— А где Лариса Евгеньевна? — всё же спросила Вика.
— Лариса Евгеньевна взяла отгулы и уехала к родственникам на все праздники, — сообщил Кирилл Алексеевич. — А что, со мной тебе дежурить не нравится?
— Нет, что вы, просто график… — Вика почувствовала, как краснеет от ужасного смущения.
— Давай лучше коробку с украшательствами искать, пока всё спокойно, и срочной работы нет.
Коробку они нашли быстро, и в последующие полчаса украшали ёлку, радуясь, как дети.
Убрав опустевшую коробку обратно в шкаф, Вика остановилась, любуясь результатами проделанной работы. Ёлка была фантастически красива.
— Нравится? — Кирилл Алексеевич мыл руки у раковины, расположенной в углу ординаторской.
— Ещё бы! Представляете, как завтра все обрадуются?
— Представляю, — произнёс Григорьев уже совсем рядом с Викой.
Вика, увлечённая созерцанием ёлки, не услышала, как он подошёл и встал прямо за её спиной. Зато вдруг почувствовала, как его большие тёплые ладони легли на её предплечья.
Вика замерла, потрясённая одновременно нахлынувшими на неё страхом, сумасшедшим восторгом и ещё чем-то необъяснимым, каким-то расслабляющим и волнующим теплом, исходившим от рук Кирилла Алексеевича.
Вика молчала, отстраниться не пыталась. Стояла и ловила удары собственного сердца, надрывающегося, как птица в силках.
Григорьев встал к Вике потеснее, прижался лицом к её волосам, потом тяжело вздохнул, провёл ладонями по рукам Вики, спустившись к запястьям, легко сжал ладони и отодвинулся.
— Пойдём чай пить, Вика, — тихо и немного хрипло сказал он. — Я пирожные привёз.
В ту ночь работалось на удивление спокойно — они приняли только одного пациента. Зато говорили до самого утра, даже спать не хотелось. Вика рассказывала Кириллу о своей жизни, а также об истории села и разных занимательных случаях. Григорьев делился собственными воспоминаниями, много говорил о тёте и совсем мало — о родителях.
Через день был новогодний корпоратив, на котором Кирилл Алексеевич, ничуть не стесняясь, ухаживал за Викой. Он не подпустил к ней ни одного из коллег мужского пола, и все танцы Вика танцевала только с ним. А ночью, провожая Вику до дома, Кирилл впервые поцеловал её.
Вездесущим и бдительным родителям удалось заметить целующуюся парочку, и когда на следующий вечер Кирилл пришёл к Вике с цветами, его пригласили отпраздновать Новый год в компании Серовых. У них всегда в новогоднюю ночь собиралось много гостей, было шумно и весело.
Вика жутко стеснялась, когда Андрей Иванович, её отец, позвал на праздник Кирилла, была уверена, что тот откажется. Но Кирилл согласился. А первого января Вика была в гостях у Кирилла. Тогда же он стал её первым мужчиной, и вскоре бурный роман красавца-хирурга и молодой прекрасной медсестры стал достоянием общественности села Столбово. Все с нетерпением ждали свадьбы.
Надеялась на предложение руки и сердца и Вика, что уж скрывать. В юности почти каждая девушка уверена в том, что именно она заставит пьющего избавиться от пагубной привычки, лентяя сподвигнет работать, а закоренелого холостяка и циника превратит в заботливого, любящего семьянина, — мужа и отца.
Казалось, Григорьев, действительно, по-настоящему любит Вику, ведь раньше он дистанцировался от всех представительниц прекрасного пола. Он умел быть заботливым и по-доброму строгим, скрупулёзно контролируя то, чтобы Вика вовремя ела, тепло одевалась и даже отдыхала во время дежурств. К тому же, Кирилл никогда не был жадным и умел ухаживать.
А ещё он превратил Вику в настоящую женщину, чувственную и прекрасную, открыв для неё целый мир интимных взаимоотношений.
Конечно, родители Вики были не в восторге от столь откровенной связи Вики и Кирилла, но отдавали себе отчёт в том, что дочь уже выросла и вправе сама решать, а на дворе двадцать первый век. К тому же, видя отношение доктора к Виктории, они тоже были уверены, что свадьба — вопрос времени.
Однако, как давно известно, человек предполагает, а Бог располагает.
Глава третья
Десять лет назад (воспоминания Виктории).
Летом Виктория уезжала в краевой центр на специализированные курсы для хирургических медсестёр, организованные при медицинским университете. Отсутствовала целый месяц. Кирилл приезжал к ней несколько раз, они гуляли и много разговаривали, потому что очень скучали друг по другу. Во всяком случае, Вика точно очень скучала. И была уверена в том, что Кирилл тоже скучает, поскольку приезжает к ней.
Каждый вечер они подолгу говорили по телефону, а также постоянно обменивались сообщениями.
В Столбово Вика вернулась в начале августа. Кирилл, встретив её, сразу повёз к себе, пригрозив тем, что не выпустит из постели минимум двое суток, настолько соскучился.
Вика не решалась задавать Кириллу самые сокровенные и серьёзные вопросы; она была уверена, что инициатива в отношениях и их развитии всегда должна исходить от мужчины. К тому же, слишком давящее и настойчивое поведение точно не поспособствовало бы прогрессу в деле завоевания Кирилла.
