- Назовитесь прежде сами, - велел Ландар.
К нему подступили, зажимая в живые клещи. Первый незнакомец негромко, но с угрозой, произнес:
- Лучше отвечай добром, ласс, иначе мы заставим ответить.
- А вот это было лишним, - усмехнулся Ренваль и выкрикнул. – Ко мне! Нападение!
- Забавно, - приподнял бровь второй неизвестный. – И кто же прибежит тебе на помощь? Уж не остальные ли пьянчужки.
Ренваль собрал силы, ударил того, кто закрывал путь, и метнулся к двери, успев распахнуть ее и выкрикнуть:
- Ко мне!
Его дернули обратно, ударив в лицо. Наместник полетел на снег, его подхватили под обе руки, но дверь распахнулась, и на улицу высыпали телохранители Ландара, обнажая на ходу мечи. Незнакомцы выпустили Ренваля, бросаясь прочь от ратников. Двое воинов кинулись за напавшими на господина разбойниками. Один из незнакомцев остановился, дернул за шнурок мешочек на своем поясе, и, вытащив что-то, сдул это в сторону догонявших их с товарищем ратников.
Два истошных крика, наполненных болью, неслись вслед убегавшим. Остальные телохранители застыли, глядя на своих товарищей, заходившихся в крике. Тела их извивались, будто на воинов напала падучая немочь, но вскоре они затихли, и ратники отмерли.
- Что это было? – потрясенно прошептал один из воинов. – Колдовство?
- Чтобы ни было, мы уходим, - неожиданно твердым голосом произнес Ренваль, стирая с лица кровь. – Этих сжечь, не дай Святые, ежели мор.
Трактирщик, замерший в дверях, услышав приказ высокородного ласса, кивнул и кликнул своих помощников, велев тащить хворост и факелы. Когда наместник и его люди уезжали, за их спинами уже разгорался огонь, пожирая тела двух ратников, павших от неизвестной напасти. Теперь Гаэрд Дальвейг занимал мысли Ренваля целиком и полностью, вытеснив даже супругу.
Холод и нападение почти изгнало хмель из головы высокородного ласса, и теперь, оказавшись в окружении своих притихших воинов, он собирал разрозненные части мозаики. Ландар вспоминал все, что знал о Дальвейге. Он вернулся в день, когда примчался в замок, гонимый черной ревностью и гневом. Что мальчишка рассказал о себе?
На его отряд напали лесные разбойники, и конь вынес умирающего хозяина в лес, росший недалеко от замка Ренваль, где его и подобрала добросердечная Лиаль. Наместник поднял лицо к ночному небу, некоторое время рассматривал звезды, подумав, что, возможно, именно в эту же минуту на небо смотрит и его супруга.
- Прости, - прошептал он, но тряхнул головой, заставляя себя не думать о лаиссе, к которой стремились душа и помыслы. Все потом.
Итак, Гаэрд Дальвейг. Он не сказал, где произошло нападение, но коли уж лесные разбойники, стало быть, в лесу. Сколько он мог ехать израненным? Вряд ли долго. Значит, нападение произошло уже в пределах Неста, но! Разбойников из близлежащих поместий казнили еще по осени. Новые? Нет, лассы бы уже уведомили о нападениях. Даже если начала собираться новая шайка, уничтожить вооруженный отряд обученных воинов разбойникам не под силу, да и нет их столько в лесу. Значит, не разбойники.
Далее. Лиаль выкрали неизвестные, за которыми последовали Магинбьорн и Дальвейг. К тому же фермер сказал, что Дальвейг вел себя так, будто был знаком с похитителями. И у трактира на Ландара напали неизвестные. И главный ключ – медальон. Соединив воедино все части, наместник сделал окончательный вывод. Люди, напавшие на отряд Дальвейга, были обучены ратному искусству, люди, укравшие Лиаль, были так же обучены, люди, подошедшие к нему у трактира, тоже оказались непросты.
- Стоп, стоп, я что-то упускаю, - пробормотал Ландар. – Важно. Это точно важно… - Он потер лоб, мучительно морщась в попытке поймать ускользающую мысль.
- Точно тебе говорю, колдуны это, - услышал он негромкий голос одного из ратников. – Разве же могут обычные люди своим дыханием лик человеческий так изъесть?
- Колдуны! Ну, конечно! – Ренваль рассмеялся, и воины покосились на господина, решая, не пострадал ли его разум.
Фермер так же говорил о колдунах, вот, что терзало наместника. Только он тогда слушал вполуха, посчитав все, что было сказано после того, что отряд Магинбьорна добрался до того места и забрал Лиаль, менее важным. Ландар вновь потер лоб, стараясь вспомнить, что говорил фермер…
- Мальчонка мой, как с цепи сорвался, - зазвучал в голове наместника мужской голос. – Он пса нашего спустил и к заднему выходу, я за ним. Из-за угла выбегаем, а один из двух лассов, что привезли лаиссу, дунул на руку, и ратники, как закричат, как завоют. Покричали, да померли, аж, перекорежило несчастных. И лица-то как изъело, будто Черный мор прошел. Только ласс тот, который один за разбойниками кинулся, он ратникам говорил, мол, не колдовство это, а дело людских рук. Порошок отравленный. А сделали его… эти… ахли… ахалимики. Во! Точно, так и сказал, ахалимики сей порошок отравленный делают.
