером. Хотел сделать тебе сюрприз. Ты рада? – спросил он, подходя к ней.
Лилиан слегка покачнулась, когда он обхватил ее руками и обнял.
– Ну конечно.
Фредди отстранил ее на длину вытянутой руки. У нее подогнулись колени. Он напряженно рассмеялся.
– Что-то ты не выглядишь счастливой. Больше похожа на оленя, попавшего в свет фар.
Лилиан быстро выдавила улыбку.
– Извини. Я просто в шоке, вот и все. Ну и, может, слегка перегрелась на солнце. Ты же не позвонил. Я бы встретила тебя на станции. Но это чудесно. Я так рада тебя видеть.
Он отступил назад на несколько шагов и поднял обе руки.
– А ты! Только взгляните! Ты так загорела! Они что, заставляют тебя тоже работать в поле? – шутливо спросил он.
– Ну, вообще-то да… – Она собралась объяснить ему про подрезку, которой занималась в последнее время, рассказать, сколько всего узнала про состав почвы, полив, ферментацию, но Фредди отвернулся и потянулся к своему рюкзаку, лежащему на полу.
– Угадай, что у меня здесь, – он поднял его и широко раскрыл.
Лилиан подумала, что он привез ей подарок из Парижа, но он сам ответил на свой вопрос до того, как она смогла угадать.
– Моя рукопись, – его глаза сияли гордостью. – Я ее закончил, Лил.
Его слова ударили ее, словно порыв ветра, заставив отступить на шаг назад.
– Правда?
– Да, – ответил он. – Вчера я напечатал слово «Конец». Потом сделал копию и отослал ее сегодня утром своему агенту, прямо перед тем, как сесть на поезд.
Восторг и возбуждение буквально бурлили в нем, он ждал ее реакции, но Лилиан была нема.
– Лил… Ты слышала, что я сейчас сказал?
Она помотала головой, словно пытаясь прояснить ее.
– Да. Думаю, мои мозги начали плавиться от солнца. – Шагнув вперед, она положила руки ему на плечи. – Это просто замечательно. Я так тобой горжусь.
– Нами, – поправил он. – Мы сделали это вместе. Ты и я, потому что я никогда бы не смог закончить ее без твоей помощи. Приехать сюда было лучшим решением на свете. Я знаю, что сначала я не соглашался, но ты заставила меня, и это стало той искрой, которая разожгла во мне пламя, и я действительно сделал это. Так что спасибо тебе.
Она никогда не видела Фредди таким гордым, и это вызвало в ней океанский прилив вины, потому что она собиралась загасить все его счастье признанием в своей неверности. Даже хуже… в том, что полюбила другого человека. Полюбила глубоко и искренне.