После курсов Вика сразу ушла в отпуск, потому в больнице не появлялась достаточно давно и в последних новостях не ориентировалась.
Однажды, когда Вика и Кирилл гуляли в парке у пруда, им навстречу попались две девушки, которые, улыбаясь, поздоровались с Кириллом и как-то странно посмотрели на Вику.
Одна девушка была невысокая, пухленькая и рыжая, а вторая — среднего роста, очень тонкая, светловолосая, с большими светлыми, немного навыкате, глазами, длинноватым носом и губами-ниточкой.
— Кто это? — спросила Вика, когда девушки отошли на приличное расстояние. — Я их не знаю, это точно не местные.
— Это молодые интерны приехали, — улыбнулся Кирилл. — Та, что рыженькая, — Софа, — из педиатрического отделения. А вторая — Женя — из неврологии.
— Вот оно что, — многозначительно протянула Вика. — Не успели приехать, а уже, похоже, считают тебя своей собственностью?
— Виктория Андреевна, не ревнуй, — рассмеялся Кирилл, остановился, развернул Вику лицом к себе и поцеловал прямо при всех. — Ни для кого давно не секрет, что моё сердце принадлежит только тебе.
"А рука? А весь ты?" — хотелось спросить Вике, но она, конечно же, не решилась.
У многих женщин сильно развита интуиция; не была исключением и Вика. То, что мужчины постигают при помощи знаний, интеллекта, логики и дедукции, женщины зачастую просто чувствуют. Кирилл всегда был окружён на работе большим количеством женщин, но у Виктории не было привычки ревновать, следить, устраивать склоки и разборки. Она не загонялась по этому поводу и воспринимала ситуацию как данность. К тому же, несмотря на молодость, она понимала: слишком удушающая любовь может рано или поздно утомить мужчину, и ему захочется лёгкости, разнообразия.
Однако появление "молодых интернов", а особенно, Евгении, почему-то очень напрягло Вику. Ей не понравилось то, как девушки смотрели на неё и на Кирилла. В их взглядах читалось не просто любопытство, Виктория была готова руку дать на отсечение.
Волновалась Вика недаром: Кирилл не посвятил её в весьма существенные и пикантные подробности об одной из девушек, Евгении Свешниковой.
Женя родилась и выросла в столице, и являлась представительницей старинной врачебной династии. Отец Жени занимал видный пост в министерстве здравоохранения, а мать возглавляла одну из самых известных больниц.
Кроме того, одна из дальних родственниц отца Жени служила в областном министерстве здравоохранения, непосредственно курирующем больницу, в которой работали Кирилл и Вика. Так уж получилось, что главный врач Центральной районной больницы, расположенной в Столбово, мужчина видный, был сердечным другом этой родственницы Свешниковых.
Полгода назад Женечка, которая заканчивала обучение в одном из медицинских вузов столицы, влипла в очень некрасивую историю. Девушка не обладала внешней красотой, а также излишней совестливостью и порядочностью, зато упорства ей было не занимать. Она привыкла брать всё и всех, что (кто) ей понравится.
Так она едва не разбила семью одного из преподавателей вуза, в котором училась. Однако жена преподавателя оказалась не робкого десятка; к тому же, эта жена была дочерью одного очень влиятельного человека.
Опасаясь скандала и огласки, родители и сослали Женечку для прохождения интернатуры в уральскую глубинку. А через год, глядишь, всё уляжется.
Есть такая пословица: "Не место красит человека, а человек — место". Однако не все люди склонны украшать реальность; существуют и те, кто гадит, где бы ни появился. В какой-то мере, Женечка была из числа вторых. Однако вряд ли следует возлагать ответственность за дальнейшее развитие событий только на неё.
Всё это Вика узнала уже потом, позже, от коллег и знакомых. А пока пребывала в счастливом неведении. С Кириллом у них всё было прекрасно. Вике казалось, что прекрасно, как никогда.
Вся расчудесная реальность Вики превратилась в фикцию и лопнула, подобно мыльному пузырю, в один из пасмурных октябрьских вечеров.
Кирилл привёз Вику не к себе домой, как обычно, а в популярный ресторан, где подавали блюда кавказской кухни.
— Вика, мне нужно очень серьёзно поговорить с тобой, — начал Кирилл, но потом повисла долгая пауза.
Вика напряжённо вглядывалась в лицо любимого. Сначала она решила было, что наконец-то дождалась предложения, но слишком серьёзный, даже суровый вид Кирилла давал понять, что не всё так радужно для Вики.
— Мы должны расстаться, Вика. Прекратить наши отношения, — глухо продолжил Кирилл, не поднимая глаз. — Это наш прощальный ужин.
Неужели он разыгрывает её? Или она ослышалась? Обычно бойкой и сообразительной Вике понадобилось несколько минут, чтобы услышать и понять то, что сказал Кирилл.
— Почему? — Вика попыталась поймать взгляд любимого, но обычно открытый и смелый Кирилл продолжал прятать глаза.
— Я женюсь, Вика. На Евгении Свешниковой. Она ждёт от меня ребёнка. И мы уезжаем в Москву. Прост