- Алхимики, - машинально поправил тогда фермера наместник, не особо прислушиваясь к его трескотне, потому что говорил мужчина очень много, а Ландар мысленно уже мчался по следу отряда Магинбьорна.
Теперь же он сумел вспомнить, заканчивая свои умозаключения очевидным. Одни и те же люди напали на отряд молодого ласса в лесу, похитили Лиаль и напали на наместника возле трактира. Из-за Дальвейга похитили Лиаль. Она стала наживкой, за которой он шел. Именно Гаэрд Дальвейг нужен тем, кто подошел у трактира, и медальон – отличительный знак, а не простая безделушка, созданная ради прихоти.
И вновь Ландар задался вопросом:
- Кто же ты, мальчик? И почему тебя так упорно преследуют? Что в тебе такого важного, что решились даже связаться с королевским наместником, похитив его жену?
Однако найти ответы на все эти вопросы Ренваль сейчас не мог. Мысли Ландара перетекли на незнакомцев. И стоило задуматься о них, как ласс Ренваль сделал новое открытие. Несмотря на то, что охотники одни и те же, и все же они ищут раздельно. Должно быть, разделились после нападения в лесу. Во-первых, те, кого убил Дальвейг, не могли не знать, кому переходят дорогу. Если уж поняли, за кем идет их добыча, то знали и наместника Провинции Нест. Те, же, кто подошел у трактира, были привлечены медальоном. Похоже, они увидели его, когда Ренваль достал безделушку в трактире. После вышли и затаились, ожидая мгновения, когда Ландар сам придет к ним в руки. Знай они, что имеют дело с Ландаром Ренвалем, то поняли бы, что где-то рядом есть телохранители, и вели бы себя более осторожно. Но их насмешки показали, что нападавшие решили, будто перед ними простой ласс.
Следующим, что пришло в голову Ренвалю, было осознание того, что от него быстро не отстанут. Нападение было первым, но не станет единственным. Почему? А потому, что им нужен Дальвейг, и нужен настолько сильно, что они, спустя почти два месяца все еще не бросили свои поиски. И королевский наместник стал единственной ниточкой, потянувшейся к беглецу. А потом у Ренваля мелькнула догадка, уж не сюда ли везли Лиаль? Возможно, похитители пытались заманить отряд Магинбьорна в ловушку. И если же тут охотников больше, то стоит ожидать многочисленного нападения, а не попытки прорваться напрямую к наместнику.
- Не расслабляться! – громко велел Ландар. – Возможно, нас скоро потревожат.
После этого вновь задумался. Ему негде было узнать о медальоне и о Гаэрде Дальвейге, но были те, кто мог рассказать ему необходимое. Это его преследователи. И коли уж враг у них один, то почему бы не вступить в переговоры, и не вытянуть из охотников, как можно больше, открыв им то, что известно самому Ренвалю. Пусть забирают щенка, Ландара интересовала лишь его супруга, а чьими стараниями сдохнет сопляк, уже было не столь важно. К тому же к поискам присоединятся и королевские ратники, у беглецов не будет возможности скрыться.
Было еще кое-что. Направление, куда шел его отряд. Владелец постоялого двора, более похожего на отхожую яму, и стоявшего недалеко от того места, где заваленная снегом тропа вывела на тракт, говорил, что у него останавливались люди, восхвалявшие ласса Магинбьорна. Они говорили, что господа побрезговали заезжать сюда, а воинов отпустили вкусить горячей пищи. Пробыли ратники на том дворе недолго, сказав, что нужно догонять господ. Хозяин так же говорил, что ратники поминали Фальк.
В Фальке ратников тоже запомнили, но господ опять же никто не видел, теперь они хотели остановиться на постоялом дворе, не желая показываться в городе. Но и на постоялом дворе след оставили только воины, рассказывавшие, что господа не любят придорожных харчевен и постоялых дворов, потому отправились в Астрих. Этот городок Ренваль рассчитывал достигнуть завтра, ночь же желал провести в трактире. Напиться и потребовать себе постель. Но вышло, как вышло, и Астрих должен был появиться перед путниками на рассвете. Правда, застать там беглецов Ренваль уже не надеялся. Он все больше склонялся к тому, что его водят за нос, нарочито указывая ложное направление. Но тогда, куда же направились двое молодых лассов и супруга наместника? Над этим вопросом еще предстояло подумать.
- Господин, погоня! – выкрикнул вдруг один из ратников. – К оружию!
- Не обнажать оружия! – гаркнул Ренваль. – Для начала поговорим.
Он выехал в конец отряда, скрестил на груди руки, показывая, что не собирается драться. За его спиной застыли воины, положившие руки на рукояти мечей и напряженно всматривавшиеся в темноту. Двое ратников застыли рядом с господином, подсвечивая ему пространство факелами.
- Перед вами наместник Его Королевского Величества Галена Второго! Немедленно остановитесь и назовите себя! – выкрикнул один из ратников Ренваля.
- Ласс Конган Хогальд и его люди! – послышалось в ответ.
- Они, - удовлетворенно кивнул сам себе Ландар, узнав голос второго нападавшего. Он выехал навстречу и велел. – Ты и тот, кто был с тобой, мне нужно поговорить с вами. Думаю, мы ищем одного и того же человека.
От отряда, спешившего за наместником, отделились двое. Трое мужчин застыли, заново рассматривая друг друга.