- Непременно, - радостно улыбнулся хозяин двора и оставил постояльцев одних.
- Еще бы чистой одежды, - тяжко вздохнула Лиаль, вновь появляясь в дверях.
- Исподнее мы можем приобрести, - ответил Ригнард.
Идея пришлась благородной лаиссе по душе, и она горячо закивала. Ригн усмехнулся и покинул комнату, но тут же вернулся и погрозил пальцем Гаэрду и Лиаль.
- Я оставляю вас наедине лишь по той причине, что не хочу, чтобы Лиа тут сидела одна. Как не могу отправить постороннего мужчину за исподним бельем для моей сестры. – Строго объявил он и снова погрозил. – Смотрите мне!
- Братец, ежели ты настолько щепетилен, то я могу пойти с тобой… хоть и валюсь с ног, - тяжко вздохнув, ответила Лиаль.
- Лиса, - фыркнул Ринг и окончательно исчез.
Гаэрд и Лиа дождались, когда шаги сурового брата стихнут, и мужчина распахнул объятья.
- Как же я тосковала, - прошептала лаисса, прижимаясь к его груди.
- Как я тосковал, - ответил Дальвейг и тихо выругался, потому что в коридоре вновь зазвучали шаги.
Дверь открылась, впуская прислугу с ведрами. Мужчина и девушка разошлись в разные стороны. Лиаль присела на кушетку, а Гаэрд взял в руки лютню и пробежался пальцами по струнам. Недовольно поморщившись, он отошел к окну, где присел на подоконник и занялся подтягиванием струн, проверяя их звучание.
Благородная лаисса не сводила с него взгляда, жадно всматриваясь в дорогие ее сердцу черты. Как же ей хотелось подойти к Гаэрду и провести тыльной стороной ладони по щеке, коснуться губами скулы, пропустить между пальцами рыжеватые пряди, потом прижаться к широкой груди возлюбленного и слушать размеренный стук его сердца.
- Гаэрд, - прошептала она почти беззвучно.
Но мужчина обернулся. Его взгляд потеплел, на губах появилась ласковая улыбка, и Лиаль показалось, словно ее коснулись его руки. Она на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, увидела, что Гаэрд отложил лютню и направляется к ней. Сейчас они были невидны прислуге, чем мужчина воспользовался. Он взял Лиаль за руки и потянул на себя, поднимая с кушетки и тут же заключая в объятья.
Благородная лаисса доверчиво взглянула в глаза цвета весенней зелени и забыла, что за стеной снует прислуга, что вскоре должен вернуться Ригнард, что где-то по дорогам Валимара скачет ее супруг, должно быть, разыскивающий свою жену. Забыла о Последователях Нечистого, о Халидуре, забыла обо всем. Сейчас весь ее мир сузился до одного единственного мужчины, равного которому она не знала и не желала знать.
- Я умру без тебя, - тихо произнесла она.
- Живи для меня, - ответил ей Гаэрд. – Дыши для меня.
- Моя грудь полнится лишь тобой, - прошептала Лиаль, глядя в глаза возлюбленного. – Ты мое дыхание, Гаэрд.
- Святые, - рвано вздохнул мужчина и склонился к лицу лаиссы, ловя ее уста в сладкий плен нежного поцелуя.
- Какой лакомый кусочек, - неожиданно ворвался в маленький мир двух влюбленных голос Ригнарда Магинбьорна.
- Ах, господин, экий вы охальник, - кокетливо хихикнул женский голосок в ответ вернувшемуся молодому лассу.
Гаэрд с сожалением выпустил Лиаль из объятий. Он вернулся к окну, вновь взявшись за лютню. Благородная лаисса тяжко вздохнула и села на кушетку, желая любимому брату небольшое несварение.
- Вот вы где, - весело произнес Ригн, входя в гостевую комнату. Он посмотрел на хмурую сестру, на Гаэрда, на чьем лице застыла маска невозмутимости, и усмехнулся, но ничего говорить не стал.
Он бросил сестре сверток и удалился в одну из умывален, крикнув:
- Ежели кое-кто не поспешит, то я займу большую купель.
- Не смей! – тут же подскочила Лиаль и метнулась в двери. – Ригн Магинбьорн, только попробуй сунуться в мою умывальню, и ты узнаешь всю силу моего гнева, клянусь тебе!
Гаэрд поднял голову, глядя вслед лаиссе, и негромко рассмеялся. Перепалки брата и сестры неизменно забавляли его. Рассмеялся и Ригнард, когда сестрица вытолкала его взашей из своей умывальни, ворча и бранясь на «невозможного наглеца». Вскоре закрылись двери в обе умывальни, и Дальвейг снова усмехнулся, оставшись в одиночестве.
Ему пришлось ждать, когда оба Магинбьорна понежатся в горячей воде, отмоются и, наконец, освободят хотя бы одну купель. И если против того, чтобы Лиаль получила маленькую толику удовольствия, Гаэрд ничего не имел, то Ригн заслужил от него суровый взгляд и легкую затрещину. На что гордый ласс тут же высокомерно задрал нос и заявил:
- Хочешь поспевать за Магинбьорнами, тогда шевели ногами и мозгами.
После чего стремительно покинул покои, сбежав от карающей длани ласса Дальвейга. Но уже вскоре голова Ригнарда просунулась в двери, заискивающе улыбаясь:
- Друг мой, а я к тебе с великим даром.
Даром оказалась прислуга, пришедшая вычерпать грязную воду, и заполнить купель свежей. Гаэрд усмехнулся и поманил к себе Магинбьорна. Тот подошел, глядя плутоватым взором. Дальвейг обнял товарища за плечи и доверительно произнес:
- Знаешь, что я подумал, - Ригн вопросительно приподнял брови. – Когда ты будешь навещать нас с Лиаль, я буду подкидывать тебе в постель холодную и скользкую жабу вместо служанки для услады.
- За что? – округлил глаза Ригн.
- За наглость, - хохотнул Гаэрд, взлохматив влажные волосы друга.
- Тогда не видать тебе моей сестрицы, как своих ушей, - парировал Магинбьорн. – Живи со своей жабой, холодной и скользкой.
- Тогда жаба поселится в твоей постели в родовом замке, - пообещала Лиа, появляясь в дверях.
- Так-то, - развел руками Дальвейг, с ухмылкой глядя на возмущенного друга.
- Болотник и кикимора, - обозвал Гаэрда и Лиаль оскорбленный Магинбьорн. – Коли так любите жаб, то их подарю вам на свадьбу.
После этих слов на покои вдруг обрушилась тишина. Гаэрд помрачнел, Лиаль тяжело вздохнула, а Ригн выругался. С некоторых пор Ландар Ренваль стал для них почти призраком, и обряд соединения двух любящих сердец казался неминуемым. Но шутки вернули всех троих с небес на землю, породив неловкость и подпортив настроение.
- Пожалуй, мы будем ожидать тебя в трапезном зале, - буркнул Ригн, поманив за собой сестру. – Долго не плескайся, а то приплывет русалка и утащит на дно морское, где мне потом нового зятя искать взамен нынешнего?
- Братец, - Лиа укоризненно посмотрела на него. – Все же не будем спешить. Говорят, те, кто спешат, лишь веселят Нечистого.
Брат ничего не ответил. Он взял лаиссу за руку и вывел в коридор, оставив Дальвейга в одиночестве. Гаэрд невесело усмехнулся, повторив:
- Лишь веселят Нечистого. – После взглянул на Халидур и решительно мотнул головой. – Вот уж кому мы не позволим смеяться.
Через несколько мгновений благородный ласс уже разоблачился и сел в купель, блаженно застонав. Гаэрд Дальвейг умел терпеть тяготы, но и благо обустроенной жизни он умел ценить не меньше, и по горячей купели и чистой одежде соскучился не меньше, чем его спутники. И сейчас, получив даже малую толику того, о чем украдкой мечталось, мужчина получал немалое удовольствие.
Когда открылась дверь в покои, он не услышал, как не заметил и тени скользнувшей в умывальню. Из блаженной полудремы благородного ласса вывела лишь рука, легшая ему на грудь. Гаэрд распахнул глаза и увидел молоденькую девушку, приветливо улыбавшуюся ему.
- Ты кто? – сглотнув, спросил мужчина.
- Вельга, - ответила девушка. – Готова вам услужить, добрый господин. Должно быть, вы устали с дороги, так я могу размять вам плечи. А ежели пожелаете, то и доставлю вам наслаждение на ложе.
- За каким Нечистым? – возмутился Гаэрд. – Я не просил служанку для утех, выйди.
- Хозяин сказал, чтобы о гостях хорошо позаботились, вот я и пришла к вам, пока ваши спутники трапезничают, - девушка, похоже, не собиралась выполнять требования постояльца.
Она скользнула за спину мужчине, и ее пальчики умело прошлись по его плечам. Дальвейг подался вперед, отпрянув от назойливой девицы.
- Я велел тебе уйти, - сухо повторил мужчина. – Мне не нужно мять плечи, как и доставлять наслаждения на ложе.
Вельга встала перед ним, обиженно выпятив нижнюю губку, но в глазах ее играло лукавство.
- Разве же я вам не по нраву, господин? Разве же Вельга уродлива? – спросила она.
Девушка ловко спустила платье с одного плеча, после со второго, изогнулась, и платье упало к ее ногам, открыв полное отсутствие исподнего белья и нижней рубахи.
- Глядите, добрый господин, разве же я не хороша? – Вельга улыбнулась, подняла руку, отчего приподнялась и ее грудь, затем вытащила заколку, и водопад пшеничного цвета волос обрушился на покатые плечи. – Я ведь нравлюсь вам, господин, я же вижу.
И взгляд васильковых глаз опустился в купель, заставив Гаэрда невольно прикрыться. Это оказалось последней каплей, и мужчина вышел из себя. Он рывком поднялся на ноги, уже не обращая внимания на свою наготу, и шагнул из купели, оставляя на полу небольшие лужицы.
- Ох, и ладный же вы, - произнесла Вельга, подаваясь навстречу благородному лассу.
Но тот ухватил девушку за локоть и потащил к дверям.
- И горячий…
- Я велел убираться прочь, - зло чеканил Гаэрд, - значит, ты должна была уйти и оставить меня в покое.
- Но я же вам понравилась! – уже по-настоящему обижено воскликнула Вельга.
- Нечистый! – зарычал ласс Дальвейг. – Где твой разум, женщина?! Не хочу я тебя!
- А я вижу, что хотите, - заупрямилась она.
- Проклятье, Вельга, я никогда не был груб с женщинами, но ты меня бесишь!
- Дайте хоть одеться! – закричала девушка уже испуганно, видя, что до двери из покоев осталось всего несколько шагов.
Гаэрд выпустил ее и устало потер лицо, ожидая, когда незваная гостья уйдет. В этот момент открылась дверь, и на пороге появились Лиаль и Ригнард. Оба застыли, глядя на полностью обнаженного ласса. Лаисса Ренваль залилась краской и, ойкнув, зажмурилась. Это привело в себя обоих мужчин. Ригнард гневно сверкнул взором, Гаэрд растерянно прикрылся и попятился.